Павел Ильин - Воспоминания юнги Захара Загадкина

• Название: Воспоминания юнги Захара Загадкина
• Автор: Павел Ильин
• Жанр: Прочая детская литература

---

"Странные соседи: одному жара надоела, другому стужа прискучила! Не иначе, тут какая-то географическая заковырка имеется!.." Взяло меня любопытство. Кончил лед окалывать, узнаю от помощника капитана, что оба пассажира -- научные работники.

Вечерком стучу к ним в каюту, представляюсь, прошу уделить несколько минут для беседы. И вот ведь удача: оказывается, они кое-что слышали о Захаре Загадкине, говорят, что рады ответить на мои вопросы.

-- Разрешите спросить, из какой местности едете? -- обращаюсь к тому, кто на жару жаловался.

Второй, которому стужа прискучила, занимал меня меньше. Холода на нашем дальневосточном побережье вещь обыкновенная. А вот жарких местностей словно не должно быть. "Не те широты", как говаривал учитель географии в моей школе, когда, стоя у карты, какой-нибудь неудачник искал Сахару или Каракумы за Полярным кругом.

-- Из очень горячей, товарищ Загадкпн. Почти что из пекла...

"Ой, преувеличиваешь, товарищ научный работник!" Невольно вспомнился мне приморский городок, где мы обоих пассажиров на борт взяли. С неба снег сыплется, на воде ледяные иголки в белую кашу смерзаются... Да и прибыл он из своего "пекла" в ватных штанах и телогрейке!

-- И эта горячая местность на нашем Дальнем Востоке?

-- Так точно, товарищ Загадкин. Могу заверить, я там свыше года работаю, инженерные изыскания веду Сами посудите, почва под ногами до ста градусов нагрета! Накалена так, что на одном месте долго не простоишь --подошвы затлеют! Родники из-под земли бьют до того горячие, что над ними пар клубится. Речонки текут, так в них не вода, а крутой кипяток! Не вздумайте купаться -- за секунду ошпаритесь, вся кожа пузырями покроется. Хорошо, что неподалеку холодная река есть, в нее эти кипятковые речонки впадают, и снега лежат, а то бы вовсе пропали от жары. Конечно, у теплой воды свои удобства. Кругом снежные сугробы, термометр тридцать градусов ниже нуля показывает, а мы лезем в воду там, где кипяток малость поостыл. Чем не баня? И белье стирать удобно -- теплая вода всегда под рукой.

-- Какими же изысканиями вы заняты? -- Мне уже ясно, из какой местности он едет, однако не понимаю, что там инженерам делать: пекло это без их помощи устроено...

-- Электростанцию будем строить...

-- На горячей воде?

-- Нет, горячей воды не хватит: кипятковые речонки и родники мало энергии дадут. Строим станцию хотя паровую, но необычную -- ее котельная под землей расположена.

-- И глубоко?

-- Точно сказать не могу. Глубина, на которой вода станет закипать, для нас безразлична. Километром ниже или выше -- но имеет значения... Главное, чтобы пар бесперебойно наверх поступал. К тому же сооружать котельную мы не собираемся -- готовую нашли! Отличная котельная, с полным оборудованием!

-- Вот это повезло! Но где же вы истопников найдете? Глубоко под землей у котлов стоять, огонь поддерживать -- тяжелая работенка! Вряд ли отыщете до нее охотников...

-- А мы и искать не будем. Истопники есть, да такие, что за их работу беспокоиться не приходится. Им котельную и поручим, еще одну нагрузку дадим,-- пока они только кипятковыми речками ведают и родниками горячими. Надеюсь, сообразили, о ком или, точнее, о чем я говорю?

Конечно, сообразил! Юнге Загадкину да не сообразить! Но если научный работник шутит, почему и мне не пошутить? Моряки шутку любят...

Сделал я непонятливое лицо, спрашиваю, будто ни о чем не догадываясь:

-- А как ведут себя истопники ваши? Не жалуетесь на их работу?

-- Истопники безотказные -- круглые сутки из года в год работают, ни выходных дней, ни смены не просят, да и в зарплате не нуждаются. Правда, постоянный присмотр за ними требуется: как бы не набедокурили. Безобразничать, они иногда любят, но это, пожалуй, простить можно: работенки тяжелой много, надо ж истопникам душу отвести... Но к ним хорошие смотрители приставлены. Вот мой сосед как раз таким смотрителем работает...

Тот, который на стужу жаловался, поддакивает:

-- Верно, бывает балуют истопники. Обычно-то они спокойны, молча трубки свои покуривают -- это излюбленное их занятие, -- но порой найдет на них, расшумятся, пепел из тру- бок начнут вытряхивать, камнями кидаться, нередко на людей горячим тестом плескать. Теста этого у них в избытке. Как разойдутся, целыми потоками его выливают. Но мы привыкли за истопниками смотреть, характеры их узнали. За несколько дней наперед угадываем, когда они баловать начнут -- куда камни будут швырять, куда тесто выплескивать. Тогда мы окрестный народ предупреждаем, чтобы поостерегся, пока истопники не уймутся. На их горячем тесте мы даже кататься научились. Течет оно быстро, а мы вскакиваем на него, проезжаем несколько километров, пробуем тесто...

-- Это что ж, развлечение у вас такое?

-- Не совсем развлечение, а катаемся. Доведется быть в наших краях --милости просим в гости. Все покажем -- и истопников, и кипятковые речки, и на горячем тесте кататься обучим...

Поблагодарил я научных работников за приглашение, беседой с ними весьма доволен остался. Они обо мне слышали, знали, что юнга Загадкин из-за своего любопытства не раз впросак попадал, п решили подшутить надо мной. Но я их замысел разгадал, не поддался! А вот что под землей готовую котельную для электростанции нашли, что на горячем тесте кататься можно и время буйства истопников за несколько дней угадывать, известно мне не было.

Это и есть те необычные новости, о которых в начале рассказа упомянул...

Гудок над бухтой

Было на редкость чудесное утро, когда мы входили в эту далекую бухту у одного из чужеземных островов в Тихом океане. На берегу бухты среди яркой зелени садов лежал красивый портовый городок. Я с любопытством оглядывал озаренные солнцем опрятные каменные и деревянные дома, чистенькие улицы, бульвар, тянувшийся вдоль набережной.

У бетонной пристани стояли под погрузкой торговые шхуны, поодаль покачивались на воде рыбацкие парусники. Небольшой пляж возле городка был полон детворы. Ребятишки бежали навстречу приливной волне, бросались на ее гребень, и волна несла их обратно к пляжу.

Едва мы пришвартовались и капитан, сойдя на берег, скрылся в пристанском здании, увенчанном вышкой с флюгерами, как над бухтой зазвучал пронзительный, резкий гудок.

Советские корабли -- не частые гости в этой далекой бухте. Я подумал, что гудок приветствует появление нашего судна, и с гордостью посмотрел на родной флаг, реявший на корме. Однако голос гудка мне не понравился: в нем было что-то тревожное, раздражающее. Не походил гудок и на сигнал о начале пли окончании работы -- он длился и длился, будто его забыли остановить.

Прошло немного времени. Капитан снова показался на пристани и торопливо шагал к нашему судну. Назойливы гудок не прерывался. В ушах неприятно звенело, на сердце делалось все томительней. Какие новости несет капитан?

Утро было по-прежнему чудесное. На синем небе ни облачка, бескрайный океан, видневшийся за входом в бухту, лениво посылал к берегу мелкие волны.

Капитан поднялся на судно и тотчас приказал сниматься с якорей. Лицо его, всегда невозмутимо-спокойное, было явно озабоченным.

Спустя несколько минут мы уже двигались к открытому океану. Вскоре последовали нашему примеру и торговые шхуны.

-- Что случилось? -- спрашиваю у вахтенных. -- Ведь мы должны были груз принять?

Вахтенные недоумевают. А что-то случилось наверняка, потому что у нас аврал объявили, всех наверх вызвали. Наперегонки задраиваем люки, очищаем от лишнего палубу, что оставить нужно, крепим канатами к железным кольцам. Похоже, готовимся к шторму, но откуда ему взяться, если небо чистое, ветра нет, океан обычные приливные волны шлет? Да и шторм лучше переждать в гавани, чем в разъяренной воде против него бороться...

Урывками поглядываю на удаляющийся берег и вижу, что весь городок словно смятением охвачен. По улицам бегут люди, детей за руки тащат. Из домов выносят узлы и чемоданы, у пристанских складов товары на автомашины грузят. Мы тем временем из бухты выходим, вот-вот будем в океане.

Внезапно вокруг нас возникает необыкновенная тишина, такая глубокая, словно все звуки по команде умерли. Даже шум прибоя исчез. И в этом странном молчании начинается немыслимое: вода бухту покидает! Совсем недавно волна за волной накатывалась на берег, теперь будто отлив наступил. Нет, не отлив: час неурочный, потом уходит вода очень стремительно. Рыбацкие парусники, что на волнах покачивались, уже на гальке лежат, перед бетонной пристанью тоже сухо; пристань как стена над обнаженным дном возвышается...

Минут за двадцать вода на добрые полкилометра от берега отхлынула! Правильно поступил капитан, иначе на суше очутилось бы наше судно.

А необыкновенные события продолжаются: не только из бухты -- со всего побережья вода отбегает. Наблюдаю за ее бегством, но на душе неспокойно: уж не разверзлась ли в недрах огромная пропасть и теперь в нее тихоокеанская вода ринулась? Мы быстрым ходом идем, однако отошли от берега недалеко. Что, если застрянем на высохшем дне?