Николай Ильин - Гвардейцы в воздухе

• Название: Гвардейцы в воздухе
• Автор: Николай Ильин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Сейчас фронт готовился к крупной наступательной операции, чтобы окончательно разгромить врага на территории Украины.

Ожидались ожесточенные бои. 11-я гвардейская Днепропетровская авиационная дивизия в составе 5-го гвардейского и двух других авиационных полков перебазировалась из-под Одессы на аэродром, расположенный на окраине города Луцка. С этого времени началась наша боевая работа в составе 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта, войска которого в конечном счете были нацелены на Берлин.

К началу июля 1944 года войска фронта вышли на рубеж Ковель - Чертков Коломыя, а 13 июля силами 3-й гвардейской и 13-й армии перешли в наступление. Враг оказывал сопротивление, особенно в районе города Горохов. Сразу началась интенсивная боевая работа полка. По пять-шесть раз летчики вылетали на боевые задания, главным образом на сопровождение штурмовиков. Кроме того, вели непрерывную воздушную разведку на глубину восемьдесят - сто двадцать километров, прикрывали наступающие войска над полем боя от ударов вражеской авиации. Мелкими группами, парами, четверками "охотились" в тылу противника, действуя по коммуникациям и ближайшим тыловым резервам, препятствуя немцам совершать переброски к линии фронта как живой силы, так и техники.

Полк пополнялся новыми самолетами Ла-7, обладавшими достаточной дальностью и скоростью полета, а также очень высокой маневренностью.

Было и так.

15 июля 1944 года. Сигнал на взлет ранним утром поднял в воздух истребителей, возглавляемых гвардии капитаном Попковым. Надо было прикрывать наземные войска, перешедшие в наступление северо-восточнее Львова.

Гитлеровское командование, цепляясь за каждый пригодный к обороне рубеж, пыталось любой ценой сдержать натиск наших войск на Броды и Львов. Понимая всю опасность нависшей угрозы, немцы ввели в бой танковую дивизию и другие резервные соединения и части.

Воздушное пространство от Львова до Луцка превратилось в арену кровопролитных боев. Было жарко от разрывов зенитных снарядов и сотен работающих авиационных моторов. Стонала земля от разрывов бомб и грохота танков.

Прибыв в район патрулирования, гвардейцы-истребители сразу же ввязались в воздушную схватку с "мессершмиттами" и "фокке-вульфами". Их было много, очень много. Бой оказался трудным, длительным. А бензиномеры показывали минимум горючего.

Вот, выбрав момент, прошил меткой пушечной очередью свою жертву командир звена гвардии старший лейтенант Сергей Глинкин. Затем еще три черных следа прочертили летнее голубое небо. Пока шло все хорошо: сбито четыре фашистских самолета и не потеряно ни одного своего.

Летчики знали, что наши воины на земле с тревогой наблюдают за их действиями. Кто окажется ловчее и смелее?

Но что это? Ведущий нашей группы увидел, как пунктир огненной трассы одного из вражеских истребителей лег на самолет Сергея Глинкина, на какую-то долю секунды прервался за кабиной. Машина содрогнулась.

Хлопок белого дыма за хвостом, еще хлопок. И вот уже за краснозвездным "ястребком" потянулся предательский дымовой след. Самолет товарища горел. И хотя Глинкин еще не принял никакого решения и с прежней яростью бил по фашистам, Попкову было ясно - это последние секунды.

- Прыгай, Сергей! - возглас командира группы потонул в суровых звуках воздушного боя.

Пламя усилилось, за самолетом повалил густой черный дым. Прыгать надо! Прыгать! Но Глинкин продолжал полет. Он попытался даже ввести машину в скольжение. Тут перед ним внезапно появился выходивший из атаки фашистский истребитель. И летчики группы увидели, как самолет Глинкина, прибавив скорость, нанес смертельный удар по нему. Взрыв. Обломки развалившихся машин черной тенью полетели к земле.

Парашютистов в воздухе не было - ни нашего, ни фашиста. Значит все...

На аэродром возвращались все, кроме Сергея Глинкина.

Его очень любили в полку. Казалось, все сбитые эскадрильей самолеты противника, вместе взятые, не восполнят потерю боевого друга. Летчики невольно поглядывали на стоянку Сергея. А вдруг случится чудо? Однако после доклада ведущего группы все поняли: надеяться нечего. Глинкин погиб при таране вражеского истребителя. Сам таран был выполнен на горящем самолете. В журнале боевых действий против фамилии гвардии старшего лейтенанта появилась запись: "Не вернулся с боевого задания, погиб при таране Ме-109".

Вечером прямо у командного пункта полка на аэродроме состоялся митинг, посвященный памяти Сергея Глинкина, Выступили его боевые товарищи: летчики, техники, мотористы. Они просили командование, чтобы подвиг командира звена был отмечен, чтобы его имя присвоили первой эскадрилье, в которой Сергей воевал с первых дней пребывания на фронте. Экстренно выпустили боевой листок с портретом Сергея Глинкина, обведенным траурной рамкой.

А на четвертые сутки из штаба дивизии сообщили, что в районе, где проходил бой группы Попкова, танкисты подобрали летчика-истребителя.

Кого? Неужели Глинкина?.. Все заволновались.

Командир полка попытался было выяснить подробности, где, когда, в какое время, но это оказалось трудным делом. Он махнул рукой и решил послать на своем самолете Ут-2 Героя Советского Союза гвардии капитана Игнатьева и адъютанта первой эскадрильи. Пусть найдут в госпиталях спасенного танкистами летчика.

Самолет Ут-2 - небольшой двухместный моноплан, который использовался для тренировок летчиков. Его так и называли - учебно-тренировочный. Подарен он был Зайцеву за боевые заслуги Главнокомандующим ВВС Маршалом авиации Новиковым А. А. Хорошо отполированный, окрашенный, на боках фюзеляжа масляной краской нарисованы две карикатуры: одна на Гитлера (солдатский сапог дает ему пинка), другая - на Геббельса (орел в полете держит его когтями за воротник).

Нагруженный добротным бортовым пайком, самолет взлетел рано утром с аэродрома и взял курс на Мосты и Броды.

За день были осмотрены почти все полевые и стационарные госпитали и медицинские пункты фронта. Везде задавался один и тот же вопрос: "У вас есть Глинкин?". Сергея нигде не было.

Под вечер один из санитаров, эвакуировавший с поля боя раненых танкистов, сообщил, что вроде бы вспоминает такую фамилию.

Человек, которого как будто бы называли так, - летчик, Герой Советского Союза, отправлен в район Перемышля.

Пришлось немедленно вылететь туда. Там с большим трудом нашли на окраине порода в санитарной палатке раненого летчика. Им оказался гвардии капитан Герой Советского Союза, но фамилия его была не Глинкин, а Глинка. И звали его не Сергеем, а Борисом. То был брат известного летчика-истребителя дважды Героя Советского Союза Дмитрия Глинки.

Оказывается, в то же самое время рядом с эскадрильей Попкова с большой группой истребителей противника дрались на "кобрах" летчики из дивизии Покрышкина. В воздушном бою самолет Бориса Глинки загорелся. Выбросившись с парашютом из горящей машины, Борис ударился о стабилизатор своего же самолете. Наши посланцы посидели немного в палатке и, пожелав Борису Глинке скорого выздоровления, вернулись в полк.

Сергей Глинкин так и не нашелся.

Фронт двигался вперед. Полк перелетел на новый аэродром. Однажды рядом с командным пунктом приземлился санитарный самолет По-2. Из кабины с помощью пилота вышел... Сергей Глинкин!

Лицо, шея, руки, спина его были обожжены. Он хотел что-то сказать, но это ему не удавалось. Стесняясь своей беспомощности, попытался объясниться жестами.

А через час его увезли на том же самолете в авиационный госпиталь для окончательного излечения. Позднее стали известны подробности воздушного боя.

Все было так, как доложили после боевого вылета летчики эскадрильи. Не успел Глинкин выйти из очередной атаки, как его самолет содрогнулся от ослепительно ярких разрывов шквальной очереди вражеского истребителя. И тут же что-то вспыхнуло у пола кабины, раздался частый сухой треск разрывов снарядов, который влился в ровный рев мотора. Летчик почувствовал острую, колющую боль в спине и ноге.

Самолет горел. Пламя жгло руки, ноги, грудь, лицо, ,затронуло волосы. Убедившись, что спасти машину невозможно, летчик нашел в себе силы, чтобы кое-как открыть замок привязных ремней и фонарь. Плотная струя встречного потока подхватила и отбросила фонарь, с силой прижала летчика к бронеспине.

Тут-то перед самым носом и вырос хвост "мессера" с паучьей черной свастикой. Впереди, совсем рядом появился противник, который зажег его самолет! Стиснув зубы, Сергей Глинкин резко послал вперед рычаг сектора газа и одновременно нажал на гашетку пушек. Около двух тысяч лошадиных сил рывком подхватили израненную, горящую машину и понесли ее на врага. Стремительно сокращалось расстояние. Пять метров, три, метр... Теперь уже ничто не в силах предотвратить таран. Страшный треск резанул слух. В глазах поплыли темные круги. Потом все мгновенно куда-то исчезло.