Сборник - Чекисты

• Название: Чекисты
• Автор: Сборник
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: Публицистика
• Год: 1987

В сборник вошли очерки о восьми героях-чекистах - И.К.Ксенофонтове, Я.Х.Петерсе, М.С.Кедрове, Е.Г.Евдокимове, Г.С.Сыроежкине, Н.А.Прокопюке, М.А.Трилиссере и С.А.Ваупшасове. Разные характеры, разные судьбы… Но есть у этих героев общее в главном: долг перед Родиной.

---

Летом 1925 года Трилиссер выехал в Гельсингфорс, где ему предстояло встретиться с Дмитрием Быстролетовым, биографию которого он хорошо изучил, но лично, «в глаза», еще не видел.

Быстролетов родился в 1901 году в небогатой интеллигентной семье. Во время гражданской войны учился в мореходном училище в Крыму. Увлеченный случайным порывом, вместе с остатками белой армии бежал в Турцию. Через неделю опомнился и с небольшой группой товарищей на шаланде возвратился в Севастополь. Встретил знакомого чекиста и поведал ему об этом,

— Будешь с нами работать?

Быстролетова инструктировали в течение нескольких дней, договорились о том, как поддерживать связь, и перетравили обратно в Турцию. Оттуда он переехал в Чехословакию, где поступил учиться в Пражский украинский университет. Хорошо изучил обстановку и условия жизни в Германии, во Франции. Сейчас он закончил университет.

Дзержинский и Трилиссер отлично понимали, что наступил решающий этап в подготовке Быстролетова. От того, как будет проведен его инструктаж, определены его возможности и поставлены задачи, во многом зависит вся его последующая работа. Этот инструктаж должен был провести лично Трилиссер. К тому же, у Трилиссера были в Финляндия и другие дела.

Давая Трилиссеру последние напутствия, Дзержинский опросил:

— Обстановку в Финляндии вы знаете. Вас никто не узнает из прежних знакомых, ведь вы работали там в начале девятисотых годов среди военнослужащих царской армии?..

— Прошло много лет, Феликс Эдмундович.

— Во всяком случае, будьте предельно осторожны. Желаю успеха.

Когда поезд стал приближаться к столице Финляндия, защемило в груди: «Двадцать лет прошло с тех пор, как я жил ж работал в этом городе!

В ту пору должен был таиться, работал под чужой фамилией. Господин Капустянский! Может ли кто-нибудь вспомнить Капустянского?.. Во всяком случае, это нужно исключить! Предстоит очень важная встреча!»

Трилиссер раньше знал несколько проходных дворов, где можно проверить, нет ли слежки. Знал кафе и чайные, в которых можно разговаривать, не опасаясь, что кто-то подслушивает. «А как сейчас? Нужно будет предварительно проверить!»

Михаил Абрамович вышел с вокзала и направился по улице в сторону от порта. Он заранее выбрал гостиницу, в которой будет удобно и безопасно жить: подальше от центра города и в том районе, где он редко бывал.

Вечером прошелся мимо дома на Хагазундской улице, в которой проживал в те далекие годы. Сильно забилось сердце: здесь, в меблированных комнатах «Хильстрем», встречался с товарищами по партии, прятал документы.

Прошелся одним проходным двором… Другим… Все так же, как и было…

Встреча состоялась на следующий день вблизи небольшого кафе «Голубое озеро». Михаил Абрамович издали увидел высокого молодого человека с книгой в правой руке. Приблизившись, он увидел в книге закладку зеленого цвета. Ошибки быть не могло. Трилиссер подошел к незнакомцу и спросил:

— Это у вас томик Беранже? — слова пароля.

— Нет, это мой любимый Пушкин.

— Здравствуйте, товарищ Быстролетов.

Крепко пожал протянутую руку.

Прошли в кафе и сели за столик. Кроме них, в помещении никого не было. Подав угощение, хозяин тоже удалился.

— Как доехали? Никаких приключений не было? — заговорил Трилиссер.

— Все тихо и спокойно.

Потом стал расспрашивать об условиях жизни в Праге, о том, как прошли годы учебы в университете, о новых знакомствах, которые состоялись у Быстролетова. Перешел к делу:

— Где вы теперь намерены работать?

— Надеюсь получить должность преподавателя в Праге.

— Для нас было бы важно, если бы вы сумели переехать в Германию. Ведь вы владеете еще и венгерским языком?

— Немного.

— Мы достанем для вас документы венгерского графа. Не очень богатого, но достаточно обеспеченного. Сумеете ли вы оправиться с таким поручением?

«Германия? Почему Германия? Венгерский язык? Венгерский граф? — Быстролетов задумался. — Для того чтобы выступать в роли аристократа, нужно иметь соответствующее воспитание, манеры. Ну, за этим дело не постоит, я достаточно хорошо воспитан и умею держать себя в обществе. Что касается языка: пожалуй, в течение двух лет смогу овладеть…» Прежде чем ответить на вопрос Трилиссера, Быстролетов спросил:

— Извините, а почему нужно в Германию?

— Там сейчас назревают наиболее важные события, и важно получать оттуда надежную информацию.

— Думаю, что в течение двух лет сумею овладеть языком в достаточной степени.

Трилиссер и Быстролетов разговаривали долго, и им никто не мешал. В последующем Дмитрий Быстролетов будет менять много паспортов, выступать как гражданин различных государств: в Германии под видом венгерского графа он будет перехватывать особо секретную переписку между Гитлером и Муссолини. Сделает много полезных дел для Родины.

Дмитрий Александрович Быстролетов, советский разведчик, был выдающимся человеком. Свободно владел английским, французским, немецким, венгерским и чешским языками. Прекрасно рисовал. После возвращения на Родину был принят в члены Московского товарищества художников. Является автором документально-художественной повести «Парабеллум» и киносценария «Человек в штатском».

Наступила зима 1925 года. Были нанесены мощные удары эмигрантским организациям в Европе, главари этих организаций, шпионы империалистических разведок, Сидней Рейли и Борис Савинков, понесли заслуженное наказание и сошли с политической арены. У после суда, подводя «итоги» своей бесплодной борьбы, Савинков писал:

«Для меня теперь ясно, что не только Деникин, Колчак, Юденич, Врангель, но и Петлюра, и Антонов, и эсеры, и „савинковцы“, и грузинские меньшевики, и Махно, и Григорьев, и даже кронштадтцы не были поддержаны русским народом и именно потому и были разбиты; что, выбирая между всеми разновидностями бело-зеленого движения, с одной стороны, и Советской властью — с другой, русский народ выбирает Советскую власть. Всякая борьба против Советской власти не только бесплодна, но и вредна».

Теперь настала очередь для нанесения удара на Дальнем Востоке. Трилиссеру позвонил Менжинский:

— Михаил Абрамович, можете зайти ко мне? Если у вас есть новые материалы в отношении Анненкова, то захватите, пожалуйста, их.

— Хорошо. Сейчас приду.

Когда Трилиссер вошел в кабинет Менжинского, там уже находился Артузов.

— Присаживайтесь. Давайте обсудим, что можно сделать с этим преступником. Что нового у вас о нем?

— Как вам известно, в Китае Анненков держал себя вызывающе. Не хотел подчиняться китайским властям. Имел намерение продвинуться далее к востоку, чтобы соединиться с отрядом атамана Семенова и снова творить свои кровавые дела. Китайским властям надоело, и они разоружили бандитов, а самого атамана Анненкова засадили в тюрьму, где он пробыл около трех лет. Только благодаря вмешательству влиятельных англичан и японцев в феврале 1924 года его освободили. Об этом я вам уже докладывал. С тех пор он проживает неподалеку от города Ланьчжоу.

— Чем он там занимается? — спросил Менжинский.

— Разведением лошадей…

— Не может быть!.. — невольно вырвалось у Арбузова: так не вязался весь облик Анненкова с этим занятием.

Менжинский и Трилиссер улыбнулись.

— Естественно, это не главное его дело, — продолжал Трилиссер. — Сейчас он широко распространяет среди своего окружения слухи о том, что намерен явиться к советским властям с повинной. Сильно сказано, не правда ли? — Трилиссер посмотрел на Менжинского и Артузова.

Можно подумать, что этот бандит и впрямь сожалеет о содеянном! — вставил Артузов.

— А вот какие сведения я получил совсем недавно: «В ноябре 1925 года Анненков встретился с бывшим начальником своего личного конвоя, Ф.К. Черкагдиным который приехал в Ланьчжоу под видом закупщика пушнины и передал Анненкову письмо от М.А. Михайлова, начальника штаба русской белогвардейской группы в войсках Чжан Цзолина. Анненкову предлагают организовать отряд из русских белоэмигрантов для борьбы с революцией в рядах Чжан Цзолина, с таким расчетом, чтобы затем отряд был использован в борьбе с Советским Союзом. Анненков согласился. В ответном письме, переданном тому же Черкашиоу, Анненков пишет: „Сбор партизан (анненковских бандитов. — В. Л.) и их организация — моя заветная мечта… Я с большим удовольствием возьмусь за ее выполнение…“

В письме бывшему участнику своего отряда П.Д. Иларьеву, служащему при штабе Чжан Цзолина, Анненков сообщает, что получил предложение создать отряд, командовать которым поручает ему, Иларьеву.

„Для того чтобы я выбрался отсюда, из Синцзяна, нужно добиться того, чтобы мое имя совершенно не упоминалось в причастности к отряду. Лучше наоборот, распускать слухи о моем отказе вступать в дальневосточные организации, о моей перемене фронта… Иначе не усыпить бдительной слежки за мной. Верь в меня, и, что бы ты ни услышал, знай про себя, я делаю все, что только можно, для общего блага…“