Джон Кинг - Скинхеды

• Название: Скинхеды
• Автор: Джон Кинг
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 78-5-17-067107-6, 978-5-271-27790-0

Последний роман Джона Кинга описывает почти сорок лет развития Британской культуры. Скинхеды не исчезли; их стиль вошел в мейнстрим, их музыка была признана и заново открыта, а сами ребята продолжили свою традицию нарушителей порядка. Вскрывая все общественные страхи и предубеждения, скины демонстрируют нам группу подлинно человечных героев, которыми движут страсть, благородство и культура, которой они преданы.

---

Тупиковая хандра

Рэй замедлил ход, когда он снова оказался на Бас Роад, запинаясь на светофорах жилых комплексов, сбавляя скорость и внимательно следя за дорожными камерами наблюдения, власти грабят таких людей как он, ослепленные своими взысканиями. Он доехал до Трэйд Сэйлс, где внешний двор был весь уставлен автомобилями последних моделей, и когда-нибудь он тоже уедет на новенькой машине, почти с нулевым пробегом на счетчике и гарантией на три года в кармане, не беспокоясь о сертификате технического осмотра, будет мчаться на мягкой подвеске, легкой коробкой передач, которая не требует особых усилий в управлении. Он только несколько раз водил дядин «Мерседес», и это был совсем другой уровень.

Он повернул направо около бара и поехал вдоль Танс Лэйн, налево к Чалвей, вниз по церковной улице и проехал мимо Флагов, остановился на светофоре и ждал, рассматривая водителя, который стоял рядом с ним, парня в очках бутылочной формы, с впалыми щеками, страдающего анорексией или употребляющего наркотики. Его волосы были грязные, но бледное лицо производило впечатление. Этот джентльмен плыл по Тэмзе около недели, с растворенным водяным газом, сияющим под очень жирной кожей. Скорей всего, это был наркоман, ужасно накаченный героином наркоман, один из подонков общества, которые совершают квартирные кражи и обворовывают женщин, вскрывают автомобили и выламывают радио и СД-панели, мелко-ворующие грызуны, от которых его тошнит. И что ещё хуже, он может быть продает наркотики на стороне.

Как любой скинхед, Рэй ненавидел воров и тунеядцев, не говоря уже о наркоманах. Может быть, этот человек был наркозависим, посасывал трубку или что-либо другое, что ещё глупые идиоты делали, вкалывал героин в свой член и яйца. Он посмотрел на его лицо, когда тот повернулся к нему, сквозь испачканные очки невозможно было разглядеть цвет его глаз. Наркоман поехал, но не видел Рэя, не заметил его хмурый взгляд, перешедший в улыбку.

Во многих случаях экстази был хуже, чем героин. Вся танцевальная музыка мира ранила бы Рэя даже больше. Какой был смысл танцевать на дискотеке с ремиксами и влюбляться, если все вокруг тебя, твоя культура была уничтожена, права, за которые сражались и умирали люди, откачены сифоном и ликвидированы. Это был старый трюк из книжки. Воздействовать на население и дать ему долгосрочный кредит, и в наши дни контраргумент был более сложный, аппаратное и программное обеспечение, бесконечные обновления и крупные технологические достижения, заменяющие пищу и крышу над головой. Девяностые должны быть самым грустным десятилетием в Британской современной популярной культуре, но это не было сюрпризом, видя как эйсид-хауз, возрождение хиппи, принадлежало детям волосатых. Но все изменилось. Рэю нравилось это новое поколение, сыновья и дочери его поколения скинхедов, панков и гербертов. Новый век приспосабливался. Молодежь, которую он знал, имела больше свободы.

Рэй хотел бы залепить пощечину тому наркоману в машине стоящей рядом, но знал, что на этом бы не закончилось, он бы поговорил о чем-то более серьезном, как ТЯЖЕЛО тянуть пиявку, пронизанную морфием, через дорогу и убивать ее ботинком. Жаждущие пальцы ног зачесались в его «мартинсах», стальные носки обуви, способные нанести двадцать пинков, чтобы уничтожить ботинки «Рибок Классик». Он бы отомстил этим Химику Альфу за страдание, которое он вызвал у всех этих потерянных душ, слишком доверчивых или толстокожих, чтобы увидеть, что они делают.

Рэй осознал, что он злился с того момента, когда въехал в жилой комплекс. Это именно то, что он сделал, когда приехал в один из них, и ему нужно было успокоиться и оставить бедного негодяя в покое. Он не хотел бы обмануться, для начала, и в любом случае, может быть этот парень был близорукий, страдающий от увеличивающейся щитовидной железы и легкого приступа анемии, в чем не было его вины. Нельзя унижать человека до самой проклятой плоти только потому, что он был неубедителен и не имел идеального зрения. Это было бы несправедливо.

Светофор загорелся зеленым светом и Рэй продолжил движение, торопясь вдоль центральной улицы под мостом, вверх по склону и через перекресток, слева промелькнуло кладбище, когда он поворачивал направо. Он приехал в тупик, сдал немного влево, остановился и дал задний ход вправо, притормозил и двинулся вперед, припарковав машину перед искривленной террасой. Он чувствовал себя загнанным в угол, ему хотелось пустых ночных улиц, открытой автострады, но у него была работа и нужно было зарабатывать деньги. Он заглушил мотор.

Рэй услышал слабый звук музыки, вспомнил, что ранее убавил звук на СД-плейере, когда тот идиот помешал ему в Бернеме, поэтому он может так его назвать, и он прибавил звук, нашел Комбат 84, прорывающийся сквозь канал «Трабл», история о братьях, воюющих с братьями, собачьи голоса Чабби Криса доносят сообщение, которое демонстрирует необходимость для обычных английский парней держаться вместе. Рэй согласен с мудрыми словами Хендерсона, он знал, что это преступление, когда так много мальчишек тратят свое время на ссоры друг с другом тогда, когда элитная группа эксплуататоров, которой нужны были яйца десятого размера, множество тех, кто будет лизать зад, умоляя о каком-нибудь справедливом скандале. Проблема была в том, что работяги предпочитали следить друг за другом. В этом случае было проще. Меньше шансов обмана. Среди них также были самые настоящие придурки, проститутки, которые стращали и жульничали любыми путями всю свою жизнь, никогда ни о ком не думали, кроме себя самих, утечка в обществе, которая заслуживает быть уничтоженной. Рэй был первый, кто признал, что он не был ангелом, но у него были моральные и социальные нормы. Он был больше, чем безнадежный парень.

Несмотря на сообщение «Трабл», он все ещё был взволнован по поводу больших игр «Челси», особенно когда оно было адресовано любителям «Тоттенхэма». У них никогда бы не было никакого единства, если бы «шпоры»[108] не были заинтересованы в этом. Он никогда не забудет, когда фанаты «Тоттенхэма» воспевали «Аргентину» в те дни Ардилис, и он все ещё злится на то, как ненавистники Англии, пробираясь вверх по лестнице, охаивали армию за битье палкой фашистов и освобождение Фолклендских островов. То же самое было с Афганистаном и Ираком в наши дни. Он вынужден признать, что «Тоттенхэм» имеет ловкую команду, но это было то, о чем он не смог бы когда-либо сказать вслух. Даже мысль об этом заставляла его кулаки сжиматься. Матч «Тоттенхэма» должен был состояться уже скоро, и он не мог его дождаться. Он чертовски их ненавидел.

Когда песня закончилась, Джини Патней начал готовиться к порции «Маньяки Челси», но он отложил на время песню, оставил Все Звезды на потом. Он открыл свою дверь, тухлый запах вареного мяса пронизывал воздух, словно какой-то наркоман жарил кошачью еду на сковороде, обильно смазанной жиром и пастой из марихуаны. Он вышел из машины и тут же, мягкая куча навоза разрушилась под его правым «мартинсом», знакомое хлюпанье свежего собачьего дерьма. Он захлопнул дверь и медленно пошел, считая до тридцати, испытывая желание выбить кулаком одно из окон автомобиля, он знал, что это был бы не самый умный поступок, который мог стоить ему нового стекла и работы, ушибленных суставов на пальцах и, может быть, даже швов. И все же, сделав это, он бы почувствовал себя лучше.

Он представил себе грабителя, который прогуливается, считая содержимое кошелька старушки, сама женщина приходит и указывает пальцем на мерзкого типа. Грабитель смеется над Реем и спрашивает его, что он собирается делать с этим преступлением против общества. Не будет ни малейшего шанса сказать, что это был не он. Он хотел бы поколотить отбросы общества так, что масса разлетится на семена и не чувствовать угрызений совести. Это также сняло бы некоторую напряженность, которую он испытывал.

Он заметил терьера, который пристально смотрел на него через улицу, почему-то знал, что собачонка была в этом не виновата. Терьер не делал этого дерьма. Больше похоже на проклятого ротвейлера. Или одного из этих тварей, о которых говорят в Корнуолле, притаившихся на охотничьих угодьях и атакующих овец, чудовище, которое он только видел у местного потребителя сидра по пути домой после ночи выпитого скрампи[109]. Но за это нес ответственность конкретный город и конкретная собака. Он был рад, что вокруг не было людей, только этот чудаковатый старикашка, который плыл по тротуару на желтой пустой тележке, в бейсбольной кепке с надписью NYC[110], торчащей из-под капюшона светло-зеленого плаща.

Возможно, что мужчина не мог ходить, и хорошо, что Государственная служба здравоохранения обеспечила его такими колесами, но не было необходимости превращать его в движущийся предмет. По правде говоря, ты бы никогда не ударил чудака в темноте, но яркие цвета граффити напрашивались на неприятности, достаточно, чтобы расшевелить каждого.