Линда Ховард - Теперь ты ее видишь

• Название: Теперь ты ее видишь
• Автор: Линда Ховард
• Издательство: АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-04939-7

Таинственная, мистическая связь талантливой художницы Парис Суини с жестоким и загадочным убийцей навлекла на молодую женщину подозрение полиции. Но самое страшное — ее четкая уверенность в том, что следующей жертвой преступника может стать она сама. Кто может спасти Парис? Возможно, только Ричард Уорт, опасный покоритель сердец, страстный, неистовый возлюбленный и бесстрашный мужчина, готовый ради любимой вступить в схватку со смертью…

---

Как только он направился домой, дождь припустил вновь, прогоняя пешеходов с улицы, но Илайджа лишь поплотнее натянул кепку и пошел дальше усталой походкой. Небольшой дождь еще никому не повредил. Облачность принесла с собой ранние сумерки, и вдоль улицы начинали вспыхивать фонари. Лето стремительно завершалось; Илайджа чувствовал свежее дыхание осени в сегодняшнем дожде, который, казалось, явился сюда из самой Канады. Больше всего он любил весну и осень, потому что в эти времена года стояла самая хорошая погода, не слишком жаркая и не слишком холодная. Зиму он ненавидел; от мороза у него начиналась боль в суставах. Порой Илайджа подумывал о том, не перебраться ли после ухода на пенсию на юг, но знал, что никогда не оставит сыновей и внуков.

За три квартала до своего дома он вступил в старый ветшающий район. В последнее время по этим улицам все чаще шныряли мрачные, подозрительные личности. Дети убеждали его переехать отсюда, но Илайджа поселился здесь, когда старшему исполнился только год, а с такими воспоминаниями расстаться нелегко. В их старенькой кухне жена приготовила тысячи блюд, от запаха которых текли слюнки, и Илайджа помнил топот детишек, носившихся по изношенным полам. Долгие годы жена поддерживала квартиру в безупречном состоянии, но после ее смерти Илайджа перестал следить за порядком, и жилище постепенно приходило в упадок. Он ничего не хотел менять в квартире и оставил все, как было при жизни супруги, чтобы ничто не мешало ему вспоминать ее.

Как правило, на улице он не впадал в рассеянность, но в этот раз — пожалуй, впервые — совсем забыл об осторожности. Из переулка метнулся юный оборванец и преградил ему путь, сверкая злобными глазами. Илайджа едва успел заметить прыщавое лицо и гнилые зубы, и в тот же миг правую сторону его головы пронзила острая боль.

Сильный удар повалил Илайджу на землю. Юнец нагнулся, вцепился в одежду старика и оттащил его в тень. С тех пор как он выскочил из переулка, прошло не больше четырех секунд. Он еще дважды ударил битой, просто так, для удовольствия, ведь старик и не думал сопротивляться. Потом склонился над Илайджей, выхватил из его кармана бумажник, вынул оттуда деньги и переложил в свой карман не считая. Кредитных карточек в бумажнике не оказалось. Черт побери! Оборванец брезгливо отшвырнул бумажник в сторону и бросился в переулок. Он уже приобрел опыт в этом деле, и вся операция заняла от силы полминуты.

Илайджа Стокс, человек осторожный, никогда не носил с собой больших сумм. Добыча оборванца составила всего двадцать семь долларов. Илайджа лежал в полутемном переулке, чувствуя, как его лица касается луч света, но это ощущение было далеким, едва уловимым. Затем на секунду его сознание прояснилось, и он понял, что умирает. Ему хотелось думать о детях, но мысли мешались, а память отказывалась воспроизвести их лица. Его жена… да, вот она сама, с ангельской улыбкой на губах, и от этого видения на Илайджу снизошел покой.

— Вы смотрите телевикторину «Шанс»! — возвестил ведущий, растягивая слова. Суини удобно устроилась в мягком кресле, свернувшись калачиком и поставив на колени огромную миску поп-корна. Зрителям представили тройку игроков, и Суини по обыкновению впилась взглядом в их лица, не прислушиваясь к именам. «Вот этот, в середине», — подумала она. Судя по внешности, он отличался быстрой реакцией, его глаза светились живым умом. Он и выйдет победителем. Суини обожала играть сама с собой, угадывая заранее, кто из участников победит. В последнее время это не составляло для нее ни малейшего труда.

Затянувшаяся полоса необъяснимого везения начинала действовать ей на нервы. Одно дело, когда перед тобой постоянно зажигаются зеленые светофоры, но если загадочные явления вмешиваются в ход твоего любимого шоу, ты поневоле начинаешь беситься.

На экране появился Алекс Требек и начал игру, приступив к перечислению категорий:

— Авторы детективных романов!

— Дик Френсис, — проговорила Суини, отправляя в рот соленые хлопья.

— Крепкие напитки!

— Абсент, — отозвалась она.

— Британские короли!

— Карл Второй. Проще пареной репы.

— Ядерная физика!

— Холодный термоядерный синтез, болван ты этакий.

— Штаты!

— Делавэр. Придумай что-нибудь позаковыристее.

— И последняя тема — дальний космос!

— Ну конечно, квазары.

Это была еще одна маленькая игра, которой забавлялась Суини, — пыталась угадать вопросы, прежде чем услышит подсказки. В последнее время она и с этим справлялась легко и просто.

Победитель предыдущей игры выбрал крепкие напитки. Алекс зачитал подсказку, и соперники впились глазами в табло, словно надеясь увидеть на нем нужное слово. Послышался звонок, и участник в центре нажал кнопку.

— Что такое абсент? — сказал он.

Суини взяла пульт и выключила звук телевизора, чтобы не слышать, как Алекс подтверждает, что это правильный вопрос. Она и сама это знала. К тому же в последние дни ни разу не ошибалась.

Ее охватила такая тревога, какой Суини еще ни разу на своей памяти не чувствовала. Поднявшись на ноги, она подошла к окну и выглянула на залитую дождем улицу. Обычно дождь успокаивал Суини, но сегодня его магический шелест не приносил покоя.

Вряд ли влечение к Ричарду могло до такой степени выбить ее из колеи. Разумеется, она была удивлена, ведь до сих пор с ней такого не случалось, но придавать этому слишком большое значение не стоило. Тяга к мужчине — самое обычное дело для женщины, просто Суини решила не давать волю своим желаниям. И все же охватившее ее возбуждение было сильным, пьянящим. Теперь Суини начинала понимать людей, которые под его, так сказать, воздействием совершают безрассудные, опрометчивые поступки. Гормоны действовали так же сильно, как виски, но при этом не доставляли никакого удовольствия.

Однако Суини подумала, что ни Ричард, ни ее чрезмерно бурная реакция на него тут ни при чем. Обмозговав все это, она приняла соответствующее решение и постаралась отделаться от назойливых мыслей. Тут нечто другое, какое-то подспудное предчувствие беды, не имеющее никакого отношения к ее половому влечению. Сама не зная почему, она чувствовала себя несчастной, почти убитой горем.

Суини пыталась поработать над набросками, но не могла сосредоточиться. Телевизор прискучил ей, и в конце концов она закуталась в одеяло, взяла книгу и на целый час погрузилась в чтение, пока, одолеваемая сонливостью, не начала клевать носом. Было лишь девять вечера, но Суини решила, что коли уж хочется спать, значит, пора отправляться на боковую.

Когда она забиралась под одеяло, вздыхая от наслаждения, вновь зашелестел дождь, который в течение дня шел с небольшими перерывами. Электрическое одеяло согревало постель и давало ощущение уюта; закутавшись в него, Суини чувствовала себя так, будто она в коконе. Конечно, одеялу далеко до пиджака Ричарда, и все же оно замечательное. Суини вытянулась в постели, поерзала замерзшими ногами под одеялом и через несколько минут уснула.

Сразу после полуночи она беспокойно зашевелилась, делая руками такие движения, будто отталкивала что-то. Из уст ее вырывалось что-то нечленораздельное, голова заметалась по подушке, веки затрепетали. Девушка дышала так прерывисто и тяжело, словно бежала.

Внезапно Суини замерла. Даже ее дыхание надолго утихло.

Потом она вновь задышала. Веки поднялись, и широко открытые глаза устремились куда-то вдаль. Суини выбралась из постели и молча, не зажигая света, босиком пошла через квартиру в студию. Здесь она тоже не стала включать лампы, но льющегося из окна белого света оказалось достаточно, чтобы пройти по большому загроможденному помещению, не наткнувшись на какой-либо предмет.

В студии повсюду стояли мольберты с натянутыми на них холстами разной степени завершенности. Суини сняла один из холстов и прикрепила на его место новый.

Точными размеренными движениями она взяла тюбик ярко-красной краски и выдавила на палитру большой комок. Первый мазок кисти оставил на чистом пространстве холста жирную алую полосу. Потом Суини взяла черную краску. На картине будет много черного.

Она провела перед мольбертом два часа, сноровисто и беззвучно водя по холсту кистью. Под окнами ее квартиры промчалась пожарная машина, но Суини не слышала звука сирены. Босые ноги не чувствовали холода. За все время она ни разу не вздрогнула.

Внезапно Суини ослабла и съежилась, будто спустившаяся шина. Она еще раз обмакнула кисть в черную краску и добавила последний мазок внизу картины. Потом аккуратно поставила кисти в скипидар и молча покинула студию, так же, как входила туда. Суини прошла обратно по темной квартире по собственным следам — хрупкая босая женщина в пижаме, с пышными завитками волос, упавших на плечи. Двигаясь беззвучно, как привидение, она вернулась в спальню, в теплое гнездышко своей постели.