Георгий Холопов - Грозный год - 1919-й (Дилогия о С М Кирове - 1)

• Название: Грозный год - 1919-й (Дилогия о С М Кирове - 1)
• Автор: Георгий Холопов
• Жанр: История

---

В качестве примеров Киров назвал десяток фамилий руководящих работников, которым не только не место в рядах партии, а которых давно пора предать суду Ревтрибунала.

- Вот у нас в Астрахани есть такой член партии - Буданов, - сказал Киров. - Вы все его хорошо знаете: он член губисполкома, он же член комиссии по реквизиции имущества и уплотнению квартир. Чем же славен этот так называемый член партии Буданов? А вот чем: он пьянствует, берет взятки - и деньгами и натурой, связан со спекулянтами и темными элементами. Я хочу спросить у вас, товарищи: место ли такому человеку в рядах нашей партии?

И делегаты конференции единодушно ответили:

- Нет! Позор такому члену партии!

- Наша партия должна быть цельной, литой из одного куска, - продолжал Киров. - Железной метлой мы должны очистить партию от вредных и ненужных элементов, вносящих разложение в наши ряды. В нашей партии не должно быть места бездельникам, хулиганам, авантюристам, пьяницам и ворам. Пусть партия потеряет в количестве, зато она выиграет в качестве.

В дни работы второй губернской партийной конференции на заводах и в учреждениях продолжались митинги по случаю организации ревкома. Все хотели знать правду о происходящих событиях в городе и на фронте, и все хотели видеть у себя Кирова.

Эти митинги давали многое. Город на глазах неузнаваемо преображался, становился похожим на военный лагерь. По призыву ревкома на предприятиях создавались всё новые и новые заградительные отряды и отправлялись в калмыцкую степь, навстречу деникинским частям. Вслед за отрядами двигались фургоны этапных пунктов, походные кухни, обозы с обмундированием.

Монастыри, церкви, кинотеатры, гостиницы, школы - все занималось под госпитали...

Фельдшера и заслуженные врачи, сестры и санитары надевали красноармейские шинели и вместе с походными лазаретами шли в степь, навстречу армии. Многих больных и раненых удавалось спасти: прямо в степи их мыли, стригли, переодевали в новое белье и везли в город. Некоторые обессиленные и измученные долгим переходом через степь - оседали в прибрежных селах и рыбацких деревнях. Но наиболее сильные и выносливые шли на Астрахань, добирались до города и искали там спасения от тифа. Их устраивали в лазареты, но больничных коек не хватало. Тогда больные отправлялись за помощью в ревком.

Многолюдно было в эти дни в ревкоме. Кроме больных из отдела в отдел ходили беженцы, просили ордера на жилье, карточки на хлеб и рыбу. Надоедали и хозяева: у одних были конфискованы запасы продуктов и товаров, у других - заняты квартиры для беженцев. Приходили плотники и бондари за нарядами на работу. Приходили делегации от предприятий: одни что-то требовали, другие приносили подарки для армии. Ревком работал с утра до ночи и с ночи до утра. Свет в окнах горел круглосуточно, - дни были короткие, хмурые, ненастные.

Диву давались обыватели: такого они никогда не видели у себя в городе.

Многолюдно и шумно было в эти дни и в губкоме партии. Здесь под руководством Аристова шла экипировка бойцов Первого Астраханского Коммунистического отряда. Командиром был назначен Мусенко, комиссаром вызвалась Федорова. Отряду предстояло идти в поход в калмыцкую степь, навстречу колонне Боронина.

Был уже вечер, когда в кабинет Кирова, сразу же после ухода делегации рабочих консервно-томатных заводов "Вартаньянц и Холчев", вошел крепкого сложения моряк, обвешанный оружием.

- Ульянцев, - представился он. - Губвоенком Ставрополья. Прибыл с отрядом моряков.

Поздоровавшись, Киров с улыбкой посмотрел на матроса:

- Подумать только, какое в городе совершилось чудо!.. Вы верите в чудеса?

- Как вам сказать... - Ульянцев тоже улыбнулся, не зная, что ответить Кирову и как с ним держаться.

- Ну скажите, что верите!.. - Киров усадил Ульянцева на диван, сам сел рядом. - Тут у нас в Астрахани целых два месяца не работали консервные заводы. Не было рыбы, или, как здесь говорят, рыбосырья. И это в Астрахани!.. Ревком заинтересовался рыбной проблемой, и знаете, что оказалось? Председателем правления консервных заводов был известный в городе меньшевик Гладышев, а промыслами руководил не менее известный эсер Степанов... Потому-то не было ни рыбы, ни консервов! "Председателей" мы сняли с работы, на их место назначили выдвиженцев с заводов Митрофанова и Нобеля. И вчера же, буквально на следующий день, на заводы было доставлено четыреста пудов рыбы. А сегодня мы уже получили первые двадцать тысяч банок консервов! Это ли не чудо?

- В такое чудо и я поверю, - весело отозвался матрос.

- Здорово замерзли? - Киров вдруг сощурился, точно что-то припоминая. - Скажите... вы не из тройки ли руководителей кронштадтских большевиков: Рошаль - Сладков - Ульянцев?

Моряк широко улыбнулся, снял шапку-ушанку.

- Угадали, товарищ Киров. Я и есть тот самый Ульянцев. Ульянцев Тимофей Иванович.

- Ну, тогда я о вас слышал. Балтийцы - надежный народ. Явились как нельзя кстати!..

- Не очень-то большой отряд, товарищ Киров, но надежный, вы правы. Половина - балтийцы, половина - черноморцы. Командир черноморцев умер в степи от тифа, и матросы его присоединились к моему отряду.

- Сколько человек в отряде? Есть ли больные? Обмороженные?

Вопросы следовали один за другим. Ульянцев еле успевал отвечать на них.

Сергей Миронович был настолько прост и обаятелен, что Ульянцев не мог поверить в то, что видится и разговаривает с ним впервые. Казалось, что они старые друзья, встретившиеся после недолгой разлуки. Казалось, что и вопросы-то он задает как старый и верный друг, который так рад его счастливому возвращению!

- Хотя мы превращаем город в крепость, но нам надо быть готовыми ко всяким неожиданностям. - Киров оценивающе посмотрел на Ульянцева. - Что, если вам предложить Ревтрибунал? Данные для этого у вас вполне подходящие. Вы бы здесь навели революционный порядок.

- Стариковская это работа, - ответил Ульянцев. - Мне бы повоевать, товарищ Киров.

- Так уж и стариковская! - усмехнулся Киров. - Здесь мало воинских частей. Основные силы армии находятся в степи, и вам еще не раз придется действовать с отрядом. Работа в трибунале никак этому не помешает.

Подумав, Ульянцев согласился. Да и не мог не согласиться! Ведь у него был такой большой опыт работы в "Общественно-демократическом суде над провокаторами", созданном большевиками в революционном Кронштадте. Это было еще при Временном правительстве. Председателем суда тогда был Ульянцев.

- Ну вот и хорошо! - Киров достал из горы папок "Дело Буданова", протянул Ульянцеву. - Ознакомьтесь потом с этими материалами. Они касаются бывшего члена губисполкома... некоего мерзавца Буданова. Судить его придется со всей строгостью революционной законности.

В кабинет вошли Чугунов и Атарбеков.

Киров представил им Ульянцева.

- Наш председатель Ревтрибунала. Он же командир матросского отряда. Прошу любить и жаловать.

Ульянцев с первой же встречи им понравился. Располагал к себе и его внешний облик: крепкая, ладная фигура, энергичное, скуластое лицо, проницательные черные глаза, небольшие усы, которые делали его немного старше своих тридцати лет.

- Работу мы свою закончили, - сказал Чугунов, расстегивая кожанку. Когда прикажете докладывать, товарищ Киров?

- А хоть сейчас! Товарищу Ульянцеву тоже полезно быть в курсе наших астраханских дел.

Атарбеков встал у печки, грея озябшие руки. Чугунов сел к столу, неторопливо вынул из папки ворох всяких планов и бумаг и так же неторопливо разложил их перед Кировым. Губвоенком во всем любил порядок, и в особенности с бумагами!

- Мы раз десять обошли город. Прошлись вдоль Волги, по Канаве. Выбрали наиболее важную в стратегическом отношении линию обороны. Чугунов развернул план побережья с намеченными на нем опорными пунктами будущей линии. - Мы с Георгием Александровичем предлагаем против Форпоста создать следующие опорные пункты: клуб моряков - три пулемета; Приволжские номера, угол Никольской и Набережной, - два пулемета; номера "Бристоль", правое крыло, второй этаж, - пулемет; чайная "Свобода", угол Набережной, третий этаж, - пулемет; тридцать девятый госпиталь, Набережная, два угла, - два пулемета...

Вечером Коммунистический отряд Мусенко уходил в калмыцкую степь. Перед походом бойцы отряда собрались на митинг в кинотеатр "Вулкан", переоборудованный под лазарет для тифозных. Из зала были вынесены скамейки и сложены горой перед входом на улице, а в фойе, в коридоре - всюду навалены топчаны, кровати-раскладушки, столы, табуретки, баки для кипячения воды.

После выступлений участников похода и напутственного слова начальника штаба Коммунистических отрядов Аристова на улице заиграл духовой оркестр. Входные двери кинотеатра распахнулись, и бойцы повалили на улицу строиться в колонну. У входа и на перекрестке толпились провожающие. В стороне, у стен кремля, стоял обоз, пылали костры.