Владимир Ильин - Сны замедленного действия

• Название: Сны замедленного действия
• Автор: Владимир Ильин
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-006974-X

Инвестигация – служба, занимающаяся НЛО и прочими Икс-факторами, а потому ее сотрудника Владлена Сабурова весьма удивила командировка в маленький Мапряльск, поводом для которой стали сообщения о слишком долгом сне некоторых его добропорядочных граждан. Зеленых человечков специалист-аномальщик там не нашел, но вот с людьми в камуфляже встретиться пришлось. Оказалось, что Спящие – объект интересов ГРУ и ФСБ, чьи методы добычи информации и защиты государственной тайны известны. А потому поездка с научными целями весьма быстро приобрела характер командировки в горячую точку.

---

А ты чего ожидал, бывший интерполовец? Тайник с героином или россыпь фальшивых долларов?

Ладно, проверим и пиджак, раз уж подвернулась такая возможность.

В одном боковом кармане – пусто, в другом… Похоже, тут есть какая-то бумажка.

Ну-ка, ну-ка…

Хм. Кусочек плотного картона размером с визитную карточку, на которой на пишущей машинке отпечатано: «НЕ ТАМ ИЩЕШЬ. ЛУЧШЕ ПОСМОТРИ ПОД КРОВАТЬЮ».

Что это? Розыгрыш? Или?..

По спине моей пробегает невольная дрожь.

Неужели этот тип переиграл меня и теперь насмехается?

Но делать нечего. Покорно нагибаюсь к самому полу и откидываю шерстяное одеяло, свисающее почти до самого пола.

Ничего. Только огромные грязные ботинки на шнурках. И еще одна карточка рядом с ними.

На этот раз на ней написано: «НЕ СТОИТ ОГОРЧАТЬСЯ, ДРУЖИЩЕ. ПРОДОЛЖАЙ ИСКАТЬ, И ТЫ ОБЯЗАТЕЛЬНО ЧТО-НИБУДЬ НАЙДЕШЬ. НАПРИМЕР, ПОД МАТРАЦЕМ».

Проклятье! Этот негодяй вздумал издеваться надо мной!

Но я больше не пойду у него на поводу.

Отряхивая брюки на коленях, разгибаюсь и замираю.

У меня возникает странное впечатление, что кто-то пристально смотрит на меня. Я знаю, что в комнатушке негде спрятаться, но ощущение чужого взгляда между своих лопаток – весьма явственное. На всякий случай, распахиваю дверку санузла.

Никого.

Второй стенной шкаф, под кроватью.

Тоже никого.

Уж не спрятана ли где-нибудь скрытая видеокамера миниатюрных размеров?

Тянусь к «мобилу», чтобы удостовериться на этот счет, и вдруг слышу, как кто-то пытается открыть дверь номера.

Ручка поворачивается несколько раз, но за дверью тишина, и тот, кто пытается попасть в номер, явно не намерен стучать.

Почему-то мне совсем не улыбается перспектива отпереть замок, чтобы встретиться с тем, кто стоит по ту сторону двери, лицом к лицу. Возникает предчувствие, что этого делать ни в коем случае не следует, если я хочу дожить хотя бы лет до семидесяти…

Бросаю взгляд в окно. Что ж, это единственный шанс на спасение. Благо никого вокруг не видно.

Распахиваю оконные створки настежь и перелезаю через подоконник, прихватив с собой «мобил». Последний взгляд, брошенный мной на дверь, показывает, что она дрожит мелкой дрожью, словно ее пытаются просверлить насквозь.

В следующий момент я прыгаю, и приземление отдается в ногах тупым ударом. Надо будет сделать благодарственную запись в книге отзывов гостиницы. Администрация правильно сделала, разбив цветочные клумбы прямо под окнами.

Быстро достигаю угла здания, сворачиваю и тут же останавливаюсь, как вкопанный.

В недрах «мобила» зарождается мелодичная трель, извещающая о получении сообщения по электронной почте. А поскольку мои электронные координаты известны только Центру, не стоит медлить с получением информации – вдруг там что-то важное!

Черт, как не вовремя!..

Устремляюсь к самой дальней скамейке в парке и торопливо открываю крышку «чемоданчика», который звенеть уже перестал.

Включаю систему дешифровки – все сообщения в Инвестигации принято кодировать, даже самые невинные, а в моем случае связь тем более должна быть секретной.

Когда на экране появляется текст сообщения, я не верю глазам своим.

Можно было ожидать чего угодно: заключений экспертиз, проведенных по моей просьбе, дополнительных материалов, касающихся Спячки, очередных советов и указаний шефа – но только не приказа прекратить выполнение задания и срочно возвращаться в Центр!

Сообщение подписано самим Игорем Всеволодовичем, и факсимильная подпись его так же достоверна, как тот факт, что Земля вращается вокруг Солнца.

Что же могло стрястись, из-за чего сонная болезнь нескольких граждан мало кому известного городка приобрела масштаб зловещего всепланетного бедствия? Ведь недаром этими «больными» интересуется Федеральная служба безопасности, и «интересуется» – еще слишком мягко сказано…

Скорее всего агенты этого ведомства все-таки сумели установить, кто я такой на самом деле, и решили прибегнуть к самому простому способу нейтрализации меня как возможного конкурента. Достаточно всего лишь телефонного звонка одного из высших чинов ФСБ директору российского филиала Инвестигации – и самодеятельность моего шефа будет пресечена на корню.

Там, где речь идет о безопасности государства, нет места желающим удовлетворить зуд любопытства за государственный счет.

Теперь понятно, почему шеф не откликался на мои вызовы в последнее время. И почему он прислал это сообщение по «И-мэйлу», а не связался со мной непосредственно.

Трудно смотреть в глаза подчиненному, когда нужно сообщить ему, что все синяки и шишки, которые он набил, выполняя твои задания, были напрасными…

Ну что. Лен, будем собирать вещички и заказывать обратный билет?

Все кончено. Пьеса еще не доиграна, но твоя роль в ней исчерпана.

Я захлопываю крышку «мобила» и бессильно откидываюсь на спинку скамьи, чувствуя, как нагретое беспощадным солнцем дерево жжет мою спину.

Но еще больше обжигает мою душу горечь осознания того, что я-не более чем пешка в чьих-то руках. Гончий пес, которому сначала сказали: «Фас! Ату его!» – а потом, когда объект охоты был уже совсем рядом и зубы вот-вот должны были впиться в глотку врага, скомандовали: «Фу! Нельзя!»…

Все было напрасно, все! И безвозвратно затраченные нервы и силы. И конспиративные ухищрения. И травмы от полученных побоев.

И как все напрасное нужно как можно скорее забыть и этот городок, и людей, ставших жертвами неведомой болезни, и тех людей, которые погибли, потому что так было кому-то нужно… И симпатично-забавного капитана милиции, и крутого экс-майора десантных войск, чьи дети превратились в подобие живых мертвецов… И равнодушную сестру Юлии Быковой, и бодрого толстячка-заведующего, и мрачного татарина Шагивалеева – и еще много разных других людей, которые живут, мучаются и умирают с обреченной покорностью судьбе…

Что с ними всеми будет через день, через месяц, через год?

Теперь это не мое собачье дело.

* * *

Сидя вечером в зале ожидания Инского аэропорта и прислушиваясь вполуха к бормотанию телевизора, который висит на высоте нескольких метров под потолком, я стараюсь не думать о том, что осталось позади.

За многие годы инвестигаторской работы я не раз убеждался, что в воспоминаниях нет никакого прока.

И все-таки мысли мои то и дело невольно возвращаются к скудно освещенной больничной палате, в которой покоятся неподвижные тела двух мужчин, девушки и двух подростков – в сущности, еще детей…

Уезжая из Мапряльска, я не простился ни с Завьяловым, ни с Нагорновым, ни с кем-либо еще. Я даже не стал заходить в свой номер, чтобы забрать оттуда пустую сумку и кое-какие личные принадлежности.

Я лишь расплатился за гостиницу и сразу отправился на автовокзал. А теперь до отправки рейса в Москву остается примерно полчаса, которые мне некуда девать.

От нечего делать открываю «мобил» и рассеянно принимаюсь проверять содержимое компнота, чтобы стереть ненужные записи, занимающие место на диске.

И сразу же натыкаюсь на тот файл, который по совету шефа скачал из архивов Инвестигации, но так и не удосужился до сих пор изучить.

Речь идет об операции нашей конторы, которая условно называется «Живая библиотека».

Рука моя безжалостно тянется к кнопке «Delete», но в последний момент я почему-то передумываю. Более того – я открываю файл и бегло просматриваю его.

Сначала я листаю текст на экране в ускоренном темпе, целыми страницами, но потом все чаще ловлю себя на том, что читаю все подряд.

Слишком уж занимательные вещи там описаны.

Это было примерно десять лет тому назад.

В файле не объясняется, в чем заключались предпосылки тайной операции Инвестигации, в ходе которой наша контора внедрила своего человека в состав научной экспедиции в Гималаи, организованной одной популярной газетой, никому не ведомым закрытым акционерным обществом, имеющим отношение к торговле нефтепродуктами, и российским филиалом Международной академии человековедения. Не стоит говорить, что этим человеком оказался не кто иной, как Игорь Всеволодович Шепотин, мой нынешний начальник, в то время бывший всего лишь старшим инвестигатором.

Что касается представителей нефтеторговой фирмы и журналистов, то цель их пребывания состояла в том, чтобы подышать свежим горным воздухом, сделать множество красивых фотоснимков и видеозаписей, накупить стандартный набор сувениров, которыми полны местные лавки, и попутно попытаться сделать ряд сенсационных открытий.

Участники экспедиции в тогах человековедов, кроме того, намеревались исследовать биополе наиболее выдающихся йогов с помощью недавно изобретенного аппарата.

Мой будущий шеф был заявлен как ученый-гидролог, который должен был проверить информацию об открытии в Гималаях источников так называемой " «живой» и «мертвой» воды. Но, разумеется, это было лишь ширмой. В действительности же Игорю было поручено проникнуть в одну из пещер в Непале, где, согласно преданиям, покоились тела представителей древних цивилизаций Лемурии и Атлантиды, являющиеся якобы хранилищами генофонда человечества. В мифах утверждалось, что все эти пралюди до сих пор живы благодаря особому состоянию организма Сома-ти. Индуисты веровали в то, что подобная консервация призвана сохранить не только лучших представителей древности, но и знания канувших в Лету цивилизаций на тот случай, если Земля когда-нибудь потерпит глобальную катастрофу. Если эта версия соответствовала действительности, то Спящие в пещерах представляли собой настоящий клад для Инвестигации, а следовательно – и для мировой науки.