Вадим Медведев - РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»

• Название: РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»
• Автор: Вадим Медведев
• Издательство: Международные отношения
• Жанр: История
• Год: 1994
• ISBN: 5-7133-0744-1

Крушение просоветских послевоенных режимов в странах Восточной Европы - один из важнейших процессов мировой истории последних лет. Предлагаемая читателям книга Вадима Медведева, который в течение всех лет правления М. С. Горбачева входил в его ближайшее окружение, посвящается этим событиям. В книге дается развернутая картина развития отношений Советского Союза со странами Восточной Европы, а также с Китаем, Кубой, Вьетнамом, Кореей и Монголией. Автор показывает, что отношения эти были далеко не безоблачными, а в ряде случаев полны напряжения и драматизма.

---

А с другой стороны, невероятные масштабы, всепроникающее влияние культа «великого вождя» Ким Ир Сена, который был доведен до религиозного поклонения не только ему самому, но и сыну, «любимому руководителю» Ким Чен Иру, массированная пропаганда кореизированного варианта марксизма, так называемых «идей Чучхе».

Все это могло бы вызывать лишь улыбку, если бы не было связано с однообразием и всеобщей усредненностью в образе жизни людей, их материальном благополучии, жилье, удовлетворении социальных потребностей, полупринудительным коллективизмом, идеологической дисциплиной, не допускающей никакого разномыслия, жестко централизованным управлением. В стране был создан разветвленный аппарат принуждения, контроля за поведением и мыслями людей, содержались огромные, обременительные для такого государства вооруженные силы.

Вот какое обличье приобрела социалистическая идея, перенесенная на корейскую почву. Вот какой своеобразный друг был у нас на Корейском полуострове.

А с Южной Кореей Советский Союз вообще не поддерживал никаких отношений. Это была для нас настоящая «терра инкогнита», страна с «марионеточным режимом», на которую мы смотрели глазами северокорейцев. Мы, по существу, проглядели, как Республика Корея превратилась в современное динамично развивающееся государство, играющее все более важную роль в своем регионе.

Назревала необходимость пересмотра наших оценок и позиций в отношении ситуации на Корейском полуострове. Но это можно было сделать лишь в общем контексте новой советской внешней политики, ее американского, китайского, японского и других направлений.

События между тем шли своим чередом. Осенью 1986 года по инициативе корейской стороны был предпринят визит Ким Ир Сена в Советский Союз.

Ким Ир Сен в Москве

Собственно, это был даже не визит, а длительная, продолжавшаяся несколько недель поездка по СССР. Специальный поезд с большими остановками неторопливо продвигался с Востока на Запад. Ким Ир Сен ознакомился с советскими городами и центрами на востоке страны. Затем он прибыл в Москву, провел здесь несколько дней, прошел обследование у врачей, а затем двинулся дальше, посетив некоторые восточноевропейские страны.

24 октября Ким Ир Сен встретился с М.С. Горбачевым.

Это была явная демонстрация поворота в политике Северной Кореи к тесным отношениям с Советским Союзом и другими социалистическими странами в условиях, когда Китай вовсю «флиртовал» с Соединенными Штатами.

Мне пришлось в Москве работать с Ким Ир Сеном, сопровождать его при посещении ряда советских предприятий, организаций, Мавзолея Ленина, могилы Неизвестного солдата. Должен признаться, я был немало удивлен: общаясь с Ким Ир Сеном в резиденции, в машине, я видел, что в его поведении, личных контактах не было ни действительного, ни напускного величия и вождизма. Это был совершенно нормальный человек, с которым можно было говорить не только о политике, но и о погоде, обмениваться мнениями о событиях, происходящих вокруг, впечатлениями о виденном. По-русски он все понимал и даже сам иногда произносил отдельные слова и фразы, хотя и с трудом.

В стиле свободного диалога проходила и встреча Ким Ир Сена с Горбачевым, в которой я принимал участие. Сохранились пометки об этой встрече. Во главу угла Кимом были поставлены проблемы, связанные с ситуацией на Корейском полуострове. А лейтмотивом его высказываний было опасение, как бы интересы северокорейского государства не оказались забытыми и проигнорированными в начавшемся советско-американском диалоге, как это произошло, по мнению Кима, в случае американо-китайского сближения. Он попросил Горбачева считать корейский вопрос составной частью диалога с американцами.

Путь к решению корейской общенациональной проблемы – объединению двух корейских государств, считал Ким Ир Сен, лежит через освобождение Южной Кореи сначала от американского ядерного оружия, а затем от американских вооруженных сил вообще. Он сослался на то, что в Южной Корее дислоцировано около тысячи единиц американского ядерного оружия.

Ким Ир Сен напомнил, что на Потсдамской конференции великих держав, а затем в декабре 1945 года на совещании министров иностранных дел СССР, США и Англии говорилось об опеке над Кореей, была даже образована Советско-американская комиссия в Пхеньяне и Сеуле, а затем американцы сорвали ее работу. Ким Ир Сен сообщил, что перед его поездкой они обсудили на Политбюро ситуацию на Корейском полуострове и решили просить СССР обратиться к США с предложением вывести свои войска с полуострова и превратить объединенную Корею в нейтральное неприсоединившееся государство.

«Мы занимаем решительную позицию против проведения американских военных учений «тим спирит», – говорил северокорейский руководитель.- Мы не можем не считаться не только с американским военным присутствием, но и с громадной армией в Южной Корее, насчитывающей миллион человек, плюс 400 тыс. нерегулярных формирований.

Мы не хотим нападать на Южную Корею, не хотим превратить ее в красную, – продолжал он.- Мы за соглашение о ненападении между Севером и Югом, которое лишило бы смысла пребывание американских войск. Не случайно американцы дали указание Чон Ду Хвану не заключать договор о ненападении.

Мы за то, чтобы при сохранении общественных систем, сложившихся на Севере и Юге, образовать конфедеративную республику. Мы против вступления двух корейских государств в ООН, ибо это могло бы увековечить раскол Кореи и сохранение Южной Кореи как американской колонии. В этом смысле положение Кореи отличается от Германии, и параллели с принятием в ООН двух германских государств быть не может. По этой же причине КНДР не поддерживает идею перекрестного признания (СССР и КНР, с одной стороны, и США и Японией – с другой) двух корейских государств.

Население Южной Кореи поддержало бы социализм, хотя это встретило бы сопротивление на Западе. В пользу социализма на Юге существует большое движение, ведется работа по созданию национального фронта. Треть южнокорейских парламентариев поддерживает Север. Не говоря уже о студентах, многие сейчас там выступают против американского присутствия в отличие от недавнего прошлого, когда считали американцев освободителями и помощниками. Об этом говорит крупнейшее антиправительственное выступление в Хванчжу в мае 1980 года, которое продолжалось десять дней, а потом было жестоко подавлено».

Горбачев, оставив без внимания рассуждения Кима о перспективах социализма на Корейском полуострове, поддержал идею национального воссоединения, линию на ослабление военного противостояния, налаживание диалога между корейскими государствами. В то же время он высказался за то, чтобы рассматривать корейское урегулирование в общем контексте нормализации обстановки в Азиатско-Тихоокеанском регионе и мире в целом. Основное внимание Горбачев уделил информации о ситуации в Советском Союзе и развитии советско-американского диалога.

Обсуждался и еще один вопрос – о предстоящих Олимпийских играх в Сеуле. Решение Международного олимпийского комитета по этому вопросу для северо-корейцев оказалось крайне неприятным, поставило их в затруднительное положение. Исходя из общеполитических амбиций, КНДР выдвинула формулу о равном проведении Олимпийских игр в Сеуле и Пхеньяне, на Севере и на Юге. Но это была нереалистичная, невыполнимая декларация, ибо на Севере отсутствовали материально-технические предпосылки для проведения половины Олимпиады. Международный олимпийский комитет, идя навстречу КНДР, предложил провести в Пхеньяне соревнования, как помнится, по четырем видам спорта из двадцати, но в этом северокорейцы усмотрели дискриминацию для себя.

Ким Ир Сен в общей форме поставил вопрос о советской поддержке позиции КНДР в отношении Олимпийских игр, надеясь на сильный нажим с советской стороны, вплоть до угрозы бойкота игр по примеру Кубы. Мы, естественно, не могли пойти на это. Горбачев сказал, что мы готовы поддержать идею, чтобы Олимпийские игры проходили и на Севере, и на Юге. «Но скажу откровенно, – добавил он, – что здесь дело в принципе, а не в арифметике».

Даже из этих неполных заметок видно, насколько противоречивой и нереалистичной была позиция руководства КНДР по объединению страны – основному вопросу, затрагивающему и национальные интересы корейского народа, и всю ситуацию в этом регионе, насколько трудная работа предстояла, какие препятствия нужно было преодолеть на пути решения корейского вопроса.

Не скажу, что и у нас в то время уже была готова концепция урегулирования ситуации на полуострове. Ясно было одно: надо искать пути к решению этой сложной проблемы, нельзя оставаться в плену прежних представлений, приносящих интересы народов в жертву борьбы двух систем. Нужны были подвижки и в международных отношениях в целом. Они еще только-только нарождались.