Александр Бенкендорф - Записки

• Название: Записки
• Автор: Александр Бенкендорф
• Жанр: Биографии и Мемуары

Перед нами воспоминания, принадлежащие перу офицера Императорской Главной Квартиры, причем довольно осведомленного о ее деятельности в начале войны в качестве главного военного штаба России. Это видно из того, как пишет автор о начальных военных действиях. Бенкендорфу принадлежит описание рейда отряда Винценгероде в глубь занятой французами Белоруссии, а также боя под Звенигородом. Важен и рассказ о том, что происходило под Москвой в дни, когда в ней была Великая армия, об освобождении Москвы и ее состоянии после ухода неприятеля. Свидетельства Бенкендорфа и его суждения о кампании 1812 года тем более ценны, что они имеют весьма раннее происхождение. Это одни из первых по времени создания столь содержательные мемуары участника войны. […]

---

Мой отряд состоял из

Тульского пехотного полка — 700 человек

Батальона 2-го егерского полка — 400

Павлоградского гусарского полка… — 800

батареи конной артиллерии и 5 казачьих полков — 1600

Всего 3500{77}

Мною было получено приказание выступить к реке Иссель, в направлении на Девентер; цель этого похода заключалась в оказании сопротивления войскам, которые собирались в Голландии, и в защите этой части Германии от нашествия неприятеля.

В мое распоряжение были предоставлены: отряд Полковника Нарышкина, состоявший из трех казачьих полков, и отряд графа Чернышева, возглавляемый во время его отсутствия Полковником Балабиным, состоявший из пяти казачьих полков{78}.

Первый отряд находился справа от меня, и я приказал ему идти к Цволю{79}, второй — слева, и был мной направлен к Дезбургу.

Итак, я получил в подкрепление восемь казачьих полков.

Я выступил 2 ноября по дороге к Бентгейму.

Отряд мой казался мне слишком многочисленным, чтобы я мог удовольствоваться лишь сторонним наблюдением. Я принял решение вторгнуться в. Голландию. По моему поручению, в Амстердам отправился находящийся у нас на службе голландский полковник{80}, чтобы выяснить настроения в городе и вступить в сношения с предприимчивыми людьми; я уведомил о своих планах Генерала Бюлова, который направлялся к Минстеру{81}, и написал Генералу Винценгероде, чтобы заручиться его согласием.

В ожидании ответа я направился к Девентеру, и во время моего движения мне удалось неоднократно атаковать врага несколькими казачьими партиями, которые своими действиями в разных направлениях разносили весть о моем приходе.

Мне было известно, что Девентер защищаем гарнизоном в 3000 человек, хорошо снабжен провизией и располагает на укреплениях значительным числом артиллерии.

Только неожиданность могла сделать меня господином положения.

Я приказал Башкирскому полку под командою Майора Князя Гагарина{82} перейти реку Иссель; он должен был на той стороне реки показывать, будто хочет занять мост, ведущий в крепость, а я ночью подошел бы к Девентеру, с тем чтобы попытаться занять его.

Предприятие это не увенчалось успехом, но наша попытка стоила нам только нескольких жизней, поскольку темнота позволила отступить незамеченными.

Поскольку я не имел средств взять Девентер, а моей целью была не бессмысленная потеря времени и людей, я поручил наблюдение за крепостью одной из частей моего отряда под командованием полковника Балабина, а сам выступил к Цволю.

Цволь не был готов к обороне: две-три сотни плохо экипированной кавалерии составляли весь его гарнизон. По моему приказу показались всего несколько казаков из отряда полковника Нарышкина, чтобы выманить защитников крепости, которые предприняли вылазку и были опрокинуты. Люди мои вошли в УВОЛЬ, смешавшись с неприятелями, более половины которых попали нам в руки.

Я расквартировал мой отряд в Уволе. Обладание этим городом позволяло мне переправиться через Иссель и вступить в непосредственные сношения с Голландией.

В УВОЛС я нашел голландского Генерала фон дер Платена{83}. Он некогда служил в России и с радостью поддержал мои планы. Генерал сообщил мне точные сведения о силах противника и о настроениях своего народа. Мой посланный прибыл из Амстердама в сопровождении верного человека от Генерала Крайенхова{84}, временного правителя столицы, который обещал мне поддержку воодушевленного народа и просил меня ускорить мои действия.

Об этом я уведомил Генерала Бюлова{85}, прося его подойти как можно быстрее к Голландии.

С тем, чтобы не терять времени и заставить голландцев открыто выступить против Франции, я дал Майору Марклаю 200 казаков, приказав ему следовать безостановочно в Амстердам, избегая встреч с неприятелем и не заботясь ни о своих сообщениях, ни об отступлении{86}.

Этот храбрый и благоразумный офицер смог скрыть свое передвижение от неприятеля, минуя все дороги, и вошел в Амстердам. Народ, вдохновленный видом казаков, захватил находившихся в городе французов и воздвиг знамя независимости{87}. В это же время полковник Нарышкин вышел из Цволя, взял Гардервик и пошел к Амерсфорту;

Генерал Сталь{88} со своим казачьим полком и двумя гусарскими эскадронами, пройдя между Зюйтфеном и Девентером, получил приказ также отправляться к Амерсфорту.

Получив известия от посланца Генерала Крайенхова, Генерал Бюлов выступил, и, захватив внезапно Дезбург, подошел к Арнгейму.

С нетерпением ожидал я ответа Генерала Винценгероде касательно моих намерений. С горьким чувством получил твердый приказ не переходить Иссель; Генерал считал меня слишком слабым, чтобы начинать военные действия в стране, находящейся в благоприятном положении и усеянной множеством крепостей.

Мною уже был предпринят первый шаг: весь Амстердам был в движении, население города умоляло нас о приходе, я был в счастливом опьянении от возможности самостоятельно командовать; я решился ослушаться. Еще ночью я собрал мои войска и перешел реку.

Неприятель находился это время на Исселе, в крепости Девентер; в Арнгейме находилось 4 тыс. человек, в Амерсфорте располагался авангард; в Утрехте корпус от 7 до 8 тыс. человек.

Наарденская крепость, хорошо обеспеченная, обороняема была гарнизоном в 2 тысячи человек.

Мюйден и Гальвиг, две крепости почти у ворот Амстердама, также были в хорошем состоянии.

У меня не было возможности атаковать в лоб, поскольку неприятель значительно превосходил меня силами и находился на земле, где на каждом шагу встречались препятствия, положение усугублялось тем, что выступление Майора Марклая заставило неприятеля удвоить предосторожности.

Я мог бы действовать удачно, только если бы мне удалось ввести неприятеля в заблуждение касательно количества моих сил и лишить его возможности осуществить свои замыслы.

Взбунтовавшийся Амстердам с трепетом ожидал вхождения в город раздраженного неприятеля.

Необходимо было оказать быструю помощь этому центру национального единства и поднять вооруженное восстание.

Гусарский полк и артиллерия под предводительством Генерала Жевахова{89} получили приказ выступить для подкрепления Генерала Сталя и полковника Нарышкина; они имели указание напасть на неприятельский авангард в Амерсфорте.

Я оставил полковника Балабина в Цволе с приказом продолжить наблюдение за Девентером и по-прежнему поддерживать мои сообщения.

Сам же я с пехотою выступил к Гардевику, куда, по моей просьбе, тайно переданной Генералу Крайенхову моим посланцем, мне были посланы из Амстердама корабли.

Покинув Цволь в ночь с 21 на 22 ноября, я прибыл в Гардервик в тот же день, преодолев 6 миль ужасной дороги.

В то же время Генерал Бюлов начал штурм Арнгейма и овладел этой крепостью после напряженной борьбы, что явилось одним из блистательных подвигов этой войны.

Придя в Гардервик, получил я известие, что пост Амерсфорт был оставлен неприятелем и что наша кавалерия преследует врага по дороге на Утрехт. В порту, куда я прибыл, не оказалось достаточного числа кораблей, я был вынужден оставить половину пехоты, которую отправил в подкрепление Генералу Жевахову. В тот же вечер я сел на корабли с остальным войском числом 600 человек. Зюйдер-Зе{90} покрыта была льдинами, и вражеская флотилия, которая принадлежала располагавшейся в Текселе эскадре Адмирала Вергюэля{91}, крейсировала в окрестностях Гардевика.

Моряки предсказывали нелегкое плавание; мы подняли паруса в 11 часов вечера, чтобы под покровом темноты скрыть наше передвижение, и молили о попутном ветре.

На восходе солнца мы увидели колокольни Амстердама и в 8 часов вошли в порт.

Я поспешил к Генералу Крайенхову и только ему сообщил о небольшой численности бывших со мной людей, он ужаснулся. Но поскольку пути назад уже не было, мы составили бумагу, в которой мне приписывалось 6 тысяч человек, и написали обращение к народу, призывавшее его взяться за оружие.

[Два слова нрзб.] вскоре город был в движении, национальная гвардия получила приказ выстроиться на Дворцовой площади, огромная толпа наполнила все улицы, окна были украшены знаменами Оранского дома, и горсть русских, только что сошедших на берег, составила почетный караул под балконом дворца.

Тут же было сформировано временное правительство, и в 10 часов народу читан был акт о восстановлении Голландии. Воздух наполнился восторженными криками, и пушечный залп разнес во все стороны эту великую новость.

Войска прошествовали передо мной при восторженных криках множества людей. Тысячи людей всех сословий, наспех вооруженные, присоединились к солдатам и в опьянении восторга выступили к двум крепостям, которые охраняли Амстердам. Гарнизоны крепостей Мюйдена и Гальвига, устрашенные уже шумом города, едва заметив направляющиеся к ним многочисленные колонны, тут же сообщили о своей капитуляции. 900 человек сдались в плен, и на укреплениях двух крепостей было найдено 26 орудий.