Екатерина Глаголева - Повседневная жизнь пиратов и корсаров Атлантики от Фрэнсиса Дрейка до Генри Моргана

• Название: Повседневная жизнь пиратов и корсаров Атлантики от Фрэнсиса Дрейка до Генри Моргана
• Автор: Екатерина Глаголева
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Культурология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03322-1

Романтические герои, вынужденные стать изгоями, невероятные приключения, жаркие схватки, несметные сокровища — таким обычно видится мир пиратов и корсаров нашим современникам, знающим о нем из романов. В реальности же были теснота вонючего кубрика, приступы морской болезни, ободранные о канаты руки, протухшая вода в бочках, тучи москитов, жар и озноб лихорадки, смертельный риск ради денег, спускаемых в беспробудных попойках, и редкие удачи, заставляющие забыть о частых разочарованиях.

Книга Екатерины Глаголевой рассказывает о знаменитых и безвестных пиратах, корсарских столицах и пиратских островах, о том, что означает строка из песни «пятнадцать человек на сундук мертвеца», откуда взялся всем известный Веселый Роджер и какова доля правды в легендах о пиратских кладах.

Увы, со временем мало что меняется: пока миром правят деньги, пиратство неискоренимо.

---

«Г-н Дюбуа, губернатор острова Сент-Круа, прислал мне копию поручения, выданного г-ном Ожероном, из которого Вы увидите, что он уполномочивает некоего Требютора вести войну с испанцами, отъявленными врагами короля. Г-н Дюбуа спрашивает меня, верно ли, что мы находимся в состоянии войны; это удивило меня, ибо я веду себя с ними совершенно иначе. Сегодня я посылаю Мигеля к губернатору Куманы с весьма почтительным письмом, уверяя его, что желаю жить с ним в добре и согласии; после возвращения гонца я в точности сообщу Вам о том, что принесла эта поездка.

Таким образом, монсеньор, Вы видите, что методы г-на Ожерона не согласуются с моими. Смиренно прошу сообщить, как мне надлежит поступить в том случае, если Требютор или кто-либо другой приведет захваченный у испанцев приз на какой-либо из наших островов.

26 декабря 1669 года, Гваделупа».

Неизвестно, какой ответ получил генерал-губернатор; судя по всему, Требютор не встретил никакого противодействия со стороны властей.

У англичан патенты выдавал генерал-губернатор Ямайки, но не только он; этими полномочиями обладали также губернатор Подветренных островов с резиденцией на острове Невис и губернатор Барбадоса. Губернатор Багамских островов, находившихся во власти владельцев Каролины, отважился на такой шаг в 1б80-е годы, в качестве ответной меры после нападения испанцев. Однако выданные им патенты чаще всего считались недействительными: в 1682 году губернатор Ямайки отобрал такую бумагу у капитана Коксона.

На Ямайке, Тортуге и Сан-Доминго (до 1688 года) губернатор мог выдать капитану, пользующемуся полным доверием властей, например Моргану или Де Граммону, незаполненный патент такого типа:

«Податель сего имеет право забирать любые товары и вещи, принадлежащие королю Испании, в открытом море, в прибрежных водах и на реках. Податель сего обязан держать отчет перед лордом-адмиралом и уполномоченными Его Величества по всем товарам и вещам, захваченным у короля Испании.

Все товары и корабли должны быть переданы в распоряжение лорда-адмирала. В противном случае должны быть представлены веские доказательства того, что сии вещи были утрачены в результате необратимых действий.

Податель сего не должен действовать против подданных Его Величества или подданных других держав, за исключением короля Испании.

По решению Высшего суда Адмиралтейства вещи, товары и корабли, переданные держателю сего свидетельства, могут быть объявлены его собственностью, и в дальнейшем владелец может делать с ними всё, что ему заблагорассудится, в том числе продавать, передавать иным лицам или использовать по своему усмотрению.

Податель сего исполняет волю Его Величества, и любое посягательство на него есть посягательство на под данного Его Величества. Никто не смеет чинить ему препятствий в выполнении действий, означенных в данном свидетельстве.

Податель сего обязан предоставлять отчет лорду-адмиралу о судах, участвующих в выполнении обязательств по данному свидетельству, их грузе, команде, владельце и направлении следования».

Обычно же в патенте должны были значиться имя капитана, информация о его судне (название, тип, тоннаж, количество пушек, список команды), проставлена дата и подпись губернатора, иногда указаны причина выдачи и срок действия патента.

Вот пример корсарского поручения, выданного испанским королем:

«В силу данной грамоты я дозволяю капитану Педро де Эсабалу, в соответствии с ордонансами о корсарах от 29 декабря 1621 года и 12 сентября 1624 года, крейсировать на фрегате «Нуэстра Сеньора дель Розарио» с необходимым количеством вооруженных людей, оружия и боеприпасов близ берегов Испании, Берберии и Франции, вступать в бой и захватывать корабли французского государства, поскольку этой державе объявлена война, и корабли турецких и арабских корсаров, а также прочие суда врагов Моего Королевского Величества, но объявляю, что он не может ни под каким предлогом отправиться на своем фрегате к берегам Бразилии, Азорским островам, Мадейре, Канарским островам или берегам Вест-Индии…

Составлено в Мадриде 28 августа 1690 года.

Я, король».

Французский адмирал был не столь лаконичен:

«Луи-Александр де Бурбон, граф Тулузский, адмирал Франции, приветствует всех, кто узрит сии грамоты.

Поелику король объявил войну католическому королю, пособникам узурпатора английской и шотландской короны и Соединенным провинциям, по причинам, изложенным в декларациях, кои Его Величество повелел огласить по всему своему королевству и в землях и вотчинах, находящихся под его властью, и поручил нам следить за исполнением оных деклараций в рамках тех полномочий, коими он нас наделил, мы, по приказу Его Величества, дозволяем господину Питеру Сегардту, проживающему в Дюнкерке, оснастить для ведения военных действий корабль под названием «Послушание» в порту Дюнкерка, с таким количеством людей, пушек, ядер, пороха, свинца и других боеприпасов и провианта, какое необходимо для выхода в море и для преследования пиратов, корсаров и разбойных людей, а также подданных католического короля, Соединенных провинций, пособников узурпатора английской и шотландской короны и других врагов государства, где бы он их ни повстречал, у берегов их собственных стран, в их портах или на их реках, а также на суше, в тех местах, где оный капитан Сегардт посчитает нужным устроить высадку, дабы нанести ущерб врагу, осуществить все действия, дозволенные по законам военного времени, захватить их и взять в плен с их кораблями, оружием и всем прочим имуществом. Оному Сегардту вменяется в обязанность соблюдать самому и всему его экипажу распоряжения морского ведомства, ходить под флагом и прапором короля Франции; зарегистрировать сей пропуск в канцелярии Адмиралтейства, ближайшей к тому месту, где он будет оснащать свое судно; приложить к нему заверенный и подписанный им список экипажа с именами и прозвищами, указаниями происхождения и места проживания всех его людей; возвращаться в оное место или иной порт Франции, находящийся в нашей юрисдикции; предоставлять там отчет чиновникам Адмиралтейства, и никому иному, в том, что произошло за время его путешествия; сообщать нам об этом и посылать генеральному секретарю морского ведомства оный отчет с необходимыми доказательствами.

Просим все королей, государей, владетельных князей, государства и республики, дружественные и союзные с французской короной и иже с ними оказывать оному Сегардту всякую помощь и поддержку, давать убежище в их портах с его кораблем и тем, что ему удастся захватить за время своего путешествия, не чинить ему препятствий, ущерба и зла, за что и мы обязуемся поступать так же. Предписываем и приказываем всем офицерам морского флота и прочим, нам подвластным, предоставлять ему <возможность> беспрепятственно следовать со своим кораблем, экипажем и захваченными призами, не чиня ему ущерба и препятствий, а, напротив, оказывая всяческую помощь и поддержку, какая потребуется.

Настоящие грамоты становятся недействительными по истечении одного года со дня их составления, в знак чего мы прикладываем к ним руку, а генеральный секретарь морского ведомства ставит свою подпись и печать с нашим гербом.

В Версале, первого числа месяца февраля 1695 года.

Подписано: Л. А. Л. де Бурбон, граф Тулузский, адмирал Франции.

Заверено: Господин де Валенкур и печать».

На Антильских островах каперский патент выдавали сроком на полгода, после чего корсар должен был вернуть его в «порт приписки». Однако соблюсти это требование было сложнее, чем в Европе: во-первых, бури и штормы могли существенно удлинить поход, а во-вторых, если количество награбленного за отведенное время не удовлетворяло флибустьеров, они не возвращались. Очень часто к моменту возвращения каперов все сроки давно выходили. Так, Генри Морган отсутствовал на Ямайке больше двух лет, с 1663 по 1665 год, а в 1680-е некоторые капитаны возвращались в порт и после трехлетнего отсутствия. Иногда с помощью различных уловок флибустьеры продлевали срок действия своих поручений. Свидетельство, действительное в течение трех месяцев, можно было купить за десять песо, а потом его подправляли, чтобы оно служило все три года. Губернатор мог отозвать свой патент, но только если получал такой приказ из метрополии.

Чтобы предотвратить возможные злоупотребления, например захват судна нейтральной или дружественной державы, губернатор Ямайки требовал, чтобы два дворянина предоставили в качестве залога (гарантии) сумму от нескольких сотен до нескольких тысяч фунтов стерлингов. Кроме того, сам патент стоил от 20 до 50 фунтов. За пропуск, без которого ни один корабль не мог покинуть гавани, тоже надо было заплатить. Так флибустьеры пополняли казну колонии, а точнее — сундуки губернатора. Это очень напоминало различные пошлины, взимаемые в европейских портах, и залог, который должен был внести капитан (или владелец) корсарского судна. Французский губернатор Тортуги и Сан-Доминго, в отличие от английского коллеги, никаких налогов не вводил, стараясь конкурировать с Ямайкой, которая была богаче, чем подвластные ему территории. Эта конкуренция была очень суровой: в письме главному министру Кольберу от 20 сентября 1666 года д'Ожерон сообщает, что «два французских капитана, решивших было жить среди нас, вернулись <на Ямайку>, хотя я не брал с них никаких пошлин и даже подарков. Мне сказали, что к этому их принудили экипажи: они жаловались, что не могут жить на Тортуге, потому что там всё слишком дорого». (Колонистам Тортуги запрещалось частным порядком снабжать провизией экипажи кораблей, включая пиратские.)