Сара Даймонд - Паутина

• Название: Паутина
• Автор: Сара Даймонд
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-86471-491-1

Когда мужу Анны предложили работу в другом конце Англии, она с радостью восприняла переезд. Анна надеется, что в идиллической деревенской глуши к ней вернется вдохновение, и ее второй роман сдвинется с мертвой точки. Но все оказывается совсем не так, как рисовалось ей в воображении. Сельская глубинка оказалась вовсе не идиллией, а местом, полным мрачных тайн, а уютный дом, в котором они поселились, отмечен зловещей печатью. Прежде, несколько десятков лет назад, он принадлежал печально известной детоубийце, и память о том давнем страшном преступлении все еще жива в этих краях. Любопытство и писательский зуд толкают Анну узнать побольше о случившемся в ее доме, и вскоре она запутывается в паутине из правды и лжи, которой затянуло события тридцатилетней давности. И чем больше Анна узнает о прошлом, тем сильнее ей хочется восстановить справедливость, но кто-то вовсе не желает этого. Невидимый враг вторгается в жизнь Анны, угрожает ее браку, ее безопасности и, в конечном счете, ее жизни, но обратной дороги у Анны нет. Только разобравшись в прошлом, она сумеет спасти настоящее.

Блестящий психологический детектив, вызывающий в памяти такие романы, как «Моя чужая дочь» и «В осколках тумана».

---

Мне пришел на память абзац из прочитанной утром главы — об однообразных, монотонных ответах Ребекки на вопросы судьи. В этот момент я отлично понимала, каково было Ребекке. Все отрицать, конечно, неубедительно, однако другого выхода нет.

— Ничего не случилось, — решительно заявила я, распрямляя спину. — Просто… дерганая я сегодня какая-то, а почему — понятия не имею.

Целую вечность Карл сверлил меня взглядом. Он знал, что я вру, — я видела, что он знает, но также видела, что он не собирается на меня давить.

— Ладно, — кивнул он наконец. — Как скажешь… — Но глаза его говорили другое: «Ты явно не хочешь ничего говорить мне сегодня вечером, и это твое решение. Надеюсь, ты мне все расскажешь, когда будешь готова…»

Вечер прошел в натужных попытках делать вид, что все нормально; напряг был очевиден, как внезапно выросшее посреди гостиной дерево, но мы старательно его не замечали. Ни Карл, ни я не возвращались к прежней теме, но паузы в разговорах были длиннее и прервать их было труднее, чем обычно. Когда Карл после душа устроился рядом со мной в постели, его рука легла на мою грудь, а губы прижались к моим. Сначала я пыталась отвечать на его ласки в надежде хоть на время расслабиться. Не вышло — страх висел надо мной, словно тяжелый груз на слишком тонкой веревке.

— Прости, — сказала я, неловко отодвигаясь. — Сегодня я не в настроении, но это ненадолго, обещаю.

Его вздох выражал нечто более глубокое, чем разочарование отвергнутого любовника: замешательство и тревогу от непонимания ситуации.

— Все-таки жаль, что ты молчишь, — негромко произнес он. — Рассказала бы, а? Ведь что-то произошло, это яснее ясного, Анни.

— Не о чем рассказывать. Просто такое дурацкое настроение. Честно.

Больше мы ничего не сказали, просто лежали рядом и молчали. Карл скоро заснул, а я не смогла. Слушала его похрапывание, представляла, какие безмятежные сны он видит. Он ведь и не подозревает о возможной угрозе… Я донимала себя мыслями о том, надо ли посвящать Карла, должна ли я быть с мужем полностью откровенной, грозит ли опасность только мне, и не подвергнет ли мое молчание опасности также и его жизнь.

Мое сознание раздвоилось: мне очень хотелось найти правильные ответы на все эти вопросы — и в то же время, даже появись у меня шанс попросить совета у оракула, не уверена, что я к нему обратилась бы. Скорее всего, нет — из страха перед тем, что я могла услышать. Я вспомнила печальное лицо, похожее на морду бладхаунда, застегнутый на все пуговицы белый халат, голос, поначалу приветливый, но в мгновение ока ставший злобным. Много позже мой уже затуманенный дремой мозг нарисовал пародию на сентиментальную поздравительную открытку: мультяшный зверек таращит круглые глаза над затейливо выписанными буковками: Кто-то где-то сейчас думает о тебе!

29

Проснулась я совершенно разбитой. После отъезда Карла попыталась снова заснуть, поскольку трех или четырех предутренних часов полудремоты было мне явно мало. Попытка провалилась — утренний свет проникал через опущенные шторы, а телефон на туалетном столике вновь и вновь напоминал о причине, лишившей меня сна. Мелькнула мысль снять трубку с рычага, но секунду спустя я отказалась от этой затеи: вдруг Карл надумает позвонить, или Петра — и как им объяснить подобный поступок? Я оставила телефон включенным и по другой причине — кто-нибудь из знакомых Мелани мог позвонить, чтобы сообщить что-то важное о Ребекке, и короткие гудки в трубке лишили бы меня важной информации.

Убедившись, что заснуть не удастся, я встала, на тяжелых ногах прошаркала в ванную, приняла душ, наскоро оделась и поспешила вниз, за вожделенным кофе. Стоило мне сесть за стол, как взгляд остановился на книге «Жажда убивать», по-прежнему лежавшей рядом с вазой для фруктов.

Странно, до чего неприметной и даже успокаивающей она выглядит, уводит прочь от забот и волнений, касающихся непосредственно тебя. Все, что сейчас внушало мне самый сильный страх, началось с Ребекки и поисков информации о ней, но теперь эти факты не пугали, а становились все важнее день ото дня. События приняли опасный поворот, и с этим я ничего не могла поделать, зато ход моих исследований мне понятен, и я могу им управлять. Я взяла книгу в руки. Снимок Ребекки излучал мрачное очарование, а не угрозу, не ужас; при всем желании я не могла связать эту загадочную девочку с тем жутким ночным воплем, с трупиком рыжего кота на садовой дорожке, со злобным дыханием в телефонной трубке. Пожалуй, решила я, процесс узнавания нового стал бы для меня сейчас спасением.

Перейдя с чашкой кофе в руках в гостиную, я опустилась в кресло и сняла трубку телефона. В справочной ответили, что в окрестностях Бирмингема не существует заведения под названием «Саутфилд Юнит», но звонок в муниципалитет графства Стаффордшир оказался более плодотворным: меня заверили, что данное заведение продолжает работать, но под другим, более приятным для его обитателей названием «Обитель в саду». Я усмехнулась, невольно вспомнив азы социологии, истоки политкорректности, социальные установки. Действительно, «Обитель в саду» воспринимается на слух несравненно более приятно, в то время как «Саутфилд Юнит» отдает казенщиной и древностью.

Узнать номер было делом нескольких минут. Довольно долго в трубке звучали гудки, прежде чем на другом конце раздался мужской голос. Я разразилась вступительной речью, сбивчивой и на мой собственный слух не более убедительной, чем реклама в телемагазине.

— Вот я и подумала: может, у вас в штате остались сотрудники, работавшие в начале 1970-х годов? — зачастила я под конец. — И если да, то не уделят ли они мне десять минут своего времени? Я понимаю, что вы не вправе сообщать их адреса или телефоны, но я была бы вам крайне признательна, если бы вы сочли возможным передать им номер моего телефона.

— Собственно… — Похоже, трубку отложили — я услышала глухой стук, — а затем тот же голос, но уже на некотором расстоянии от телефона, выкрикнул: — Мартин!

Пока на том конце провода обсуждали достоверность моих личных данных, фоновая музыка в трубке не играла: судя по неразборчивым звукам, меня отсекли от переговоров старым добрым способом — прикрыв ладонью микрофон. Через несколько минут я услышала прежний мужской голос:

— Переключаю на Мартина Истона. Надеюсь, ему удастся вам помочь.

Слушая гудки соединения, я представляла, как Мартин Истон спешит из центрального помещения в свой кабинет. По количеству гудков я поняла, что путь был не близкий.

— Я вас слушаю, — произнес новый голос. — Мне передали, что вас интересует наше учреждение того времени, когда оно называлось «Саутфилд Юнит» и когда в нем содержалась Ребекка Фишер.

Голос не юный, хотя и звучал по-молодому — резко, четко, с едва уловимым налетом подросткового сленга, явное следствие многолетнего общения с непростыми детишками.

— Все правильно, — подтвердила я. — Признаться, я не рассчитывала сразу на разговор с кем-нибудь, непосредственно работавшим тогда в этом учреждении. Вы точно не работали, верно?

— Верно, не работал. Так сказать, был по другую сторону забора. — Он засмеялся; смех его был под стать голосу: легкий, но недолгий и резковатый. — Когда здесь появилась Ребекка, мне было тринадцать лет. Я сюда попал за массу художеств — магазинные кражи, вандализм и всякое такое. Удивлены? А сейчас я работаю здесь консультантом. Вероятно, вы со мной не согласитесь, однако мой опыт — штука полезная. Ребята отлично понимают, что я все на собственной шкуре испытал.

— Могу себе представить… — Я запнулась, соображая, как бы сформулировать свою мысль, а потом сказала, как смогла: — Полагаю, здесь многое изменилось со времен «Саутфилд Юнита».

— Еще бы! Все поменялось коренным образом. Совсем другой мир.

— В каком смысле?

— Да теперь все по-другому. Существует целая система правил и предписаний, спускаемых структурами министерства внутренних дел. Каждая колония для малолетних правонарушителей в стране обязана выполнять одни и те же мероприятия в одной и той же последовательности, подвергаться тем же самым проверкам и ревизиям, вот такие дела. В наше время все делалось иначе.

Я уловила ностальгию в его голосе, и у меня тут же вырвалось:

— Лучше?

— Как бы вам объяснить… раньше все было как-то по-домашнему, что ли. Пива колонии был настоящим хозяином, задавал тон всему, а теперь руководители скорее номинальные. Запрограммируйте робота согласно нужным правилам — вот вам и руководитель. А тогда директор отвечал абсолютно за все — за штат, за порядки в колонии, лично определял, что можно и чего нельзя делать детям в течение дня. Наверное, подобные методы породили парочку мелких гитлеров, но наш директор… пусть это прозвучит банально, но таких, как он, — один на миллион.