Ната Чернышева - Это был просто сон...

• Название: Это был просто сон...
• Автор: Ната Чернышева
• Жанр: Научная Фантастика

ГГ романа, женщина с Земли по имени Ирина, внезапно оказывается в Галактике. Ее похитили и подбросили на планету с красивым названием Анэйва с какой-то непонятной целью непонятно кто. Она растеряна, она ничего не понимает, вдобавок ей стерли память, жестоко ранили…

Ей придется примириться с этим странным непонятным миром. Научиться жить в нем. Преодолеть немало терний. Хлебнуть вдоволь испытаний из наполненной до краев чаши. Ведь Ирина — не супергерла, она самая обычная, среднестатистическая, как принято говорить, женщина, без вагонетки амбиций и налета здоровой стервозности, вдобавок ее личность искалечена необратимой потерей памяти.

Но она хочет жить — и выживет.

Хочет вернуться домой — и вернется.

Правда, ей еще предстоит понять, где находится ее дом — на Земле или Анэйве.

Но в итоге она даже будет счастлива… насколько сумеет.

Вдобавок, тот, кто стер память Ирине… и тот, кто хотел через нее отомстить некоторым высокопоставленным лицам на Анэйве, — они оба расплатятся за свои гнусные дела. Но месть свершится. Частично… пострадают не все, кто должен был пострадать по изначальному плану.

Но добро и справедливость — такие интересные вещи. Если, не раздумывая, готов бросить на кон чужую жизнь, в данном случае, жизнь Ирины во имя своих идеалов и целей — будь готов к тому, что кто-то другой распорядится уже твоей жизнью. Высокопоставленные лица Анэйвы получили свое поделом.

И пусть не говорят, будто не знали, на что шли!

---

… И вот ради этого Артем Денисович позволил себя поймать? Ради плевка в морду главе клана Дорхайонов? Хорошо, он плюнул. Исполнил, так сказать, заветное свое желание. И пойдет теперь на виселицу. Плевок в обмен на виселицу слишком уж неравный обмен! Но кто поймет сумасшедшего?

То, что Артудект явно тронулся умом, видно было всем и каждому, даже Настя смотрела на него с удивлением и жалостью.

Но Ирине именно это и не нравилось. Сумасшествие для такой ядовитой гадины — слишком легкий, слишком простой конец. Несправедливо простой…

Ядовитая гадина.

Яд…

Ирина закричала.

ГЛАВА 31. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Ирина закричала:

— Это яд! Он ядом плюнул! Плевок отравленный!

Мгновенно поднялась суматоха.

— Ты сдохнешь, Дорхайон! — радостно орал Артем Денисович. — Сдохнешь! И подыхать будешь долго и мучительно, под конец взвоешь, сам в петлю полезешь!

Он получил под дых и по шее, но его это ничуть не угомонило.

— Я работал над составом полжизни! Противоядия нет. Ты сдохнешь, урод! Сдохнешь!

Итэль Дорхайон ничего не отвечал. Он жестом отогнал Тэйнхари ак-лидана, потом так же, жестом, велел охране пленника не бить и даже отпустить его.

Артем Денисович с трудом поднялся на ноги. Ему никто не помогал. Злобная радость искажала его лицо до неузнаваемости. Любимый учитель… Полно, да он ли это? Обезумевший от собственной ненависти зверь…

Глава клана молча слушал отборную брань, разбиравшую по косточкам всех его предков до сотого колена. Молча слушал. И смотрел. Под его взглядом поток ругательств как-то сам по себе начал иссякать, пока не выдохся совсем. Артем Денисович, конечно же, продолжал смотреть в лицо своему врагу, но Ирина видела: в этой странной игре в гляделки хвастаться придется не ему.

— Посмотри ей в глаза, Кету, — сказал глава клана, кивая вдруг на Ирину. — Посмотри ей в глаза и попроси прощения. Может, она тебя прости. Я — не могу.

Он повернулся и пошел прочь. Тэйнхари ак-лидан поспешил следом.

Артем Денисович посмотрел на Ирину. Она не отвела взгляда, лишь крепче прижала к себе сынишку. Молчала. Да и что тут скажешь?

— Будь счастлива, Ирочка, — серьезно сказал он. — Будь счастлива…

Его ткнули в спину: иди, мол. Он пошел. Потом оглянулся. Его снова пихнули. И больше он уже не оглядывался.

И почти сразу же грянул новый скандал.

Фарго шипел на а-дмори леангроша и Клаверэля барлага. Наверное, они давно уже между собой потихоньку грызлись, только за сольным выступлением Артудекта на них никто внимания не обращал. Теперь "сцена" опустела, и каждое слово звучало резко и громко.

— Уймись, Фарго, — говорил а-дмори леангрош. — Ты обезумел.

— Да пошел ты… — Фарго выдал куда. — Ты, ублюдок. Я бы глотку тебе вырвал, глаза бы выдавил! — он бешено плюнул отцу под ноги. — Падаль! Но я не могу тебя вызвать!

— Какая жалость, — язвительно заметил а-дмори леангрош. — Можно подумать, ты посмел бы.

— Да! Посмел бы, и еще как! Ты подставил ее, это ты подставил ее! Из-за тебя она погибла. Ненавижу!

Ирина ошеломленно поняла, что Фарго говорит о Раласву сэлиданум. Все правильно, она была его матерью. Она не просто родила его, она сохранила жизнь больному ребенку — вопреки закону, вопреки всему. Неудивительно, что Фарго был так к ней привязан…

Разум по-прежнему отказывался видеть в слепом певце женщину. Ничего женского в нем не было и в помине. Особенно сейчас, когда Фарго больше всего напоминал разъяренного саблезубого тигра. Уши прижаты, лицо свирепое. Лишь хвоста, метущего землю, недостает…

— А ты знал обо всем, подонок, — отнесся Фарго к Клаверэю барлагу. — Знал, и пальцем не шевельнул, чтобы прекратить! Сальдну, я тебя порву! Прямо здесь, прямо сейчас!

— Я не буду драться с тобой, брат, — сказал барлаг.

— Трус!

— Уймись, Фарго.

— Я тебя вызываю! Сейчас! Вызываю на райлпаг! Ты мне ответишь…

— Я не буду драться с тобой, Фарго.

— Тогда сдохни.

Он стремительно рванулся вперед. Но Клаверэль барлаг не стал выламывать слепому руки. Не стал с ним драться, как и обещал. Просто Фарго, не закончив атаку, вдруг упал к его ногам и скорчился; наверное, ему было очень больно.

— Прости, — сказал барлаг и повторил терпеливо, как нашалившему ребенку:- Я не буду драться с тобой.

А-дмори леангрош взял его за плечо, что-то сказал, но тихо, Ирина не расслышала. Барлаг кивнул. И они ушли, предоставив Фарго самому расхлебывать последствия своей несдержанности. Кое-как, но он все же поднялся сам. Послал врачей, попытавшихся ему помочь…

Ирина за ним уже не следила. Своих забот хватало! Игорек, напуганный происходящим, расплакался в голос и успокаиваться не желал ни в какую. Врачам пришлось усыпить его… какой-то прибор, Ирина так и не поняла, что это такое. Прижали ребенку к запястью. И мальчик притих уже на второй минуте.

Оставалось только надеяться, что это ему не повредит…

— Мам! Они теперь опыты над нами делать будут?

— Нет, Игореша, — мягко сказала Ирина. — Они будут тебя лечить. Ты болен, сынок. Но тебя вылечат.

Она затемнила окно. Стоял солнечный полдень, и от яростного дневного света надо было спасаться. Центр нейрохирургии стоял на побережье, а палата, где находились Ирина с Игорьком, как раз выходила окнами на океан.

Столько простора! На далекий горизонт хотелось смотреть бесконечно.

— У меня ничего не болит, мама! Я не хочу лечиться!

Ирина присела на краешек постели. Обняла сына. Как ему объяснить? Да и надо ли?

— Это не люди, мама. Это инопланетяне. Эти, с ушами. Они злые. Они нас на опыты забрали.

Злые, с ушами. Так Игорек называл Оль-Лейран. Что с ушами, это верно. Еще и шевелят этими самыми ушами совсем по-кошачьи. Но что злые… и что на опыты… Бедный ребенок. Как же его запугали!

— Нет, сынок. Они — добрые. Они очень хорошие врачи. Они тебя вылечат.

— Но у меня ничего не болит!

— Сынок, — терпеливо объяснила Ирина, — у тебя и не может ничего болеть. Потому что мы дали тебе лекарство. Но на медицинском сканере — помнишь, ты лежал в такой особенной постели? Это сканер и был. Вот он показал, что ты болеешь. И что тебя надо лечить. Ничего страшного не будет. Ты уснешь. А потом проснешься, уже здоровеньким…

— А если не проснусь? — спросил мальчик.

Ирина обняла его крепче, стала гладить по голове и по спинке. Честно говоря, она сама безумно боялась именно этого. Может быть, сынок уловил ее страхи?..

— Ты обязательно проснешься, родной, — уверенно сказала она. — Быть такого не может, чтобы не проснулся.

— А ты меня не бросишь?

— Господи, Игорек! Конечно, нет!

Мальчик прижался к ней, крепко обнял.

— Никогда меня больше не бросай. Никогда.

— Не брошу.

Ирина обнимала сына и плакала. Сердце сжимало противной колющей болью. И страхом. Она боялась предстоящей операции, боялась до безумия. Вот уж не зря говорят: ожидание смерти хуже самой смерти. Скорей бы уже все закончилось. Скорей бы…

В палату заглянула девушка-медсестра. Хотя медсестра, это еще как сказать. Здесь даже у медсестер имелись научные степени…

— Что, уже? — спросила Ирина, обмирая от страха

— Нет… Но к вам посетитель. Пройдите в холл, пожалуйста.

— Кто? Какой посетитель.

Но девушка уже исчезла. Ирина осторожно отцепила Игорька:

— Побудь здесь, сынок.

— Нет, я с тобой!

— Я вернусь, не бойся. Тебе нельзя вставать, сынуля. Пожалуйста, не хнычь. Ты ведь мужчина, верно?

— А ты когда вернешься?

— Очень скоро.

— Мам!

Ирина вернулась, обняла сына и поцеловала его:

— Отпусти меня, сынуля, — мягко попросила она. — Отпусти. Я быстро вернусь, обещаю.

— Правда?

— Самая правдивая правда, сынок. Можно, я пойду? — шутливо спросила она. — Отпускаешь?

— Иди, — разрешил Игорек.

Он отвернулся, уткнулся носом в подушку. У Ирины сердце обрывалось при одном взгляде на него. Но она решительно взяла себя в руки и вышла в коридор.

В палатах информ-терминалов информа не было по той простой причине, чтобы пациенты не нарушали режим сна и отдыха. И с собой приносить планшетки категорически запрещалось. А поговорить можно было в специально отведенном для этого помещении. Узел междугородней связи, как окрестила про себя Ирина это место. Большая комната с окнами во всю стену. И несколько информационных терминалов. Хочешь — разговаривай как обычно, хочешь, включай приват, тогда никто из соседей и мимо проходящих тебя не услышит…

… Кому же понадобилось? Кто знает, что Ирина в госпитале? Очень и очень немногие. Еще меньше тех, кому захотелось бы вдруг с нею поговорить…

Да не просто поговорить, лично явиться… Впрочем, Ирина сразу же узнала гостя.

— Непаэль ак-лидан!

— Ясного дня, Ирина, — вежливо ответил он.