Изабель Вульф - Мучения Минти Мэлоун

• Название: Мучения Минти Мэлоун
• Автор: Изабель Вульф
• Издательство: Амфора
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5- 94278- 480- 9

Жених сбежал, коллеги по работе сели на голову, и даже собственную спальню пришлось уступить загостившейся кузине. А все потому, что Минти — очень милая девушка. Сумеет ли она измениться и тем изменить свою жизнь? Об этом вы узнаете из романа современной английской писательницы Изабель Вульф.

---

Послонявшись минутку у крыльца, я зашла внутрь. Церковь была пуста. Совершенно пуста. Внутри оказалось тепло, как в утробе. Желтые цветы: солнечные бутоны нарциссов, кремовые тюльпаны и усыпанные золотистыми венчиками ветки форсинтии — напоминали о праздновании Пасхи. Во второй раз я прошла вдоль рядов к алтарю, и каждый мой шаг отзывался эхом. Я замерла на том самом месте, где стояла напротив Доминика в июле, и вдохнула аромат пчелиного воска, сладкий, как мед. До меня донеслись призрачные голоса: «Согласен ли ты? Согласен?..» — «Нет. Нет… Нет…» — «В болезни и здравии. В болезни…» — «Не могу. Не могу… Не могу…» — «Давай же, Дом. Давай…» — «Мы обязательно разведемся. Разведемся…» — «Ш-ш! Мадам! Ш-ш!» — «Не упади! Не упади… не упади…»

Потом я подняла глаза к потолку и попыталась представить, что над головой открытое небо, а вокруг — почерневшие, обугленные стены, обгорелые скамьи. «Вот что со мной произошло», — подумалось мне. Меня тоже разбомбили, до основания. Осталась лишь зияющая, разрушенная оболочка. Казалось, я никогда не восстану из руин. Но теперь я поняла, что ошибалась. Я родилась заново. Такая же, как прежде, и другая. Я воссоздала себя прежнюю, используя новую материю. «Нужно что-то сказать, — подумала я, — но что?» В конце концов, я просто произнесла: «Спасибо!» — и направилась к двери. По пути к выходу на глаза мне попалась доска с надписью: «Молитвы», сплошь усеянная записками. «Помолитесь за то, чтобы мы с Джулианом увиделись снова», — гласила одна. «За Элис, которая тяжело больна», — просила вторая. «За моего сына Тома, который волнуется из-за экзаменов», — молила третья. И тут я прочитала: «Помолитесь за мою дочь Минти, которая очень несчастлива». Я узнала папин почерк. Наверное, он вернулся сюда спустя несколько дней после свадьбы. Я сняла записку: мне уже не нужны молитвы. Потом вытерла глаза и пошла на работу.

«Воистину от великого до смешного один шаг», — подумала я, войдя в офис через полчаса и увидев Уэсли. У него был действительно смешной вид. Мало того, он выглядел странно. Не потому, что оделся нелепо, и не потому, что побрил голову. А потому, что был на девятом месяце беременности. Он… Ба!.. Я вспомнила, какой сегодня день, и улыбнулась собственной догадливости.

— Первое апреля — никому не верю, — сказала я. — Раскусила! Раскусила!

— Минти, это не шутка, — серьезно проговорил он и погладил свой выступающий живот.

Я вытаращила глаза. А что же еще? Вид у него был такой, будто он вот-вот родит. Он походил на мужика с того дурацкого рекламного плаката, который призывал мужчин «быть ответственными».

— Уэсли, если это не первоапрельская шутка, то что? — поинтересовалась я.

— Сопереживаю.

— Что?!

— Я сопереживаю. Проникаюсь чувствами Дейдры. Хочу до конца понять, что она ощущает. — Он задрал джемпер, демонстрируя нечто похожее на зеленый полотняный бронежилет, прикрепленный к животу скотчем.

— Это накладной живот, — объяснил он. — Для мужчин. Чтобы они сумели понять, каково их беременным подругам.

— О…

— Прислали из Америки, — похвастался он. — По Интернету заказал. У нас такие не продаются.

— И, слава богу, — порадовалась я. — Выглядит ужасно. Какой уважающий себя британец согласится напялить подобный кошмар?

— Ну… я же согласился, — ответил Уэсли. По-моему, он немного обиделся. — Мне кажется, это хорошая идея. Его можно чем-нибудь набивать, по мере роста эмбриона. Мы с Дейдрой уже на шестом месяце, — сообщил он. Потом встал и подпер ладонями спину. — О боже, моя спина меня убивает, — пожаловался он.

— Уэсли!

— Я буду так рад, когда все закончится.

— Хватит тебе!

— У меня жуткие спазмы…

— Ради бога, прекрати!

— И все время тошнит.

— Прошу тебя, Уэсли! — со смехом умоляла я. — Хватило с нас одной Мелинды.

— Кстати, ты слышала? Она возвращается на работу, — проинформировал он, достав каталог магазина «Малыш и мама».

— Что?! — Улыбка осыпалась с моего лица на пол.

— Мелинда возвращается. Ты еще не знаешь? Я в ужасе таращилась на него:

— Нет.

— Все о'кей, Минти. Не переживай, тебе ничего не грозит. Она будет работать в ночную смену.

— Звонки от придурков в прямом эфире?

— С двух до четырех ночи. У Джека были дыры в расписании, и она как раз подойдет, ведь не надо будет писать сценарий.

— Это уж точно.

— От нее требуется только не спать и отшивать крезанутых.

— Как только она согласилась после той жуткой ссоры?

— Очевидно, ей отчаянно хочется вернуться и быть «вадиоведущей», а Джек выбился из сил, пытаясь подобрать кого-то на эту должность. О, легок на помине… — добавил Уэсли.

— Доброе утро! — весело поздоровался Джек. В последнее время он выглядел намного счастливее. — Как у нас чисто, — подозрительно осмотрелся он. — Неужели рак на горе свистнул и пришли уборщики? Уэсли, мне страшно даже предположить, зачем ты запихнул подушку под свитер.

— Это не подушка, а накладной живот для сопереживания.

— Все ясно, — ошалел Джек. — Доброе утро, Минти! — обратился он ко мне. — У тебя довольный вид. Прямо-таки цветешь.

— Цвету? — с недоверием спросила я. — Правда?

— Да, — подтвердил он. — Цветешь и пахнешь. — Он взял со стола Уэсли «Книгу молодой мамы» и улыбнулся мне краешком губ. — Ты что, влюбилась?

— Что? О нет. Просто счастлива, — объяснила я. — Вот и все. Я будто родилась заново.

— Вот-вот, Дейдру это тоже ждет, — скорчив гримасу объявил Уэсли. — Наверное, это очень больно.

— Что? — спросил Джек.

— Я сказала «родилась заново», а не «родила».

— Ты уверена, что гормоны тут ни при чем? — не поверил Уэсли, доставая книгу Мириам Стоппард.

— Уверена. Это было внутреннее перерождение.

— А вид у тебя такой, будто ты влюбилась, — кинул Джек через плечо, заходя в свой кабинет.

— Да, — вдруг изрекла Моника. — И, правда.

— Вы что, издеваетесь, что ли? — рассмеялась я. Потом сняла трубку и позвонила Джо.

Понимаете, я хотела все ему рассказать. Хотела рассказать о своем новом прорыве. О том, как я выбросила Доминика на помойку прошлого. И мы договорились встретиться в «Скрин-он-зе-Грин», в Айлингтоне, в шесть часов на следующий вечер.

— Ты выглядишь отталкивающе, — восхищенно произнес он, громко чмокнув меня в щеку.

— На себя посмотри, страшилище! — весело ответила я и тут же оговорилась: — Это я, любя так тебя называю.

— Знаю-знаю, — улыбнулся он, и мы зашли внутрь.

Я еще раз посмотрела на него. Ощущение было такое, будто сегодня я впервые отчетливо его вижу — прежде темная тень Доминика застила мне глаза. Хотелось рассказать Джо о встрече с Домиником, но я решила подождать до конца показа. Это была новая фильмокопия классической картины Джона Шлезингера «Вдали от безумной толпы» [70].

— Только прошу, не шурши попкорном, — предупредил Джо, когда свет погас, наступила темнота и раздвинулся нейлоновый занавес.

— У меня нет попкорна, — ответила я.

— И не разговаривай со мной во время сеанса, — продолжал он. На экране появилась Джули Кристи. — Это очень раздражает, и не только меня.

— Ш-ш! — зашикал кто-то с заднего ряда.

— Вот видишь! — Я закатила глаза. — И не хватайся за меня, когда будет страшно, — прошептал он. — Я тебя знаю.

— Это же не фильм ужасов, — прошептала я в ответ.

— Тогда просто не трогай меня, о'кей? — велел он и обнял меня правой рукой.

Я хихикнула. А потом покраснела. Я чувствовала себя необъяснимо счастливой, потому что снова была рядом с Джо. Но скоро я уже очутилась среди холмов Уэссекса, с волнением сопереживала борьбе Батшебы за свою ферму, ее страсти к сержанту Трою. Однако и слепому было ясно, что Трои — мелочный ублюдок, а Батшеба — полная идиотка, раз отвергает замечательного Гэбриэла Оука. В конце концов, у нее открылись глаза. «Оглянись, — говорит Алан Бэйтс Джули Кристи в конце фильма, — и я буду рядом. И когда я оглянусь, — беззаботно продолжает он, — рядом будешь ты». И улыбается. Джули Кристи отвечает ему улыбкой. Они исчезают из кадра, идут титры.

— Вот это называется счастливый конец, — провозгласила я, когда мы поднялись с мест. — Наконец-то она прозрела.

— Но Харди сперва заставил ее помучиться, — заметил Джо. — Он все время измывается над своими героинями, устраивает им адские испытания. Так! — произнес он и взял меня под руку. И теперь, свободная от чар Доминика, я почувствовала, как внутри что-то подпрыгнуло. — Пойдем со мной, — скомандовал он и мягко добавил: — Пожалуйста.

Мы шагали по Апперстрит и Роузбериавеню, и мне было очень-очень хорошо. Наконец-то я могу жить дальше. Жить дальше вместе с Джо. Конечно, мы можем быть больше чем друзьями. Нужно просто убедить его, что Доминик меня уже не интересует. Ведь это правда. Мне плевать на Доминика. Он утратил реальность, стал героем страшного, беспокойного сна. И сейчас я просыпаюсь, а он растворяется в воздухе, как привидение, бесплотный пришелец из другого мира. Теперь у меня есть Джо. Из плоти и крови. Его твердая и сильная рука держит меня под руку. Мы разговариваем о фильмах и режиссерах, и мне это очень нравится, ведь он так много знает, а я очень люблю кино. Мы проходили мимо «Садлерз-Уэллз». Люди спешили в театр, и тут, к своему изумлению, я увидела папу. Он стоял у входа. У него был взволнованный вид. Даже странно, ведь обычно он такой спокойный. Наверное, мама задержалась на какой-нибудь благотворительной вечеринке.