Ян Гийу - Путь в Иерусалим

• Название: Путь в Иерусалим
• Автор: Ян Гийу
• Издательство: Текст
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2000
• ISBN: 5-7516-0200-5

Ян Гийу (Jan Guillou), один из самых популярных современных писателей Швеции, в своем увлекательном романе создает яркую фреску жизни средневековой Скандинавии. Вместе с главным героем романа, юным Арном, читатель побывает в поместье его отца Магнуса, в монастыре цистерцианцев, на деревенской свадьбе и на тинге, съезде благородных рыцарей, где решается, кто будет королем страны. Роман, переведенный на многие языки мира, в 1988 году был удостоен высшей литературной награды Швеции.

На данный момент писателем созданы четыре романа из цикла «Рыцарь Арн», но в России издан лишь первый.

Цикл «Рыцарь Арн»:

1. The Road to Jerusalem (1998), ISBN 91-1-300565-0 the first book in the series.

2. The Knight Templar (1999), ISBN 91-1-300733-5 the second book in the series.

3. The Kingdom at the End of the Road (2000), ISBN 91-89426-02-9 the third book in the series.

4. The Heritage of Arn (2001), ISBN 91-642-0003-5 a follow-up about Birger jarl, the founder of Stockholm — fictionalized to be Arn's grandson.

По мотивам первых трех книг, в Европе, сняли два полнометражных фильма:

1. Арн: рыцарь — тамплиер / Arn — Tempelriddaren (2007)

2. Арн: Объединенное королевство / Arn — Riket vid vägens slut (2008)

---

Когда Арн внезапно начал обороняться, Эмунд был уже настолько измотан и неповоротлив, что все без труда заметили это. Арн изматывал его еще больше, встречая теперь его удары своим мечом или щитом, но все время наискось, направляя меч Эмунда вниз, к земле. Раз за разом тяжелый меч Эмунда высекал искры, ударяясь о камни. Арн притворялся, что встречает его удары прямо, но постоянно поворачивал руку так, что меч противника скользил по инерции дальше. Арну недолго пришлось прибегать к этой уловке, ибо Эмунд вновь упал на землю от собственной тяжести. Тогда Арн подскочил к нему и приставил острие меча к его горлу, заговорив с противником. Эмунд стоял на коленях, задыхаясь, и казалось, настал его последний час.

Оба воина находились в центре избранного для поединка места, вдали от гомонящей толпы, и никто не смог расслышать, о чем там они говорят.

У людей была только одна догадка: тот человек, которого все называли монашкой, предлагает Эмунду жизнь в обмен на то, что тот сдастся и в знак этого отдаст свой щит. Но Эмунд внезапно отпрянул от грозящего ему меча, поднялся, и бой продолжился.

Теперь даже люди короля поняли то, что они вначале отказывались понимать. Этот Фолькунг, которого Эмунд оскорбил, превосходил его, и не было в этом ни чуда, ни колдовства, ни случайности, ибо все убедились воочию, как идет бой. Бывалые воины, стоявшие поблизости, пытались уследить за тем, как Арн отражает и наносит удары своим мечом. Они уже были единодушны в том, что искусство его велико и что Эмунд нашел достойного противника. Со стороны Фолькунгов издевки звучали все громче, а из рядов людей короля раздавались отдельные выкрики о том, что Эмунду надо отступить и отдать свой щит. Все видели собственными глазами, что его пощадили, и уже не раз.

Однако Эмунд Ульвбане высоко ценил свою честь и не мог просто так сдаться какому-то щенку. Он часто дрался на поединках и знал: даже самое безнадежное положение может внезапно измениться, причем безо всяких чудес. И, продолжая бой, он стал более осторожным и двигался, экономя силы.

Арн сперва несколько растерялся, поняв, что не сможет закончить поединок капитуляцией Эмунда, что было бы самым разумным. Ведь должен же заметить его противник, что удары его ни разу не достигли цели, тогда как сам Арн мог поразить Эмунда в любой момент. Арн сознавал, что обязан вести себя хладнокровно, не поддаваться искушению гордыней, каким бы беззащитным ни казался сейчас Эмунд. И он решительно положил свой щит на землю, чтобы вызвать новые неистовые наскоки Эмунда и вконец измотать его.

Вздох ужаса пронесся по толпе, когда все увидели, что Арн положил щит, да еще взял меч в другую руку, ибо теперь возможности Эмунда нанести смертельный удар увеличились вдвое. И Эмунд клюнул на эту приманку. Собравшись с силами, он ринулся в наступление, испытывая одновременно отчаяние и ярость. Арн, двигаясь по кругу и постоянно обманывая Эмунда, легко мог отрубить противнику голову, и многие видели это, не понимая, почему же он медлит.

Но у Арна были свои планы. Он намеревался отрубить Эмунду не голову, а правую руку, как раз в том месте, где кончалась скандинавская кольчуга, оставляя кисть без защиты. И чем дольше он кружил вокруг Эмунда, тем чаще тот показывал свою обнаженную руку. Арн выжидал, пока она не оголится окончательно. И тогда со всей силы нанес свой первый удар.

И опять тысячная толпа содрогнулась от ужаса, когда все увидели, как огромный меч Эмунда пронесся по воздуху вместе с его правой рукой, по-прежнему сжимающей рукоять.

Эмунд тихо упал на колени, отшвырнул щит и левой рукой схватился за рану, чтобы остановить бьющую кровь.

Арн подошел к нему и приставил меч к его горлу. Все замерли, разом умолкнув, ожидая смертельного удара, на который Арн имел полное право.

Но вместо этого он поднял Эмундов красный щит с черной головой грифа, повернулся к поверженному спиной, взял свой щит и, подойдя к своему отцу, отдал ему щит противника.

Несколько людей королевского брата Болеслава подбежали к Эмунду и спешно унесли его.

Со слезами гордости и облегчения на глазах Магнус сын Фольке триумфально поднял завоеванный красный щит к небу, и Фолькунги застучали своими мечами о щиты так, что поднялся страшный грохот.

Ни один из тех, кто был там, никогда не забудет тот день. А те, кого там не было, услышат так много рассказов о поединке Арна и Эмунда, что им будет казаться, словно они видели все своими глазами.

Глава X

Как осенняя буря, налетел на Западный Геталанд претендент на престол Кнут сын Эрика, возвращаясь из Норвегии. Сперва он поехал к брату своего отца, Юару сыну Едварда, и отпраздновал у него адвент, выразив благодарность за возвращение в церковь Эриксберга. Затем он гостил у многих других родичей, говоря, что приехал поохотиться. В Западном Геталанде стояла суровая, «волчья» зима, когда снега не слишком много для коня и бредущего по сугробам раба, но чересчур — для бегущего волка. В такую зиму, по обычаю, молодые и смелые охотники ездили от двора к двору, собирая людей на облаву на волков. Но и кроме охоты было что обсудить — конечно, все говорили о победе Фолькунгов и Эрикова рода на ландстинге в Аксевалле. А Кнуту было о чем поразмыслить, чтобы легче собрать урожай, когда подоспеет время жатвы.

Его первейшей и главной целью во время этой охоты на волков стало посещение Арнеса. Когда он и его люди прибыли туда, их уже ждали, ибо накануне хозяева получили весть от гонцов Кнута. И Магнус заранее послал Сварте, Коля и других рабов, кто подвернулся под руку, в лес, севернее Арнеса, чтобы окружить волков. Там были отличные места для охоты.

На двор въезжали ловкие, сильные молодые парни, половина из них — норвежцы. Кони их звонко цокали копытами, а навстречу уже спешили слуги, беря коней под уздцы. Кнут сын Эрика первым соскочил с коня и с распростертыми объятиями двинулся к хозяину — Магнусу. Арна он обнял вторым, дружески тряхнув его за плечи. И сказал при этом, что встреча действительно радостная, ведь именно Арна он помнит лучше всех с самого детства. Арн сперва не понял, что за воспоминания детства тот имеет в виду, но Кнут весело напомнил ему, как они вместе прятались в этом самом доме, чтобы послушать норвежского скальда, которого привез с собой отец Кнута, святой Эрик, и как этот самый святой король ненароком окатил их, справляя нужду.

Теперь Арн наконец-то вспомнил, о чем идет речь, и заявил, что само по себе событие гораздо приятнее в воспоминаниях, чем в действительности. И оба весело посмеялись, словно добрые друзья, встретившиеся через много лет. Обняв Арна за плечи, Кнут, как почетный гость, первым вошел в дом. Юноши громко переговаривались, к великому удовольствию окружающих, так как было занятно, когда один говорит как норвежец, а другой — как датчанин.

Словно Божие благословение просияло над праздничным пиром, ибо ничего лучшего тогда не было в Арнесе.

Магнус являлся теперь уважаемым отцом, сын которого сразил самого Эмунда Ульвбане, завоевав славу своему отчему дому и всему роду. Эскиль был тоже несказанно рад тому, что его оклеветанный брат теперь стал тем, о ком говорят с уважением. Все недоразумения в отношениях между отцом и сыновьями исчезли. И Арн ощущал, что он, словно блудный сын, теперь действительно вернулся в свой дом. На пиру Эрика дочь Юара тотчас услышала со всех сторон слова похвалы и почтительности в свой адрес, ибо запеченная оленина с заморскими специями и маленькие кабанчики с медом, которых она поставила перед гостями на стол рядом с лучшим в доме пивом и медовухой, вызвали громкие возгласы восхищения и изумления, и гости только и делали, что пили за Магнуса, прославляя его счастье — такую хорошую хозяйку в доме. Никто больше не замечал, что речь Эрики была невнятной.

Кнут сын Эрика встретил в усадьбе самый радушный прием, и он теперь мысленно рассматривал Арнес как наиважнейший оплот во всем Западном Геталанде. А потому он тоже испытывал великую радость на пиру.

Когда все наелись до отвала и могли только пить, зашел разговор о том, о чем должен был зайти рано или поздно, — о поединке на ландстинге в Аксевалле.

Арн смутился, умолк и сказал лишь, что он победил просто неумеху с плохим мечом и дело не стоит того, чтобы много говорить о нем. Но Кнут попросил хотя бы показать ему меч, а просьба королевского сына и почетного гостя должна быть исполнена немедленно. И слуга быстро принес меч.

Кнут с удивлением вытащил меч из ножен и взвесил его сперва на руке, а затем прошелся по залу и испытующе рубанул мечом воздух, так что стало понятно, что он и прежде держал в руках меч. Кнут нашел, что меч Арна слишком легок и хрупок, как ему и рассказывали, и он попросил объяснить, в чем тут дело.

Арн сначала воспротивился, говоря, что нечего о мече рассуждать за кружкой пива. Но потом увидел заалевшее лицо Эрики дочери Юара, упрямо просившей его показать меч, и покорился.