Ширл Хенке - Любовь к мятежнику

• Название: Любовь к мятежнику
• Автор: Ширл Хенке
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-277-1

На фоне драматических событий войны за независимость американских штатов не менее драматично развиваются отношения между главными героями книги. Блэкхорны, отец и сын, муж и жена, кузены, оказываются на разных сторонах воюющих. И лишь верные женские сердца заставляют их понять, что любовь и дружба важнее всех побед.

---

В бешенстве она снова завернулась в свое одеяло под пристальным взглядом Кабаньего Клыка и попыталась уснуть. Утро наступило слишком быстро. Барбара заворочалась, и каждый мускул ее тела протестующе закричал. Земля, которая казалась такой мшистой и мягкой под копытами лошадей, была совсем не такой приветливой в качестве постели.

Барбара выпуталась из москитной сетки и села, морщась при каждом движении. Обзор унылых окрестностей едва ли улучшил ее настроение. Местность была ровной, пустынной и дикой. Единственными представителями флоры здесь были сосны, растущие отдельными островками, и высокая болотная трава. Ей казалось, что ни одна живая тварь не обитает в этих пустынных местах, пока Девон не разглядел след пантеры и не предупредил, чтобы она не отходила далеко от лагеря! Они скакали на бешеной скорости целый дань, останавливаясь ненадолго, чтобы Кабаний Клык мог осмотреть мшистую землю в поисках следов их жертвы.

К тому времени, когда Девон Блэкхорн дал команду остановиться на ночлег, было уже совсем темно. Барбара с самого полудня не справляла нужду, но решительно отказывалась просить своих мучителей об унизительном одолжении. Измученная и умирающая с голоду, она проковыляла за деревья, затем съежилась перед небольшим лагерным костром и с жадностью набросилась на твердый, как камень, бисквит и какое-то ужасно соленое мясо. Она даже не потрудилась спросить, что это было. На вторую ночь она уже не делала попытки вытащить пистолет у Девона, а спала, как убитая.

Следующим утром Барбара проснулась, чувствуя себя еще более несчастной, если такое вообще было возможно.

— Боже, у меня болят даже те места, о существовании которых я и не подозревала! — Она с трудом села и огляделась в поисках Девона, но увидела только дикаря. — Не то, чтобы белый был намного лучше… — фыркнула она сама себе. — Конечно, если Кабаний Клык его кузен, он ведь не может быть белым?

Барбара наблюдала за индейцем, как тот готовил вонючее варево в своей жестяной кружке. Это было похоже на какой-то ритуал, ибо он, благоговейно помешивал это, держал кружку в сторону встающего солнца, затем выпил ее содержимое несколькими быстрыми глотками. Почти сразу же он скорчился и пошел к островку высокой травы, где его вырвало.

Отвратительно! Барбара отвернулась, пытаясь побороть приступ тошноты. Затем она услышала, что Девон приближается, выйдя из сосновой рощи. Он обменялся несколькими словами с индейцем на своем гортанном диалекте, после чего дикарь стал спокойно снимать с себя свои побрякушки, а затем и штаны из оленьей кожи. Голый, как в момент рождения, Кабаний Клык направился вниз по пологому склону к мелкой речушке, которая извивалась справа от их лагеря. Он окунулся и начал энергично тереть свое тело.

— Не желаете присоединиться к нам? — спросил Девон с ухмылкой. Он тоже начал снимать с себя одежду — Барбара считала себя совершенно искушенной после двух лет вращения в лондонском обществе, но это заставило ее лицо вспыхнуть, словно она была школьницей.

— Конечно же, нет! Ты такой же варвар, как этот… этот Кабаний Клык. — Ее глаза были прикованы к языкам пламени маленького костра. Она не посмотрит на него.

— Вам не нужно очищаться при помощи черного зелья. Я сам делаю это лишь в особых случаях, но мускоги купаются каждое утро. Традиция, которую белой цивилизации неплохо бы было перенять.

— Я совершаю омовение в уединении, в домашней обстановке, — сказала она, боясь поднять глаза.

— Но вам еще некоторое время придется побыть на жаре, прежде чем вы попадете в условия цивилизации, впрочем, как хотите, — ответил он, равнодушно пожав плечами. — Когда вы начнете очень уж плохо пахнуть, я заставлю вас идти пешком, или сам окуну в реку.

Она гневно посмотрела на него:

— Ты не посмеешь.

Он ухмыльнулся в ответ.

— А вот подождите и увидите, ваша светлость. — С этим он зашагал к воде.

Она наблюдала, очарованная, несмотря на свою злость и досаду. Хотя он не был таким темным, как чистокровный индеец, его кожа была бронзовой с головы до ног, включая и мускулистые, упругие округлости его ягодиц. Ноги были покрыты розовыми шрамами, как если бы он был ранен совсем недавно. «Что я делаю?» Она поспешила отвести взгляд, пока он не повернулся и не подмигнул ей насмешливо.

Каждое движение приносило страдание, когда она поднималась, кожа зудела, ее щипало от пота. По крайней мере ее собственное несчастье удержало ее от того, чтобы продолжать украдкой бросать восхищенные взгляды на златовласого индейца. Ее одежда, вернее, то, что от нее осталось, висела заскорузлыми лохмотьями.

— Я чувствую себя тем отвратительным мясом, которое мы ели прошлым вечером, — пробурчала она себе под нос. — Что там, кроме того жуткого черного варева, будет на завтрак?

Она посетила кусты, затем подошла к бивачному костру. Нечто простреленное прямо в голову, выглядящее как большой грязно-белый грызун, лежало рядом с костром. Ее передернуло. «Не может же это быть предназначено для завтрака?» Девон и Кабаний Клык вернулись со своего утреннего купания и стали одеваться без малейшего намека на смущение. Она отказывалась посмотреть, только слушала, как они продолжали разговаривать на своем варварском языке.

— Не могли бы вы хотя б говорить по-английски? Девон взглянул, стряхивая капли воды со своих темно-золотых волос, с выражением недовольства на лице.

— Боюсь, у моего кузена плохие новости, — сказал он ей. — Человек, которого мы преследуем, очевидно, не смог встретиться с кораблем из-за шторма. Он направляется с награбленной добычей в Новый Орлеан.

— Новый Орлеан? Но ведь это же французская территория! Не хотите же вы сказать, что отправитесь туда? Мы же воюем с Францией и Испанией.

Он печально взглянул на значок королевских рейнджеров на своих штанах.

— Эта информация для меня не новость, ваша светлость, уверяю вас, но, как я уже говорил, вы сами ввязались в это, приехав туда, где идет война. Я лишь простой солдат, получивший приказ поймать вора, который скрывается с награбленными товарами, предназначенными для нижних городов мускогов. Мы должны поймать Мак-Гилви в течение нескольких дней. Вам нечего бояться французов.

— Скорее надо бояться тебя, — тихо пробормотала Барбара. — Вы намерены заморить меня голодом, или еще остались те великолепные бисквиты? Зубные хирурги в Лондоне разбогатели бы, если бы я представила им этот новый колониальный деликатес.

Девон засмеялся, присаживаясь на корточки у огня.

— Боюсь, бисквиты у нас закончились. — Он вытащил из чехла на поясе длинный, острый нож и посмотрел на Кабаньего Клыка, потом снова на Барбару. — Я не предполагаю, что вы когда-нибудь готовили опоссума… или вообще что-нибудь, — сказал он угрюмо, начав снимать шкуру с мертвого зверька. — Нам нужно немного свежего мяса, а это было первым, что попалось мне на глаза.

— Не хочешь же ты сказать, что будешь есть крысу? — ошарашенно спросила она, позабыв о своем недавнем голоде.

— Это не крыса. Это опоссум. Правда, не слишком жирный, но мы не можем тратить время на охоту.

Барбара в ужасе наблюдала, как он ловко снял шкуру и выпотрошил тушку зверька, затем разрезал ее на несколько больших кусков, которые отнес к речке и вымыл. Вернувшись, Девон нанизал их на небольшие веточки молодого деревца, которые Кабаний Клык аккуратно очистил от коры, и повесил над огнем жариться. Вскоре над костром потянулся тошнотворно-сладковатый запах, напоминающий протухшую баранину.

— Прошу прощения, но я думаю, что воздержусь от вашего… жареного опоссума, — сказала она, когда Девон оторвал один кусок мяса и предложил ей.

— Вы бы могли продержаться на тех бисквитах, которые бросили в меня в первый день, — сказал он с усмешкой, вонзая крепкие белые зубы в мясо.

Когда они закончили завтрак, Кабаний Клык упаковал остатки. Барбара же выпила лишь немного кисловатого, разбавленного водой вина, которое было во фляге Девона. Скоро и оно закончится. Потом он подошел к ней с маленьким пузырьком, из которого вытащил пробку.

— Вот, возьмите, намажьте этим лицо и все открытые участки кожи.

Барбара понюхала содержимое пузырька с едким запахом, по виду напоминающее какое-то масло:

— Что это?

— Специальный препарат, который делает моя мать для светлокожих женщин, чтобы предохранить их от солнечных ожогов.

— Я бы не рисковала получить солнечные ожоги, если бы вы доставили меня в Саванну. — Она сунула пузырек обратно в его худые бронзовые руки. Какими белыми были ее руки в сравнении с ними…

Он посмотрел на нее, как на избалованного, неразумного ребенка.

— Если вы проведете еще один день под этим солнцем, то покроетесь волдырями. Люди, случается, умирают от этого в южных колониях, ваша светлость, а у меня нет ни времени, ни желания выхаживать вас. — Он надвигался на нее с пузырьком. — Или вы намажетесь, или я сам сделаю это.