Николай Крылов - Не померкнет никогда

• Название: Не померкнет никогда
• Автор: Николай Крылов
• Жанр: Биографии и Мемуары

В настоящем издании объединены воспоминания Маршала Советского Союза Н. И. Крылова о героической обороне Одессы и Севастополя, выходившие в свое время отдельными книгами. Николай Иванович Крылов был одним из руководителей обороны этих городов, начальником штаба Приморской армии, сражавшейся за них вместе о военными моряками. Последовательно рассказывая о развитии событий на одесских и севастопольских рубежах, автор опирается на богатый фактический материал, знакомит читателей со многими замечательными людьми — героями Одесской и Севастопольской обороны.

---

В четвертом секторе под огнем артиллерии и тяжелых минометов был весь фронт бригады Вильшанского и 241-го стрелкового полка. Об интенсивном обстреле отдельных участков обороны докладывали и из южных секторов.

Предположение, высказанное кем-то после первого доклада, что немцы задумали крупную разведку боем, тотчас же отпало. Противник явно вел артподготовку к наступлению, причем одновременно на нескольких направлениях, практически — по всему обводу оборонительного района.

В 7 часов 40 минут фашистская пехота пошла в атаку. Перед фронтом четвертого и третьего секторов, а также в Чернореченской долине во втором словом, везде, где позволяла местность, появились и танки.

Еще до этого открыла огонь наша артиллерия. Вслед за полевой, сразу вступившей в бой на участках поддерживаемых стрелковых частей, Рыжи ввел в действие береговые батареи и полк Богданова. Генерал Остряков, несмотря на плохую погоду, поднял на штурмовку наступающих немецких войск и на прикрытие города все исправные самолеты.

В войска немедленно выехали находившиеся на КП направленцы. Командарм, не отходя от телефонов, продолжал сам выяснять обстановку. Иван Ефимович держался спокойно, не повышал голоса даже тогда, когда не мог добиться от кого-нибудь вразумительного ответа. Нельзя было, однако, не заметить, как тяжело ему сейчас сидеть в каземате, ничего не видя собственными глазами, как рвется он всем своим существом на поле боя.

Но бой шел и на севере — у горы Азиз-Оба и в долине Бельбека, и на востоке — у хутора Мекензия и под Чоргунем, и на балаклавской высоте 212,1. Где наносится главный удар, где главная опасность — понять было пока трудно.

И во всяком случае, до того, как это определится, командарм никуда отлучиться с КП не мог. В том числе и к контр-адмиралу Жукову, оставшемуся старшим начальником в СОР. По мере поступления новых данных о положении они переговаривались по прямому телефону. С Гавриилом Васильевичем Жуковым, человеком крутоватым, но прямым, у Петрова с Одессы сложились простые и ясные товарищеские отношения, между ними всегда существовало большое взаимопонимание.

А Жукову просто "везло" на острую обстановку. Когда осенью немцы приблизились к Севастополю, именно ему пришлось вместе с Моргуновым выводить навстречу врагу силы гарнизона: Октябрьский находился в кавказских базах. И вот, стоило Жукову вновь остаться "старшим на рейде", как говорят моряки, — и гитлеровцы опять пошли на штурм… Конечно, теперь положение принципиально иное. Создай крепкий фронт обороны, на севастопольских рубежах — Приморская армия. Но и противник накопил силы, несравнимые с теми, какими надеялся обойтись тогда.

От имени командарма я вызвал на КП командование нашего резерва — 40-й кавдивизии, 388-й стрелковой, местного стрелкового полка… Привести их в полную боевую готовность было приказано еще раньше.

Что армейский резерв понадобится вводить в бой, и, очевидно, скоро, уже не подлежало сомнению. А как его использовать, где помощь окажется всего нужнее, должны были показать ближайшие часы.

Замысел Манштейна, в тот момент нам не известный, сводился в общих чертах к следующему.

Основная атакующая группировка — три-четыре пехотные дивизии 54-го корпуса, усиленные большей частью стянутой к Севастополю тяжелой артиллерии и танками, — должна была, нанося главный удар с северо-востока, на участке от горы Азиз-Оба до высоты Кая-Баш, то есть по правому флангу нашего четвертого сектора и левому третьего, прорвать фронт обороны вдоль возвышенности Кара-Тау и долины Бельбека. А затем выйти через станцию Мекензиевы Горы к Северной бухте.

Одновременно двумя дивизиями 30-го корпуса наносился вспомогательный удар с юго-востока — по долине реки Черная на Инкерман. Отвлекающие атаки планировались и на других участках.

Таким образом, ставилась задача расчленить наш фронт, с тем чтобы разгромить силы обороны по частям: сначала отрезанные на Северной стороне войска четвертого сектора, за ними — обойденные с флангов войска третьего… А главное — достичь Северной бухты, парализовать питающий оборону, порт.

Не слишком полагаясь на общий численный перевес своей армии, Манштейн был озабочен тем, как помешать нам создать крепкий заслон на участке, который окажется решающим. "Необходимо было, — писал он впоследствии, — напасть на противника по возможности с нескольких направлений, чтобы не допустить концентрации его сил на одном…"

И 17 декабря, не располагая, к сожалению, достаточными разведданными, мы немало ломали голову над теп, какое из направлений вражеских атак следует считать главным. Вырисовывалось это постепенно.

К середине дня первый сектор уже особенно не тревожил. Во втором, усиленном бригадой Жидилова, выдвинутой из резерва на передний край, тоже были настроены уверенно. После очень сильной артподготовки гитлеровцам удалось овладеть здесь лишь двумя незначительными высотками. Недавний начопер штарма, а теперь начштаба дивизии и свектора, Михаил Юльевич Лернер, оставшийся старшим на КП (полковник Ласкин находился на передовой), докладывал, что новые атаки в районе горы Госфорта успешно отражаются.

Я предупредил, чтобы происходящее у них не считали боями местного значения. По оценке обстановки на тот момент, это направление чоргуньско-чернореченское — определялось в штарме как одно из двух главных. На другом из этих двух — бельбекском — положение было гораздо серьезнее. Здесь противнику удалось в первые же часы наступления сдвинуть наш фронт. В его руках оказались Азис-Оба и Кая-Баш — две горы с отлогими, как у курганов, окатами, между которыми лежит большой участок Бельбекской долины. Первую обороняли батальоны морской бригады Вильшанского, вторую — 287-й стрелковый полк чапаевцев.

Упрека в нестойкости эти части не заслужили. На них пришлись самые сильные в тот день вражеские удары. Со своих передовых позиций они были выбиты после рукопашных схваток в траншеях и понесли тяжелые потери: сказался многократный численный и огневой перевес атакующего противника.

Нашу пехоту самоотверженно поддерживали находившиеся в ее боевых порядках артиллеристы. Батареи и дивизионы, продуманно расставленные Д. И. Пискуновым, а в третьем секторе — его начартом Ф. Ф. Гроссманом, били прямой наводкой по танкам, по цепям наступающих гитлеровцев. Били до последней возможности, иногда почти в упор, нередко с огневых позиций, уже окруженных врагом. Расчеты орудий, вышедших из строя или подорванных, когда не оставалось иного выхода, присоединялись к стрелковым подразделениям.

Так билась с врагом 227-я зенитная батарея, приданная бригаде Вильшанского в качестве противотанковой. Сражаясь до последней гранаты, истребляя наседавших фашистов врукопашную, пали у своих умолкших орудий несколько расчетов других батарей.

Несомненно, и немцы несли большие потери. Только на левом фланге Чапаевской дивизии было подбито и сожжено свыше десятка танков, а перед фронтом четвертого сектора — гораздо больше. Но враг, не считаясь с потерями, вводя в бой резервы, вгрызался в нашу оборону.

Вынужденный отход батальонов бригады Вильшанского и 287-го полка поставил в тяжелое положение 241-й стрелковый полк капитана Н. А. Дьякончука, оборонявшийся между ними в Бельбекской долине. Глубоко обойденный с флангов, он вместе с поддерживающим его артиллерийским дивизионом оказался в полуокружении. Однако свои позиции полк продолжал удерживать. Молодой командир доносил, что перешел к круговой обороне.

Самым тревожным в положении, сложившемся через несколько часов после начала наступления, был наметившийся разрыв между войсками третьего и четвертого секторов. Оба сектора нуждались в помощи из армейского резерва. Но прежде всего — четвертый, частям которого этот разрыв, если его не ликвидировать, угрожал быть отрезанными от остальных сил обороны.

К тому времени, когда на КП прибыл полковник Ф. Ф. Кудюров, командарм уже принял решение усилить кавалерийской дивизией участок бригады Вильшанского. Кроме того, коменданту четвертого сектора передавался один стрелковый полк 388-й дивизии.

Напомню: 40-я кавдивизия была малочисленной (стрелковый полк 388-й дивизии по числу бойцов намного превышал все три полка кавдивизии). Но в отличие от этого полка, не обстрелянного, только что прибывшего с Кавказа, конники Кудюрова имели боевой опыт. Не впервой было им сражаться и в пешем строю.

Мы надеялись тогда, что ввод в бой этих частей, их совместная с 8-й бригадой морской пехоты контратака — она намечалась на следующее утро позволят восстановить положение в районе горы Азиз-Оба и вызволить из вражеского охвата полк Дьякончука.

Остальные два полка 388-й дивизии, а также местный стрелковый направлялись в третий сектор. Эти резервы предназначались, в частности, для прикрытия района Камышловского оврага — большой, со многими ответвлениями, лощины, куда был нацелен один из неприятельских клиньев.