Крис Хамфрис - Дракула. Последняя исповедь

• Название: Дракула. Последняя исповедь
• Автор: Крис Хамфрис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43804-4

Дракула. В этом роковом имени мы привыкли слышать грозную силу, маниакальную порочность и темную потустороннюю чувственность. Но то — легенда, миф… Подлинная же биография печально знаменитого валашского князя, хоть и полна жестокости, — это вовсе не история монстра.

Наконец она будет рассказана — теми, кто знал его лучше всех. Единственной женщиной, которую он любил, но был вынужден принести в жертву. Ближайшим другом, его предавшим. Духовником, нарушившим тайну исповеди ради того, чтобы раскрыть душу и мысли человека, вошедшего в историю под прозвищем Цепеш, то есть «пронзающий», «сажатель на кол».

---

Влад резко дернул поводья и повернул Калафат вправо. Потом он сделал вид, что собирается возвращаться, но неожиданно рванулся вперед и еще до того, как турок пересек спасительную границу, бросил копье. Оно угодило Мехмету в спину, в самый позвоночник.

Победителю было приятно услышать, как треснуло дерево. Это означало, что удар получился сильным. Мехмет вскрикнул, вылетел из седла, упал в пыль и перевернулся несколько раз.

Влад оглянулся и с удовлетворением увидел, что турок все же поднялся и способен двигаться. Заложник был далек от мысли, что судьба, которая была предписана им обоим, состояла в том, чтобы наследник престола погиб сегодня от его руки. Еще большее удовлетворение юный Дракула испытывал при мысли о том, что все кончилось. Теперь он мог сойти с седла.

Влад направил Калафат к конюшне, прикоснулся к паху, улыбнулся и негромко заметил:

— Пока все на месте.

Глава пятая НАЛОЖНИЦА

Почти все зрители бросились посмотреть на Мехмета, упавшего из седла. Только несколько человек пытались удержать их, хватая за руки и лупя по спинам. По большей части это были христианские невольники, получившие возможность колотить мусульман по случаю столь редкой удачи.

Ион протиснулся сквозь толпу, зная, что им не стоит здесь задерживаться. Вскоре валахи оказались среди тех, кто не знал их в лицо, так как находился слишком далеко от разыгравшихся событий.

Они взбежали по лестнице на галерею, окружавшую поле для джерида. Она служила защитной стеной и была испещрена бойницами, кроме того, представляла собой переход, который позволял людям беспрепятственно продвигаться над узкими улицами города, запруженными народом. Парни сели в тени, под навесом продавца фруктовых напитков. От любопытных глаз их закрывал решетчатый паланкин, кем-то оставленный здесь.

Валахи глазели на толпу, которая возбужденно кричала на поле, и обсуждали происшествие. Потягивая сок граната, они наблюдали, как слуги перевернули Мехмета на спину, а потом осторожно подняли и поставили на ноги. Он стоял, согнувшись, упираясь руками в колени, и что-то все время говорил. Его люди оглядывались по сторонам, точно искали кого-то — Влад легко мог догадаться, кого именно, — пожимали плечами и не могли ответить. Заложники видели, как он замахнулся на одного из них, но потом согнулся и прижал руку к спине, явно почувствовав боль.

— Жалко его рабов, — произнес Ион. — Он здорово поколотит их сегодня вечером в своем сарае.

— А заодно и изнасилует, — взволнованно заметил Раду. — Мужчин изобьет, а женщин изнасилует. Хотя может быть и наоборот.

Он покраснел, вдруг вспомнив, как сам едва не сделался ставкой в игре.

— Да он всех поимеет! — грустно вздохнул Ион. — Говорят, у него уже есть пять наложниц. Ему еще только шестнадцать лет, как и нам. — Он вздохнул. — А я не могу даже уговорить черноглазую Айшу из таверны покувыркаться со мной хотя бы разок.

— По крайней мере, здесь есть некоторое отличие, Ион. — Влад улыбнулся. — Мехмету не нужны ни мужчины, ни женщины как таковые. Он трахнет даже деревянный шест, если долго пробудет на солнце и дурь ударит ему в голову.

Переливчатый грудной смех донесся из паланкина, который парни считали пустым, и заставил их замолчать. Они говорили между собой на родном валашском языке. Обычно заложники использовали его для разговоров, которые никто не должен был понять, и до сегодняшнего дня еще не встречали в Эдирне никого из своих земляков.

Паланкин представлял собой решетчатую кабину, похожую на клетку, державшуюся на шестах. Внутри его находилось сиденье, по бокам были изображены сцены из жизни — охота, ястреб, хватающий в полете добычу, праздничное застолье.

Влад присмотрелся и заметил то, на что сперва не обратил внимания, — в паланкине кто-то сидел. Потом он взглянул на носильщиков, которые по-прежнему таращились на толпу. Один из них старался уговорить прочих вернуться к своим обязанностям, однако те никак не соглашались.

— Кто вы? — спросил Влад, наклонившись.

Ответом ему было молчание, тянувшееся очень долго, затем низкий красивый голос произнес на их родном языке:

— Я наложница.

— Чья? — спросил Влад.

Ответ опять последовал не скоро:

— Того человека, который, судя по возгласам толпы, униженно катается сейчас в пыли.

— Мехмета?

— Да. Я его новая годзе. Или стану ею завтра ночью. Тебе известно это слово?

— Избранная девушка?

— Да.

Чем дальше они шептались, тем больше нарастало волнение Иона.

— Пошли отсюда. — Он взял своего друга за руку. — Ты знаешь, как нам влетит за болтовню с наложницей, тем более предназначенной для Мехмета. Мы обязательно попробуем плетки. Лучше убраться подобру-поздорову.

Влад высвободил руку и еще ниже наклонился к носилкам.

— Ты говоришь на нашем наречии. Откуда ты?

— Из деревни рядом с Куртеа де Аргес. Это…

— Я знаю, где это, — проговорил Влад. — Земли моей семьи расположены рядом.

— А кто ты?

— Я — Влад Дракула.

Она ахнула.

— Сын Дьявола?

— Да.

Громогласный рев толпы донесся с ипподрома. Еще большее число людей облепило парапет, так что Владу ничего не стало видно.

— Раду, пойди и посмотри, что там случилось.

— Хорошо, брат. — Тот поднялся с явной неохотой.

Влад снова обернулся к паланкину.

— Как тебя зовут?

— Лама. Это имя мне дали здесь.

— Это значит «томная смуглость губ», — прошептал Ион.

— Да, но крещена я была Илоной.

— Илона, — повторил Влад. — Это венгерское имя. Оно значит «звезда».

— Ты говоришь по-венгерски?

— Вполне.

— Мой отец был венгр, а мать — валашка.

— Тебя забрали от них?

— Когда мне было десять лет, турки совершили набег на нашу деревню, взяли меня в полон и продали одному торговцу. Я убиралась у него в доме. Потом жена этого человека сочла, что я хорошенькая, даже слишком, и меня отдали бывшей наложнице старого султана. Она воспитала меня, научила танцевать, петь, декламировать стихи, играть на лютне. — Ее голос стал тише, в нем послышалась легкая хрипотца. — И еще сотне других способов доставить удовольствие мужчине.

Несмотря на то что чувство опасности не покидало его, Ион тоже придвинулся к паланкину и внимательно слушал.

— Ты знала много мужчин? — спросил Влад.

В его вопросе сквозила явная печаль.

Наложница услышала это и рассмеялась во второй раз.

— Нет, мой господин, — ответила она. — Хотя ты удивился бы, если бы узнал, каким забавам предаются люди на улице Гончаров. — Ее смех затих. — Я еще девственница, до сегодняшней ночи, которую проведу во дворце Мехмета.

Смех не мог вытеснить грусти, которая сквозила в словах Илоны. Ничто не могло бы прогнать ее, и это тронуло Влада.

— А сама ты этого хочешь?

— Нет, но я существую для того, чтобы удовлетворять желания других людей. В этом мое предназначение, и я должна принять его.

Влад взглянул на возбужденную толпу, колыхающуюся подобно морю, потом наклонился так близко к носилкам, что его губы почти коснулись решетки.

— А если бы тебе предложили совсем другую судьбу? Если бы у тебя был выбор?

В ответ девушка недоверчиво фыркнула.

— Я никогда не имела выбора. Откуда же он теперь возьмется?

— Я могу предложить тебе его.

Ион на какое-то мгновение совершенно забыл обо всем. Он вслушивался в голос девушки, воображал себе ее губы, но вдруг понял, что Влад перешел все возможные границы.

— Нет! — Он схватил товарища за руку.

На этот раз Дракула не выдернул ее, только повернулся и взглянул ему в лицо. Ион не сказал больше ни слова и сам опустил руку.

Когда Влад повернулся к паланкину, наложница едва слышно спросила:

— Так что же ты можешь мне предложить?

Он улыбнулся.

— Всего лишь выбор между тем, чтобы кто-то решал за тебя, и тем, чтобы ты сама это делала.

Девушка молчала. Волнение и ропот толпы нарастали.

— Мехмет! Мехмет! — передавали люди из уст в уста, и это имя, выкрикиваемое все громче, достигло ушей заложников.

Зеваки, точно в едином порыве, отхлынули от лестницы. Мехмет и его приближенные должны были подняться по ней. Раду, протиснувшийся к паланкину, подтвердил это.

— У меня здесь есть друг, — продолжал Влад, понизив голос. — Он торговец, родом из наших земель. Его барка стоит в порту. Этот человек ненавидит турок и любит серебро. Мой отец щедро заплатит ему, если он доставит тебя домой.

— Домой? — робко переспросила она, точно это слово было ей незнакомо, а потом продолжила уже громче: — Если мы говорим о выборе, то он ведь твой. — В ее голосе послышались гневные нотки. — Или я не права? Ведь это ты решаешь за меня, да?

Две пары губ прижались к решетке с обеих сторон. Их разделяло только тонкое дерево.