Лорел Гамильтон - Смеющийся труп

• Название: Смеющийся труп
• Автор: Лорел Гамильтон
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064659-3, 978-5-271-28008-5

Это — приключения Аниты Блейк. Приключения отчаянной охотницы на «народ Тьмы» — вампиров, вервольфов, зомби и черных магов. Охотницы на «ночных охотников», нарушивших закон. Охотницы на убийц — неумерших и бессмертных…

Смерть умеет смеяться.

У смерти — нехорошая улыбка.

Безумная улыбка зомби, восстающих из могилы, чтобы нести гибель живым.

Жестокая улыбка повелителя зомби, играющего в страшную и безжалостную игру — игру, правила которой до поры известны лишь ему одному.

Смерть улыбается — но, глядя в глаза Смерти, улыбается и Анита Блейк, охотница за неумершими убийцами. Анита Блейк знает — хорошо смеется тот, кто смеется последним…

---

Если полиция постучится в дверь сеньоры Доминги, она захочет узнать, кто их навел. И она узнает. Сеньора была самой могущественной жрицей вуду из всех, мне известных.

Оживить зомби, чтобы превратить его в орудие смерти, — это лишь одна из многих вещей, которые она могла бы сделать, если бы захотела.

Откровенно говоря, темной ночью к вам в окно может забраться кое-кто и похуже зомби. Об этой стороне нашего бизнеса я знала настолько немного, насколько мне удавалось избегать неприятностей. Большую часть этих ужасов изобрела сама Сеньора.

Нет, я не хотела дать Доминге Сальвадор повод на меня сердиться. Так что, похоже, придется мне завтра с нею поговорить. Это было примерно то же, что пойти на встречу с крестным отцом вуду. Или, в данном случае, с крестной матерью. Беда в том, что эта крестная мать была не вполне мною довольна. Доминга как-то раз присылала мне приглашение прийти к ней в дом. Посмотреть на ее церемонии. Я вежливо отказалась. Думаю, моя принадлежность к христианству ее разочаровала. Во всяком случае, до сих пор мне удавалось не встречаться с ней лицом к лицу.

Я собиралась спросить самую могущественную жрицу вуду в Соединенных Штатах, а возможно, и во всей Северной Америке, не случалось ли ей оживлять зомби. И не случалось ли этому зомби убивать людей по ее приказу? Не сошла ли я с ума? Может быть. Похоже, завтра у меня будет не менее насыщенный день.

4

Будильник звенел-заливался. Я перевернулась и захлопала ладонью по панели электронных часов. Да где же эта кнопка, черт бы ее подрал? Наконец я приподнялась на локте и открыла глаза. Выключив будильник, я взглянула на светящиеся цифры. Шесть утра. Вот черт. Я только в три вернулась домой.

Зачем я поставила будильник на шесть? Я не могла вспомнить. После трех часов сна я не в лучшей форме. Я легла обратно в теплое гнездышко постели. Глаза уже начали слипаться, когда я наконец вспомнила. Доминга Сальвадор.

Она согласилась встретиться со мной сегодня в семь утра. Поболтать за завтраком. Я выпуталась из-под одеяла и еще минуту сидела на кровати. В квартире было абсолютно тихо. Единственным звуком, который нарушал тишину, было чуть слышное пыхтение кондиционера. Тихо, как на кладбище.

Потом я встала, и в голове моей заплясали залитые кровью плюшевые мишки.

Через пятнадцать минут я уже была одета. Я всегда принимаю душ, приходя с работы, даже если уже глубокая ночь. Я не могу даже помыслить о том, чтобы лечь в красивую чистую постельку перемазанной засохшей цыплячьей кровью. Иногда это бывает кровь козленка, но чаще — цыпленка.

Я оделась так, чтобы, с одной стороны, не выглядеть развязно, а с другой — чтобы не растаять на жаре. Было бы проще, если бы я не собиралась брать с собой оружие. Можете считать, что у меня паранойя, но я не выхожу из дому без пистолета.

С ногами просто: джинсы-варенки, подвернутые носки и кроссовки «Найк». Внутрибрючная кобура Дяди Майка с «файрстаром» девятимиллиметрового калибра довершала экипировку. «Файрстар» был у меня запасным после браунинга. Браунинг слишком велик, чтобы поместиться во внутрибрючную кобуру, а «файрстар» — в самый раз.

Теперь оставалось только найти рубашку, которая закрывала бы пистолет, но позволяла бы легко его выхватить, если понадобится стрелять. Это было труднее, чем может показаться. Наконец я остановилась на коротком, до талии, топе, который едва прикрывал пояс джинсов, и покрутилась перед зеркалом.

Пистолета не было видно, пока я не забывалась и не поднимала руки слишком высоко. Топик, к сожалению, был бледно-розовым. Что меня сподвигло его купить, я уже совершенно не помнила. Может, это подарок? Будем надеяться, что так. Тяжело примириться с мыслью, что я сама потратила деньги на что-нибудь розовое.

Я еще не отдернула шторы. В квартире царил полумрак. Я специально заказала себе очень тяжелые шторы. Мне нечасто приходится видеть солнце, но я не думаю, что много от этого потеряла. Я включила свет над аквариумом с рыбкой. Морской ангел тут же поднялся на поверхность и захлопал губами, выпрашивая подаяние.

Рыбы — это мой вариант домашнего питомца. Их не надо выгуливать, прибирать после них или приучать их проситься на улицу. Время от времени чистить аквариум, бросать туда корм — и они не доставят вам больших хлопот.

По всей квартире разносился запах крепкого кофе от моей кофеварки. Я сидела за небольшим столиком на кухне и потягивала горячий черный напиток. Колумбийский сорт. Свежие зерна прямо из морозильника, размолотые непосредственно перед варкой. Нет другого способа делать кофе. Хотя, когда прижмет, я готова пить его в любом виде.

Звонок в дверь. Я подскочила и пролила кофе на стол. Нервничаю? Я? Я оставила «файрстар» на кухонном столе, вместо того чтобы пойти открывать с ним. Видите, у меня нет паранойи. Я просто очень, очень осторожная.

Я посмотрела в глазок и открыла дверь. На пороге возник Мэнни Родригес. Он примерно на два дюйма меня выше. В угольно-черных волосах поблескивает седина, густые пряди обрамляют тонкое лицо с черными усиками. Ему пятьдесят два, и из всех, кого я знаю, за одним исключением, я предпочла бы, чтобы в трудной ситуации рядом оказался именно он.

Мы обменялись рукопожатием, так у нас заведено. Его ладонь была твердой и сухой. Он усмехнулся мне, и его белые зубы ярко блеснули на фоне загорелого лица.

— Я чувствую запах кофе.

Я усмехнулась в ответ:

— Ты же знаешь, что это весь мой завтрак.

Он вошел, и я по привычке заперла за ним дверь.

— Розита говорит, что ты совсем не заботишься о себе. — Он очень похоже изобразил брюзжание своей жены и ее намного более заметный, чем у него, мексиканский акцент. — Она не ест толком, такая худенькая. Бедная Анита, ни мужа, ни хотя бы друга. — Мэнни опять усмехнулся.

— Розита точь-в-точь как моя мачеха. Джудит просто изнывает от беспокойства, что я останусь старой девой.

— Тебе сколько, двадцать четыре?

— М-мм.

Он только головой покачал.

— Иногда я не понимаю женщин.

Теперь настала моя очередь усмехнуться.

— А я что, куриная печенка?

— Анита, ты же знаешь, я не имел в виду…

— Я знаю, я — один из парней. Я понимаю.

— В работе ты лучше любого парня.

— Садись. И дай мне влить в тебя немного кофе, пока ты опять не ляпнул чего-нибудь.

— Как с тобой тяжело. Ты же знаешь, что я имел в виду. — Он смотрел на меня; взгляд его карих глаз был прямым, а лицо — очень серьезным.

Я улыбнулась:

— Угу, я знаю, что ты имел в виду.

Я сняла с подставки одну из десятка моих любимых кружек и поставила перед Мэнни.

Он сидел, потягивая кофе, и рассматривал кружку. Она была красного цвета с черными буквами: «Я бессердечная сука, но свое сучье дело я знаю». Мэнни хихикнул.

Я попивала кофе из кружки, разрисованной пушистыми пингвинчиками. Ни за что бы в том не призналась, но это моя самая любимая кружка.

— Я бы на твоем месте принес эту кружку с пингвинами в контору, — сказал Мэнни.

Последняя блестящая идея, которая посетила Берта, заключалась в том, чтобы мы все пользовались на работе личными чашками. Он считал, что это добавит конторе домашнего уюта. Я принесла кружку с надписью серым на сером: «Это грязная работа, но меня заставляют ее делать». Берт заставил меня унести ее обратно.

— Обожаю подергать Берта за кольцо в носу.

— То есть ты собираешься и дальше приносить в контору запрещенные кружки.

Я улыбнулась.

— М-мм… — Он только головой покачал. — Очень признательна, что ты согласился съездить со мной к Доминге.

Мэнни пожал плечами.

— Не могу же я позволить тебе в одиночку встречаться с этим дьяволом в юбке.

Я нахмурилась, услышав это прозвище.

— Может, твоя жена ее так называет, но я с этим не согласна.

Он поглядел на пистолет на столе.

— И тем не менее ты берешь с собой оружие, просто на всякий случай.

Я посмотрела на него поверх кружки.

— На всякий случай.

— Если дойдет до того, что уходить придется со стрельбой, Анита, то палить будет уже слишком поздно. У нее там повсюду телохранители.

— Я не собираюсь ни в кого палить. Нам нужно только задать пару вопросов. И все.

Он ухмыльнулся.

— Por favor,[1] сеньора Сальвадор, не оживляли вы на днях зомби-убийцу?

— Брось, Мэнни. Я сама знаю, что это неловко.

— Неловко? — Он покачал головой. — Неловко, она говорит. Если Доминга взъярится, тебе будет больше чем просто «неловко».

— Ты не обязан ехать.

— Ты меня позвала, чтобы я тебя прикрывал. — Он улыбнулся той белозубой улыбкой, которая освещала все его лицо. — Ты не стала звать Чарльза или Джемисона. Ты позвала меня, Анита, и это лучший комплимент, который ты могла сделать старику.

— Ты не старик. — Я была абсолютно искренна.

— Моя жена постоянно твердит мне совсем другое. Розита запретила мне ходить с тобой на вампиров, но пока еще разрешает заниматься зомби. — На моем лице, должно быть, отразилось удивление, потому что он добавил: — Я знаю, что она провела с тобой душеспасительную беседу два года назад, когда я лежал в больнице.