Роберт Хайнлайн - Восставшая Луна

• Название: Восставшая Луна
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-227-01858-8

Роберт Энсон Хайнлайн (1907—1988) — патриарх американской фантастики, обладатель престижных литературных премий, один из крупнейших писателей-фантастов XX века, во многом определивших лицо современной science fiction. Богатство идей, нестандартность образов, живой остроумный язык, умение заставить читателя поверить в происходящее — отличительные черты Великого Мастера, при жизни обеспечившего себе место в «Зале Славы научной фантастики». Писатель был удостоен четырёх премий «Хьюго» и премии «Небьюла» за выдающиеся достижения в области фантастической литературы, некоторые его произведения экранизированы.

Действие романа «Восставшая Луна» происходит на Луне, которую в конце XXI века люди превратили в колонию для ссыльных. Доведённые до ручки жестокостью местной Администрации, лунные поселенцы поднимают мятеж…

---

Думаете, они приступили к эвакуации? Даже и не подумали! Они и слушать нас не стали. В подземке в Тихо-Андере капсулы стояли впритык, упираясь одна в другую, — и для того, чтобы подогнать туда новые, нужно было дождаться, пока уйдут те, которые уже стояли на станции. Стояли и не двигались.

— Мани, — сказал Фин, — я думаю, что они не собираются эвакуироваться.

— Чёрт их побери, — ответил ему я, — они должны это сделать. Когда мы засечём ракету, направленную на Тихо-Андер, будет уже слишком поздно. Возникнет давка, и толпа ринется штурмовать капсулы, которые при всём желании не смогут вместить всех. Фин, твоим людям придётся заставить их эвакуироваться.

— Нет, Мануэль, — покачал головой проф.

— Проф, — сказал я зло, — ваша приверженность идее ненасилия заводит вас слишком далеко. Вы же знаете, что они взбунтуются.

— Взбунтуются — значит взбунтуются. Но нам следует убеждать, а не заставлять силой. Давайте-ка перепроверим наши планы.

Планы были не ахти, но лучших взять было неоткуда. Планами предусматривалось предупредить всех и каждого о предполагаемых бомбёжках или вторжении. Выставить над каждым из поселений дозорные посты из милиционеров Фина и организовать их посменное дежурство для того, чтобы нас не удалось застать врасплох, как это произошло в прошлый раз. К дежурствам приступить с того момента, когда корабли, совершая манёвр схода с окололунной орбиты, войдут в расположенную на Тёмной Стороне «слепую зону». Принять во всех поселениях максимальные меры предосторожности на случай аварийной разгерметизации. Проверить скафандры. В пятницу в шестнадцать ноль-ноль перевести все военные и военизированные подразделения на режим боевой готовности номер два, а в том случае, если крейсера начнут маневрировать или производить пуски ракет, объявить боевую готовность номер один. Предоставить артиллеристам Броуди увольнительную до пятнадцати ноль-ноль субботы и отпустить их в город, где они могут напиваться и, вообще, заниматься всем, чем им вздумается, — главное, чтобы к пятнадцати часам они все были на месте. Это была идея профа. Фин хотел, чтобы половина из них оставалась на своих постах, но проф сказал — нет, если они сперва отдохнут и повеселятся, то будут в лучшей форме для предстоящего им долгого дежурства. Я согласился с профом.

В планы первого этапа бомбардировок Терры мы никаких изменений вносить не стали. До нас уже докатились возмущённые отклики из Индии, а из Китая не пришло вообще никаких. Хотя именно у Индии было меньше всего причин жаловаться. При выборе целей на её территории мы не стали прибегать к методу решётки — для этого Индия была слишком густо заселена. Если не считать нескольких участков в пустыне Тар и нескольких горных пиков, все наши цели в Индии находились в акватории её прибрежных вод, на довольно значительном расстоянии от портов.

Но нам, по всей видимости, следовало либо выбирать горы повыше, либо посылать поменьше предупреждений, поскольку в новостях появилось сообщение о том, что некие святые люди, за каждым из которых следовала громадная толпа паломников, додумались до того, чтобы вскарабкаться на каждый из пиков, который мы объявили своей целью, и попытаться при помощи одной лишь силы духа остановить удар нашего оружия возмездия.

Поэтому нас вновь заклеймили как убийц. Мало того, оказалось, что удары, нанесённые нами по водным пространствам, послужили причиной гибели миллионов рыб и множества рыбаков, поскольку рыбаки, как и все остальные, кто ходит в море, не пожелали обратить внимание на наше предупреждение. Правительство Индии взъярилось до предела, но, кажется, не столько из-за рыбаков, сколько из-за рыбы — а принцип святости любой жизни на нас, по-видимому, не распространялся. Они желали получить наши головы.

Африка и Европа отреагировали более сдержанно, хотя и абсолютно по-разному. В Африке на жизнь никогда не смотрели как на нечто священное, поэтому участь тех, кто отправился поглазеть на наши удары, не вызвала у африканцев особого сочувствия. В распоряжении Европы был целый день, который она потратила на то, чтобы уяснить себе, что мы действительно в состоянии попасть по тем точкам, которые выбрали своими целями, и что удары наших снарядов опасны. Там, конечно, тоже не обошлось без жертв — люди гибли в основном из-за тупого упрямства, проявленного капитанами некоторых морских судов. Но здесь, по крайней мере, не было случаев гибели целых толп пустоголовых болванов, наподобие тех, что имели место в Индии и Северной Америке. Бразилия и вся остальная часть Южной Америки отделались ещё меньшим числом жертв.

Затем вновь наступил черёд Америки — в субботу, 17 октября, в девять часов пятьдесят минут двадцать восемь секунд.

Майк так распланировал время, что нанесение первых ударов должно было произойти ровно в десять ноль-ноль по нашему времени, а принимая в расчёт путь, проделанный Луной за сутки по своей орбите, и вращение самой Терры, Северная Америка оказывалась повёрнутой к нам в пять ноль-ноль по местному времени её Восточного побережья и в два ноль-ноль по местному времени её Западного побережья.

Но в субботу рано утром снова возник спор о том, куда именно нам следует нацелить наши снаряды. Проф не созывал заседания Военного кабинета, но явились все, за исключением «Клейтона» Ватенабе, вернувшегося в Конгвилль, чтобы возглавить там руководство нашей обороной. Проф, я сам, Фин, Вайо, судья Броуди, Вольфганг, Стью и Теренс Шихан — и у каждого из нас было своё собственное мнение, не совпадающее с мнением других. Проф абсолютно прав — если собрать больше трёх человек, то прийти к какому-нибудь решению они будут не в состоянии.

Следует сказать, что мнений всё-таки было только шесть, а не восемь — Вайо помалкивала, проф тоже не высказывал своего мнения, он только выступал в качестве арбитра. Зато все остальные подняли такой шум, что можно было подумать, что спорят не шесть человек, а восемнадцать. Стью было всё равно, куда именно бить, важно только, чтобы в понедельник утром фондовая биржа Нью-Йорка оказалась открытой. «Во вторник мы продали девятнадцать различных видов обязательств по контрактам при игре на понижение. Если наш народ не желает обанкротиться раньше, чем успеет вылезти из колыбели, нам необходимо, чтобы все мои распоряжения о покупках ценных бумаг, покрывающих эти обязательства, оказались выполненными. Скажите им это, Вольф, заставьте их понять».

Броуди хотел использовать катапульту, чтобы с её помощью уничтожать все корабли, которые в ближайшее время покинут околоземную орбиту. Судья не имел ни малейшего представления о баллистике, зато он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что его бурильщики находятся на незащищённых позициях. Я не стал ввязываться в спор по той простой причине, что почти все имеющиеся у нас снаряды уже находились на орбитах с длинным периодом обращения, и очень скоро там же должны были оказаться и все остальные наши снаряды — я полагал, что дни старой катапульты уже сочтены.

Шини считал, что было бы неплохо повторно нанести удар по узлам сети, а один из снарядов нацелить прямиком на здание, в котором размещался Директорат Северной Америки. «Я знаю американцев, сам был одним из них, покуда они меня не выслали. Они страшно жалеют о том, что в своё время передали все бразды правления ФН. Нужно просто избавить их от этих бюрократов, и они перейдут на нашу сторону».

Вольфганг Корсаков отнюдь не был согласен с позицией Стью, он полагал, что их спекуляции окажутся более удачными, если все фондовые биржи будут закрыты до того момента, пока окончательно не определится, как именно будут развиваться события. Сама мысль об этом внушала Стью отвращение.

Фин же хотел идти к цели напролом — потребовать от противника убрать корабли с нашего неба, а если это не будет сделано, ударить по-настоящему. «Шини не прав в отношении американцев. Я их тоже знаю. Северная Америка — главная опора ФН, и бить нужно именно по ней. Они уже назвали нас убийцами, так что давайте ударим по ним как следует, чтобы мало не показалось! Один удар по американским городам, и все остальные бомбёжки можно будет прекратить».

Я потихоньку ускользнул, переговорил с Майком и набросал кое-какие заметки. Затем вернулся, остальные всё ещё продолжали спорить. Когда я садился на место, проф поднял на меня глаза:

— Фельдмаршал, вы ещё не высказали своего мнения.

— Проф, — спросил я, — а нельзя ли обойтись без этого дурацкого титула — «фельдмаршал»? Детишек уже отправили спать, так что мы вполне можем позволить себе называть вещи своими именами.

— Как тебе будет угодно, Мануэль.

— Мне хотелось посмотреть, придёте ли вы к согласию друг с другом хотя бы в чём-нибудь. — Никто не попытался возразить. — Не понимаю, с какой стати у меня должно быть какое-то своё особое мнение, — продолжал я, — я для вас не больше чем мальчик на посылках и нахожусь здесь только потому, что знаю, как надо программировать баллистический компьютер, — сказал я, глядя прямо на Вольфганга, который хоть и был отличным товарищем, но тем не менее страдал от присущей всем интеллектуалам страсти ругать всех, кто, по их мнению, таковым не является. Я же простой наладчик компьютеров, и даже не шибко грамотный, а Вольф у нас обучался в престижной школе и, до того как был осуждён, даже успел окончить Оксфорд. Он считался с мнением профа, но редко прислушивался к кому-нибудь ещё, кроме Стью, который и сам имел кучу дипломов разных престижных учебных заведений.