Алексей Ефимов - Последние ворота Тьмы

• Название: Последние ворота Тьмы
• Автор: Алексей Ефимов
• Жанр: Научная Фантастика

Здесь представлены два первых романа из трилогии «На землях рассвета». Они — о том невообразимо далеком прошлом, когда Вселенная еще только обретала свои черты. Это не происходило само по себе: множество сил сражалось в ней за тот вид Реальности, который считало лучшим. Речь идет о противостоянии двух сверхрас — Мроо (обитателей тьмы) и Лахха (обитателей звездного пламени), бывших когда-то одной расой — а также избранных ими для этого людей.

Продолжение романа «На землях рассвета». Лэйми и Охэйо путешествуют по странным и страшным мирам в поисках бессмертия. И не напрасно, вот что интересно…

---

Оглядываясь, они перебежали улицу и нырнули в неосвещенный проезд между какими-то заброшенными заводами — рамы в цехах все были выбиты и они напоминали развалины. Ровная пелена снега под ногами призрачно светилась, отражая тление Сугха, но остовы зданий казались доверху налитыми черной жидкостью. Здесь царила тишина — только где-то позади слышались крики тварей. Ничего больше слышно не было и скрип снега казался Лэйми оглушительно громким, но ему было не так страшно, как он ожидал. В теплой, удобной одежде он чувствовал себя сильнее и больше раза в два — а идти по снегу в крепких, тяжелых ботинках с толстой подошвой было явно приятнее, чем босиком. Воздух здесь, правда, был затхлым, без привычной снежной свежести и собственная беззаботность, наконец, встревожила его — оружия у них не было и они оставались такими же беззащитными, как и раньше. К тому же, бежать в теплой одежде было бы трудновато.

Миновав несколько темных кварталов, они снова увидели свет — целое поле, заставленное фонарями, под которыми искрился нетронутый снег.

Войдя в ворота, Лэйми понял, что это огромная игровая площадка, заполненная причудливыми стендами и моделями. Она выглядела весьма привлекательно, но её пустота была зловещей. Небо выше ослепительных бело-розовых звезд-ламп казалось совершенно черным.

Они остановились, сбившись в кучку и настороженно осматриваясь. Вокруг никого не было, но Лэйми знал, что это не продлится долго. Здесь не было тишины — шум волн и непрестанный гул далеких обвалов казались отголосками бушующей грозы — и настороженные уши не могли вовремя предупредить его об опасности.

Когда с востока донесся слабый ритмический звук, он сначала принял его за слишком реальное воспоминание. Тогда, в детстве, он много раз слышал его, но быть не может, чтобы сейчас там шел…

— Поезд, — удивленно сказал Яваун. — Бежим туда!

3.

Ещё никогда Лэйми не приходилось так бегать. Воздух огнем палил грудь, в боку кололо, но всё же, он едва поспевал за Охэйо. Казалось, что всё это будет длиться бесконечно, но вскоре он уткнулся в забор. За проволочной оградой зияла затопленная темнотой пропасть оврага. По его дну тек широкий, исходящий паром ручей, а над ним, по насыпной террасе узкоколейки, со стороны моря, — оттуда, где когда-то были пристани, — двигался поезд. Локомотив уже прошел и под ними плыли уже последние вагоны, точнее, открытые платформы для контейнеров, на которые можно было залезть.

Охэйо скорее взлетел, чем взобрался на забор и без рассуждений прыгнул вниз. Лэйми последовал за ним. Это было безумие… но выбора у них не оставалось.

Цепляясь за кусты, они покатились по крутому, заснеженному склону. Лэйми кувыркался, задыхаясь от тошноты, но теплая одежда и снег хранили его от ушибов. Он едва не вылетел под колеса, но, к счастью, перед насыпью с рельсами был широкий кювет. Выбравшись из него, он схватился за медленно ползущую платформу и, поставив ногу на рессору, перевалился через борт. Охэйо протянул ему руку и помог подняться.

Они осмотрелись. С последней платформы к ним перебрались Наури и Лэйит. Остальных, кроме Явауна, нигде видно не было и Лэйми вытянулся струной, осматриваясь и прислушиваясь.

Где-то наверху, за кромкой оврага, хлопнул пистолетный выстрел, второй, потом всё заглушил пронзительный визг, вырвавшийся из нескольких нечеловеческих глоток, но не боли — в нем слышалось торжество. Сквозь него пробился другой крик, вроде бы женский, но тут же угас.

4.

Они сели на дно платформы, прижались друг к другу, часто дыша и какое-то время молчали, оглушенные случившимся. Лэйми уже доводилось терять друзей — за Зеркалом, в Хониаре, — но ещё никогда ему не было так страшно. К тому же, он не мог решить, реальность ли это. Вдруг ему показалось, что сейчас он проснется дома, под Зеркалом Мира, и окажется, что ничего этого не было, не было…

— Линалит упала, — сказал вдруг Яваун, глядя в сторону. — Чвэй и Виалана остановились, чтобы помочь ей.

— А почему же не ты? — спросил Охэйо.

— Когда я обернулся, метрах в тридцати за ними были ОНИ.

— Кто?

— Четвероруки. Эти… мешки. Они покрывали в прыжке шагов по десять.

— Много?

— Пять или шесть. Столько я успел заметить. Их наверняка было больше.

— Здорово иметь длинные ноги, правда?

Наури повернулся к нему.

— А ты бы не побежал?

— Если бы там была Лэйит — нет. А ты?

Наури молча отвернулся. Лэйми вдруг с ужасом понял, что ему не жалко погибших — друзья были с ним и ничего больше не имело значения. Никакого. Ему не нравилось чувствовать себя виноватым за то, что умер не он, но радость из-за того, что погиб кто-то другой казалась ему ещё более мерзкой. Оставалось лишь жалеть, что он не познакомился с другими обитателями дома — может быть, тогда…

— Лэйми, ты когда-нибудь думал о том, что наш мир устроен фрактально, самоподобно? — спросил вдруг Охэйо, так спокойно, словно они всё ещё были под Зеркалом Мира.

— А?

— Большие структуры похожи на меньшие, законы их развития также схожи. Энергия, например, не делится меньше элементарной порции, кванта. Любовь тоже не делится — кусочек Лэйит, а кусочек кому-то. Для энергии, это, безусловно, хорошо — иначе наш мир давно сожрала бы энтропия. А вот насчет любви я не уверен. Любить без ума одну девушку здорово, но тогда другим я не в силах даже сочувствовать, а это стыдно.

— Заткнись, — не оборачиваясь сказал Наури.

— Размышлять следут обо всём или это занятие напрасно. Так мне говорили. К тому же, мы думаем об одном, разве нет?

Наури вновь замолчал. Лэйми немного сочувствовал ему — ум у Охэйо был острый, как кинжал, но такой же безжалостный — однако мысли о том, что они очень скоро могут стать следующими, занимали его гораздо больше.

Впереди показался высокий бетонный портал, втиснутый между крутыми склонами оврага. Поезд врезался в его закрытые ворота и с раздирающим уши скрежетом снес их, въехав в широкий, просторный туннель. Вдоль путей в нем громоздилось какое-то тяжелое оборудование, в стороны отходили узкие, высокие коридоры с множеством дверей. Всё это заливал яркий зеленоватый свет длинных ламп.

Откуда-то спереди донесся металлический грохот. Поезд остановился так резко, что их швырнуло на пол. Едва стихли последние отзвуки удара, в подземелье воцарилась абсолютная тишина.

— Тут что-то не так, — тихо сказал Охэйо.

Они бесшумно спустились с платформы. Туннель был совершенно пуст. Наури хотел пройти вдоль состава вперед, но Охэйо увлек его в поперечный коридор и наудачу открыл одну из дверей в нем. Лэйми увидел просторную комнату, выдержанную в зеленовато-коричневых тонах. В ней ничего не было — кроме восьми или девяти Переродившихся, сбившихся в тесный кружок в её центре. Сначала он принял их за какие-то статуи, но они тут же повернулись к нему.

5.

Охэйо опомнился первым — он повернулся и кинулся бежать, за ним, всего через миг, остальные. Вслед им полетело ритмичное ухание. Ноги у Переродившихся были кривые и короткие, но при беге они попеременно опирались то на них, то на свои длинные, до земли, руки, пальцы на которых были вдвое длиннее и толще человеческих. Двигались они неуклюже, но пугающе быстро. К счастью, Охэйо повел их не назад, а вперед — коридор кончался длинной лестницей, на которой эти руканоги отстали.

Миновав её, они попали в какие-то бесконечные лаборатории или мастерские — столы с приборами, застекленные до половины высоты перегородки — всё ярко освещённое, но пустое и безлюдное.

Лэйми понимал, что теперь самое главное — не попасть в тупик. Охэйо каким-то чудом угадывал нужные двери. Возможно, ему везло, возможно, его вел богатый опыт исследования зданий Хониара в их далеком детстве.

Миновав очередную дверь, они неожиданно вылетели наружу, в узкую щель между двумя глухими стенами, очень высокими — между ними тлела узкая полоска неба. Прямо от двери вверх вела бетонная лестница, упираясь в дощатый забор с калиткой, запертой на висячий замок. Рядом с ней, справа, в стене была ещё одна дверь.

Поднимаясь по лестнице, Лэйми услышал яростный гул толпы. Его волосы едва не встали дыбом — это были глухие, какие-то глубоководные звуки. За забором шуршало, колыхалось живое море, закрывая падающий сквозь щели свет. Кто-то монотонно бил в дверцу — она подпрыгивала на петлях, но пока держалась.

Боковая дверь, к счастью, оказалась незапертой. Короткая лестница за ней вела в ярко освещенную швейную мастерскую с настежь распахнутой дверью, из-за которой тоже доносился дикий шум. Выглянув в неё, Лэйми удивленно замер.