ЖАК ДЮКЛО - На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.

• Название: На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.
• Автор: ЖАК ДЮКЛО
• Жанр: Историческая проза

---

Эта картина, с некоторыми коррективами, сохраняет известную актуальность и ныне, если иметь в виду некоторые круги общества и их отношение к режиму личной власти.

Известно, что Парижская Коммуна, которая была движением, вышедшим из национального протеста против сообщников чужеземных врагов Франции, вдохновлялась в то же время самыми высокими и благородными чувствами интернационализма. Венгерский рабочий- революционер Лео Франкель был не только выдвинут кандидатом и избран членом Парижской Коммуны, но ему доверили ответственный пост в правительстве Коммуны – пост делегата труда.

Венгерские рабочие знали о том, что один из них играет важную роль в Парижской Коммуне; с радостью встретили они провозглашение Парижской Коммуны и торжество революции 18 марта. Геза Шульгоф, принимавший в то время участие в венгерском рабочем движении, писал впоследствии по этому поводу:

«Только рабочие признали важное значение парижских событий. Они начали повсеместно действовать, с гордостью взирая на своих парижских братьев, которые придавали новое, еще большее значение социализму. Общий поток увлек венгерских рабочих, стачки вспыхивали, так сказать, стихийно».

Венгерское правительство подавило стачечное движение. Оно прибегло к арестам, но рабочие Будапешта организовали манифестацию, протестуя против этих репрессий, и направили в парламент петицию с требованием освободить заключенных. Рабочие направились к парламенту, проникли в его здание и заняли трибуны, но в конце концов были удалены оттуда полицией.

В те дни, когда Парижская Коммуна вела борьбу с врагами, один венгерский журналист писал:

«Граждане! Угнетенные народы везде пробуждаются и требуют свободы! Вот уже почти два месяца, как парижский народ борется против тирании угнетателей. Он не хочет больше ни императора, ни короля, ни массы никчемных попов, ни даже такой республики, где народ не имеет влияния. Чего он хочет – так это народной республики.

Граждане! Это от вас родина ожидает лучшего будущего. Прошлое принадлежало вельможам, даже настоящее отчасти еще принадлежит им, но будущее принадлежит народу».

Рабочие Венгрии, возлагавшие столь большие надежды на победу Парижской Коммуны, были сильно удручены событиями «Кровавой недели». Горечь и гнев переполнили их сердца. Они организовали массовую манифестацию в знак солидарности с Парижской Коммуной, задушенной после героического сопротивления.

Многолюдная толпа присутствовала на собрании, на котором было решено, что рабочие пройдут по городу С черными повязками в знак траура, «чтобы показать буржуазии, что, несмотря на поражение Парижской Коммуны, рабочие не считают свое дело погибшим».

По словам одного очевидца, демонстранты двигались нескончаемой вереницей; дойдя до городского парка, они запели «Марсельезу», сопровождая каждую строфу ее словами: «За новую революцию, за всемирную революцию!…»

В ответ на это 12 июня 1871 года полиция арестовала руководителя рабочих Андреаса Шей, а также многих деятелей Всеобщего рабочего союза.

Эти активисты провели долгие месяцы в предварительном заключении. Судебный процесс над ними начался лишь в апреле 1872 года. Властям не удалось доказать их виновность, и они были оправданы за исключением одного.

Эти преследования нанесли серьезный удар венгерскому рабочему движению, но это нисколько не ослабило глубокого влияния Парижской Коммуны на пролетариат Венгрии.

Лео Френкель, переживший Коммуну, одним из доблестных защитников которой он был, писал о ней в 1887 году:

«Революция, рождение которой было отпраздновано 18 марта на Монмартре, была не просто еще одной революцией, последовавшей за многими другими. Это была новая революция, поставившая перед собой новую цель; революция новая, ибо она являлась рабочей революцией. Коммуна стремилась не просто к учреждению и упрочению республики, она жаждала создания республики, основанной на труде… Она поставила своей целью положить конец эксплуатации человека и классовому господству. Невзирая на проклятия попов, на угрозы и насмешки правящего класса, несмотря на все бедствия и все опасности, великий идеал, воодушевлявший борцов Коммуны, будет и далее распространяться в массах, пока в один прекрасный день не приведет угнетенных к окончательной победе и к освобождению рабочего класса. Для нас, для нашего брата,

18 марта возвещает новый мир, новое общество».

*

Домбровский и Врублевский, польские патриоты, эмигрировавшие во Францию, были выдающимися военачальниками Парижской Коммуны. Домбровский, бывший кадровым офицером, стал на службу Франции, воевавшей против Германии, тотчас же после провозглашения республики; ему было доверено командование польским контингентом гарибальдийских отрядов, которые сражались во Франции.

Но Трошю, ненавидевший Домбровского, выдвинул против него гнусное обвинение, будто он является «прусским шпионом», помешав ему выполнить свою миссию.

В тяжелый период разочарований, который наступил после 4 сентября 1870 года, в Париже были созданы многочисленные клубы. Организовались и польские эмигранты. Активная социалистка Полина Менк [248], полька по происхождению, способствовала сближению республиканских кругов Парижа и польских эмигрантов, которые приняли активное участие в его общественной жизни. Сразу же после победоносного восстания 18 марта Домбровский установил связь с Центральным комитетом, но последний допустил серьезную ошибку, доверив командование национальной гвардией Люлье. Мы знаем, что вскоре Домбровский стал играть первостепенную роль в качестве командующего вооруженными силами Коммуны.

Это был смелый военачальник, мужество которого вызывало всеобщее восхищение и завоевало ему безграничное доверие его солдат. Раненный в живот за баррикадой на углу улицы Мирра и бульвара Барбес в тот момент, когда он сошел с коня, он был доставлен в госпиталь Ларибуазьер, где вскоре и умер. Его тело было перевезено в Ратушу и выставлено в мундире генерала Коммуны, завернутым в красное знамя. Солдаты и офицеры со слезами на глазах стояли в карауле у тела своего командира, которого пытались так подло оклеветать и которого они так горячо любили.

Врублевский, польский офицер, участник польского восстания 1863 года, командовал южным сектором. Во время боев «Кровавой недели» он задержал наступление генералов Дуэ и Кленшана.

Военные и гражданские силы на левом берегу Сены находились под командованием Врублевского, который после падения Монмартра советовал сконцентрировать здесь сопротивление. Когда XV округ, а затем XIV и VII округа были частично заняты версальцами, коммунарам после упорной защиты Круа-Руж, организованной сообща Врублевским, Лисбонном и Варленом, пришлось в ночь с 24 на 25 мая отступить к Пантеону. Врублевский разместил свой штаб в мэрии округа Гобеленов, где находился Шарль Лонге, расположил свои резервы вокруг площади Италии и укрепил свои позиции на Бютт-о-Кай, где были сосредоточены последние батальоны XIII округа.

Под его командованием войска левого берега Сены перешли в полном порядке Аустерлицкий мост и под адским огнем версальских канонерок (которые поднимались вверх по Сене) попытались добраться до площади Бастилии, следуя вдоль берега канала. Но удержаться там долее нескольких часов было невозможно; пришлось свернуть в кривые улицы, поднимающиеся к Пер-Лашез, где еще стреляли пушки федератов. Врублевский приказал установить последние батареи, которыми он еще располагал, на платформе на склоне холма. Но конец приближался, он наступил после последних боев, которые разыгрались на кладбище Пер-Лашез.

Наряду с Домбровским, его братом и Врублевским за Коммуну сражались и многие другие поляки. Член Коммуны Бабик [249] был поляк, так же как и Ландек [250], посланный Коммуной со специальной миссией на юг. Невозможно перечислить всех поляков, которые участвовали в боях парижского народа, разделяя его надежды и горести.

С поляками, принимавшими участие в борьбе Парижской Коммуны, версальцы расправлялись так же зверски, как и с их французскими товарищами. Тех и других расстреливали на месте; так поступили, например, с поляками, защищавшими баррикаду на улице Руаяль. Капитан Гарсен, виновный в казни Мильера, писал в своем докладе:

«Всех тех, кто носил итальянскую или польскую фамилию, военные суды приговаривали к смертной казни без всяких объяснений».

Бывший председатель Лиги патриотов [251] Морис Баррес вынужден был признать это в своих «Записках». Он писал:

«Латур дю Пен рассказывал Жюде, а этот последний рассказал сегодня (25 июля 1909 года) мне о подвигах Галиффе во времена Коммуны. Генерал Ладмиро поручил Галиффе доставить в Версаль 2500 пленных коммунаров. В, пути этот последний приказал колонне остановиться и, обратившись к коммунарам столь же любезно, как если бы это происходило в салоне, сказал: «Господа… некоторые из вас, возможно, могут сослаться на иностранные миссии или посольства… В таком случае я прошу их выйти вперед…»