Кей Хупер - Аманда

• Название: Аманда
• Автор: Кей Хупер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01268-X

«Аманда» — это захватывающая дух история прошлого, которое возвращается, тайного, становящегося явным, семейных интриг и секретов и, самое главное, страстной, безумной любви, поразившей прекрасную Аманду, которую одни считают давно исчезнувшей наследницей миллионов, другие — ловкой самозванкой.

---

— Что вы здесь делаете?

Аманда вскинула голову. В дверях кабинета стоял Уокер Мак-Леллан, пристально глядя на нее. Захваченная врасплох, она не знала, что сказать.

— Я… просто проходила мимо. Я здесь еще не была.

Она поймала себя на том, что оправдывается. Черт бы его побрал!

— Обычно Джесс держит эту комнату запертой. — В голосе Уокера, как всегда, несколько тягучем, не слышалось особой теплоты. Он вошел в просторный кабинет, уставленный шкафами с книгами, подошел к мраморному камину и остановился рядом с Амандой, перед большой картиной, написанной маслом.

Аманде стало не по себе от его близости. Сейчас он выглядел менее официально, чем всегда, — ни пиджака, ни галстука, однако лицо было все то же — бесстрастное, непроницаемое, те же зеленые глаза, словно читающие мысли.

— Думаю, он не стал бы возражать против того, что я сюда вошла.

Аманда сделала над собой усилие, чтобы ее слова не прозвучали слишком вызывающе.

— Может, и не стал бы.

Избегая встречаться с ним глазами, Аманда отвернулась от картины. Это был почти фотографический портрет Брайана Далтона, его жены Кристин и большеглазой, очаровательно улыбающейся трехлетней Аманды. Небольшая медная табличка гласила, что картина написана в 1969 году.

— Я, кажется, не очень похожа на свою мать.

Аманда поспешила сказать это прежде него. Женщина на портрете, такая же темноволосая, как и Аманда, выглядела намного выше ее и казалась очень изящной, почти хрупкой. На золотистом от загара лице ее светло-голубые глаза под черными ресницами казались еще светлее. Полные, нескрываемо чувственные губы улыбались.

Кристин Далтон представляла собой нечто такое… Все трое на портрете выглядели как живые, но Кристин выделялась из всех. Она поражала воображение. Художник, который писал эту картину, был очарован ею вне всякого сомнения.

Ему удалось изобразить ее душу. Живая, горячая, излучающая жизненную энергию, она, казалось, вот-вот рассмеется, кокетливо поманит изящным пальчиком. В изломе бровей сквозила вызывающая ирония, в изгибе чувственных губ таилось искушение. Эта женщина не выглядела матерью. Чьей бы то ни было.

Как и все остальное в «Славе», она была великолепна. При отсутствии всякой вульгарности в ней ощущалась бьющая через край чувственность, которую ни она сама, ни живописец не пытались скрыть.

Ни один мужчина, когда-либо знавший такую женщину, не смог бы ее забыть.

— Она была необыкновенно хороша, — бесстрастно проговорил Уокер. — Мне рассказывали, что Брайан влюбился в нее с первого взгляда и сразу сделал предложение. Ему тогда едва исполнилось двадцать лет, он еще и колледж не окончил.

— Джесса это, наверное, не обрадовало. Ну, то, что его единственный сын сбежал с гувернанткой, на два года старше и, уж конечно, не из их круга.

Уокер пожал плечами.

— Вы, по-видимому, прочли об этом в какой-нибудь газетной статье или в журнале. Их в ту пору было написано немало, так что вы наверняка знаете и о том, что Джесс им все простил, после того как Брайан привез Кристин домой. Сам я этого не помню, но, по утверждению многих, она очаровывала всех мужчин без исключения, а Джесс, как известно, никогда не отличался равнодушием к женским чарам. Что же касается ее круга… то она вполне вписалась и в этот.

Уокер говорил все тем же бесстрастным голосом, который Аманда теперь так хорошо знала. Но сейчас он ее раздражал. Этот человек всегда все обдумывает.

Вот и теперь его холодный рациональный ум взвешивает каждое ее слово — и почти ни одному не верит. Он держался отстраненно, слегка настороже, наблюдая за ней с отчужденным интересом. Аманда почувствовала, что это начинает ее беспокоить.

Неожиданно она перехватила его взгляд. Он смотрел на бриллиантовое сердечко у нее на шее, точно такое же, как у Кристин Далтон на портрете. Она подняла руку и дотронулась до кулона.

— Да, это то самое. Конечно, я не могу это доказать. И уж если на то пошло, я вполне могла видеть какую-нибудь репродукцию этой картины в тех же журналах или газетах и заказать себе точно такой же кулон. Это ведь не так сложно, как вы считаете?

Он не обратил внимания на ее сарказм.

— Да, я считаю, что это очень возможно.

Она заставила себя отвернуться от него и снова взглянула на портрет. На этот раз она смотрела на Брайана. Ему здесь, должно быть, двадцать семь, но выглядит он значительно старше. Темноволосый и сероглазый, как все Далтоны, однако скорее худощавый, чем плотный. Лицо — точная копия отца. Та же несколько трагическая красота, и уже в этом молодом возрасте видны первые признаки увядания.

— Он не пил? — спросила Аманда.

— Кто? Брайан? Только по праздникам и торжественным случаям. Если вы о морщинах, можете на восемьдесят процентов отнести их на счет наследственности, а на остальные двадцать — на счет постоянного пребывания на солнце и ветру. Ну и характер, наверное, тоже сыграл свою роль.

Аманда несколько секунд помолчала.

— Прежде чем приехать сюда, я действительно кое-что прочитала об этой семье.

Она кинула на Уокера осторожный взгляд и поспешно продолжила, не дав ему ответить:

— На протяжении нескольких столетий все далтоновские мужчины славились буйным нравом, так ведь?

— Да, так по крайней мере говорят.

— А вот я не помню, чтобы отец отличался буйным нравом.

— Не помните?

По-видимому, Уокер собирался что-то сказать по поводу того, что ей следует помнить, а что нет, но потом передумал. Просто пожал плечами.

— Да нет, особенно буйным нравом он не отличался.

Аманда хотела было расспросить его об этом, но решила оставить эту тему. Перевела взгляд на девочку на картине. Коротко стриженные кудрявые черные волосы украшены розовой лентой, широко распахнутые невинные серые глаза, очаровательная детская улыбка…

Аманда не глядела на Уокера, но чувствовала, что он сейчас тоже смотрит на девочку. Знала, о чем он думает, и неожиданно поймала себя на том, что отвечает на его невысказанные сомнения.

— Люди с возрастом очень меняются. Взрослые часто не похожи на себя в детстве. И все же вы убеждены, что я никогда не была этой девочкой. Волосы у меня прямые, не вьются, как у нее. Рот у меня другой формы. И уши… вы обратили внимание, они посажены чуть выше, чем у меня? Ведь вы об этом сейчас думаете, Уокер?

— Да, более или менее, — произнес он после долгого молчания.

Она посмотрела ему прямо в глаза. Встретила его жесткий взгляд. Может быть, сегодня днем ей лишь померещилась тень сочувствия, мелькнувшая на его непроницаемом лице?

Аманда решила больше не пытаться развеять его сомнения.

— Кажется, мы все встречаемся перед ужином в гостиной?

— Да, таков здешний обычай.

Он отступил назад, давая ей пройти, и в этот момент в его глазах сверкнула искра гнева. Первая трещина в броне всегдашней невозмутимости, подумала Аманда. Теперь остается лишь решить, что же лучше: сердить Уокера Мак-Леллана дальше, чтобы он хоть что-нибудь к ней почувствовал, или придумать что-нибудь другое?

Глава 4

— Вечеринка… это именно то, что нам нужно, — решительно заявил Джесс после салата, — Представим Аманду всем нашим друзьям и соседям. Нy, скажем, через субботу. Мэгги, Кейт, вы займетесь всеми необходимыми приготовлениями.

— Хорошо, Джесс, — ответила Кейт.

— Становится жарко, — заметила практичная Мэгги; она в этот момент помогала Эрлин подавать горячее. — Почему бы не устроить пикник?

— С японскими фонариками у бассейна, — предложил Рис.

— В ту субботу будут показательные скачки, — возразил Салли.

Уокер наблюдал за Амандой, сидевшей напротив него, справа от Джесса. Похоже, эта идея не слишком ей улыбалась. Не то чтобы она явно выказывала недовольство, однако в глубине глаз, в выражении лица появилась едва заметная тревога.

— Джесс, может быть… — нерешительно начала она, но ее тихий голос потерялся в шумном взрыве, которым Джесс отреагировал на слова младшего внука.

— А тебе-то с какой стати ехать на эти скачки? Ты же не принимаешь в них участия. Ни в этих, ни в каких других.

Салли потемнел, как туча.

— Я готовил лошадей для скачек, и будь я проклят, если не поеду посмотреть, как они выступают. Скачки продлятся три дня, черт возьми! А двое из моих наездников еще ни разу в таких не участвовали.

— Ну и что? Другие зато участвовали. И нечего поднимать такой шум, как будто это Олимпийские игры. Ты прекрасно знаешь, кто финансировал эти скачки — барбекю-кафе. Призы будут пахнуть жареным мясом.

— Это проверка и для коней, и для наездников. Я должен там присутствовать.

— Нет. Ты должен быть здесь. Понятно? — Джесс помолчал. — Ты меня понял, Салли?

Лицо Салли побагровело, в глазах бушевала ярость. Однако он сдался:

— Да, я понял.

За столом наступило тяжелое молчание. Мэгги села на свое место и заговорила легким небрежным тоном, который сразу снял напряжение.