Журнал «Если» - «Если», 2005 № 02

• Название: «Если», 2005 № 02
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: ISSN 1680-645X

Геннадий ПРАШКЕВИЧ

ЗОЛОТОЙ МИЛЛИАРД

И вновь человечество стоит перед символическим камнем: один путь ужасен, а другой — еще хуже.

Дейл БЕЙЛИ

КОНЕЦ СВЕТА, КАКИМ МЫ ЕГО СЕБЕ ПРЕДСТАВЛЯЕМ

Существует ли что-нибудь более окончательное, чем светопреставление? Не торопитесь с ответом.

Джон ГРАЙЗИМЕР

ПАР

Жизнь героя полна рутины: он ежедневно ходит на работу в институт, занятый изучением проблем свихнувшегося города.

Пол ДИ ФИЛИППО

ПРОБЛЕМЫ ВЫЖИВАНИЯ

Жалкий изгой, он и мечтать не смел, что судьба ниспошлет ему нечто большее, чем фляжка чистой воды.

Леонид КУДРЯВЦЕВ

ТРЕТИЙ ВАРИАНТ

До конца своих дней рыться в кучах мусора… Неужели дипломированный специалист по межпланетному праву смирится с такой унылой участью?

Хосе Антонно ДЕЛЬ ВАЛЬЕ

ДЕРЬМОВОЕ ДЕЛО

В конце концов, сколько можно попрекать человечество? Что же, мы действительно хуже всех? Думаете, на соседней улице чище?

ВИДЕОДРОМ

Известный режиссер, а по совместительству директор «Мосфильма», рассказывает о своих картинах и о проблемах российской кинофантастики… Впервые в традиционном подведении кассовых итогов года участвует и отечественный кинофильм… Новый эксперимент Роберта Земекиса — на этот раз с компьютерными технологиями… Корейская мультипликация — это аниме или все-таки нет?…

Глеб ЕЛИСЕЕВ

НЕ НАДО ГРЯЗИ!

Как только ни пытались фантасты воздействовать на неразумное человечество — и предупреждали, и запугивали, и взывали к совести… Все напрасно: цивилизация стремительно скатывается в экологический апокалипсис.

ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ

Если верить нашим экспертам, фантасты все-таки смирились с неизбежностью экокатастрофы. Как говорится, поздно пить «Боржоми»…

РЕЦЕНЗИИ

Писатели Страны восходящего солнца, глиняные роботы Терри Пратчетта, а также новые книги Виктора Пелевина, Далии Трускиновской, Александра Зорича, Евгения Филенко и других авторов.

КУРСОР

Поток экранизаций фантастики грозит в скором времени окончательно захлестнуть мировой кинематограф!

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС

Читателей ждут рассказы Юлии Остапенко, Сергея Лукьяненко, Максима Дубровина, Кирилла Бенедиктова. А также история конкурса, получившего название «Рваная грелка» (об этимологии названия мы тоже расскажем).

Сергей ПИТИРИМОВ

ПАМЯТИ ТОРНА БЛЮМЕНФУНКЕЛЯ, ПОПЫТАВШЕГОСЯ ПЕРЕПЛЫТЬ МОРЕ

А ведь еще недавно мы полагали, что российских любителей фантастики не меньше, чем жителей столицы…

ПЕРСОНАЛИИ

Знакомьтесь: невымышленные биографии создателей вымышленных миров.

---

— Почему вы все время говорите об этом?

— Люди должны знать о том, что им мешает.

— Осторожнее. Здесь ступени. Это и есть колодец Эриду?

Гайя справилась с картой, и они осторожно вступили в темное помещение.

Плескалась вода. Где-то совсем рядом. Колодец, наверное, готовили к реконструкции: часть стиалитовой стены срезали, сквозь отверстие тянуло влажной плесенью. Никто не назовет каналы Экополиса грязными, но вода в колодцах все же застаивается. В темноте Гайя плохо видела спутника, но только жесткая дисциплина, выработанная годами службы, удерживала ее от вызова сотрудников Нацбеза. Она остро чувствовала присутствие урода.

Минут через пять они достигли коллектора.

Гайя — вскрикнула, непроизвольно прижав руки к груди.

На темном угловом выступе в сумеречном свете пыльного фонаря примостилась больная крыса. Может, не справилась с течением, и ее затащило в трубы из Остального мира. Черненькие бусинки глаз тускло мерцали, передние лапки обвисли, загорбок топорщился. Задвижка стиалитового люка над нею поблескивала, будто выходом пользовались совсем недавно.

— Ты бывала в гараже Тэтлера?

— Наверное. Кто помнит такое?

— Ты бы узнала гараж?

— Не думаю. Люк зазвенел.

Гай бесцеремонно столкнул пискнувшую крысу в воду и всей спиной нажал на люк. Автоматика тут не предусматривалась. Люк откинулся.

Они оказались в водном гараже.

Знакомый диван. Подиум гинфа. Бронзовая фигура, вплавленная в стену.

— Но это же мой гараж!

— Наверное, раньше он принадлежал Тэтлеру.

— Считаешь, нам повезло?

12.

Нет, Гай так не считал.

Все, что находилось когда-то в гараже Тэтлера, конечно, выбросили, а то и уничтожили при ремонтных работах. Карта оказалась точной. Блуждания под Нижними набережными результатов не принесли.

— Куда их отправят?

Гай не решился произнести — нас. Он все еще не видел связи между собой и гаммельнским дудочником. Но Гайя поняла.

— Скорее всего, в Ацеру. Он помнил эти побережья.

Пасмурные пески до горизонта, заиленные отмели. Водоросли, выбрасываемые течениями и приливом, съедаются сразу. По растоптанным дорогам безостановочно движутся плохо организованные колонны в сторону ближайшего Языка. Перенаселенные поселки. Хмурое, больное население. Вряд ли к высланным из Экополиса отнесутся там хорошо.

"Но кто мы?"

Молодой человек, появившийся на подиуме, любил задавать патетические вопросы.

Впрочем, отвечал ему сам Шварцшильд — один из столпов биоэтики. Когда-то Гай у него учился. "Новое человечество".

"Внешне уроды совсем такие же, как мы, — продолжал сомневаться молодой человек. — Две руки, две ноги, неплохое обоняние, слух…"

"…и расшатанный геном, и наследственные болезни, — ободрил молодого человека Шварцшильд. — Уроды всего лишь часть биосферы. А мы — Новое человечество. Положение уродов не должно нас волновать. Старший брат болен".

Оказывается, непонятливые в Экополисе еще встречались.

"Это же мы с вами — ступень к новой форме разума, — польстил Шварцшильд сомневающемуся молодому человеку. — Носителем разума на Земле всегда был только человек. Поэтому мы и говорили: Человек разумный. Да, конечно, все мы — порождение биосферы. Но мы наконец нашли способ встать над природой, мы больше не зависим от ее капризов. Хотите знать разницу? Уроды заняты добыванием пищи, а мы — строим будущее. Уроды зависят от капризов природы, а нам это не мешает. А то, что нам мешает, мы просто отбрасываем".

"Миллиард против семи, — доброжелательно напомнил Шварцшильд. — Голосуйте за Референдум, — напомнил он, обращаясь уже не только к молодому человеку, но ко всем, кто в данный момент следил за подиумами гинфов. — Иначе вас сметет последняя волна уродов. Привыкайте, привыкайте, привыкайте к мысли, что мы — другие. Привыкайте, привыкайте, привыкайте к мысли, что мы — совсем другие. С нас начинается другой мир. Пропуском в этот другой мир является совершенная генкарта. Слышали, наверное, что эмбриональные нервные клетки от разных видов могут быть совместимы, что клетки человеческого мозга, например, можно переносить в мозг крысиного эмбриона?"

"И такие крысы будут жить?"

"Разумеется".

"И мыслить, как люди?"

"Вряд ли. Не увлекайтесь. Речь ведь идет о химерном мозге. Наше мышление в основе своей чуждо крысам. В этом проблема. Скажем так, наши идеи не кажутся им привлекательными".

"Поэтому крысы и ушли из Экополиса?"

"Не думаю, — улыбнулся Шварцшильд. Он был на удивление доброжелателен, но время от времени в зеленых глазах вспыхивали резкие огоньки. — Просто мы уже другие. Мы питаемся генетически модифицированными продуктами, а крысы их не едят. Мы умеем переносить из клетки в клетку искусственно сформированные хромосомы, а крысы обходятся естественным течением событий. Это их пугает. Они инстинктивно чувствуют огромную опасность. Мы научились упаковывать тысячи разных ДНК-копий в одно целое с необходимыми для функционирования регуляторными элементами, вот чему мы научились! Гены по нашему указанию кодируют соответствующие белки в любом организме. Подчеркиваю, в любом. И такие организмы нормально функционируют. Мы умеем воспроизводить сложную функцию млекопитающего… ну, скажем, в бактериях… Разумеется, это не думающие бактерии, как об этом болтают на набережных, но мы можем назвать их послушными". "Послушными?"

"Я имею в виду бактерии, которые сами устанавливают нужный нам ген или даже целую генную структуру". "Но…"

"Никаких но, — остановил Шварцшильд пораженного молодого человека. — Я просто стараюсь навести вас на основную мысль. Мы уже не такие, как уроды. Мы не похожи на них. У нас две руки, две ноги, но мы совсем другие. Привыкайте, привыкайте, привыкайте к той мысли, что нам скоро заново придется осваивать всю планету. — И улыбнулся: — Старший брат болен".

— Ты можешь войти в архив? — спросил Гай.

— Смотря в какой.

— В архив Комитета биобезопасности.

— Интересуешься Тэтлером?

Гай кивнул. Тонкие пальцы Гайи пришли в движение.

— Ничего интересного… Файлы пусты… Архив перенесен в специальное хранилище… Правда, остались пароли для входа в Отдел Z.

— Разве такой существует? Гайя кивнула.

— И ты можешь в него войти?

— Без проблем.

13.

…потолок, стены — синий фон. Стол крепко привинчен к полу. Низкий стульчак.

Гай сразу узнал синюю камеру. Два года назад он был в ней. Тогда в камере было сумеречно, пахло нечистотами. Со стула поднялся старший следователь Маркус. Ну да, Маркус, почему-то он запомнил это имя. Старший следователь опирался на костыль, было видно, что его это раздражает. А на голом синем полу в беспамятстве валялся некий Ким Курагин — кажется, медик, сотрудник, обслуживавший дальние Станции.

— Но почему Z? Откуда такое название?

— Так отдел проходит по документам.

— Это филиал Нацбеза?

— Скорее всего.

Не внезапное овеществление слухов, не туманная легенда, вдруг обратившаяся в реальность — такое иногда случается, почему-то его поразило лицо Гайи. Она с каким-то гадливым интересом уставилась на Отто Цаальхагена. Зеленоватые глаза сузились, неприятный румянец выступил на щеках. Гаммельнский дудочник сидел на стульчаке, ниже колен скинув мятые синие штаны. Большую голову все еще окаймляли крупные кудри. Правда, теперь они не походили на олимпийский венок. К тому же писатель не подозревал, что за ним наблюдают.

— Много теперь таких?

Гайя его поняла. И улыбнулась:

— На пароход точно хватит.

Для нее философский пароход был уже решенным делом. Какую-то часть надломившихся людей, считала она, и впрямь следует выслать. Их не за что убивать, но они не приносят никакой пользы. Скорее, вред. Кому это нужно? Она смотрела на факты трезво. В этом она всегда оставалась истинной гражданкой Есен-Гу. Она никому больше не хотела передоверять своего будущего, особенно уродам. Отработанный материал должен рассеиваться во времени и пространстве. Так было всегда. У природы не бывает любимчиков. Нельзя же считать любимчиками тупых морщинистых гаттерий, доживающих свой нудный век на островах, полностью отрезанных от потрясенного Катастрофой мира, или пучеглазых латимерий, бессмысленно двигающих хвостами в придонных течениях.

Неудачники. Так точнее.

Природа любит очищать планету для новых видов. Она с энтузиазмом сотрясает целые континенты, обрушивает горные цепи, разражается чудовищными потопами, выжигает цветущие долины раскаленными пепловыми тучами, рассылает по всей Земле мириады все новых и новых вирусов.

Дети вырастут — разберутся?

Но чьи дети?

Гай видел нежную линию лба, чуть приподнятые уголки губ Гайи, — раньше такая малость его смиряла. Но теперь он боялся. Он страшно боялся. Красота действовала на него удушающе. Он предпочел бы общество матери Хайке, а не зеленоглазой красавицы, пытающейся разобраться с его тестированием. В Экополисе он никому не нужен, это наконец дошло до него. Все отправились в будущее, а его забыли. Он пытался войти в вагон, а его оттолкнули. Он остался один на грязном безымянном полустанке, которому грозит обязательная и скорая медитация (в понимании офицера Стууна). А в поезде, умчавшемся в будущее, нежная Мутти с наслаждением изучает арабскую каллиграфию. Там много других людей, которые когда-то считались его друзьями. И Гайя рядом только потому, что ее интересуют документы Тэтлера. Они могут восстановить справедливость и повлиять на события. Смешно. Вряд ли она верит в это. Для Гайи эти несколько часов — всего лишь красивое прощание. Она решила расстаться с прошлым вот так. Ничем помочь она мне не могла. Как я ничем не мог помочь брату Худы или той болотной женщине, которая выкормила меня грудью. Даже родной сестре… Ведь за ее спиной поблескивали глаза уродцев… Его передернуло ог ужаса.