Георгий Холостяков - Вечный огонь

• Название: Вечный огонь
• Автор: Георгий Холостяков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Не могу не рассказать, как техотдельцы пустили собственный литейный цех. Тогда уже полным ходом работала и мастерская, унаследованная от МТС, и филиал ее на специально построенной пристани, где имелось устройство, позволяющее приподнимать над водой легкие суда. Но вот отливать недостающие детали было негде, и техотдел не имел специалистов, способных заново, на пустом месте наладить это дело.

И вдруг Шахназаров встречает на улице знакомого начальника литейного цеха одного новороссийского завода: тот стал партизаном и пришел в Геленджик связным от своего отряда. Андроник Айрапетович прямо вцепился в этого товарища, привел его ко мне и стал доказывать, что нельзя отпускать обратно в горы такого нужного человека. Задержать его я не имел права, но мы договорились с партизанским руководством об откомандировании в базу и этого инженера, и еще одного опытного литейщика.

В Геленджикской бухте уже действовали необходимые портовые службы. Начальником порта был назначен Ф. Ф. Фомин, военно-морским комендантом капитан-лейтенант Н. А. Кулик, однофамилец нашего начальника связи, человек энергичный и с немалым опытом. В напряженную пору больших перевозок на Керченский полуостров он принимал и отправлял все конвои в Камыш-Буруне.

Но держать все приписанные к нашей базе корабли и суда в одном месте было рискованно. Поэтому осваивался и расположенный в нескольких километрах восточнее Фальшивый Геленджик (нынешний Дивноморск). Кстати, странное название этого местечка имеет интересное объяснение. В прошлом веке турки совершали сюда морские набеги ради похищения красавиц-горянок для гаремов. И жители Геленджика, чтобы обмануть пиратов, обозначали огнями фальшивое, не существовавшее тогда селение в устье горной речки Мезыб. Там врагов ждали опасные мели и засады на берегу.

До войны вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову использовать Фальшивый Геленджик для базирования, например, катеров. Но нам крайне важно было рассредоточить корабли, и возникла идея расчистить устье Мезыб, чтобы вводить туда небольшие суда. Рота инженерного батальона получила соответствующее задание.

Задуманное удалось не сразу. Наведавшись в приступившую к работам роту, я застал капитана, командовавшего ею, в унынии.

- Ничего с нашим Суэцким каналом не выходит, - жаловался он. - Чуть задует норд-ост, все опять заносит галькой!..

- Рассчитываете, что командир базы отменит норд-осты? - пошутил я, чтобы немножко его встряхнуть. - К сожалению, не могу. Надо настойчивее искать реальное инженерное решение. А оборудовать здесь корабельную стоянку очень нужно.

Простое решение проблемы предложил Петр Иванович Пекшуев: затопить в определенной точке большую старую баржу. Этого оказалось достаточно, чтобы защитить фарватер от наносов. В дальнейшем в Фальшивый Геленджик перевели торпедные катера.

Обживание Геленджика начиналось в тревожной обстановке. Вражеские снаряды тут не падали, слышалась лишь приглушенная канонада за горами. Но наша штабная карта, куда наносились и данные о положении на сухопутном фронте, показывала, что противник не отказывается от попыток пробиться на Сухумское шоссе - если не через Новороссийск, то где-то восточнее.

19 сентября гитлеровцы развернули наступление со стороны Абинской с совершенно очевидным намерением выйти к морю вблизи Геленджика. Им удалось продвинуться на несколько километров, и обстановка настолько обострилась, что все суда, следовавшие к нам из южных кавказских баз, получили приказание, дойдя до Туапсе, запрашивать, можно ли идти дальше вблизи берега.

В один из тех дней Иван Наумович Кулик, доложив, как оборудуется новый узел связи, спросил:

- А что, если фашисты все-таки отрежут нас от Туапсе?

- Будем драться.

- Это понятно. Но не следует ли заблаговременно кое-что предпринять на самый неблагоприятный случай?

Капитан 3 ранга Кулик всегда отличался предусмотрительностью, не любил попадать в непредвиденные обстоятельства. Сейчас он предлагал заложить в подходящем месте хотя бы небольшой потайной склад: если бы враг прорвался к Геленджику, могло ведь получиться и так, что наш штаб, отправив в море корабли, сам был бы вынужден отойти с какими-то подразделениями в горы.

Я согласился, что это, пожалуй, не лишне. Кулик, хорошо знавший окрестности, вызвался заняться партизанской базой. В одну из ближайших ночей он вывез в горы на вьючных лошадях несколько просмоленных бочек с патронами для автоматов и гранатами, а также с галетами, консервами. О том, где закопаны эти запасы, и вообще о закладке тайника знало минимальное число лиц.

Скажу сразу: этот склад нам не понадобился. 25 сентября 47-я армия под командованием генерал-майора А А. Гречко нанесла по вклинившимся неприятельские войскам контрудар двумя морскими бригадами - 83-й и 255-й (перед тем они были переформированы с включением в них всех батальонов морпехоты, сражавшихся в Новороссийске и на Тамани) - и некоторыми другими частями К исходу следующего дня стало известно, что противник отброшен местами на пятнадцать километров, а его 3-я горнострелковая дивизия потеряла только убитыми свыше двух тысяч солдат. Морским бригадам достались немалые по тому времени трофеи - около 180 пулеметов, десятки минометов.

Отличился там и 142-й батальон морской пехоты капитан-лейтенанта О. И Кузьмина - тот, который мне пришлось в начале боев под Новороссийском повернуть на 180 градусов и отправить с побережья в горы. Учитывая прежнюю подчиненность батальона, командование НОР поручило нам с полковым комиссаром Бороденко вручить бойцам и командирам награды, что мы и выполнили с большим удовольствием.

Наступательных действий сколько-нибудь крупными силами на фронте НОР противник больше не предпринимал. И военные историки справедливо считают 26 сентября 1942 года - день разгрома вражеской группировки, рвавшейся к Геленджику, - датой завершения Новороссийской оборонительной операции советских войск, которая сорвала многое в планах врага, закрыла для него кратчайший - по Черноморскому побережью - путь в Закавказье.

Но битва за Кавказ продолжалась. Все более упорные бои шли под Туапсе, где противник сосредоточил к концу сентября основные силы своей 17-й армии - до десяти дивизий, обеспечив себе значительный численный перевес над оборонявшейся на этом направлении 18-й армией Закавказского фронта.

Образованный еще в августе, почти одновременно с НОР, Туапсинский оборонительный район (ТОР) возглавлял контр-адмирал Г. В. Жуков, руководивший год назад обороной Одессы. С туапсинцами мы держали тесный контакт. Там, на запасном флагманском командном пункте флота, по-прежнему находился контр-адмирал И. Д. Елисеев, координировавший действия двух соседних баз прежде всего в области морских перевозок.

Короткая коммуникация Туапсе - Геленджик, ставшая на всем протяжении прифронтовой, привлекала особое внимание неприятельской авиации. А по ночам здесь рыскали немецкие торпедные катера, появлялись и подводные лодки.

Крупные транспорты, которых оставалось на Черном море немного, надо было беречь, и основными перевозочными средствами в этом районе стали вспомогательные суда, менее уязвимые для бомб и торпед. Из сейнеров, принадлежавших раньше новороссийскому рыбозаводу, в нашей базе была сформирована отдельная часть, именовавшаяся 11-м дивизионом катерных тральщиков. Фактически эти суда для траления не использовались, а как транспортировщики людей и грузов в прифронтовой зоне были просто неоценимы (потом они выполняли и более сложные задачи, боевые в прямом смысле слова). Ходили сейнеры всегда парами - один подстраховывал другого.

В то время сводки Совинформбюро каждый день начинались известиями из района Сталинграда. А сразу вслед за этим часто сообщалось о боях северо-восточнее Туапсе. Уже одно это говорило, насколько серьезно там положение. Угроза прорыва фашистских войск к морю на фронте ТОР сохранялась в течение всего октября. На шоссе между Геленджиком и Джубгой, как и месяц назад, дежурили команды саперов: тогда они готовились взорвать мосты и опорные стенки, если враг опрокинет наш западный заслон на окраине Новороссийска, а теперь фашистские танки могли появиться и с востока.

Штаб флота требовал держать в наивысшей готовности противодесантную оборону. Да мы и сами понимали - если противник вообще планирует высадку с моря, то скорее всего приурочит ее к одной из своих попыток пробиться в новом месте к берегу с суши.

После перевода базы в Геленджик побережье в ее зоне делилось на четыре боевых участка ПДО. Личный состав каждого не превышал усиленной роты морских пехотинцев, но люди - бывалые, обстрелянные. Их задача заключалась в том, чтобы встретить десант у уреза воды и задержать любой ценой, пока подоспеют другие части. С наступлением темноты они занимали позиции на своих участках, готовые к бою.