Понсон дю Террайль - Тайны Парижа. Том 1

• Название: Тайны Парижа. Том 1
• Автор: Понсон дю Террайль
• Издательство: Станица
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1992
• ISBN: 5-57618-002-5

Интригой и приключениями, неунывающими героями, волей к жизни наполнен роман «Тайны Парижа». Его автор — соперник Александра Дюма, талантливый французский писатель Понсон дю Террайль.

---

— Кучер, вы заняты?

— От полуночи до утра, — ответил возница, бросая вокруг себя испытующий взгляд.

— А! Дружище, — спросил Арман вполголоса, — так ты занят?

— Как вас зовут?

— Арман.

— В таком случае нет, — ответил возница.

В то же время стекло в дверце опустилось, дверца открылась, и Арман увидел в карете замаскированного человека. Он влез и сел. Замаскированный человек молча завязал ему глаза, и карета покатила по бульвару. Арман не мог определить, сколько времени продолжалось это таинственное путешествие; только по стуку кареты он понял, что выехал из Парижа и едет по шоссе, и рассчитал, когда карета остановилась, что он проехал, по всей вероятности, около трех лье.

Замаскированный человек вышел из кареты первый и подал Арману руку, чтобы помочь ему выйти.

— Следуйте за мной, сударь, — сказал он. — Но если вам дорога жизнь, не пытайтесь снять повязку, иначе я вас убью.

— Хорошо, — ответил Арман. — Идите, я последую за вами.

Он услыхал скрип засова и дверного ключа, затем почувствовал под ногами песок, которым обыкновенно посыпают садовые дорожки; таким образом он прошел шагов сорок, причем все время его вел, держа за руку, человек в маске. Затем Арман услышал, как отворилась другая дверь, и спутник его сказал ему:

— Поднимитесь на десять ступеней.

Арман поднялся и почувствовал, что под ногами у него ковер. Тогда спутник посадил его на диван.

— Снимите повязку, — сказал он ему.

Арман повиновался и с любопытством осмотрелся вокруг; он был поражен. Он находился в прекрасном будуаре, обитом шелковой материей пепельного цвета, кокетливо и изысканно меблированном и слабо освещенном висячей лампой с абажуром из китайской бумаги. Картины современных мастеров украшали стены, громадные лакированные жардиньерки с разнообразными цветами стояли в амбразурах окон, закрытых двойными решетчатыми ставнями и плотными занавесками.

Арман остался один; замаскированный человек успел скрыться в то время, как он снимал повязку. В будуаре царило благоухание, обещавшее таинственное наслаждение, которое овладело всеми чувствами отважного молодого человека; глаза его с нетерпением смотрели на находившуюся перед ним дверь, в которую, как ему казалось, должна была войти фея этого очаровательного жилища.

Действительно, дверь почти тотчас же отворилась, и наш герой почувствовал, как вся кровь прилила у него к сердцу. Белокурая домино вошла на цыпочках и направилась к Арману. Она была замаскирована, как и на балу в Опере, и костюм ее остался без малейшей перемены. Арма-ном внезапно овладела робость, когда он увидал предмет своих грез. Дивное создание протянуло ему руку и только сказало: «Благодарю».

Незнакомка намекала на утреннюю дуэль.

Арман поднес ее руку к губам и с восторгом крепко поцеловал ее.

— Я вас люблю… — прошептал он.

Под атласной маской снова раздался легкий смех, который он однажды уже слышал.

— Вы сумасшедший, — сказала ему незнакомка, — очаровательный сумасшедший, рисковавший своею жизнью из-за пустяков. Но, я думаю, вы больше этого не сделаете; вы должны мне это обещать…

Голос домино был ласков и убедителен, и, слушая ее, Арман испытывал приятное ощущение. Но когда он снова начал покрывать поцелуями ее руку, домино тихо выдернула ее и сказала:

— Я вас пригласила сюда, чтобы поблагодарить, а не для того, чтобы выслушивать признание в любви, мой милый рыцарь.

— Но я вас люблю… — страстно повторил Арман.

— Возможно, но, хотя вы и доказали мне это сегодня утром, я все еще вам не верю.

И домино прибавила, улыбаясь:

— Я была сегодня утром в Лесу, в двадцати шагах от места поединка, в карете, за группой деревьев. Я видела все…, и очень боялась.

— Неужели? — вскричал Арман, обрадовавшись, как ребенок.

— Правда.

Молодые люди иногда, несмотря на свою робость, проявляют удивительную самонадеянность: Арман в этот момент служил ярким тому доказательством.

— Так вы меня любите? — спросил он.

Такой прямой и неожиданный вопрос, казалось, смутил домино.

— Не знаю, — ответила она просто, — однако вполне естественно, что я беспокоилась за вас.

XXVI

Арман встал на колени перед незнакомкой и снова взял ее прелестные маленькие руки, которые она в этот раз и не думала уже вырывать, и со свойственным в двадцать лет восхищением описал ей свою любовь, так странно загоревшуюся, и приятное волнение, которое он испытывал с тех пор, как она завладела всеми его помыслами.

— Молю вас, — сказал он наконец, — покажите мне ваше лицо, которое я обожаю, не видав его.

Домино отрицательно покачала головой. Арман настаивал, но она оставалась непоколебимой.

— Наконец, где я могу вас встретить? — спросил он с упорной настойчивостью влюбленного, вымаливающего милости.

— Выслушайте меня, — ответила ему домино, подняв его и усадив около себя на диване, — выслушайте меня; вы воображаете, что любите меня, и я убеждена, что в настоящую минуту вы уверены в этом!

— О, да! — пробормотал Арман.

— Но любовь двадцатилетнего юноши, друг мой, самая непостоянная и эфемерная вещь в мире.

— Ах! Не думайте этого… я буду любить вас всю жизнь.

— Дитя, вы еще не знаете, что слово «всю жизнь» в любви самая большая ложь.

— Позвольте, — сказал он, подложив руку домино к своему сердцу, — вы слышите, как оно бьется…

— Знаете ли вы, — продолжала незнакомка, — что я не свободна?

Арман вздрогнул.

— Что вы хотите сказать этим? — спросил он грустно.

— Я принадлежу свету… тому неумолимому свету, который отвергает и клеймит слабую женщину, настолько слабохарактерную, чтобы полюбить на время… У меня есть муж, которому жена принадлежит телом и душою на всю жизнь…

— Боже мой! Боже мой! — прошептал растерявшийся Арман. — Но я вас люблю до смерти, однако…

— Вам так кажется, по крайней мере…

— О! Чем прикажете доказать вам это? Говорите, приказывайте… Я все исполню.

— Друг мой, — ответила домино, — любовь доказывается только постоянством.

— Хорошо! Испытайте меня…

— Может быть…

И домино прибавила взволнованным голосом:

— Хотите вы видеть меня еще раз?

— Можете ли вы спрашивать меня об этом?

— А если бы я согласилась… вы будете мне повиноваться?

— Слепо.

— Вы употребили совершенно верное слово, — смеясь, сказала домино, — так как вы будете являться сюда только с завязанными глазами.

— Согласен на это от всего сердца.

— Затем, я никогда не сниму маски.

— О!

— Разве вы предпочитаете, чтобы я сняла ее сейчас; но в таком случае вы никогда уже меня не увидите?

— Пусть будет по-вашему, — согласился Арман.

— Итак, — продолжала домино, — вы не узнаете ни моего имени, ни места, где я живу, и никогда не увидите моего лица. На этих условиях я согласна принимать вас.

Арман не ответил, но прикоснулся губами к белому лбу домино, и ему показалось, что незнакомка вздрогнула.

Он долго стоял перед нею на коленях, нашептывая ей тот очаровательный вздор, который называется языком любви, и она слушала его, смеясь и извиняя тысячу вольностей. Но вдруг часы в будуаре пробили три часа утра.

— Вставайте, — приказала незнакомка, — пора расстаться.

— Уже? — прошептал Арман с сожалением, как Ромео, прощающийся с Джульеттой при первых лучах восходящего солнца.

— Так нужно, — сказала она, — но мы скоро опять увидимся.

— Когда? В котором часу? — спросил Арман. Незнакомка, казалось, соображала.

— Сегодня четверг, — сказала она, — будьте в субботу вечером на том же самом месте и в тот же самый час, и мы снова разыграем историю девушки с золотыми глазами.

В то время как она говорила, Арман любовался ее дивными волосами, оттенок которых напоминал ему волосы баронессы де Сент-Люс.

— Вы позволите мне задать вам один нескромный вопрос? — спросил он, повинуясь внезапной мысли.

— Спрашивайте.

— Знаете вы баронессу де Сент-Люс?

Арман, задавая этот вопрос, внимательно наблюдал, за домино; но она не выказала ни малейшего смущения и спокойно ответила:

— Я встречала ее в свете; об этой женщине ходят слухи очень странные и нелестные для ее репутации. Я очень счастлива, что не имею с ней ничего общего, кроме волос, которые, кажется, у нее такого же цвета, как и у меня.

«Решительно, — подумал Арман, — это не она». Белокурая домино взяла повязку и показала ее молодому человеку.

— Дайте, — сказала она, — я снаряжу вас в дорогу. Она повязала ему повязку вокруг головы и сказала нежным голосом:

— До субботы! Но помните: если вы осмелитесь снять повязку по дороге, то рискуете жизнью.

Арман услыхал звонок, затем удалявшиеся легкие шаги, потом приблизились более тяжелые шаги, и раздался голос его спутника:

— Идемте, сударь, — сказал человек в маске, беря за руку Армана.

Армана снова вывели и проводили до фиакра, где рядом с ним поместился его таинственный проводник, который опять напомнил ему об угрожающей ему опасности, если бы он вздумал снять повязку.