Генри Каттнер - Бесчисленные завтра

• Название: Бесчисленные завтра
• Автор: Генри Каттнер
• Издательство: Эксмо/Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-19178-Х

Литературное наследие Генри Каттнера, основоположника многих направлений фантастики, невероятно богато. Однако некоторые его произведения заслуженно пользуются особой любовью читателей. В этот сборник вошли именно такие, всеми признанные и любимые романы Генри Каттнера: «Планета — шахматная доска», «Мутант», «Ночная битва» и «Ярость». Открывает книгу роман «Бесчисленные завтра» — впервые на русском языке!

Генри Каттер — пожалуй, самый многогранный фантаст двадцатого века. Первый успех пришел к нему в двадцать один год — тогда ему прочили большое будущее как автору мистики в духе Лавкрафта. Потом его раскритиковали за «космические боевики» с лихо закрученным сюжетом, и Каттер стал прятаться под многочисленными псевдонимами. В 1940 году он женился на писательнице Кэтрин Мур. Супруги практически постоянно работали в соавторстве и печатали плоды совместного труда под псевдонимами или под именем самого Генри Каттера, так что до сих пор неизвестно, чьему перу какие рассказы принадлежат. После безвременной кончины в 1958-м за Каттером закрепился титул классика жанра. В этот том вошли самые любимые читателями романы: «Планета — шахматная доска», «Мутант», «Ночная битва» и «Ярость». Открывает книгу роман «Бесчисленные завтра», никогда ранее не издававшийся в нашей стране.

---

— Значит, все же человечество?

— Не знаю, — ответил Бриден. — Честно — не знаю. Возможно, дело в бессознательной установке, которую мне внушали все последние месяцы, в повторяющихся снах — тебе о них ничего не известно. Неожиданно для себя я обнаружил, что оказался по другую сторону. Моя работа никогда не значила для меня столько, сколько я о ней воображал. Мне ни разу не предоставлялась возможность…

— Обскакать меня? — улыбнулся Луис.

— Да, — вымолвил Бриден. — Вот она, истина.

— Мне тоже хотелось кое-кого перегнать, — кивнул ему Луис. — Человека, которого я считал невозможным в реальности. Того, кем я мог бы стать в других обстоятельствах, обладая интеллектуальной свободой. Возможно, и сейчас я способен осуществить кое-что из задуманного, хотя, боюсь, по большей части я уже бесполезен, даже если мы сумеем продлить жизнь и я проживу двести лет. Вперед, Джо, постарайся обскакать меня и — удачи! А я попробую перегнать того, кем я мог стать…

Взгляд Луиса остановился на аппарате позади Йенга.

— Джон Ван Бурен, — сказал он, — если бы я родился на Омеге или если бы прошлое этого мира было иным…

Бриден скосил глаза на тело Де Анцы.

— Интеллект и инстинкт, или как там его… — произнес он. — А чувства? Времени не остается. Надо найти способ связаться с Ван Буреном. Луис, что за приспособление ты собирался описать?

Они принялись за работу.

Вскоре цель была достигнута. Языковые барьеры могут препятствовать устному общению между культурами, но помог зрительный контакт, поскольку Луис использовал разум Уродца как библиотеку. Ван Бурену по-прежнему не удавалось проникнуть в сознание испытавшего шок мутанта, зато Луис сумел прочитать воспоминания Уродца, которые явились своего рода справочным материалом. Что касается аппарата двустороннего сообщения, то Джозеф Бриден был достаточно грамотным специалистом и разобрался в схемах и пояснениях, продиктованных Луисом. Итак, в конце концов…

Сообщение было налажено, и разговор между Омегой и Альфой состоялся.

— Итак, условно говоря, ваш мир — Альфа, — заключил Ван Бурен, — а наш — Омега. Они разошлись около ста лет назад. Несомненно, существует неисчислимое множество вариантов развития Земли, но только два из них похожи на Альфу, то есть на ваш мир. Бета отклонилась в другом направлении десять лет назад, когда вышла из-под контроля вирусная мутация. Я не могу связаться с ними, потому что у них нет своего Уродца, с которым можно было бы наладить первоначальный контакт. А есть еще вариант Гамма, отошедший от вашего тридцать пять лет назад, когда уран в реакторе неожиданно достиг критической массы.

— Я видел, — подтвердил Луис.

Йенг подался вперед и спросил:

— Значит, та Земля была уничтожена цепной реакцией?

— О нет. Гамма прекрасно сохранилась. Урановый реактор может взорваться без серьезного ущерба для планеты. Радиус поражения на Гамме составил около ста миль, не больше. Существенно, что за аварией последовал социальный взрыв: различные оппозиционные группы типа нео-культуралистов — подобные были и на Гамме — перешли к мятежу. Прежде могущество ВКМ удерживалось за счет сохранения статус-кво — надежности ядерных реакторов. Люди обычно ожидают защиты от облеченного властью полицейского, но если тот будет пренебрегать использованием оружия или, еще хуже, обратит его против беззащитных граждан… В общем, Гамма погрузилась в хаос, а потом и в анархию. ВКМ пытался бороться за существование и проиграл. В силу вступили волчьи законы. В руках у ВКМ до того были и моральное преимущество, и средства уничтожения, но первое было утрачено после взрыва ядерного реактора, а оружие смастерить не так уж сложно. Все повторилось — атомная бойня, децентрализация (как давным-давно на нашей планете), затем бактериологические войны. Сейчас Гамма понемногу возрождается — времени у них предостаточно. Им уже удалось значительно увеличить продолжительность жизни, поэтому исследователям теперь будет намного легче использовать практический опыт, накопленный, вполне возможно, за сотни лет.

— Они умеют излечивать рак? — спросил Бриден.

— Частично. Он, видите ли, тоже мутирует. У нас…

— У вас есть против него средство?

— Да. Наши мутирующие штаммы, так или иначе, сходны с вашими.

Луис поспешно задал Ван Бурену несколько вопросов и погрузился в сосредоточенную задумчивость.

— Нам это вполне по силам, — наконец вымолвил он.

— Рак излечим, — подтвердил его слова Ван Бурен. — При достаточных затратах и с грамотными специалистами вы сравнительно быстро с ним совладаете.

— Не торопись, Джо, — предостерег Луис. — На успех пока надеяться рано. Я сказал «по силам», что не значит — «немедленно».

— Почему?

— Время плюс оборудование. Пенициллин выращивают не один месяц, а еще потребуются мощности и аппаратура — лазер, ультрафиолет и так далее. Инсулин лечит диабет, но нужен целый промышленный комплекс для получения этого средства из поджелудочных желез забитого скота. Послушай, Омега опережает нас более чем на сотню лет — у нее было достаточно времени и ресурсов на подобные эксперименты. Есть ресурсы и у ВКМ, но Комитет никогда не даст разрешение на исследования; я считаю, что он практически отжил свое. Исследования подразумевают стабильность.

— Но ВКМ обеспечивает стабильность, — задумчиво заметил Бриден.

Йенг недобро глянул на него и спросил:

— Неужели?

— Волшебная палочка помогает в том случае, — вмешался Луис, — когда она у тебя в руках. Мы способны победить рак, но лекарство, подсказанное Ван Буреном, бессильно, пока мы не получим его здесь.

Все замолчали.

— Ван Бурен, вы сказали, что какая-то Земля была все же разрушена цепной реакцией, — вспомнил Йенг. — Что это за история?

— С тех пор, как вы мне сказали, я все раздумываю над тем случаем. Раньше я не рассматривал подобной вероятности. Впрочем…

Его перебил Луис, и они затеяли технический спор, который помог выявить одно важное обстоятельство.

— Уверен, дело как раз в этом, — заявил Ван Бурен. — В некоторых вероятностных вариантах земного развития людям удалось создать искусственные радиоэлементы — разумеется, помимо многочисленных известных изотопов урана. Например, я видел, что в одном из миров — правильно, Луис? — специалисты работали с радиоэлементами, которые нам на Омеге получить не удалось. По-видимому, на той погибшей Земле они и создали такой элемент — настолько мощный и неустойчивый, что цепная реакция вполне могла обратить их мир в прах. И обратила. На Омеге же мы постоянно имеем дело с радиоактивными элементами, знакомыми и вам; их надежность не вызывает сомнений. Взрыв на Первом реакторе наделает много шума — но не больше, чем нужно для ниспровержения ВКМ.

— Если только мне удастся проникнуть в реактор, — вмешался Бриден.

Луис изучающе поглядел на него.

— У тебя в руках новое оружие, Джо. Подключи свой инстинкт, или сверхлогику — или не знаю, как это назвать. Мотив у тебя налицо, энергии хватает. Все должно получиться. Ты интуитивно почувствуешь уже на месте, как это осуществить.

— Да, — согласился Бриден, — наверняка почувствую. Но как быть с физическими барьерами? Я ведь не супермен.

— Ван Бурен, вы могли бы взорвать Первый реактор из своего мира? — спросила Илза.

— Да, мог бы, — ответил тот. — Но тогда обеим нашим планетам конец. Именно поэтому я не могу посетить ваш мир, а вы — мой. Я уже говорил, что энергетические потенциалы наших континуумов слишком различны. Если открыть канал, они сравняются, а перепад напряжений там огромен. Энергия из континуума с более высоким вольтажом немедленно перетечет туда, где напряжение ниже, и в момент их соединения не останется ни Альфы, ни Омеги. Даже разница в несколько вольт вызовет сильный взрыв, выплеска энергии хватит, чтоб вызвать серьезный переполох. А между нами разница куда больше, чем несколько вольт. Мне кажется, теперь все зависит от Джозефа Бридена.

Бриден посмотрел на часы.

11

Для гипноза больше не было необходимости. Обнаруженная Бриденом в себе рецессивная способность стала доминантой и направляла его. Искра, зажегшаяся в разуме, — непогрешимый инстинкт, который помог Бридену пройти психологические тесты.

Это оказалось непросто. Изнурительно. Пока доктор Хоуг с помощниками занимался им, Бриден неотступно думал о Каролине Коул. Неужели та часть сна сбудется? Но он не сможет застрелить Каролину — у него нет оружия. Тем не менее ее придется как-то устранить.

На вопросы теста Бриден реагировал машинально, интуитивно.

— Почему вы вынули руку из инъекционной камеры до того, как вам было введено лекарство?

— Я просто отдернул, потому что почувствовал укол.