Олекса Чернышев - Не стреляй в ангела

• Название: Не стреляй в ангела
• Автор: Олекса Чернышев
• Жанр: Фэнтези

Главный герой попадает в необычные обстоятельства. Магия становится частью его жизни, но не все так просто и безопасно.

---

— Так вот, мы остановились на том, что человеку непристало претендовать на роль властителя вселенной. Ведь его заслуги весьма скромны даже в овладении силами тех сфер, о которых я уже говорила в нашей беседе: реальной, магической, духовной и ментальной. К тому же, мир не ограничен только этими сферами — помимо них существуют и другие.

Мария встала из-за стола и прошлась по комнате. На этот раз я слушал ее внимательно — подействовал преподнесенный мне урок.

— Вот — я, — продолжила тем временем она. — Для меня открыты те сферы приложения своих сил, которые вам, людям, невозможно постичь в силу вашей ограниченности. Например: с лесным кабаном вы никогда не будете общаться на равных, так как для него невозможно осознание своего «Я». Вы обращаетесь с животными, как с существами низшего сорта. Вы их убиваете ради забавы на охоте, проводите на них медицинские эксперименты, — все это вы делаете, заранее зная о том, что животные как и люди ощущают боль, видят сны, им знакома радость, тоска и другие эмоции. У них нет только своего «Я», их сфера влияния — вне ментального. Но самосознанием, все не ограничено. Я имею власть над теми силами, которые вам, людям, неподвластны. Вы для меня — существа низшего порядка, как растения — для животных, а животные — для человека.

— Ты хочешь испробовать на мне новую прививку против чумы? — я попытался пошутить.

— Примитивно, — ответила Мария.

— Ты хочешь меня съесть? — спросил я, опасаясь, как бы это не оказалось правдой.

— Я собираюсь поохотиться, — ответила Мария, и у меня по коже побежали мурашки.

— Выпустить в лесу и побегать за мной с ружьем?

— Не стоит проводить такие упрощенные параллели, — сказала Мария. — Более уместно другое сравнение — охота при помощи гончих собак или при помощи специально обученного беркута. Птицу ловят, учат, и она охотится для человека, совершенно не понимая что ее эксплуатируют. Вот ты у меня нечто вроде такой птицы, которую я поймала в силки.

— Но почему именно я? — у меня почти не осталось сил удивляться.

— Потому, что ты попал в мой капкан.

— Какой капкан? — не понял я.

— Ты купил в лавке меч. Он и был моим капканом. Но тебе совсем не нужно знать все, да я и не смогу тебе всего объяснить. Если ты окажешься способным учеником — ты кое-что поймешь. Не все конечно, но кое-что. Вы ведь учите медведей ездить на велосипеде, так и ты чему-то сможешь научиться в нашем мире, но полное понимание сущности природы к тебе никогда не придет. Человек не может понять даже свой мир, что уж тут говорить о моем!

Вот оказывается с какой отправной точки начались все мои приключения, — подумал я. — Я вляпался в это дерьмо еще в Пномпене! Угораздило же найти приключений на свою задницу!

— Все будет хорошо, Марк, — утешила меня Мария. — Я постараюсь не быть с тобой жестокой. Я не обижаю людей ради своего удовольствия — только на охоте. А охотиться я буду не только на тебя, но и при помощи тебя. Будь паинькой, и тебе не придется меня бояться.

При этих словах Мария изменила свои очертания. Ее фигура превратилась во что-то безформенное и пестрое.

— Тебе придется немного поучиться. Я думаю, ты легко справишься с этой задачей, — продолжала безформенная масса голосом Марии как ни в чем не бывало. Но ее голос стал заметно ниже, почти как мужской.

— Мы сейчас отправимся на полигон — райское местечко, — на месте безформенной массы на кухне медленно появился сержант — целый и невредимый, одетый по всем правилам, в то время как настоящий сержант все еще продолжал лежать бездыханный на полу.

Голос Марии постепенно превратился в голос сержанта, совершенно неотличимый от оригинала. Внешне двойник был идеальным. Отличался только взгляд — более жесткий и властный.

— Мне придется тебя усыпить, иначе ты не вынесешь дороги, — сказал сержант. — А потом ты вернешься обратно.

— Я не буду на тебя работать! — закричал я.

Мне вовсе не импонировала мысль быть усыпленным и отправленным на какой-то полигон.

— Если бы тебя кто спрашивал, — заметил сержант.

Он посмотрел на меня ничего не выражающими глазами, и я почувствовал, как мое тело отделилось от потолка и стремительно понеслось вниз. Но удара не последовало — я мягко провалился в темноту.

Часть вторая

Глава 1

1

Я очнулся от холодного прикосновения к груди чего-то гладкого и мерзкого. Еще только просыпаясь и пытаясь взять под контроль непослушный со сна мозг, я уже знал что сейчас мне не стоит открывать глаза. Сработал инстинкт, безошибочно и филигранно, тот самый инстинкт, который не раз когда-то спасал от гибели моих далеких предков.

Я лежал на спине на прохладной и влажной земле. Я лежал и пытался вспомнить: кто я, и как я оказался распростертым здесь, под открытым небом, среди встревоженного и незнакомого пения птиц. Наконец я осознал себя — как Марка Шнайдера, и в моей голове события последних дней выстроились в упорядоченную последовательность.

Ощущение опасности не исчезло, оставаясь ровным, не усиливаясь и не уменьшаясь. Я не знал наверняка, почему оно у меня возникло. Может быть виной тому был встревоженный птичий гам?

Я осторожно приподнял веки, сохраняя дыхание ровным и спокойным, но это удалось с большим трудом: на моей груди пригрелась здоровенная змея. Она свернулась многослойным кольцом, похожая на цветной пластиковый шланг, и ее длинный раздвоенный язык очень быстро выскакивал из аккуратно очерченного рта, впитывая своими рецепторами окружающие запахи.

Решение пришло само собой. Я осторожно пошевелил пальцами левой ноги, и змея зашипела, высоко подняв свою голову над моей грудью. Все ее внимание было приковано к моей левой ступне. Я мысленно перекрестился и резко выбросил правую руку вперед-вверх, метя в змеиную шею. Трюк удался, и я крепко зажал в кулаке упругое тело почти у самой головы. Змея в агонии обвила мою руку плотными, но совершенно безполезными кольцами. Я вскочил на ноги, продолжая сдавливать упругую шею. Сердце бешенно колотилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди.

Я с удивлением смотрел на окружающую природу. Вокруг меня был густой, сказачно красивый лес, выглядевший точно так, как я его когда-то представлял в детстве. Казалось, что вот-вот из-под земли появится уродливый гном и заговорит со мной своим хриплым и писклявым голосом. Эта мысль показалась мне настолько реалистичной, что я настороженно огляделся по сторонам в поисках мифических персонажей. Никого не обнаружив, я вздохнул с заметным облегчением.

Солнечные лучи совершенно терялись в листве на пути от высоких и густых крон деревьев к гигантской, в два человеческих роста, траве, не тревожа прохладной тени нижнего яруса растительности. Все было здесь незнакомо: и деревья, которых я раньше никогда не видел даже на цветных картинках всемирной ботанической энциклопедии, с кряжистыми, причудливо изогнутыми исполинскими стволами серебристого цвета и крупными ярко-зелеными листьями; и трава, покрытая иссиня-черными цветами, похожими по форме на бутоны тюльпана. Воздух был насышен терпкими и броскими ароматами, которые будили во мне какие-то далекие бессвязные ассоциации, не напоминая ни о чем известном и конкретном. Вскоре, я понял, что запах распространяется от черных цветов.

Огромные пестрые птицы сидели на верхушках деревьев, нахохлившись подобно воронам, с той разницей, что они были размером с хорошо откормленного страуса. Я и не предполагал, что существуют такие птицы. Они время от времени запрокидывали свои лысые уродливые головы назад, почти касаясь массивными клювами спины, и натужно кричали. Их пение походило на резкие звуки автомобильной сирены, а глотки у них были словно луженые, настолько пронзительны были издаваемые ими звуки.

Змея в моей руке затихла, ослабив предсмертную хватку своих колец, и безвольно повисла. Я широко размахнулся и выбросил ее далеко в кусты. Птицы испуганно снялись со своих мест и наполнили окружающее пространство ужасным шумом, как буд-то над головой на бреющем полете пролетел реактивный самолет.

Как я оказался в гуще этого странного леса — для меня оставалось загадкой. Может быть это и есть та самая бразильская сельва, о которой последнее время все только и говорят? — подумал я с надеждой. Но я все больше и больше убеждался, что это не так. Слишком уж все было необычно.

Я был одет так же как во время разговора с Марией на своей кухне: в спортивных штанах и футболке. На ноги были обуты стоптанные белые кроссовки, которые я раньше использовал в качестве домашних тапочек. Я посмотрел наверх сквозь плотные кроны деревьев и определил, что солнце находится в зените, почти прямо над головой. Я расправил примятые задники кроссовок, с ужасом думая о притаившихся в траве собратьях убитой змеи.