Роберт Шекли - Корпорация «Бессмертие»

• Название: Корпорация «Бессмертие»
• Автор: Роберт Шекли
• Жанр: Научная Фантастика

Люди будущего. Кем они станут? Куда занесут их столь обычные для человеческой породы пороки, предрассудки и лихая жажда наживы? Многие писатели (причем не самые плохие) уже размышляли на эту тему, перебирая огромное количество повторяющихся вариантов и набивая оскомину у несчастных читателей. Но только не Роберт Шекли! Его сюжеты и образы всегда ярки, оригинальны и остроумны, а фантазия поистине безгранична.

---

Роберт Шекли КОРПОРАЦИЯ «БЕССМЕРТИЕ»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Уже после того Томас Блейн иногда раздумывал над тем, как ему пришлось умереть, и чувствовал, что это могло бы произойти более интересным образом. Почему не могла к нему прийти смерть в момент сражения с тайфуном, или в схватке с тигром, или при покорении отшлифованного всеми ветрами горного склона? Отчего смерть его была такой заурядной, обычной, ничем не примечательной?

Но именно такого рода смерть, как он понимал, и была суждена ему в соответствии с его натурой. Несомненно, он должен был окончить существование именно таким, быстрым, обычным, безболезненным и неопрятным способом, каким он и погиб. К тому вела вся его жизнь: неясный намек в детские годы, явное обещание во время учебы в колледже и неумолимая определенность в возрасте тридцати двух лет.

И все же, даже будучи совершенно ординарной, смерть остается самым интересным событием в жизни. И Блейн думал о ней с неослабевающим напряжением. Он должен был знать все о тех минутах, о тех последних драгоценных секундах, когда его собственная смерть поджидала его, затаившись на ночном шоссе в Нью-Джерси. Не было ли какого-то предупреждающего знака, намека? Что он успел или не успел сделать? О чем он думал?

Это были решающие секунды. Каким же именно образом он погиб?

Он ехал по пустынному прямому шоссе, фары бросали далеко вперед снопы света, ночная тьма безостановочно отступала перед мчащимся автомобилем. Спидометр показывал семьдесят пять миль в час. Далеко впереди он заметил отсвет фар, навстречу шла машина, первая за многие часы пути.

Блейн возвращался в Нью-Йорк после недельного отпуска, проведенного в домике на берегу залива Чезапик Бей. Он удил рыбу, плавал, дремал на солнце, растянувшись на грубо отструганных досках причала. Как-то он отправился на своем шлюпе в Оксфорд и весь вечер танцевал в яхт-клубе. Он познакомился с какой-то глупой бойкой девицей в голубом платье, и она сказала, что он выглядит совсем как покоритель Южных морей, такой же загорелый и высокий, и в рубашке-хаки. На следующий день он вернулся обратно в свой домик, лежал на досках причала и, дремля, мечтал, как он загрузит шлюп консервами и отправится на Таити. О, Раиатеа, и горы Муреа, и Свежий попутный ветер…

Но между ним и Таити простирались континент и океан, а также другие препятствия. Мысль была хороша для дремы на солнышке, но явно не для того, чтобы привести ее исполнение в жизнь. Теперь он возвращался в Нью-Йорк, к своей работе младшего конструктора яхт в известной старой фирме «Матисон и Петерс».

Фары встречной машины приближались. Блейн сбросил скорость до шестидесяти миль в час.

Хотя должность и носила громкое название, на самом деле все выглядело куда более прозаично. Старый Том Матисон сам справлялся с типовыми проектами крейсерских яхт. Его брат Ральф, по прозвищу Маг, завоевал международную известность своими гоночными яхтами и необыкновенной скоростью исполнения заказов. Что оставалось для младшего конструктора?

Блейн чертил планы палубного оборудования и занимался деловой перепиской, рекламой и прочим. Это была ответственная работа, и нельзя сказать, что она не приносила удовлетворения. Но он хотел конструировать яхты.

Он понимал, что должен действовать самостоятельно. Но заказчиков было мало, а конструкторов яхт очень много. Как он говорил Лауре, это все равно что чертить арбалеты и катапульты. Работа интересная, творческая, но кто все это купит?

— Но ты мог бы все-таки найти сбыт для своих яхт, — сказала она с неприятной прямотой. — Почему же ты не пытаешься?

Он улыбнулся, немного по-детски, очаровательно улыбнулся: — Действовать — это не мой удел. Я специализируюсь на раздумье и легком сожалении.

— То есть, ты — лентяй?

— Вовсе нет. Это все равно, что сказать, будто ястреб плохой скакун, а у лошади слабая способность летать. Нельзя сравнивать разные виды. Я просто не принадлежу к типу «деловых» людей. Я планирую, мечтаю, воображаю только ради мысли самой, а не ее воплощения в вещь.

— Я просто ненавижу такие разговоры, — сказала она со вздохом.

Конечно, он несколько преувеличивал. Но во многом был прав. У него имелась приятная работа, достаточно высокое жалованье, солидное положение. У него была квартира в Гринвич Виллидж, стереопроигрыватель, машина, маленький домик на берегу Чезапик Бей, отличный шлюп и благосклонность Лауры и нескольких других девушек. Возможно, как заметила Лаура, используя избитое выражение, он попал в водоворот в течении жизни… Ну и что же? Мягко вращающийся водоворот позволяет еще лучше рассмотреть, что лежит вокруг.

Встречная машина была уже совсем близко. Блейн заметил, с некоторым изумлением, что он увеличил скорость до восьмидесяти миль.

Он опустил акселератор. Его автомобиль резко дернулся, завилял, его начало заносить в сторону приближающихся фар.

Покрышка? Неисправность в управлении? Он изо всех сил повернул руль. Тот не поворачивался. Колеса автомобиля ударились о низенький разделительный бортик между северной и южной полосами, и машина подпрыгнула. Руль начал поворачиваться свободно, а мотор завыл, как потерянная душа.

Встречная машина попыталась свернуть, но было уже поздно. Сейчас они столкнутся почти лоб в лоб.

Да, подумал Блейн. Я один из них. Из тех глупых баранов, о которых пишут в газетах, что их автомобиль потерял управление, и в аварии при этом погибло много невинных людей. О, Боже! Современные механизмы, со временные шоссе и высокие скорости, а рефлексы все те же, человеческие…

Внезапно, совершенно необъяснимым образом, руль снова заработал, давая Блейну отсрочку в долю секунды. Блейн не тронул руля. Когда фары встречной машины ударили в ветровое стекло, сожаление в нем вдруг сменилось возбуждением. На мгновение он возблагодарил надвигающийся удар, он желал его, он хотел этой боли, хруста костей и смерти.

Потом машины встретились. Возбуждение исчезло столь же быстро, как и появилось. Блейн почувствовал глубочайшую тоску по всему, что он не успел сделать. По водам, где он не плавал, по фильмам, которые еще не успел посмотреть, по книгам, еще не прочитанным, по девушкам, им не тронутым. Его бросило вперед. Руль вырвало из рук. Колонка управления прошла сквозь грудную клетку Блейна и сокрушила позвоночник, голова его врезалась в толстое, не дающее осколков, стекло.

В этот момент он понял, что умирает. Мгновение спустя он был мертв — быстро и ординарно, без боли.

Он проснулся в белой постели, в белой комнате.

— Он уже живой, — сказал кто-то. Блейн открыл глаза. Рядом стояли два человека в белом. Похоже, это были врачи. Один пожилой, бородатый, небольшого роста. Второй был далеко не красавец, с красным лицом, лет пятидесяти на вид.

— Как вас зовут? — приказал пожилой мужчина.

— Томас Блейн.

— Возраст?

— Тридцать два. Но…

— Семейное положение?

— Холост. Что…

— Видите? — сказал пожилой, поворачиваясь к краснолицему коллеге. — В полном сознании, совершенно.

— Никогда бы не поверил, — сказал краснолицый.

— Естественно. Травмирование при смерти преувеличивалось, слишком преувеличивалось, как это будет показано в моей будущей книге…

— Гммм. Но депрессия при перерождении…

— Чепуха, — уверенно заявил пожилой. — Блейн, вы хорошо себя чувствуете?

— Да. Но я хотел бы знать…

— Видите? — с триумфом сказал пожилой врач. — Снова жив и в здравом рассудке. Теперь вы подпишете отчет?

— Думаю, у меня не остается другого выбора, — сказал краснолицый. И оба врача ушли.

Блейн смотрел им вслед, не понимая, о чем это они говорили. К кровати подошла добродушная, полная сестра милосердия.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Отлично, — сказал Блейн — Но я хотел бы знать…

— Простите, — сказала сестра, — пока что вам нельзя задавать вопросы. Так велел доктор. Вот, лучше выпейте, это вас подбодрит… Вот молодец! Не беспокойтесь, все будет в порядке.

Она вышла. Слова ободрения напугали его. Что она имела в виду, когда говорила это: «Все будет в порядке»? Значит, что-то было не в порядке? Что, что же это было? Что он здесь делает, что произошло?

Вернулся бородатый врач, с ним пришла молодая женщина.

— С ним все в порядке, доктор? — спросила она.

— В полном рассудке, — сказал пожилой врач. — Отличное соединение, я бы сказал.

— Тогда я могу начинать беседу?

— Конечно. Хотя я не могу отвечать за его поведение. Травма смерти, пусть даже ее значение и преувеличивалось, все еще способна…

— Да, спасибо. — Девушка подошла к Блейну и нагнулась над ним. Очень привлекательная девушка, отметил про себя Блейн. Черты лица тонко вырезанные, кожа свежая, словно слегка светящаяся. Ее блестящие каштановые волосы были туго стянуты назад за миниатюрные уши, и от нее исходил едва уловимый аромат духов. Она могла бы быть даже красивой, если бы ее не портила неподвижность лица и напряженная собранность всего стройного тела. Трудно было представить ее смеющейся или плачущей. Невозможно было представить ее в постели. Что-то фанатичное ощущалось в ней, что-то напоминающее беззаветного борца, но, как догадывался Блейн, посвящена эта борьба была ей самой.