Луис Рохелио Ногерас - Современный кубинский детектив

• Название: Современный кубинский детектив
• Автор: Луис Рохелио Ногерас
• Издательство: Радуга
• Жанр: Детектив
• Год: 1984

Сборник включает три произведения, удостоенные в разное время премий на национальном конкурсе детективной литературы «Годовщина победы революции». «Четвертый круг» Л. Р. Ногераса и Г. Родригеса Риверы посвящен загадочному убийству сторожа автобазы, которое оказывается хорошо продуманным преступлением. В «Семи шагах следствия» А. Т. Лопеса рассказывается о запутанном убийстве, причиной которого явилось наследство, а в романе Б. Р. Тенорио «И опять снова...» расследование преступления приводит к разоблачению контрреволюционеров.

---

Крепко сжимая руль и не сводя глаз с шоссе, которое едва проглядывалось за плотной стеной дождя, Хуан Себастьян Арройо мурлыкал песенку. Заметив впереди небольшую рытвину, он притормозил и тут же услышал голос диктора: «Сильвио Родригес исполнил «Я дарю тебе песню». Вы слушаете радиостанцию «Кадена-Гавана», пятнадцать часов шестнадцать минут точное время».

Вдруг опытное ухо Арройо уловило какой-то посторонний стук в шуме мотора. Он нажал на тормоз. Грузовик проехал юзом еще несколько метров и остановился. Шофер выключил мотор, а заодно и маленький транзистор и несколько секунд неподвижно сидел за рулем, глядя на мокрое шоссе и теперь ясно различая шелест дождя.

От злости он едва не выругался. Впрочем, самое сильное ругательство, прокричи он его даже во всю глотку, мало чем помогло бы: не прошло и недели, а у него опять полетел ремень вентилятора. Теперь стой посреди шоссе под проливным дождем.

От одной мысли, что сейчас придется покинуть теплую сухую кабину и выйти под холодный дождь, по коже побежали мурашки. Но другого выхода не было. Он не может здесь долго стоять: не ровен час, кто-нибудь врежется в него по такой погоде, а то и оштрафуют.

Арройо застегнул матерчатую куртку, открыл дверцу, спрыгнул на шоссе и, обежав вокруг грузовика, остановился у ящика с инструментом. Лицо его сразу стало мокрым от дождя. Запасной ремень лежал в ящике, но теперь эта треклятая задвижка никак не хотела открываться, и Арройо собирался уже ударить по ней как следует ногой, но тут она наконец подалась. Открыв ящик, он порылся в инструментах, ища ремень и ключ. Потом закрыл металлическую крышку и уже хотел запереть ящик, как вдруг остановился в недоумении, что-то припоминая. Снова снял крышку и проверил содержимое ящика.

Он не ошибся: вместо одного торцового ключа — его собственного — в ящике лежало два.

17 часов 10 минут

Так же как и накануне вечером, Роман остановился на улице Сан-Франсиско, поднял стекла на окнах машины и вышел.

Пройдя несколько метров, лейтенант повернул направо и зашагал по людной Сан-Ласаро, направляясь к дому Вики Каррерас, который стоял почти на углу улицы Эспада.

Он взглянул на пасмурное небо, вновь предвещавшее дождь, на хмурую улицу, на очередь у остановки автобуса рядом с кинотеатром. Лейтенант знал, что Вики дома: перед тем как выехать, он звонил ей. Девушка собиралась в похоронное бюро «Насьональ», куда перевезли Тео.

Дверь ему открыла женщина лет сорока. На ней было синее платье, очки в дымчатой оправе; в каштановых волосах уже проглядывали седые пряди. «Мать», — сразу догадался Роман: женщина поразительно напоминала Вики.

— Вы лейтенант Роман? — спросила она.

— Да, — тихо ответил он и взглянул на диван в гостиной, где сидела заплаканная Вики.

— Проходите, лейтенант, — устало проговорила женщина. — Проходите.

Когда Роман вошел в гостиную, Вики продолжала беззвучно плакать, прижимая к лицу мужской носовой платок. Она будто не замечала Романа. Роман уселся в кресло напротив девушки. Мать стояла с ней рядом, глядела на Вики и тоже молчала. Потом посмотрела на следователя, сказала: «Чувствуйте себя как дома» — и ушла в глубь квартиры.

— Вики, — мягко произнес Роман.

Девушка подняла на него свои большие, распухшие от слез глаза цвета меда, и он увидел в них непередаваемое отчаяние. Этот взгляд Роман долго потом не мог забыть.

— Это ужасно, лейтенант, ужасно, — проговорила она и снова заплакала.

Роман закурил, положил сигареты и спички на стол и пристально взглянул на девушку.

— Да, ужасно, и именно поэтому ты должна помочь мне. Будь сильной и помоги.

Вики вновь взглянула на него, сглотнула с трудом, голос ее прерывался.

— Хорошо, лейтенант. Простите.

Роман вынул из портфеля фотографию мужчины лет двадцати — двадцати пяти, с угреватым лицом, мулата, и протянул ее девушке.

— Знаешь его?

Вики взяла снимок и долго разглядывала.

— Да, это один из его... — Она хотела сказать «друзей», но поправилась: — Один из тех, кто встречался с Тео... Я видела его два или три раза в компании с другим типом.

— Это они стояли тогда у входа в кинотеатр? Помнишь, ты вчера мне рассказывала? — спросил Роман.

— Да, они, — подтвердила Вики.

Роман убрал фотографию в портфель, вынул смятый клочок бумаги и тоже протянул девушке.

— Не знаешь, чей это телефон?

Вики взглянула на бумажку и сразу же определила:

— Это писал Тео.

Роман посмотрел на нее.

— Знаю, эта бумажка была у него в кармане. А чей это телефон, тебе известно?

Девушка вновь пробежала глазами цифры. Потом повторила их вслух, словно боясь ошибиться.

— Нет, не знаю, — сказала она наконец, — первый раз вижу.

— Это номер Ведадо, — настаивал Роман, — 30-9107, подумай хорошенько. Среди знакомых Тео не было никого, кто жил бы или работал в Ведадо?

Несколько секунд девушка молчала.

— В Ведадо живет тетка Рауля Трухильо, Тео часто бывал у нее и звонил туда Раулю... — Потом прибавила дрожащим голосом: — Раньше, конечно... Когда они еще дружили...

Роман нахмурил брови, словно отгоняя какую-то мысль.

— Так это ее номер?

— Не могу сказать, — ответила Вики. — Не помню.

Роман записал что-то в своем блокноте и встал.

Вики тоже поднялась.

— Послушай, — сказал Роман, — нужно, чтобы ты поехала со мной. Я тебя надолго не задержу.

Девушка посмотрела ему в глаза, и, хотя еще не произнесла ни слова, Роман почувствовал, что она сейчас откажется.

— Не могу, лейтенант, — запинаясь, проговорила Вики, — не могу, поймите... В такой день...

— Я все прекрасно понимаю, — перебил ее Роман. — Ты не представляешь, как я сожалею, что вынужден просить тебя об этом. Но если ты не хочешь, чтобы преступление осталось безнаказанным, ты должна поехать со мной. — И громко добавил: — Потом я сам отвезу тебя туда.

17 часов 50 минут

Роман и Вики вошли в небольшой, слабо освещенный прямоугольный зал. В центре его, на столе с очень высокими ножками, громоздился какой-то сложный аппарат, рядом с которым на гораздо более низком и широком столике аккуратными рядами стояли три или четыре десятка маленьких картонных коробочек.

В зале было несколько стульев. Роман прошел вперед и, взяв два стула, поставил их по обе стороны столов. Потом кивнул на молочно-белый экран, прислоненный к дальней стене зала, и спросил:

— Слышала о фотороботе? Это один из методов опознания... Имеет свои преимущества, но и недостатки тоже. — Роман включил что-то в нижней части аппарата; экран засветился. — Иногда он помогает составить довольно четкое представление о человеке, которого мы разыскиваем... — продолжал лейтенант. — Бывает, что с помощью такого портрета мы находим нужное фото в нашем архиве. Ну что, приступим?

Роман указал Вики на стул. Девушка села, внимательно слушая его объяснения.

— Будем надеяться, что и на этот раз мы добьемся хорошего результата, — заключил лейтенант.

Вики опустила голову и задумалась, потом взглянула на Романа.

— Мне бы очень хотелось помочь вам разыскать этого человека... — Она немного помолчала. — Но мне кажется, я не сумею... Если бы я увидела его или его фотографию, я бы, наверное, сразу его узнала... Узнала же я его приятеля. Но так... Мне кажется, это невозможно.

— В любом случае попробовать стоит, — возразил Роман и, подойдя к двери, щелкнул выключателем. Приглушенный свет в зале померк. И в наступившей темноте сразу обозначился белый сноп света, струившегося из аппарата.

Роман молча уселся на второй стул и довольно долго перебирал коробки, которые лежали рядом с проектором. Найдя наконец нужную, открыл ее и вынул небольшой квадратик целлулоида, на котором было нарисовано что-то вроде круга. Некоторое время он рассматривал его на свет, потом сказал:

— Начнем с овала лица, хорошо?

18 часов

Они шли по Прадо, держась на некотором расстоянии от тех, за кем следили. Вот уже десять минут, как сержант Кабада и агент Хулиан Эгоскуэ неотступно следовали за Двадцаткой и его спутником, который присоединился к мулату часом раньше у кинотеатра «Пайрет». Черные глаза Кабады впились в затылок Двадцатки, который беспрестанно жестикулировал и не закрывал рта, в то время как его спутник внимательно слушал. Сержант понимал, что сократить дистанцию и попытаться подслушать разговор значило пойти на ненужный риск: преследователи могли обнаружить себя. Тем не менее он весь напрягся, стараясь извлечь хоть какой-то смысл из тех обрывочных фраз, что долетели до него сквозь уличный шум.

Улицы выглядели довольно пустынными, и это было понятно. Холодный нудный дождь моросил не переставая. И все же под сводами галерей Прадо попадались редкие прохожие. Одни, бросая вызов непогоде, спешили в магазины, другие возвращались с работы домой.