Константин Пензев - Князья Рос: Арийская кровь

• Название: Князья Рос: Арийская кровь
• Автор: Константин Пензев
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Публицистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9265-0351-4

Константин Пензев — известный исследователь истории и автор сенсационных исторических гипотез в духе Льва Гумилева. В его новой книге «Князья Рос: Арийская кровь» прослеживается этногенез великорусского народа и делается вполне обоснованный вывод о том, что великороссы — особый арийский народ, отдельная ветвь славянства, чья юность прошла на просторах Евразии — от Великой Китайской стены до лесов междуречья Оки и Волги. Рассматриваются их родственные связи с таинственными «хиновами» из «Слова о полку Игореве» и «хиновинами» «Задонщины». А через них — с татарами-чингизидами, русоволосыми, голубоглазыми и рыжебородыми добрыми молодцами из Великой Степи. А также с тюрками, гуннами и прочими арийскими народами, вершившими, каждый в свое время, судьбы мира.

«Да, скифы мы, да, азиаты мы», — словно повторяет вслед за поэтом автор и продолжает: «Да, эта кровь течет по нашим артериям и венам, и было бы глупо отказываться от столь великолепного родства. Мы — славяне. В большей степени азиаты, но и этого стесняться глупо. Солнце восходит на Востоке и заходит на Западе. И оно зайдет на Западе, а мы дождемся нового восхода. Терпение — вот наше второе имя».

---

Скандинавские саги локализуют страну Асов следующим образом: «Страна в Азии к востоку от Танаквисля (Танаис, Дон. — К.П.) называется Страной Асов, или Жилищем Асов, а столица страны называлась Асгард. Правителем там был тот, кто звался Одином».

Здесь содержится прямое указание на Нижнее Поволжье и степи в междуречьи Дона и Волги. Во-первых, в Нижнем Поволжье издревле селились славяне и это подтверждается восточными авторами. Во-вторых, не стоит безоговорочно считать, к примеру, тех же половцев тюрками или даже некими динлинами. В описании скифских племен у Геродота присутствует племя будинов, которые есть коренные жители страны и кочевники, по внешности голубоглазые и рыжеволосые (см. Приложение 2). Любор Нидерле (см.: «Славянские древности». М.: Алетейа, 2000), в частности, относил будинов к славянам.

Сейчас посмотрим как хоронили тувинцев. Здесь для русского читателя следует дать хотя бы краткую справку об этом российском народе. Тува (столица Кызыл) находится в составе Российской Федерации и располагается на юге Восточной Сибири. На юге и юго-востоке граничит с Монголией, на востоке с Бурятией, на западе с республикой Алтай, т. е. Тува непосредственно примыкает к землям, где, по уверению науки, произошло явление Чингис-хана на историческую сцену.

В расовом отношении для тувинцев (самоназвание — тыва, устаревшее — сойоты, урянхайцы, танну-тувинцы) характерен монголоидный тип. Тувинский язык принадлежит к тюркской группе и, если справедливо считать тюрков исключительно лингвистической общностью, то можно сказать, что тувинцы являются тюрками. По вероисповеданию они ламаисты, частично в Туве сохраняется шаманизм. Основным видом хозяйственной деятельности тувинцев в древности являлось кочевое животноводство.

Согласно В. П. Дьяконовой (см.: «Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник». Л.: Наука, 1975) поздние погребения тувинцев (XVII–XIX вв.) это ингумация либо в вырытых могилах, либо впускные захоронения в древних курганах обычно с конем, но встречаются нередко и погребения вообще без каких-либо животных. Захоронения с кремацией встречаются, но крайне редко.

Поскольку среди тувинцев распространен как ламаизм, так и шаманизм, то и захоронения по ламаистскому и шаманистскому обрядам должны отличаться. Так, по наблюдениям Ф. Я. Кона (конца XIX — начала XX вв.), способ захоронения умершего путем оставления трупа в безлюдной местности на поверхности земли считался у тувинцев новым, возникшим под влиянием ламаизма, (см. Ф. Я. Кон. 1) Предварительный отчет по экспедиции в Урянхайскую землю. // Известия Восточно-Сибирского отд. РГО, 1903, T. XXXIV) За пятьдесят лет. Т. 3–4. М., 1936, с. 38).

По шаманистскому обряду тело покойного выставлялось на воздухе на помосте (см. Л. П. Потапов. Материалы по этнографии тувинцев района Монгун-Тайги и Кара-Хола. // Труды ТКАЭЭ, т. I, с. 224–239).

Как и тувинцы, хоронили своих покойников по шаманистскому обряду якуты, также принадлежащие к монголоидной расе (по языковой принадлежности — тюркоязычный народ).

Как сообщает д.и.н. Р. И. Бравина в статье «Археологические памятники Сунтарского улуса» (http://www.sakhaopenworld.org), в 1926 г. Медико-санитарным отрядом Якутской экспедиции АН СССР было повторно обследовано захоронение «тойона, якута Ечиинин-Мундаева», владевшего, в свое время, огромным стадом более чем в 1000 голов рогатого скота и умершего около 200 лет тому назад… Погребение находилось в м. Сур Аттаах во 2-м Жарханском наслеге. «Погребальная конструкция представляла собой воздушное захоронение «арангас». На восьми столбах, врытых в землю и соединенных поперечными жердями на высоте 70 см, был сооружен бревенчатый сруб с дощатой двускатной крышей. Гробница была огорожена изгородью из обтесанных бревен, концы которых через круглые пазы были вставлены в четыре угловые вертикальные столбы».

Еще одно арангасное погребение, которое исследовали участники экспедиции, принадлежало шаману Баканча-Бытанныа, сына шамана Бугачана-Беге, предка якутов Кюкяйского наслега. Кроме того, в 15 км от с. Шея участниками отряда был зафиксирован не совсем типичный для Якутии вариант воздушного захоронения — трупоположение в дупле растущего дерева.

Р. И. Бравина пишет: «Подобный тип захоронения известен у многих Народов Сибири, включая тюрков Саяно-Алтая (шорцев, тоджинцев-тувинцев, тофаларов) и коренных народов Северной Азии (ительменов, кетов)».

Из этого следует, что тюрки в Сибири вообще и в Южной Сибири в частности, народ пришлый, передавший местным народам язык, а потому можно считать, что тех же якутов следует называть «тюрками» исключительно по языковому сходству. Между тем якуты прекрасно владеют и русским языком, но это не значит, что они являются славянами. Якуты это якуты, они не тюрки и не русские. И в этом и заключается их этническая оригинальность.

Что же касается ранних погребений тюрков на территории Тувы, то о них можно получить сведения, в частности, из статьи Б. Б. Овчинниковой «Погребение древнетюркского воина в Центральной Туве» опубликованной в сборнике «Советская Археология» 1982 г., № 3.

«С 1973 г. группа Уральского университета в составе Саяно-Тувинской археологической экспедиции Ленинградского отделения Института археологии АН СССР проводила исследования на могильнике Аймырлыг 3. Могильник расположен в Центральной Туве, на левом берегу р. Чаа-Холь, правого притока Енисея, в 5 км к северу от нового поселка Чаа-Холь».

На этом месте производили захоронения еще в гунно-сарматскую эпоху. Особое внимание археологов привлек курган № 1 из группы V, сооруженный в раннее Средневековье. Это захоронение являлось могилой воина, в которой обнаружен наиболее полный набор воинского снаряжения.

Древний тюркский воин был захоронен в вытянутом положении, лицом вверх, головой на восток в «гробу» из сплетенных ветвей пустынной акации. Рядом с воином был положен его оседланный конь. Из вооружения в могиле обнаружен, в том числе, палаш имеющий совершенно прямой клинок длиной 74 см. Рукоятка составляет одну линию с клинком, имея общую длину около метра. Клинок однолезвийный, но конец его заострен и раскован на два лезвия. Такое оружие могло выполнять функции как колющего, так и рубящего одновременно. Судя по общему составу инвентаря, находящегося в кургане № 1 из группы V могильника Аймырлыг-3, археологи заключили, что данное захоронение тюркского воина относится ко второй половине VIII–IX в., т. е. к уйгурскому периоду в истории Тувы.

Здесь неминуемо возникает вопрос. На территории Тувы сосуществовали два типа захоронения: трупоположение и труповыставление, можно ли считать один из типов местным, исконно тувинским, а второй привнесенным, тюрками и если да, то какой? Скорее всего, исконным тувинским обычаем является шаманский обряд труповыставления на помосте. А ингумация принесена в Туву тюрками, так же как и тюркский язык, тем более, что тувинский язык входит в уйгурскую группу, уйгуры же — европеоиды.

Хорошо. Пойдем от обратного, предположим уйгуры изначально принадлежали к монголоидной расе, тогда возникает еще более сложный вопрос, кто дал уйгурам европеоидность? Может быть некая загадочная раса развивавшаяся в Центральной Азии параллельно индоевропейцам и независимо от них? Может быть…

Между прочим, В. П. Дьяконова категорически отвергает соединение тюркских, монгольских и тунгусских народов в один комплекс.

«Такое странное объединение народов объясняется воздействием … «алтайской» языковой теории, согласно которой тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки произошли от общего «праалтайского» языка-предка. Однако эта теория даже в лингвистическом отношении не только поколеблена, но и развенчана, (ссылка на Дж. Клосои. Лексикостатическая оценка алтайской теории. // Вопросы языкознания, 1969, № 5.), хотя такое предполагаемое единство относили к весьма древним, исторически необозримым временам. Тем более нет никаких научных оснований объединять столь многие и различные народы для рассмотрения у них таких сложных и исторически меняющихся, развивающихся представлений, каковыми являются религиозные верования» («Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник» Л., «Наука» 1975).

Как я уже писал выше, уйгуров в районе Орхона (в самом центре МНР) разбили енисейские кыргызы, светловолосые и зеленоглазые. Считается, что енисейские кыргызы разговаривали на тюркском языке. Каких-то особых возражений в этом плане нет, во всяком случае, у меня. Есть один нюанс. Погребальным обрядом енисейских кыргызов являлась кремация (см. статью С. Г. Скобелева «Кыргызы Среднего Енисея под властью монголов. По археологическим свидетельствам» выполненную по гранту РГНФ № 01-01-00289а 28 февраля 2001 г.).

С. Г. Скобелев сообщает: «В ходе раскопок кургана № 4, выполненного по обряду кремации и входящего в состав позднесредневекового могильника Койбалы I на р. Абакан, были обнаружены необычного вида серебряная и нефритовые (жадеитовые) накладки на ремень, фрагмент бронзового упора для одной из накладок, фрагмент бронзовой пряжки с овальной рамкой и остатками щитка, железный трехперый наконечник стрелы с черешком, имеющим коническую резьбу (как у шурупа), три железные шарнирные накладки несколько необычного вида, другие предметы. Как показывает проведенный анализ, серебряная проволочная накладка, внешне похожая на серьгу, нефритовые накладки в виде прямоугольника, щитка и сердечка, а также щитковая пряжка с рамкой овальной формы наиболее полные аналогии имеют в памятниках эпох Юань (XIII–XIV вв.) и Мин (XIV–XVII вв.) на территории Китая, где они известны как принадлежности пояса чиновника, военачальника и императора. Необычного вида для памятников аскизской культуры X–XIV вв. наконечник стрелы с резьбой на черешке и железные шарнирные накладки на ремень без следов орнаментации и посеребрения позволяют предположить для изученного кургана более позднюю дату, чем для большинства погребений могильника Койбалы I, определив ее не ранее, чем XIV в.».