Вольфганг Хольбайн - Возвращение колдуна

• Название: Возвращение колдуна
• Автор: Вольфганг Хольбайн
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-966-343-548-0

Роман Вольфганга Хольбайна посвящен новым приключениям уже знакомых читателю героев, которые снова противостоят могущественным силам зла.

Роберт Крэйвен, сын знаменитого колдуна, получив в наследство необыкновенный дар, продолжает борьбу с доисторическими монстрами. Ему не только удается избежать многочисленных ловушек, расставленных коварными чудовищами, но и одержать победу в невероятных по эмоциональному накалу сражениях.

---

Он кивнул головой в сторону облучка и быстро сказал Рольфу:

— Поднимайтесь. Я постараюсь задержать их. Живо!

Рольф поспешно залез на козлы и схватил плеть. Лошади нервно заржали.

— Убейте их! — заорал кто-то из толпы.

Все восторженно подхватили этот клич и стали повторять его, пока улица не превратилась в дружный хор, скандирующий ужасные слова. Краем глаза Шеннон заметил движение в свою сторону, инстинктивно нагнулся и в последний момент увернулся от брошенного в него факела. Палка с горящей паклей со свистом пролетела над ним и ударилась о крышу повозки. Пламя с жадностью вгрызлось в сухую ткань. Шеннон вскочил на повозку, затушил пламя голыми руками, а факел бросил назад в толпу.

Сердитый многоголосый крик пронесся по рядам. Шеннон увидел, как повозка зашаталась под напором дюжины окруживших ее людей. Рольф бил плетью по головам бушующей черни, которая удерживала повозку, не давая ей сдвинуться с места. Но у Шеннона не было времени помочь ему. Почти столько же мужчин одновременно набросились на него.

Шеннон отбил атаку и попытался залезть на козлы к Рольфу. Но рядом с ним блеснул нож. Шеннон вновь ловко увернулся от удара и, схватив обладателя ножа за ворот и локоть, вывернул ему руку, так что нож попал прямо в ногу нападавшего. Однако ему на помощь тотчас поспешил другой мужчина. Шеннон едва не упал под градом ударов, но отбил атаку и обеспечил себе небольшую передышку.

Однако этой паузы было слишком мало. Даже такому натренированному атлету, как Шеннон, не хватало сил, чтобы долгое время защищаться против напирающей силы разъяренной толпы. Правда, в распоряжении Шеннона была не только физическая сила, которой он обладал. Резко выпрямившись, молодой колдун выступил вперед, поднял вверх руки и выкрикнул одно слово, которое на первый взгляд ничего не значило для окружающих его людей.

Внезапно началась гроза. Налетел сильный ветер. Но это был не совсем обычный ветер, а горячий, палящий шквал, ревущий и дикий, как дыхание огненного дракона. Казалось, он возник из ничего — где-то между поднятыми руками Шеннона и разгневанными лицами жителей Аркама. Ураган оттолкнул разозленных людей от молодого колдуна, опалив их волосы и брови. Спустя мгновение многие из тех, кто требовал смерти чужаков, заметили, что их одежда начала тлеть. Маленькие желтые огоньки словно впились в их лица, и вопли взбунтовавшейся толпы неожиданно превратились в болезненные стоны и крики.

Шеннон быстро запрыгнул на козлы, вырвал у Рольфа поводья и плеть и погнал лошадей. Рольф сидел с широко раскрытыми глазами и следил за происходящим, не веря своим глазам.

Всего несколько секунд спустя двуконная повозка, будто гонимая фуриями, стремительно понеслась из города.

А позади нее продолжал бушевать адский шторм.

Дом стоял на краю Инсмауса немного обособленно от других и был какой-то сгорбленный и мрачный, будто стыдился своей бедности. Внутри жилища было прохладно и темно, хотя открытые окна впускали свет и дневное тепло. В доме стояла глубокая тишина, и звуки, доносившиеся снаружи, казались нереальными, словно страдание и печаль создали здесь свое собственное царство. Складывалось впечатление, что голосам и шуму, долетавшим из мира живых, в этом царстве места не было. Я почувствовал боль, которая стала частью дома, его серых стен и скромной мебели, изготовленной руками хозяев.

Приказывающим жестом Темплес заставил меня остановиться, а здоровяк Курд предостерегающе положил руку на мое плечо.

Вульф освободил мои ноги, чтобы я мог выйти из темницы самостоятельно. Но мои руки до сих пор были связаны за спиной грубой веревкой, и от невыносимой боли ладони онемели и уже ничего не чувствовали. Я подумал, что если в ближайший час их не развяжут или хотя бы не ослабят узлы, то я останусь без рук.

Тем временем Темплес пересек комнату и исчез за дверью в противоположной стене, а я с любопытством осмотрелся. Дом внутри был таким же бедным, каким казался снаружи: здесь не было ни обоев, ни ковров, ни даже лампы. Я увидел стол, на котором стояла догоревшая свеча, и единственный крупный предмет мебели — открытый буфет с чистыми стопками бедняцкой жестяной посуды.

Странное чувство горечи накатило на меня, когда я подумал, что другие дома этой деревни вряд ли отличаются от халупы Темплеса. Люди в Инсмаусе были бедны, даже более чем бедны.

Когда Темплес вернулся, Курд наградил меня толчком в спину, от которого я качнулся вперед, прямо навстречу хозяину. Тот схватил меня за руку и грубо повел в соседнюю комнату. Там он указал на узкую кровать, накрытую изношенным серым покрывалом. Эта кровать занимала почти все пространство маленькой спальни.

На кровати лежала женщина. Она спала, и, несмотря на бледное, искаженное лихорадкой и болью лицо, я понял, что она очень красивая и молодая, едва ли старше меня. Совсем не такая, какой я ожидал увидеть жену Темплеса…

— Ваша жена? — тихо спросил я.

Темплес кивнул. Его лицо, казалось, окаменело, и на нем не отражалось никаких чувств. Но в глазах мужчины горел такой огонь, что я содрогнулся.

— Да, — ответил он, — но речь не о моей супруге. Сегодня утром, Крэйвен, я стал отцом.

Что-то в его тоне, которым он говорил со мной, заставило меня воздержаться от поздравлений и вообще от какого-либо ответа. Я молча уставился на него. Потом он обернулся, прошел мимо кровати и жестом указал мне следовать за ним.

Рядом с кроватью стояла колыбель, наспех сооруженная из разрезанной вдоль бочки, на дне которой лежала набитая соломой изношенная наволочка. Темплес терпеливо ждал, пока я подойду.

— Мой сын, — грустно произнес он и положил руку на пеленку, которой был накрыт ребенок.

Я склонился над колыбелью, некоторое время рассматривал спящего малыша и затем снова взглянул на Темплеса.

— Милый ребенок, — искренне сказал я, оставаясь предельно серьезным. — В своей жизни мне не раз приходилось видеть младенцев, и большинство из них были ужасны как смертный грех. В отличие от ребенка Темплеса, который был очень даже симпатичный. — Примите мои поздравления, — добавил я. — Такого прелестного ребенка редко увидишь. Вы можете гордиться им.

— Вы так считаете? — спросил Темплес и одним рывком стянул пеленку с младенца.

Когда я увидел голого малыша, мне стало плохо.

— Вот, возьмите.

Старуха протянула мне кружку с горячим кофе, от которого шел пар. Дрожащими руками я поднес кружку к губам и быстрыми, почти жадными глотками выпил его. Я почувствовал также вкус рома, добавленного в кофе.

— Мне жаль, — сказал она и села напротив меня. — Но я считаю, что в данной ситуации лучше увидеть все собственными глазами.

— Почему ты до сих пор с ним разговариваешь, Айри? — вспылил Темплес.

Его лицо было бледным, а лоб блестел от пота. Казалось, вид новорожденного поразил его не меньше, чем меня.

Айри покачала головой, сложила руки на столе и с жалостливым участием посмотрела на Темплеса.

— Ты глупец, Лоури, — произнесла она. — Этот человек не Родерик Андара, неужели ты не понимаешь?

— Но он — его сын, — упрямо ответил Темплес. — Так что нет никакой разницы.

Я повернулся к Темплесу, тщетно пытаясь заглянуть ему в глаза, но ничего не получилось. Бросив смущенный взгляд на закрытую дверь спальни, я тихо сказал:

— Мне… мне очень жаль, мистер Темплес. Я не знаю, что здесь произошло, но я вам искренне сочувствую.

Увидев реакцию Лоури, я понял, что лучше бы мне дали пощечину. Лицо Темплеса исказилось в гримасе ненависти, и до меня дошло, что ему неважно, говорю я правду или лгу. Самое главное, что это несчастное создание, которое сейчас лежит в колыбели, было его сыном! Мои слова, должно быть, прозвучали для него как жестокая насмешка.

— Что все это означает? — спросил я, теперь уже обращаясь к Айри.

Какое-то мгновение старуха смотрела на меня странным взглядом и молчала. Наверное, это было абсурдно, но из всех присутствующих она была единственной, кто не обращался со мной как с врагом. Наоборот, она защитила меня, и, вероятно, в том, что я еще оставался жив, была именно ее заслуга. Но, несмотря на это, ощущение угрозы, исходившей от нее, с каждой минутой усиливалось.

— То, что вы здесь видите, мистер Крэйвен, — сказала Айри, — результат деяний вашего отца. Вернее, проклятия, которое он наложил на жителей этой деревни. Вы не поверите, но оно преследует их вот уже двести лет!

— Вы имеете в виду, что этот… этот ребенок не первый? — запинаясь, спросил я, хотя уже догадался, какой последует ответ.

Темплес громко рассмеялся, но Айри, бросив на мужчину мрачный взгляд, заставила его замолчать.

— Конечно, — подтвердила она. — Оглянитесь же вокруг. Посмотрите на Лоури, или Курда, или… — Немного поколебавшись, она все же выбросила руку и указала на человековолка. — Или на Вульфа. На всех других, что живут здесь. Вы видели их, когда были в трактире.