Семен Иванов - Штаб армейский, штаб фронтовой

• Название: Штаб армейский, штаб фронтовой
• Автор: Семен Иванов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Проехав мост через Дон, повернули на центральную улицу города, замощенную крупным булыжником. По бокам ее тянулись деревянные тротуары, правда сильно изношенные. От такой "роскоши" за последние месяцы мы отвыкли и оглядывали все это с удовлетворением и радостью.

По приезде на место мы застали маскировщиков за работой. Они камуфлировали несколько капитальных кирпичных зданий, резко выделявшихся на фоне многочисленных беленых построек. В них и было решено разместить штаб и основные службы.

Отыскивая дом для Военного совета и штаба фронта, мы, как сговорившись, остановили свой выбор на здании школы дореволюционной постройки.

Само собой пришло решение разместить оперативный отдел в актовом зале, оборудовать в просторной учительской кабинет командующего, а в квартире директора - жилые комнаты для руководства. Н. Ф. Ватутин особо просил подыскать большой стол, на котором помещалась бы, не свешиваясь, любая оперативная карта. После настойчивых поисков остановили свой выбор на бильярдном столе из местного клуба. Подчиненные Котляра ловко, не повредив ничего, отсоединили от него все, что мешало делу. Этот командный пункт, куда мы перебрались 15 ноября, сослужил фронту хорошую службу, отсюда удобно было управлять войсками в ходе развернувшегося грандиозного контрнаступления. ...Когда мы вернулись в Филоново, то обратили внимание, что обстановка в штабе, фронтовых управлениях и службах стала спокойней. Работа, не потеряв своей напряженности, шла ритмичней и планомерней. Причина этого заключалась в том, что высокое московское начальство уехало на Сталинградский фронт, где на 10 ноября было запланировано совещание, подобное тем двум, что состоялись у нас. Представители центра конечно же оказали нам огромную помощь, но теперь следовало в нормальном рабочем ритме воплотить в жизнь все полученные нами полезные советы и указания.

В те дни произошло преобразование 63-й армии в 1-ю гвардейскую. Этот акт достойно венчал стойкость в обороне и дерзкий наступательный порыв ее воинов. Ведь они не только устояли под мощными ударами превосходящих сил врага, но и захватили плацдарм в районе Серафимовича, который вскоре послужил прекрасным трамплином для нашего контрнаступления.

Сменилось и командование армии. 14 ноября ее принял Герой Советского Союза генерал-лейтенант Д. Д. Лелюшенко. Прибыв на наш КП в Филонове накануне переезда в Серафимович, он не застал там Н. Ф. Вагутина. В общий курс боевых дел в масштабе фронта ввел его Г. Д. Стельмах, а я рассказал ему о конкретных задачах 1-й гвардейской. Д. Д. Лелюшенко схватывал обстановку с полуслова. Опыт у него был обширный. В начале Великой Отечественной он возглавил 21-й механизированный корпус, задержавший продвижение немцев из Прибалтики к Ленинграду. Затем Дмитрий Данилович принял командование 1-м гвардейским стрелковым корпусом, который не допустил прорыва врага через Мценск в направлении на Москву. Внешне он являл собой сгусток энергии и весь был в порыве - с pезкими движениями и отрывистой речью.

В тот же день в наше фронтовое управление вошел генерал-лейтенант В. И. Кузнецов. Ему было тогда 48 лет. Небольшого роста, с седеющими усиками щеточкой, неторопливый в движениях и речи - внешне полная противоположность Дмитрию Даниловичу. Однако его уравновешенность и спокойная уверенность также очень импонировали мне. У этого опытнейшего военачальника я многому научился, перенимая его стиль неспешной основательности, осмотрительности до принятия решения и кипучей энергии, напористости при его осуществлении. От него никто не слышал ни преувеличенных похвал, ни грозных разносов.

Хотя представители Ставки временно покинули нас, мы со дня на день ждали их возвращения. Правда, не без некоторого волнения, опасаясь, что вдруг сделанные в их отсутствие наши наметки не получат одобрения и нам в считанные часы придется переигрывать свои разработки, наскоро оповещать об этом командующих и командиров. Велико же было наше удивление, когда оказалось, что посланцы центра вызваны на какое-то новое важное совещание и смогут вернуться к нам скорее всего лишь к самому началу контрнаступления. Эта неожиданная весть вызвала далеко не однозначную реакцию. Авиаторы, например, предлагали даже просить Ставку перенести наступление до возвращения начальства. Военный совет был, однако, един во мнении начинать операцию в установленный срок. На это было дано "добро". К слову сказать, А. М. Василевский, Н. Н. Воронов и А. А. Новиков вернулись к нам во второй половине дня 19 ноября, когда контрнаступление было уже в полном разгаре, а Г. К. Жуков вообще больше совсем не приезжал.

И вот наступил долгожданный день 19 ноября. Командующий накануне ночью уехал в 5-ю танковую армию, поручив генералу Стельмаху в 7 часов 20 минут утра подать по телефону сигнал "Сирена". Это означало, что артиллеристы и минометчики, сосредоточенные на трех узких участках общим протяжением 28 километров, должны закончить все приготовления к открытию огня. Так и было. А в 7. 30 разнеслась команда: "Огонь!"

Артподготовка представляла собой очень эффектное зрелище. Вслед за залпом гвардейских минометных частей началась артиллерийская обработка оборонительных позиций противника. 3500 орудий и минометов громили неприятельскую оборону. Один час велся огонь на разрушение и двадцать минут - на подавление. Мощная канонада нанесла врагу немалый урон и произвела на него сильное моральное воздействие. Однако из-за плохой видимости далеко не везде оборона была сокрушена, особенно на фланговых участках прорыва.

В 8 часов 48 минут отзвучало эхо последнего огневого налета. В 8 часов 50 минут мы подали сигнал на атаку стрелковым частям и танкам непосредственной поддержки пехоты. В первом эшелоне 5-й танковой армии действовали 47-я гвардейская, 119-я и 124-я стрелковые дивизии. Во втором эшелоне армии П. Л. Романенко находилась 159-я стрелковая дивизия, в эшелоне развития успеха - 1-й и 26-й танковые корпуса, 8-й кавалерийский корпус и 8-й мотоциклетный полк, в сковывающей группе - 14-я гвардейская стрелковая дивизия и 1166-й стрелковый полк 346-й стрелковой дивизии. В резерве оставались два полка 346-й стрелковой дивизии{248}. Части первого эшелона под прикрытием артогня подошли на 200-300 метров к переднему краю вражеской обороны. Как только артиллеристы перенесли огонь в глубину расположения противника, пехотинцы и поддерживающие их танкисты устремились вперед. Им пришлось в ряде случаев преодолевать не нарушенные артиллерией участки обороны - минные поля, проволочные заграждения, а местами и глубокие рвы.

21-я армия, наступавшая с клетского плацдарма, главный удар наносила на 14-километровом участке от Клетской до высоты 163,3, что восточнее Распопинской. В первом ее эшелоне действовали 96, 63, 293 и 76-я стрелковые дивизии. Противник упорно сопротивлялся, но это не обескуражило наших воинов. Особо впечатляющей была атака 76-й стрелковой дивизии полковника Н. Т. Таварткиладзе. Здесь сводный духовой оркестр сразу после окончания артподготовки мощно грянул мелодию песни "Смело, товарищи, в ногу", и это вдохновило наступающих. Не случайно в полосе 21-й армии дивизия имела наибольший успех.

Я потом спрашивал Николая Тариэловича, кто подсказал ему эту идею? Он, не задумываясь, с характерным грузинским акцентом ответил:

- Как "кто"? Ясно - мой земляк, товарищ Маяковский. Это он сказал:

Все совдепы не двинут армий,

Если марш не дадут музыканты!

Но от того знаменательного дня 19 ноября память сохранила не только радостные, но и весьма драматические события. Начать с того, что наш расчет на быстрое преодоление всей глубины вражеской обороны силами стрелковых частей не оправдывался. Несмотря на героизм и. самоотверженность воинов, они смогли овладеть лишь первой позицией и продвинуться на 4-5 километров. Встал вопрос, что делать дальше: продолжить медленно вгрызаться в румынские укрепления или возложить "допрорыв" обороны на танкистов и конников? Оба эти варианта имели свои плюсы и минусы. Нашу задержку на второй и третьей позициях фон Вейхс и Паулюс могли использовать для переброски к месту обозначившегося прорыва своих оперативных резервов. Кроме того, преждевременное введение танков чревато было значительными потерями боевых машин, что затруднило бы в дальнейшем выполнение основной задачи - в предельно короткий срок замкнуть кольцо окружения.

Быстрой выработке правильного решения помогло единство мнений наших танкистов, прежде всего П. Л. Романенко, Г. С. Родина и В. И. Кузнецова в том, что танки успешно справятся с тем делом, которое оказалось не под силу пехоте. Они считали, что этому будут содействовать не только специфические боевые качества своего рода войск, но и весьма благоприятные условия местности. Однако последнее слово было, конечно, за командующим фронтом. Он смело взял на себя ответственность, отдал приказ, и командиры танковых корпусов начали вводить в сражения свои бригады.