Александр Литвиненко - Лубянская преступная группировка

• Название: Лубянская преступная группировка
• Автор: Александр Литвиненко
• Жанр: Прочая документальная литература

Автор, бывший подполковник ФСБ, рассказывает о грязных методах работы спецслужб, о их плотной связи с преступными группами.

О том, кто заказал Листьева и многое другое.

Читается, как захватывающий детектив, на одном дыхании.

После этой книги становиться понятно почему автора отравили в Лондоне.

---

Давал деньги вор в законе Пичуга (с ним я потом столкнулся в тюрьме), а непосредственно мне более ста тысяч долларов принести Андрей Вольф, лидер реутовской группировки, и уголовный авторитет Утёнок, из Ухты. Мы вместе с Утёнком поехали выкупать Корейца. Утёнок тоже думал, что мы бандиты. Встреча была назначена возле церкви, на въезде в Мытищи.

Подъехали, подошёл человек с телефоном Корейца — это был пароль. Мы договорились, что едем вместе, отдаём деньги, забираем заложника и задерживаем преступников с поличным. Доказательством того, что мы не менты, было присутствие Утёнка — ни один преступный авторитет ни за какие деньги не пойдёт вместе с ментами, просто не может этого сделать по понятиям. А Утёнок-то не знал!

Переговорили и поехали. И вдруг милиция останавливает машины и задерживает Утёнка и человека с телефоном Корейца. Операция сорвана, — ложный оперативный контакт» закончился. Всем стало ясно, кто есть кто. Я говорю: «Вы что делаете! Вы почему сорвали операцию! Он же нас везёт к Корейцу!» А они: «Так надо!» Повезли нас в РУОП.

— А ты представился?

— Так это же были те самые менты, с которыми мы работали! Был план совместных действий милиции и ФСБ. А тут они срывают операцию. На повороте с Ленинского на Шаболовку этот человек, похититель, — они на него даже наручники не надели — открывает дверцу машины и смывается. Я — за ним. Мне менты кричат: «Не стреляй! Не стреляй!» Я сделал шесть выстрелов в воздух — в пять часов дня — можете себе представить, что творилось на Ленинском! Я в воздух стрелял. Напротив здания Министерства внутренних дел. Пули на излёте могли в кабинет к министру залететь. Догнал, прыгнул на него. Задержал.

Привозим его в РУОП. А менты говорят: «Сейчас будем пытать. Выбьем из него, где Кореец». Я пытаюсь их остановить: «Не надо пытать. У него телефон Корейца. Надо просто допросить». Они упёрлись: «Так ничего не скажет. Надо пытать».

Я зашёл в соседний кабинет поговорить с Утёнком уже в новом качестве. Утёнок сидит в наручниках с вытаращенными глазами и говорит:

«Вот я попал! Саня, ты в каком звании?» Я говорю: «Я из ФСБ, подполковник». Он: «Спасибо, что не мусор».

Возвращаюсь, а они этого, с телефоном, отпустили! «Почему отпустили?» — «У нас нет оснований его задерживать». Как нет? У него же вещественное доказательство — телефон заложника в руках. Вечером докладываю руководству. Мне говорят: «Возвращайтесь, ищите его».

Установили, где он живёт. Дома он, естественно, не появился, исчез.

Утром возвращаемся в ментовку — сидит Утёнок, с которого уже сняли крест вместе с золотой цепью. Он просит: «Саня, по старой дружбе скажи, чтоб крест вернули, это подарок друзей». Я пошёл, еле уговорил. Крест вернули, а Утёнка отпустили.

Потом ко мне пришли люди от Пичуги, которые деньги давали на выкуп. Говорят: «Нам деньги не вернули». Я: «Как не вернули?! Я же руоповцам оставил». Поехал к руоповцам: «Верните деньги!» Они меня в сторонку отозвали: «Ты чего? Это ж воровские деньги!» Я говорю: «Воровские? Ну, так запишите в протокол, изымите, как положено, вызовите налоговую!» — «Слушай, Саня, не лезь в наши дела, мы сами знаем, как с жуликами разбираться». Я говорю: «Знаете что, друзья мои! Эти деньги люди мне давали. Верните!» И тут вижу — на стеллаже сумка лежит, с которой я ехал. Вытащил её — вот и деньги. Они: «Ты чего, собираешься бандитам деньги возвращать? Ах ты, мудак!»

Я взял деньги, поехал к бандитам. За столом сидят Утёнок, Вольф и ещё ясеневские. Вольф изумлён: «Никогда в жизни такого не видел. Кто бы подумал, что менты способны деньги отдать. Такого в истории ещё не бывало! Мужики, приколитесь, чего делается! Саня, тебя в психдом отправят!» Я говорю: «Пересчитайте!» Они: «Да ты что! Даже если чего-то не хватает, мы согласные!»

А Кореец появился сам по себе через несколько дней — придумал историю, как сбежал от похитителей. Я тем временем установил с одним руоповцем оперативный контакт, и он мне рассказал, что Корейца никто не воровал. Он вместе с сотрудниками третьего отдела сам организовал своё «похищение», чтобы с воровского общака собрать деньги и с ментами их поделить. Вот почему руоповцы операцию сорвали! А Пичуга мне передавал большое спасибо, потому что это он за деньги отвечал, даже если бы выяснилось, что менты их обманули.

— А Корейцу ничего не было за попытку похитить деньги? Свои воры ему не отомстили?

— А откуда они знают? Я же им не говорил.

— Ты Пичуге не сказал?

— А почему я должен ему говорить? Что я, к нему нанимался? Он вор, а я офицер ФСБ. У меня задача была найти и освободить заложника.

И в другой ситуации эти деньги нужно было бы изъять. Я же предложил тогда руоповцам изъять деньги под протокол. Они не захотели, потому что если под протокол, то придётся сдать всё в казну.

Кореец тесно был связан с РУОПом. У него в бригаде был такой Илья Литновский. Кореец занимался, среди прочего, и заказными убийствами. И Илью этого он хотел подписать на убийства, а тот испугался и сказал, что убивать не будет и уйдёт из бригады. И ушёл, устроился в Ясенево в сервис — иномарки ремонтировать. Кореец ему говорит: «У меня ещё никто из бригады просто так не вышел. Сделаешь то, что я тебе скажу».

И вот однажды Литновский возвращается со своей матерью с рынка около одиннадцати часов утра, его задерживают сотрудники РУОПа, подбрасывают ему в сумку гранату и сажают в тюрьму. Мне об этом рассказал оперативный источник. Я взял ситуацию на контроль — велел источнику рассказывать, что будет дальше.

Илью посадили в «Матросскую тишину». Туда к нему приходят сотрудники РУОПа и говорят: «Или ты будешь убивать, или получишь большой срок. Если согласишься, сделаем так, чтобы тебе дали условно и выпустили». Он отказался. Тогда его начали кидать по камерам. Это очень плохо в тюрьме.

И вот начался суд. Я приехал. Судья мне говорит: «Я знаю, что гранату подбросили. А что я могу сделать? Руоповцы требуют, чтобы я дала ему три года. Я дам полтора. Ну не могу же я его отпустить». — «Но человек же не виноват. И вы это знаете!» — «Да, — говорит, — знаю. Он у нас тут не первый. У нас потоком идут подброшенные наркотики, патроны, гранаты. Что мне, милиционеров сажать?»

Литновскому дали полтора или два года.

Сидел Илья в Пресненской тюрьме. Я поехал к нему, спросил: «Илья, это правда?» Он глаза опустил: «Я вам ничего писать не буду». — «Тебя правда заставляли убийствами заниматься?» Он посмотрел на меня: «Да. Но я ничего писать не буду. Я хочу выжить». — «Но ты мне веришь?» — «Я не верю никому. Все вы, в погонах, мразь».

Я извинился перед ним за тех, с кем стоял в одном строю.

Среди своих

— Ты рассказал про стычки с РУОПом. А свои, фээсбэшные структуры приходилось разрабатывать?

— Вот случай. В 1996 году от оперативного источника в солнцевской преступной группировке была получена информация, что идёт продажа оружия со складов внутренних войск. Бандиты установили контакт с одним из прапорщиков.

Мы спросили агента, как нам туда легально попасть. Он говорит: «Давайте, выведу вас на прапорщика, скажу, что хотите купить оружие».

Приехали к Главному управлению внутренних войск МВД РФ на Красноказарменной улице. Вышел человек в гражданском, сел в машину. Агент представил нас как бандитов, которым нужно оружие.

Прапорщик оказался водителем командующего внутренних войск МВД России. Он объяснил, что сейчас на складах есть оружие и он спокойно может вывезти стволы: машину командующего никто не досматривает. Тогда мы спросили, сколько стоит ствол. Он ответил: «Полторы тысячи долларов за автомат Калашникова». Я спросил, что ещё к нему. Прапор сказал: «Два магазина, чистка, смазка». — «Чистка, смазка нас не интересует, нам на один раз нужно, — объяснил я. — А есть глушители, приборы ночного видения?» Он ответил, что всё возможно за дополнительную плату. Тогда мы заказали три ствола срочно. Договорились на понедельник, в его смену.

Перед этой встречей и в связи с тем, что внутренние войска являются объектом Управления военной контрразведки по внутренним войскам, мы поставили в известность руководство управления, и нам дали оперативных сотрудников, которые должны были установить этого прапорщика. Они сидели в машине и наблюдали за нами.

Ещё при первой встрече он нам продал патроны и в принципе уже совершил преступление, мы могли его арестовать. Но надо было установить, какое оружие и с какого склада уйдёт. Купленные патроны мы отдали офицерам отдела военной контрразведки, чтобы они установили, какая партия и откуда выносят.

Я оставил прапорщику свой пейджер. В понедельник он мне передал, чтобы я перезвонил. Звоню, он говорит: «Я не смогу с вами встретиться, меня увольняют». Я спросил: «За что?» — «Подошёл майор и сказал, что я торгую оружием, и меня уволили».

Тогда я понял, что кто-то нас выдач. Позвонил заместителю начальника Управления военной контрразведки по внутренним войскам генералу Гуще и рассказал, что произошло. А тот спокойно говорит: «Да, это мы сказали. А что вы хотите?» — «А почему же вы нас в известность не поставили? А если бы мы поехали на встречу? И солнцевские кинули бы гранату в машину? Почему же вы его поставили в известность, а нас нет?»