Анри Труайя - Иван Грозный

• Название: Иван Грозный
• Автор: Анри Труайя
• Жанр: Биографии и Мемуары

Личность первого русского царя Ивана Грозного всегда представляла загадку для историков. Никто не мог с уверенностью определить ни его психологического портрета, ни его государственных способностей с той ясностью, которой требует научное знание. Они представляли его или как передовую не понятную всем личность, или как человека ограниченного и даже безумного. Иные подчеркивали несоответствие потенциала умственных возможностей Грозного со слабостью его воли. Такого рода характеристики порой остроумны и правдоподобны, но достаточно произвольны: характер личности Мвана Грозного остается для всех загадкой.

Анри Труайя, проанализировав многие существующие источники, создал свою версию личности и эпохи государственного правления царя Ивана IV, которую и представляет на суд читателей.

---

Двадцать второго января 1558 года русская армия численностью в сорок тысяч человек переходит границу Ливонии. Во главе войска стоит Шиг-Алей, бывший казанский хан, перешедший на русскую службу. У него под началом татары, новгородцы и псковитяне. Они опустошают практически беззащитную страну – убивают, сжигают, грабят, оскверняют могилы, насилуют женщин, которых потом привязывают к деревьям и осыпают стрелами. Двенадцатого мая взята Нарва. Большинство жителей методично, дом за домом, вырезано, вокруг огонь и дым. Выжившие приносят клятву в верности царю. Православный архиепископ спешит туда, чтобы молитвами, кроплением святой водою и крестным ходом очистить город. Говорят, что пожар спровоцировали пьяные немцы, которые зашли в лавку к русскому купцу и бросили в огонь икону Божьей Матери. Сама она не сгорела, но породила чудовищный пожар. Нападавшие воспользовались этим, чтобы захватить город и наголову разбить врага. Когда целая и невредимая икона была найдена, огонь прекратился сам собой. Немедленно был отдан приказ построить храм, где чудотворная икона будет выставлена для поклонения православных. Наконец Нарва, очищенная от латинской и лютеранской ереси, получает право свободно торговать с Россией.

Восемнадцатого июля капитулировал Дерпт. Войска под командованием Петра Шуйского, Василия Серебряного и Андрея Курбского триумфально вошли в город, где по приказу Петра Шуйского жителей пощадили. Этим он завоевал их сердца. Даже женщины не боялись более показываться на улицах, говорится в летописях. По заключенному в Дерпте договору около двадцати мелких городов должны перейти под управление России. Но старый магистр ордена Фюрстенберг отказывается подчиниться этому решению. Его молодой преемник Готгард Кетлер тщетно пытается возродить патриотический пыл своих соотечественников – они больше не верят в силу ордена и мечтают лишь о том, как найти лучший способ поладить с врагом. С трудом Кетлер все же собирает несколько тысяч человек. В отчаянии они просят помощи у соседей. Но император Карл V к тому времени отрекся от власти и удалился от мира, а наследовавший ему Фердинанд I Габсбург более озабочен могуществом Турции, и ему нет дела до несчастной Ливонии. Остальные государи также уклоняются от прямого вмешательства. На просьбу Кетлера о перемирии Иван отвечает с холодной иронией: «Жду тебя в Москве и, смотря по твоему челобитью, изъявлю милость». Великий магистр ордена не смог стерпеть подобного унижения – яростная, смертельная борьба продолжается. Впереди – Рига.

В сентябре 1559 года Кетлер, человек приятный в общении и умеющий убеждать, получает наконец покровительство Польши. Сигизмунд-Август решается выступить в защиту ордена, но настаивает, что в случае победы ему будут выплачены сто тысяч флоринов. Подписав соглашение, он решительно требует от Ивана оставить Ливонию. «Тебе очень хорошо известно, что Ливонская земля от предков наших по сие время не принадлежала никакому другому государству, кроме нашего, платила нам дань, а от Римского государства избирала себе духовных мужей и магистров для своего закона по утвержденным грамотам наших прародителей...» – «А если магистр и вся Ливонская земля вопреки крестному целованию и утвержденным грамотам к тебе приезжали и церкви наши русские разоряли, то за эти их неправды огонь, меч и расхищение на них не перестанут, пока не обратятся и не исправятся», – отвечает царь, но тем не менее обещает перемирие на несколько месяцев.

Перемирие необходимо ему, так как возобновились набеги татар под предводительством Девлет-Гирея. Эта угроза страшнее поляков и ливонцев, которые никогда не осмелятся подойти к Москве. Но именно к этому стремится Девлет-Гирей. К счастью, летом 1559 года князь Вишневецкий одерживает несколько блестящих побед, и враг снова отводит свои войска.

Кетлер тем временем, будучи уверен, что поляки готовы выступить против русских, предпринимает осаду Дерпта и нескольких других городов. Нарушение перемирия вынуждает Россию ввести в Ливонию дополнительные войска. Напрасно напоминает Фердинанд I царю, что страна эта – имперская область и никто не имеет права попирать ее ногами. К несчастью, в своем послании он забывает присовокупить к имени Ивана царский титул. Тот отсылает гонца с отрицательным ответом – «тявканье», доносящееся из Европы, оставляет его равнодушным. Он ведет свою политику, без оглядки на договоры, традиции, противоречивые дружбы. Андрей Курбский и Данила Адашев гонят рыцарей от одного замка к другому, захватывая крепость за крепостью, важнейшая из которых – Феллинская. Под впечатлением от этого шквала Сигизмунд-Август больше не пытается прийти на помощь народу, которому обещал свое покровительство. Иван лишний раз убеждается, что жестокость оправданна – Бог на стороне удалой России, Он благословляет все ее начинания.

Царь гордится не только военными успехами – 31 мая 1557 года у него рождается еще один сын, Федор. Празднества, посвященные его крещению, соответствуют важности события. Но это уже шестые роды, и здоровье царицы заметно ухудшилось.[9] Всегда мягкая, любящая и тихая, она более не находит утешения в молитвах. В ноябре 1559 года она отправляется с Иваном в Ферапонтов монастырь в Можайске. Здесь в холодной келье у нее начинается сильное недомогание. Сильвестр, который сопровождает царскую чету в этом паломничестве, тут же начинает говорить, что это знак недовольства Всевышнего. Рядом нет ни лекарей, ни лекарств. Иван в страшном волнении требует немедленно возвращаться. В повозке Анастасию привозят в Москву. Она выздоравливает, но в июле 1560 года та же болезнь снова настигает ее. Состояние царицы быстро ухудшается, она уже не встает. В это время недалеко от Кремля вспыхивает пожар. Языки пламени, подгоняемые ветром, лижут стены дворца. В своей спальне Анастасия слышит рев огня, треск падающих балок. Ей кажется, она вернулась в год своей свадьбы. У нее нервный припадок, ни доктора, ни священники не могут ее успокоить. Иван велит отнести ее на носилках в загородный дворец в Коломенском, в десяти верстах от Москвы. Сам же возвращается в город и руководит борьбой с огнем. Осыпаемый искрами, отдает приказы. Бояре работают топорами, взбираются на крыши, передают друг другу ведра с водой. Когда огонь потушен, царь возвращается к Анастасии, у которой сильный жар. В бреду ей кажется, что со всех сторон ее и детей окружает пламя. Ни микстуры, ни порошки не приносят облегчения. Вокруг священнослужители служат молебны. Коленопреклоненный Иван вручает судьбу свою Господу. Пусть Бог услышит его. В эту минуту он готов на любые жертвы, откажется даже от Ливонии во имя выздоровления любимой жены. Анастасия умирает 7 августа 1560 года в пять часов утра.

Отчаяние царя граничит с безумием. Жители Москвы оплакивают милосердную царицу. Когда проходит похоронный кортеж, рыдания заглушают церковное пение. Нищие отказываются от милостыни, которую по обычаю им раздают, не желая никакого утешения в этот день всеобщего траура. Государь с непокрытой головой идет за гробом. Его поддерживают брат Юрий и двоюродный брат Владимир. Он шатается, рыдает, бьет себя кулаками в грудь. Митрополит Макарий, заливаясь слезами, уговаривает царя подчиниться воле небес. Иван не слушает его. Замкнувшись в себе, пытается понять, за что так сурово наказан. Его любимая Анастасия похоронена в Вознесенском монастыре на территории Кремля.

Глава 8 Боль и ненависть

Тринадцать лет благодаря советам жены, Сильвестра и Алексея Адашева правил Иван страной с достаточной мудростью. Иностранные наблюдатели высоко ставят его как правителя. «Иоанн, – пишет один из них, – затмил своих предков и могуществом, и добродетелию...В отношении к подданным он удивительно снисходителен, приветлив; любит разговаривать с ними, часто дает им обеды во дворце и, несмотря на то, умеет быть повелительным; скажет боярину: иди! и боярин бежит... Одним словом, нет народа в Европе, более россиян преданного своему государю, коего они равно и страшатся и любят. Непрестанно готовый слушать жалобы и помогать, Иоанн во все входит, все решит; не скучает делами и не веселится ни звериною ловлею, ни музыкою, занимаясь единственно двумя мыслями: как служить Богу и как истреблять врагов России!»

Эти счастливые намерения были изменены во время болезни царя, когда он увидел, что самые близкие люди, которым он безгранично доверял, Сильвестр и Адашев, вместо того чтобы встать на его сторону в споре за власть, выступили на стороне его противников. Выздоровев, он не стал обрушивать на них свой гнев. Но ему стоило большого труда играть роль справедливого и сильного монарха, когда в душе у него клокотала ненависть. После смерти Анастасии она выплеснулась наружу вместе со всеми усвоенными с детства «звериными» инстинктами. Внезапно он оказался совсем один, его ангел-хранитель покинул его, связь с Богом оказалась нарушена. Точнее сказать, без видимой причины наказав его столь жестоко, Всевышний развязал ему руки – теперь он не обязан прислушиваться к Его советам. И хотя Иван верит сейчас в Бога как никогда, не ищет более логики в их взаимоотношениях, нельзя ждать, что воздастся по заслугам – счастье не всегда сопутствует добродетели. Всевышний своенравен – сегодня Он простит все, завтра накажет за мелкие прегрешения. Нравом Он похож, как ему кажется, на него – непредсказуемый и не признающий никакого порядка. Они созданы, чтобы возвышаться над нравственными законами, которые правят простыми смертными. Царь лишился любимой жены, и теперь ему позволено все. Бог обидел его, теперь его черед нанести обиду Богу. Тем не менее он втайне надеется, что Всевышний не может долго держать на него зла. Любые его беспутства любезны Богу, который ценит натуры яростные и презирает вялых, робких, расчетливых.