Степан Гречко - Решения принимались на земле

• Название: Решения принимались на земле
• Автор: Степан Гречко
• Жанр: Биографии и Мемуары

Аннотация издательства: Автор книги — начальник оперативного отдела штаба 5 и воздушной армии В своих воспоминаниях он рассказывает о боевых делах авиаторов в годы Великой Отечественной войны, о встречах с видными военачальниками С. М. Буденным, И. С. Коневым, Р. Я. Малиновским. Teпло и проникновенно пишет автор о прославленных летчиках 5-й воздушной армии, показывает роль таких авиационных командиров, как С К. Горюнов, К А. Вершинин. Е. М Белецкий. В Г Рязанов, И. С. Полбин и других. Книга рассчитана на массового читателя.

---

Такому боевому настрою способствовала непрерывно проводимая партийно-политическая работа. По мере освобождения территории Левобережной Украины и приближения советских войск к Днепру она приобретала все большую целеустремленность, предметность. На новые боевые подвиги весь состав нашей воздушной армии вдохновляли радостные сообщения об освобождении от фашистской тирании советских сел и городов, людей, переживших тяжелейшие годы и месяцы вражеской оккупации. А таких сообщений с каждым Днем поступало все больше и больше.

19 сентября войска Степного фронта освободили Красноград. В связи с этой победой ряду наиболее отличившихся соединений было присвоено почетное наименование Красноградских. Такой чести удостоилась и 292-я штурмовая авиадивизия генерала Ф. А. Агальцова. Этому знаменательному событию радовался весь личный состав воздушной армии.

Еще большую радость и вдохновение вызвал у всех воинов 5-й воздушной приказ Верховного Главнокомандующего в честь освобождения Полтавы. Город освободили 23 сентября, и в приказе в числе особо отличившихся в боях за освобождение Полтавы войск, которым объявлялась благодарность, были названы войска генерал-лейтенанта авиации С. К. Горюнова. Две наши авиационные дивизии — 266-я штурмовая полковника Ф. Г. Родякина и 294-я истребительная подполковника И. А. Тараненко — тем же приказом были удостоены почетного наименования Полтавских. Во всех авиачастях армии состоялись массовые митинги, на которых авиаторы клялись громить ненавистного врага еще более решительно, ответить на благодарность Верховного Главнокомандующего новыми боевыми успехами. Так и делали.

Вслед за Полтавой настала очередь освобождения от оккупантов Кременчуга, одного из важных пунктов обороны врага перед выходом войск Степного фронта непосредственно к Днепру. Для немецко-фашистской армии Кременчуг в те дни имел большое значение, как важный узел коммуникаций на левом берегу Днепра. Гитлеровское командование спешило эвакуировать основные силы своих войск на Правобережье, за водный рубеж, а для этого стремилось хотя бы на непродолжительное время удержать Кременчуг за собой. Перед советскими войсками в этих условиях стояла задача не только как можно быстрее сломить сопротивление врага на подступах к Днепру, но и не дать захватчикам возможности организованно переправиться через реку. Частично выполнении этой задачи было возложено командующим фронтом на авиацию.

Тесное взаимодействие групп авиаторов позволило наземным войскам успешно отразить в районе Кременчуга несколько яростных контратак противника. Бомбардировщики авиаполков Тюрикова и Новикова повторно вывели из строя в районе города железнодорожный мост через Днепр. Истребители авиаполков Обозникова и Золотова сбили в воздушных боях над Кременчугом 15 вражеских самолетов. Два "фокке-вульфа" уничтожил лейтенант В. М. Иванов. Тогда же, по существу в самом начале битвы за Днепр, группа штурмовиков Т. Бёгельдинова, действовавшая под прикры- тием восьмерки "яков" С. Карнача, разрушила автотранспортный мост, прервав тем самым организованный отход гитлеровцев и отвод боевой техники противника на западный берег реки.

Наступил октябрь сорок третьего года. Реже выдавались ясные, солнечные дни. Затяжные осенние дожди и сокращение светлого времени суток все больше ограничивали применение авиации в боях. Однако командование фронта не отказывалось от ее постоянного использования в ходе наступления для активной поддержки наземных войск, в неимоверно трудных условиях переправлявшихся на западный берег реки и занимавших там плацдармы, нацеленные на продолжение наступления.

Войска Степного фронта по-прежнему развивали успех. Ставка Верховного Главнокомандования уделяла Степному фронту огромное внимание, постоянно наращивала его силы. Так, в первых числах октября в его состав были включены еще две общевойсковые армии -52-я генерала К. А. Ко-ротеева и 4-я гвардейская генерала И. В. Галанина. В те же дни большое подкрепление получила и наша 5-я воздушная армия. Под командование генерал-лейтенанта авиации С. К. Горюнова в дополнение к имевшемся в армии авиасоединениям был передан из резерва ВГК 7-й истребительный авиакорпус генерала А. В. Утина. Корпус состоял из двух дивизий — 205-й и 304-й, в каждой из которых тогда было по 94 истребителя.

С новым комкором генерал-майором авиации А. В. Утиным и начальником политотдела 7-го истребительного авиакорпуса полковником В. И. Смирновым я познакомился в домике у командарма. Сергей Кондратьевич болел. Незадолго до того в результате автомобильной катастрофы он сломал ногу, поэтому принимал представителей истребительного авиакорпуса лежа на койке.

Я пришел с некоторым опозданием, уже после официального доклада генерала Утина о боевом составе корпуса. Теперь гости сидели за столом. Виктор Иванович Смирнов увлеченно рассказывал о лучших летчиках корпуса. С особой теплотой говорил о командире звена Герое Советского Союза старшем лейтенанте Н. Д. Гулаеве, о большом боевом опыте и мастерстве полковника М. Г. Мачина и других. Я на всякий случай записал эти фамилии в блокнот.

— Люди у нас очень хорошие, драться с врагом умеют. Одним словом, не подведут, — закончил свое сообщение полковник Смирнов.

Генерал Утин в основном согласился с характеристикой, которую дал летному составу корпуса полковник Смирнов, но в то же время отметил, что в частях корпуса есть и молодые летчики, не обладающие достаточным боевым опытом, — их надо учить.

Докладывая свое мнение о летном составе, комкор встал. Вслед за ним поднялся и полковник Смирнов. Я невольно залюбовался ими. Оба высокие, стройные — богатыри! У первого на груди был орден Ленина, у второго — два ордена Красного Знамени. Видно, обоим пришлось уже изрядно повоевать. Высокие боевые награды свидетельствовали, что воевали командир и политработник смело, отважно, от пуль и снарядов за чужие спины не прятались. На фронте такие качества ценились превыше всего.

Прежде чем попрощаться с командиром и начальником политотдела 7-го истребительного авиакорпуса, генерал С. К. Горюнов напомнил им, что устраиваться на аэродромах долго не придется. Командующий фронтом приказал всемерно усилить помощь с воздуха войскам 7-й гвардейской армии генерала М. С. Шумилова по удержанию плацдарма на правом берегу Днепра у населенного пункта Домоткань. Немцы там беснуются, стараются сбросить гвардейцев в реку, непрерывно контратакуют, поэтому не исключено, что помогать шумиловцам придется и истребителям 7-го авиакорпуса. В самом конце встречи командарм сообщил, что утром на НП Шумилова будут командиры корпусов Рязанов, Подгорный и Полбин. Приедут туда также заместитель командующего воздушной армией В. И. Изотов и начальник оперативного отдела штаба С. Н. Гречко.

Получил разрешение выехать на КП 7-й гвардейской армии для первого знакомства с обстановкой и генерал Утин.

Утром 8 октября, еще до рассвета, все были в сборе на КП 7-й гвардейской армии. С ее командующим Михаилом Степановичем Шумиловым я однажды уже встречался под Харьковом. Запомнились его мощная фигура, крупная, наголо побритая голова и строгий взгляд серо-голубых глаз. Прошло совсем немного времени, но тогда, под Харьковом, генерал, как мне показалось, выглядел гораздо моложе, живее и энергичнее. Теперь же его лицо было усталым, под глазами набухли синеватые мешки. Я знал, что войска 7-й гвардейской первыми из состава армий Степного фронта форсировали Днепр и заняли на его правом берегу плацдарм. Удержать этот тогда еще совсем небольшой участок правобережной земли было неимоверно трудно, но необходимо — любой ценой, как говорили на фронте. А цена — это жизни бойцов, командиров, политработников. И конечно же, генерал переживал.

Подумалось: "Первым всегда трудно". Вслух эту мысль продолжил сам Михаил Степанович. Знакомя авиаторов с обстановкой на плацдарме, он сказал, что, положение очень тяжелое, что 25-й гвардейский стрелковый корпус на западном берегу Днепра прямо-таки задыхается от непрерывных контратак врага. Десантникам на плацдарме крайне необходима помощь авиации. Такого адского огня, какой противник обрушивает на плацдарм, по словам Шумилова, ему не приходилось видеть даже под Сталинградом. Командарм знал, о чем говорил.

Накануне мы у себя в оперативной группе первого эшелона 5-й воздушной армии уже разработали план поддержки с воздуха стрелкового корпуса, сражавшегося на плацдарме. Так что, как только на КП 7-й гвардейской прилетел командующий фронтом Конев, в воздухе появились первые группы наших бомбардировщиков и штурмовиков под прикрытием истребителей. С восходом солнца плацдарм с каждой минутой все больше превращался в огромный кипящий котел. Ожесточенные бои шли на земле и в воздухе.

Генерал Конев вместе с командармом Шумиловым спустились к самому урезу днепровской воды. Я тоже пошел вслед за ними, чтобы в случае необходимости получить срочные указания. Отсюда, с левого берега, до плацдарма было примерно метров семьсот. Однако рассмотреть, что там происходило, практически не было возможности. Все кипело от тысяч авиабомб, снарядов и мин.