Норберт Мюллер - Вермахт и оккупация

• Название: Вермахт и оккупация
• Автор: Норберт Мюллер
• Издательство: Издательский дом «Вече»
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4710-5

В годы Второй мировой войны Третий рейх оккупировал и длительное время удерживал практически все европейские страны, а также значительную часть территории Советского Союза. Главным проводником и основой политики «нового порядка» стал германский вермахт. После окончания войны бывшие немецкие генералы сделали все, чтобы обелить вермахт и свалить вину за его преступления на СС и нацистскую партию. Попытки разделить оккупантов на «хороший вермахт» и «плохие СС» продолжаются по сей день.

Эта книга посвящена выяснению роли вермахта и его командования в становлении и осуществлении оккупационной политики и, на основе богатейшего фактического материала, рассказывает о том, как нацисты управляли захваченными странами.

---

Знакомясь с инструкциями по эвакуации, как и с изданными на их основании приказами о проведении этих мероприятий, без труда можно заметить особое распределение задач. Если разрушение являлось главным образом задачей войск, в том числе ОС и полиции, то подготовка к нему, а также рассредоточение и эвакуация возлагались преимущественно на другие оккупационные органы, на специальный военно-экономический аппарат. Осуществлением этих мероприятий в полной мере занимались и находившиеся на территории рейхскомиссариатов органы военно-хозяйственного управления ОКВ. Давая общую оценку этой деятельности, Томас сам подчеркивает, что «только благодаря наличию накопившей опыт военно-хозяйственной организации и ее органам, разбросанным по всей оккупированной территории, удалось так успешно провести эвакуацию людей и материальных ценностей».

Все эти инструкции и приказы обеспечивали также — вопреки стараниям Розенберга — приоритет военных органов в их сотрудничестве с учреждениями гражданской администрации при совместном проведении мероприятий по эвакуации и разрушению. Так, в части приказа командующего 6-й армией, касающейся рейхскомиссариата «Украина», говорилось: «Гебитскомиссары получают указания о проведении порученных им мероприятий исключительно через штаб армии. Они могут быть переданы через полевые комендатуры и комендатуры населенных пунктов». На практике же сотрудничество между военными и гражданскими органами, как правило, осуществлялось при полнейшем взаимопонимании. Барановичский гебитскомиссар в своем отчете об эвакуации, направленном им в августе 1944 г., сообщал, что план разрушения города разработан совместно с начальником инженерной службы 52-й дивизии. Выполнение этого плана, говорилось в отчете, полностью взял на себя вермахт. Гебитскомиссар Кременчуга Род в своем отчете о мероприятиях по эвакуации и разрушению подчеркивал, что вся работа проводилась в тесном сотрудничестве с командиром 24-го танкового корпуса генералом Нерингом, который в специальном письме в свою очередь восторгался гебитскомиссаром Родом.

Из вышеизложенного явствует, что в проведении политики «выжженной земли» принимали участие не только военные органы. К этому в той или иной степени были причастны все немецко-фашистские органы власти. Особое рвение проявляли и военные монополии, которые видели в этом еще одну возможность урвать в качестве трофеев часть ускользающей из их рук промышленности оккупированной советской территории. Особый интерес они проявляли к тем построенным или реконструированным в годы предвоенных пятилеток предприятиям тяжелой и легкой промышленности, высокопроизводительное оборудование которых сулило им высокие прибыли и могло быть использовано для частичной замены своего устаревшего машинного парка. Судя по уже упоминавшемуся письму «Миттельдойче штальверке AF» от 22 июня 1943 г., для разграбления были предназначены следующие предприятия: Таганрог — металлургический завод, трубопрокатный завод и много различных цехов; Сталино — коксовый завод, доменные печи, сталелитейный завод и несколько различных цехов; Верчь — несколько цехов; Запорожье — коксовый завод, доменные печи, сталелитейный завод и различные цехи; далее — в определенной степени заводы Константиновки, Макеевки, Краматорска, Мариуполя.

Как сами монополии, так и управляемые ими при помощи государственно-монополистических органов различные компании и общества в последний период оккупационного режима стали форсировать свою разбойничью деятельность. Так, часть вывезенного в 1944 г. компанией «Ост-Фазер» сырья и текстиля составила почти 40 % всего имущества, награбленного ею в оккупированных советских районах с 1941 г. (43 тыс. т). Помимо этого, в 1943 и 1944 гг. компания награбила машин на сумму 2,6 млн марок. О масштабах разграбления, проводимого до последнего момента в сельскохозяйственных оккупированных районах, говорится в отчете ЦХО (центральная торговая организация по заготовке сельскохозяйственных продуктов на временно оккупированной территории), которая во время отступления фашистских войск с советской территории вывезла до конца апреля 1944 г. около 20 тыс. вагонов с сельскохозяйственными грузами. Только за последние месяцы, говорится в этом отчете, кроме обеспечения войск в Германию было направлено 600 тыс. т зерна — примерно месячная норма хлеба для всего населения Германии. В общей сложности, по данным уже упоминавшегося отчета за октябрь 1944 г., ЦХО направила в Германию почти 33 тыс. вагонов с так называемыми эвакуируемыми грузами, в том числе 22 400 вагонов с зерном и семенами, 9 тыс. с сельскохозяйственными машинами и 1600 вагонов с различными предметами снабжения.

Наряду с материальными ценностями жертвами фашистских грабительских мероприятий стали многие бесценные произведения искусства. Только из дворцов и музеев пригородов Ленинграда было выкрадено 34 тыс. различных предметов искусства. Во многих городах фашистские войска перед своим отступлением почти полностью разграбили все музеи, галереи и исторические архивы. Рейхскомиссар Украины Кох приказал, например, направить из Киева и Харькова в Восточную Пруссию 85 ящиков и 67 папок с древними иконами, картинами известных итальянских, голландских и немецких мастеров, а также работами лучших русских художников XVII–XVIII вв. Еще в августе 1944 г. Утикаль по поручению Розенберга приказал разграбить ценнейшие архивы в Прибалтийских союзных республиках. Число таких примеров можно было бы увеличить во много раз.

Запланированный объем мероприятий по «эвакуации» был, однако, значительно ограничен в результате бурного натиска Красной армии и поспешного отступления фашистских войск. Разграбление сменилось уничтожением, которое стало основным элементом политики «выжженной земли».

Одной из ее первостепенных задач было полное разрушение промышленности оставляемых советских районов. Необходимые для этого мероприятия проводились в тесном взаимодействии между представителями германских военных монополий, выступавшими в восточных компаниях в качестве «посредников» и «уполномоченных», и военными органами. Совместно с руководителями предприятий и специалистами, направленными военными монополиями, военные штабы разрабатывали планы уничтожения промышленных предприятий и выделяли офицеров- специалистов, на которых возлагалась ответственность за точное выполнение этих планов. Иногда, как, например, при отступлении из Донецкого промышленного района, проведение мероприятий по эвакуации и разрушению проводилось совместно военными штабами и представителями монополий (в данном случае — Штапфом и Плейгером).

Наряду с разрушением еще одной главной задачей всех этих мероприятий было уничтожение сельскохозяйственной производственной базы. Насколько основательно оно проводилось, свидетельствует уже упоминавшаяся директива Геринга от 7 сентября 1943 г. Она требовала вывозить все сельскохозяйственные продукты и средства производства, разрушать все обрабатывающие и перерабатывающие предприятия пищевой промышленности, уничтожать все другие производственные основы сельского хозяйства, вывозить людей, занятых в сельском хозяйстве и пищевой промышленности[206].

Третьей задачей являлось разрушение путей сообщения. Для этой цели войсками, главным образом железнодорожными, и дорожно-строительными частями помимо взрывчатых веществ использовались специально разработанные для этого средства разрушения, например «рельсовый волк». Кроме того, фашистские войска стремились угнать или вывести из строя весь подвижной состав железнодорожного парка, все паровозы и вагоны, а также разрушить железнодорожные ремонтные мастерские.

Сверх того, мероприятия по эвакуации и разрушению включали, насколько хватало на это времени, буквально все, что создано человеческими руками. В последующих признаниях фашистских военачальников и их подпевал в области историографии предпринимаются попытки прикрыть последний факт разного рода измышлениями и ложью. Так, Манштейн и его бывший начальник штаба Буссе утверждают, что политика «выжженной земли» проводилась лишь в узкой полосе на восточном берегу Днепра и ограничивалась только находившимися там наиболее важными экономическими объектами. В действительности же штаб группы армий «Дон», которой командовал Манштейн, еще в январе 1943 г., то есть при отступлении из излучины Дона, приказал оперативной группе Холлидта (ставшей позднее новой 6-й армией) подготовить полное разрушение всех хозяйственных построек и немедленно отправить в тыл весь скот[207]. 23 марта штаб 6-й армии в обобщающем докладе своего начальника экономической группы о проведенных мероприятиях по разрушению перед рубежом р. Миус сообщал, что особое внимание уделялось «повсеместному» проведению мероприятий по сплошному разрушению. В докладе говорилось, что выделенные штабом армии команды подрывников уничтожали не только промышленные, но и «все ремесленные и сельскохозяйственные предприятия. В целом можно сказать, что ничего существенного неразрушенным не осталось». Утверждение о том, что 6-я армия израсходовала часть запасов зерна для снабжения населения, не соответствует действительности. В цитируемом докладе начальника экономической группы штаба армии подчеркивается, что все значительные запасы зерна и других продуктов питания, которые нельзя было выдать войскам, уничтожались. Даже самые маломощные мельницы, мелкие склады зерна и т. д. были взорваны или сожжены.