Брэд Мельцер - Книга судьбы

• Название: Книга судьбы
• Автор: Брэд Мельцер
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9910-0329-2, 978-966-343-868-9, 978-0-446-53099-6

Молодой человек из команды президента Уэс Холлоуэй уже несколько лет терзается мыслями о том, что из-за него погиб человек: психически больной Нико Адриан застрелил Рона Бойла. Тогда же шальная пуля непоправимо изуродовала самого Холлоуэя. Что это было: наказание за ошибку или жестокие правила чужой игры? Спустя восемь лет история получает неожиданное продолжение. Снова возникают вопросы, ответы на которые, казалось, похоронены в прошлом…

---

— И кто это говорит? — саркастически вопросил Дрейдель. После стольких лет, проведенных в Овальном кабинете, он точно знает, что любая история хороша настолько, насколько верны лежащие в ее основе сведения.

— Один из наших старых репортеров, который раньше писал о деятельности ЦРУ для «Лос-Анджелес таймс», — огрызается Лизбет. — Или эта газета для вас недостаточно престижна?

— Подождите. Что же получается, Римлянин на нашей стороне? — спрашиваю я.

Лизбет отрицательно качает головой.

— Информаторы не принимают чью-либо сторону — они просто готовы служить тому, кто предложит самую большую плату.

— А он хороший информатор? — задаю я очередной вопрос.

— «Хороший» можно сказать о том парне, который несколько лет назад сдал азиатских террористов, намеревавшихся нанести удар по Филадельфии. А Римлянин не просто хорош, он очень хорош. Он — великий в своем роде.

— Насколько он велик? — интересуется Рого.

Лизбет перелистывает несколько страниц в своем блокноте.

— Достаточно велик для того, чтобы запросить награду в шесть миллионов долларов за какую-то конфиденциальную информацию. Хотя, очевидно, он их не получил. В конце концов ЦРУ сказало «нет».

— Это же куча денег, — говорит Рого, наклоняясь и читая по ее блокноту.

— В этом все и дело, — соглашается Лизбет. — Обычная ставка информатора невелика: десять тысяч долларов или около того. Может быть, если вы окажете серьезные услуги, вам заплатят тридцать пять или даже пятьдесят тысяч… Сумма может возрасти до пятисот тысяч долларов, если вы дадите ценную информацию о какой-то конкретной террористической ячейке. Но шесть миллионов? Скажем так: чтобы просить такие деньги, нужно находиться настолько близко к Бен Ладену, чтобы знать, зубную пасту какой марки он предпочитает. Так что если Римлянин запросил такие деньжищи…

— Он должен владеть тайной размером с Эйфелеву башню, — говорю я, заканчивая ее мысль.

— Может быть, он подбросил им информацию о том, что Бойла собираются застрелить, — добавляет Рого.

— Или какие-то дополнительные сведения, которые могли привести к такому выводу, — говорит Лизбет. — Но предложение было сделано примерно за год до покушения на президента.

— Но вы же сказали, что ЦРУ отказалось платить, — встревает Дрейдель.

— Они хотели заплатить, но, очевидно, не смогли согласовать размер суммы с вышестоящими инстанциями, — поясняет Лизбет.

— Вышестоящими? — переспрашиваю я. — Насколько вышестоящими?

Дрейдель первым догадывается, кого я имею в виду.

— Ты думаешь, что это Мэннинг отказал Римлянину в его горшочке с золотом?

— Понятия не имею, — отвечаю я.

— Но в таком случае все сходится, — перебивает меня Рого. — Потому что если бы кто-нибудь встал у меня на пути к шестимиллионным отступным, я бы взял дробовик отца, чтобы расправиться с наглецом.

Лизбет смотрит на него уничтожающим взором.

— Вы, наверное, не пропускаете ни одной премьеры боевиков, правда?

— Давайте не будем отвлекаться, — прошу я ее и задаю очередной вопрос: — А ваш репортер не раскопал никаких подробностей относительно того, что это была за информация, которая стоила шесть миллионов долларов?

— Этого никто не знает. А нашего репортера больше интересовало то, как Римлянин умудряется из года в год вытаскивать кроликов из шляпы, как настоящий фокусник. Складывается впечатление, что он просто возникал из ниоткуда, производил эффект разорвавшейся бомбы информацией о террористической группе в Судане или захваченных заложниках, а потом исчезал до наступления очередного кризиса.

— Смотри-ка, какой Супермен, — говорит Рого.

— Вот именно, если не считать того, что Супермен не выставляет счет на несколько сотен тысяч баксов, прежде чем спасти вашу жизнь. Не стройте иллюзий на его счет, Римлянин начисто лишен сострадания. Если ЦРУ оказывалось неготовым выплатить ему требуемую сумму, он с чистой совестью умывал руки, в результате чего заложник лишался головы. И поэтому ему платили так много. Ему было плевать на все и всех. Похоже, такое положение дел сохраняется и до сих пор.

— Он по-прежнему базируется в Судане? — спрашиваю я.

— Никто не знает. Ходят слухи, что он перебрался в Штаты. Кое-кто уверен, что у него просто есть свои внутренние источники.

— Вы хотите сказать, что у него имеются друзья в ЦРУ? — спрашивает Рого.

— Или в ФБР. Или в Агентстве Национальной Безопасности. Или даже в Секретной службе. Все эти конторы занимаются сбором разведданных.

— Такое случается постоянно, — соглашается Дрейдель. — Какой-нибудь агент средней руки устает от своего смехотворного жалования и однажды решает, что не будет писать очередной отчет о преступнике X, а передаст сведения о нем так называемому информатору, который продает информацию властям и благополучно делит с ним прибыль.

— Или попросту придумывает вымышленный персонаж — например, называет себя какой-нибудь смехотворной кличкой вроде Римлянина — и продает информацию самому себе. И, таким образом, получает огромные отступные за то, что иначе ему пришлось бы делать бесплатно, — подхватываю я.

— Все может быть. Как бы то ни было, Римлянин настолько законспирировался, что его покровителям пришлось разработать совершенно идиотскую систему связи только для того, чтобы войти с ним в контакт. Вы понимаете, что-то вроде того, что в каждом пятом объявлении каждая вторая строка содержит пароль…

— Или перестановка букв в кроссворде… — бормочет себе под нос Дрейдель и внезапно резко выпрямляется в кресле. Повернувшись ко мне, он просит: — Дай-ка мне еще раз взглянуть на этот кроссворд.

Из кармана брюк я достаю полученную по факсу страничку с кроссвордом и разглаживаю ее ладонью на столе для совещаний. Мы с Дрейделем склоняемся над ней с одной стороны. Рого с Лизбет тянутся к ней с другой. И хотя оба вчера вечером выслушали мою историю, они впервые видят этот кроссворд.

Внимательно рассматривая головоломку, они сосредотачиваются на разгаданных вопросах и заполненных клеточках, но и у них ничего не получается. Рого с Лизбет тоже не видят ничего, помимо ответов и каких-то бессмысленных каракулей на полях.

— А что это за имена на второй странице? — спрашивает Лизбет, вытаскивая еще один листок из-под кроссворда. В руках у нее оказывается первая страница факса с комическими рисунками Битли Бэйли и Блонди. Над самой головой Битли рукой президента написаны слова «Губ. Роше… М. Хитсон… Хозяйка — Мэри Энджел».

— Я проверял их вчера вечером, — говорю я. — Кроссворд датирован двадцать пятым февраля, а это самое начало администрации. В тот вечер губернатор Том Роше представил президента на каком-то литературном вечере в Нью-Йорке. В своем выступлении Мэннинг поблагодарил главного организатора, Майкла Хитсона, и хозяйку вечера, даму по имени Мэри Энджел, за приглашение.

Получается, эти имена были всего лишь шпаргалкой? — разочарованно спрашивает Лизбет.

— Он делает так постоянно, — замечает Дрейдель.

— Все время, — соглашаюсь я. — Я даю ему речь, а когда он поднимается на кафедру, то набрасывает какие-нибудь пометки для себя, например добавляет еще несколько имен тех, кого следует поблагодарить — какого-нибудь крупного донора, которого он увидел в первом ряду… или старого друга, о котором только что вспомнил… На обороте кроссворда как раз и сделаны такие пометки.

— Меня удивляет, что кто-то задал себе труд сберечь его старые кроссворды, — говорит Лизбет.

— В этом вся штука. Обычно их никто и не думает сохранять, — поясняю я. — Поверьте мне, мы должны были хранить все: рукописные записки и пометки на самоклеящихся цветных листочках… лишнее предложение к речи, которое он нацарапал на столовой салфетке. Все это именуется рабочими документами. Кроссворды не относятся к их числу, вот почему они были одними из немногих вещей, которые нам разрешалось выбрасывать.

— Так почему же именно этот сохранился? — спрашивает Лизбет.

— Потому что он стал частью выступления, — отвечает Дрейдель, хлопая ладонью по лицу Битли Бэйли. — «Губ. Роше… М. Хитсон… Хозяйка — Мэри Энджел». Стоило ему написать эти слова, как этот документ можно было класть под стекло на вечное хранение. Мы должны были сохранить его.

— Выходит, в течение восьми лет Бойл пользовался услугами библиотеки, запрашивая тысячи документов в поисках того, что было ему нужно, — говорит Лизбет. — А неделю назад он получил эти странички и внезапно выполз на свет божий.

Она выпрямляется. Я слышу нетерпение в ее голосе. Кажется, она созрела для догадки.

— Дайте-ка мне еще раз взглянуть на кроссворд, — просит она.