Владимир Ильин - Люди феникс

• Название: Люди феникс
• Автор: Владимир Ильин
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01366-0

В этом мире запрещено оружие. Но время от времени появляются люди, которые нарушают этот запрет, убивая всех подряд. Их называют Слепыми Снайперами. Расследование, которое проводят сотрудники службы Общественной безопасности и Инвестигации, дает неожиданные результаты: серийными убийцами становятся те, кто однажды умирал, но загадочным образом воскрес. Их немало на Земле, и у инвестигаторов возникает естественный вопрос: кто же эти люди «феникс» и какую цель они преследуют?

---

В этом сне он двигался по темному мрачному туннелю в потоке людей. Туннель напоминал подземный переход, но он был прямым и бесконечным. Как в часы «пик» в метро, люди шли молча, плотной колышущейся массой, толкаясь, как бараны, и переваливаясь с боку на бок, как пингвины, и Иван Дмитриевич не испытывал к ним ничего, кроме злобы и отвращения. Людской поток неумолимо нес его куда-то, и Иван Дмитриевич знал, что в конце концов туннель приведет к пропасти и что он должен вовремя остановить людей. Он пытался кричать, но крик застревал у него в горле. Спутники его не обращали внимания на его смятение и отчаянные попытки докричаться до них — они ничего не слышали. И тогда Иван Дмитриевич догадывался, что все идущие не просто глухи, а мертвы и что он, единственный живой среди мертвецов, может спастись от гибели, лишь воскресив их — всех до единого… Он хватал за руку тех, до кого мог дотянуться, но они почему-то не оживали, а толпа двигалась все быстрее, и пропасть становилась все ближе и ближе — а потом он просыпался и слушал, как захлебывается истошным стуком сердце в груди…

* * *

Тот день с самого утра выдался крайне неудачным. Когда Иван Дмитриевич уже выгнал «сотку» из гаража и запирал его, собираясь ехать на работу, кто-то тронул его сзади за плечо, и, обернувшись, он застыл в замешательстве.

Перед ним стояла та самая женщина, с которой началась череда воскрешений. Мамаша того парня из соседнего дома — как же его звали? Олег? Или Константин?..

Женщина выглядела сейчас не так, как в ту ночь, когда бездыханно лежала на кровати, накрытая одеялом до подбородка. У нее даже губы были подкрашены.

— Это вы?! — только и смогла вымолвить она, впившись взглядом в Ивана Дмитриевича, которого мгновенно прошиб приступ холодного пота.

«Что мне делать с этой дурой?.. Молча развернуться, сесть в машину и побыстрее унести ноги? Или притвориться, что она обозналась? И что ей, в конце концов, может понадобиться от меня? Неужто она собирается шантажировать меня?.. Будь проклят этот мерзкий город, он становится слишком тесен!..»

— Ну, что вам надо? — нелюбезным тоном осведомился он.

— Благодетель! Голубчик! Спасибо вам огромное! Если б вы знали, как я вам благодарна! — вдруг заголосила женщина и, рухнув на колени перед потрясенным Иваном Дмитриевичем, стала судорожно ловить своими яркими губами его руку.

— Да вы что? Как вы смеете, гражданка? Немедленно прекратите! — растерялся он, судорожно оглядываясь по сторонам.

Редкие прохожие замедляли шаг, недоуменно наблюдая за необычной сценой.

«Не хватало еще, чтобы все окрестное бабье сбежалось поглазеть на бесплатное представление!» — мелькнуло в голове у взбешенного Ивана Дмитриевича. Он резко отдернул руку — так, что женщина чуть не упала, и, воскликнув: «Черт знает что вы себе позволяете!» — направился к машине.

Но когда он уже уселся за руль, женщина успела вцепиться в открытую дверцу и жарко, бессвязно заговорила, понизив голос:

— Да вы не бойтесь, тут же ничего такого нет!.. Вы же спасли меня, понимаете? Да-да, спасли!.. У меня ведь рак был в последней стадии, и никто из врачей уже не верил, что я выживу… И тут вы… А теперь я просто не знаю, как мне вас отблагодарить!

Ну и идиотка! Вот и делай после этого добро людям! Иван Дмитриевич так осерчал, что не сумел сдержаться.

— Рак, говорите? — ехидно пропел он. — В последней стадии? Черта лысого!.. Если б у вас был рак, то я бы к вам не явился, понятно вам?

— Что? Как это? Почему? — побледнев, лепетала женщина. — Мне же врачи… Иван Дмитриевич страдальчески вздохнул.

— Это они вам сказали?

— Кто?

— Дед в пальто! — заорал Иван Дмитриевич. — Я вас спрашиваю: о том, что вы больны раком, вам сами врачи говорили?

Женщина побелела еще больше — только губы выделялись багровым пятном на лице.

— Н-нет, — выдавила она. — Сынок мой… Костя… они могли… только ему… Понимаете?

— Понимаю, — с сарказмом подтвердил Иван Дмитриевич. — Вы вот что… Придете домой — поинтересуйтесь у своего Кости, чем он вас травил, чтобы спровадить на тот свет!

— Да как вы смеете… — прошептала женщина упавшим голосом. — Вы… вы…

Не слушая ее больше, Иван Дмитриевич с остервенением захлопнул дверцу и выжал педаль газа до упора. Перед тем как свернуть со двора на улицу, он бросил взгляд в зеркальце заднего вида.

Женщина, спотыкаясь, плелась по двору, и ее понуро опущенные плечи вздрагивали не в такт шагам.

«Сама виновата, — пробурчал Иван Дмитриевич себе под нос. — Если бы не полезла ко мне со своим дурацким нытьем, я бы не стал открывать тебе глаза на твоего сыночка, и жили бы вы с ним душа в душу, а там кто знает — может, когда-нибудь у него снова появилось бы желание укокошить тебя, чтобы стать единоличным хозяином квартиры. А может, ты сама довела его до греха — занудная баба!..»

Однако, сколько он ни убеждал себя в том, что поступил абсолютно правильно, настроение у него было бесповоротно испорчено.

И с каждым часом этого гадкого дня портилось все больше и больше…

* * *

Перед обеденным перерывом его вызвал к себе председатель суда.

Направляясь к нему, Иван Дмитриевич испытывал нехорошее предчувствие. И оно не замедлило оправдаться.

У председателя было меткое прозвище — Ку-Клукс-Клан. Происходило оно от его инициалов, трех «К»: Константин Константинович Константиновский. Самодур он был еще тот, не хуже салтыковско-щедринского Угрюм-Бурчеева. От него в любой момент следовало ожидать какой-нибудь пакости.

Отметив появление Ивана Дмитриевича на пороге кабинета небрежным кивком, Ку-Клукс-Клан откинулся на спинку роскошного кожаного кресла и принялся барабанить пальцами по крышке стола.

Вид у него при этом был такой, словно он мысленно прикидывает: раздавить подчиненного, как букашку, сразу или сначала оторвать ему все конечности одну за другой?

Потом он неожиданно смилостивился и предложил Ивану Дмитриевичу присесть.

Еще одна порция псевдобарабанной дроби по столу.

— Ну, как вы себя чувствуете, Иван Дмитриевич? — внезапно осведомился ККК.

Недобрые предчувствия Ивана Дмитриевича усилились. Когда начальник интересуется самочувствием подчиненного — это не к добру: есть такая примета у служащих пенсионного возраста.

— Спасибо, хорошо, — кратко доложил он.

— М-да? — усомнился Ку-Клукс-Клан. — По вам этого не скажешь… Вид-то больной у вас, дорогой Иван Дмитриевич! Мешки под глазами… желтая кожа… ходите как-то осторожно, словно боитесь ногу сломать…

Иван Дмитриевич пустился в натужные отшучивания, вспомнив старый анекдот насчет мешков под глазами, но председатель не собирался терять на него слишком много времени.

— Мне кажется, вы все-таки устали, — сказал он. — Это и понятно… тянуть такой воз, который мы на вас взвалили, не под силу даже молодым сотрудникам, а в вашем возрасте, извините, вообще чревато… всякими осложнениями… Неудивительно, что вы то и дело отлучаетесь с рабочего места… и я даже понимаю, почему вы при этом не отпрашиваетесь ни у меня, ни у руководителя секретариата… Давайте смотреть правде в глаза, Иван Дмитриевич: ведь в последнее время вы посещаете различные медицинские учреждения, так? Причем тайно — потому что не хотите, чтобы это сказалось… м-м… на вашей дальнейшей карьере…

Иван Дмитриевич открыл было рот, чтобы решительно возразить против подобной ереси, но ККК не дал ему издать ни звука.

— Вот что, дорогой Иван Дмитриевич, — сказал он, хлопая по столу ладонью так, будто убивая невидимое насекомое. — Давайте вместе решим один вопрос. Дело, конечно, щекотливое, но как руководитель столь ответственного учреждения, как наш горсуд, я не могу позволить, чтобы мои подчиненные погибали от инфарктов прямо на рабочем месте…

«Значит, будет выпроваживать на пенсию», — мелькнуло в голове Ивана Дмитриевича.

— Я, разумеется, мог бы предложить вам взять отпуск за свой счет, чтобы отдохнуть… поправить пошатнувшееся здоровье и так далее, — продолжал председатель. — Но поймите меня правильно, Иван Дмитриевич: мне нужно, чтобы тот участок работы, который вам поручен, не оголялся… Отпуск — отпуском, а работа — работой, не так ли? А, сами понимаете, выполнять ваши функции во время вашего отсутствия никто не возьмется, а если и возьмется, то толку от этого не будет… Вам сколько осталось до пенсии?

— Восемь месяцев, — пролепетал непослушными губами Иван Дмитриевич.

— М-да… — вздохнул ККК, вновь принимаясь барабанить пальцами по столу. — Я, конечно, вас ни к чему не принуждаю, но… В общем, вам надо решать самому, Иван Дмитриевич: либо вы продолжаете работать с прежней эффективностью, либо…

«Вот возьму больничный, — подумал Иван Дмитриевич, — и пусть этот индюк кусает себе локти. Потому что с больничным меня ни одна сволочь не выпрет на пенсию… Только разве это поможет? Ну, сколько ты просидишь на больничном, даже если поднатужишься и вымучишь какие-нибудь недуги? Месяц? Два?.. А потом?»…