Саймон Грин - Город, где умирают тени

• Название: Город, где умирают тени
• Автор: Саймон Грин
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12297-4

Город, куда приходят умирать мечты. Город, где кончаются ночные кошмары и обретает покой надежда. Где все сказки находят конец, все поиски — завершение, а всякая заблудшая душа — дорогу домой. Вот что такое Шэдоуз-Фолл. Здесь есть двери, открывающиеся в земли, которых давно уже нет на свете, и в миры, которым еще предстоит родиться, а по идущим от центра улицам разгуливают странные люди и еще более странные существа. Но однажды в город приходит страх. Появляется опасная сила, несущая гибель жителям. То здесь, то там находят обезображенные тела, и нет никаких следов, способных навести на убийцу. Но мало кто из жителей знает, что это еще только начало. Что это только грозные символы наступления мирового зла.

---

— Это... Время? — наконец вымолвил Харт.

— Нет, — ответил Эш. — Это один из тех, кто ему прислуживает. Пропусти-ка его, пусть идет.

Харт посторонился, и фигура грациозно двинулась дальше с таким изяществом и таким проворством, какие человеку не снились. Быстро перейдя световую границу, фигура растворилась во мраке. Несколько мгновений Харт еще слышал, как она размеренно движется в темноте, не испытывая нужды ни в свете, ни в тепле, ни в каких-либо других присущих человеку потребностях.

— Автомат, — оживленно прокомментировал Эш. — Время собирает таких по деталькам. Отчасти как хобби, отчасти для того, чтобы запускать агентами за границу по всему миру и иметь свои каналы связи. Чем ближе будем подходить к логову Времени, тем чаще они будут нам попадаться. Не обращай на них внимания, они совершенно безобидны: по сути — всего лишь навороченные мальчики на побегушках.

— А они... Они — как, живые? — спросил Харт, когда они продолжили путь по залу.

— Не совсем. Автоматы — глаза и уши Времени за пределами галереи. Теперь он очень редко выходит в мир, разве что во время праздников и каких-либо церемоний, где требуется его присутствие. Чем старик древнее, тем он становится более замкнутым и нелюдимым, но и в лучшие свои годы Время никогда не был душой компании. Тем не менее, с тобой повидаться он не откажется. Надеюсь, что не откажется. Пошли.

Они продолжили путь, сопровождаемые коконом света, и автоматы, выполняя неизвестную Эшу и Харту миссию, появлялись и исчезали, их невидящие глаза были устремлены вперед, в направлении той загадочной цели, к которой они спешили. Наконец Эш с Хартом подошли к двери — высоченной, футов в пятнадцать, из полированного дерева, украшенного узорами из шляпок черных металлических гвоздей. Дверь возвышалась над ними, и Харт почувствовал себя мальчиком, неожиданно вызванным в кабинет директора школы. Он собрался с духом и усилием воли развеял охватившее его поначалу чувство. Он проситель, а никакой не мальчик. Уже не мальчик. На двери не нашлось ручки, и Харт потянулся было постучать, но не успел коснуться огромной полированной плоскости, как дверь внезапно распахнулась без всякого шума. Усмехнувшись, Эш провел Харта в галерею Мощей.

Галерея открылась бесконечными ярусами-этажами, убегающими вдаль и тянущимися вверх настолько, насколько хватало взгляда в теплом, медового цвета освещении. Харт медленно двигался вслед за Эшем, ошеломленный и подавленный размахами помещения. Ему никак не удавалось разглядеть конец прохода, по которому они шли, и даже сама попытка вычислить приблизительные размеры галереи вызывала головную боль. Вдоль обеих стен тянулись картины, бесконечные серии пейзажей и портретов, заключенных в изящные, филигранной работы серебряные рамы. Один из пейзажей показался ему знакомым — это был живой, медленно меняющийся вид Саркофага из парка: туман рассеялся, но камень был весь опутан ползучим плющом, будто с тех пор, как Харт видел Саркофаг в последний раз, минули столетья. Он перевел взгляд на соседнее полотно и увидел людей, беспечно шагающих вдоль торговой улицы. Ничто в их облике не говорило о том, что они знают, что за ними наблюдают. Эш вежливо кашлянул, и Харт испуганно огляделся по сторонам. До него только сейчас дошло, что он стоит на месте. Сделав вид, что остановился по какой-то причине, Харт поспешил за Эшем.

Картины на стенах, казалось, не кончатся никогда, и Харт ошеломленно помотал головой, вновь попытавшись постичь размеры галереи. Нескончаемой вереницей текли мимо них заключенные в рамы живые лица и виды мест; Харт будто смотрел из окна медленно идущего поезда, и каждый раз возникали новые удивительные образы, пейзажи и люди, видимые с расстояния или большого, или же настолько близкого, что порой казалось: протяни руку — и коснешься их пальцами. Картины безмолвствовали лишь до того момента, пока Харт не останавливался перед ними, — тогда в галерее оживали звуки и голоса, притягивающе робкие, словно им пришлось покрыть невероятные расстояния, чтобы достичь ушей Харта.

— Сам Время показывается наружу нечасто, — легко проговорил Эш. — Благодаря галерее он в курсе происходящего, так что выбираться отсюда ему нет особой нужды. В галерее Мощей можно увидеть каждый клочок земли и каждую живую душу Шэдоуз-Фолла. Если постоянно вести такое наблюдение, можно свихнуться, но Время именно этим и занимается. Будь это простой работенкой — с ней справился бы каждый.

Харт нахмурился:

— Погоди. Что-то не нравится мне все это. Ну а право на неприкосновенность личной жизни?

— А что тут такого? — спросил Эш. — Если учесть, что число отслеживаемых Временем мест, людей и событий близко к бесконечности, какая разница, наблюдает он за тобой или нет? А даже если и наблюдает, то, во-первых, только тогда, когда ты делаешь что-нибудь интересное, и, во-вторых, когда то, что ты делаешь, он видит впервые. И потом ведь в большинстве своем мы полагаем, что приглядывает он не за мной, а за кем-то другим, и, если честно, по большей части мы правы. Поэтому не бери в голову.

— Ты все твердишь: не бери в голову, — а я не могу. Мне жутко не по себе от этого места — получается, настоящий Большой Брат*[6], в прямом смысле слова.

— Я предпочитаю думать о нем скорее как о Большом Дяде, исполненном благих намерений, но только чересчур озабоченном. Сейчас я тебе кое-что покажу — надеюсь, это позволит тебе немого отвлечься. У картин есть и другое назначение. Взгляни-ка на эту. Уверен, тебе понравится.

Эш остановился перед необычным портретом, и Харт встал рядом с ним. На полотне была изображена решетчатая вязь переходов в стиле хай-тек**[7], стиснутых плотно вместе, словно пчелиные соты, и наполненных неясными фигурами, снующими взад-вперед настолько стремительно, что успеть детально их рассмотреть не было никакой возможности. Огни подсветки конструкции на картине были болезненно ярки и слишком интенсивны для человеческих глаз, однако теней нигде не было видно. Там и здесь замысловатые механизмы, словно живые скульптуры, бесшумно трудились над выполнением непостижимых заданий.

— Что это? — понизив голос, словно боясь быть услышанным, поинтересовался Харт.

— Будущее, — отвечал Эш. — А может, прошлое. Неважно. Смотри, что будет дальше.

Один из автоматов Времени быстро и уверенно прошел по залитому ослепительным светом коридору, громко бряцая стальными подошвами по стальному полу. Он словно вырос на полотне — поначалу сделались хорошо различимы его нарисованные глаза и улыбка, а затем и сам он настолько заполнил собой картину, что Эш попятился. Харт внезапно понял, что должно произойти, и, запнувшись, тоже отпрянул назад, не в силах оторвать взгляд от картины. В воздухе медленно сгущалось напряжение, давление нарастало безжалостно, пока дуновение неприятно теплого ветерка вдруг не хлынуло с полотна в просторы галереи: он нес запахи озона и машинного масла Автомат грациозно ступил из картины на пол галереи и, не удостоив взглядом Харта и Эша, зашагал прочь. Теплый ветерок тут же прекратился, а все, что осталось, — удаляющийся автомат и угасающие запахи озона и масла.

— Ну и как тебе «хронометраж»? — спросил Эш. — Каковы были наши шансы оказаться в нужном месте в нужное время, чтобы стать свидетелями этого?

— Да-а, — протянул Харт. — Каковы шансы? Астрономические. Скорее всего, Время следит за нами, и уже давно.

Он быстро огляделся вокруг, словно ожидая увидеть Дедушку-Время здесь, в галерее Мощей, рядом с ними, но Эш лишь пожал плечами и покачал головой.

— Не факт, — беспечно сказал он. — Совпадение или стечение обстоятельств — одно из любимейших инструментов Времени. Пойдем, не стоит заставлять его ждать.

— Ну, что ты заладил одно и то же! Я сюда добирался двадцать пять лет. Ничего с ним не случится, если подождет лишних пять минут. Можно подумать, он чуть ли не король, раз ты при одном упоминании его имени вытягиваешься по стойке «смирно».

— Ты не понимаешь, — сказал Эш. — Но поймешь, когда повидаешься с ним. Он и вправду особенный.

Харт фыркнул и посмотрел вслед исчезающему автомату;

— А как много этих... штуковин у Времени?

— Не думаю, что кому-либо это известно наверняка, разве что самому Времени. Чтобы изготовить одного, ему нужны годы, и, по общему мнению, он занимается этим веками. Автоматы — его мысли и его руки в окружающем мире и, в известном смысле, его дети. Ведь других детей у него нет.

— Отчего же?

Эш посмотрел на него без всякого выражения:

— А ты подумай, Джеймс. Время бессмертен или почти бессмертен, что, черт возьми, одно и то же. Сколько детей может остаться у человека через несколько тысяч лет? И сколько детей будет у этих детей? Нет, Джеймс, не было никаких детей и в ближайшем будущем не предвидится.

— И его это не заботит?

— У него было достаточно времени свыкнуться с этим, — пожал плечами Эш. — Но вообще-то — да, конечно заботит. Иначе, как ты думаешь, зачем он делает автоматы?