Кира Измайлова - Наследство

• Название: Наследство
• Автор: Кира Измайлова
• Жанр: Фэнтези

В каждой сказке есть доля истины, вот только процентное соотношение правды и выдумки неизвестно… Каково оно на самом деле, должен будет выяснить герой, выполняя задание своих нанимателей. Само-то задание не является ничем из ряда вон выходящим, но небольшая его часть его удивит любого!

---

– Что ты такое говоришь? – удивилась та, явно заинтересовавшись, и подвинулась ближе. – Вид у тебя больно уж несчастный, случилось что?

В этот момент Мария-Антония поняла, что эта старуха, с одной стороны, может ее раскусить, а с другой… если она поверит в историю несчастной сиротки, то, вполне вероятно, возьмет ее под свое крыло, что было бы нелишне.

Так и вышло. Старуху звали Мариам Шульц, она была вдовой крайне богатого скотопромышленника, в деньгах нужды не испытывала, изнывала от безделья (в юности, как поведала она по секрету принцессе, Мариам сама гоняла отцовские стада на дальние пастбища, так и познакомилась с будущим мужем – когда их коровы перепутались по недосмотру, то-то было дело!) и путешествовала по всей округе и не только. Домашние (а хозяйством теперь заправляли ее сыновья) Мариам видеть желали как можно реже – суровый нрав старухи мало кто мог переносить, – а потому не возражали, услышав, что бабушка отправляется в очередную поездку. У старухи было немало подруг (жаль, с годами их становилось все меньше и меньше, она же разменяла восьмой десяток и надеялась перекрыть рекорд своего отца, умершего от чрезмерных возлияний в честь сто восьмого дня своего рождения), жили они далеко, Мариам и навещала их с щедрыми подарками, чтобы не казаться обузой. На далекие расстояния ездила огневозом, где поближе – предпочитала дилижанс, считая его более комфортным, нежели огневозы местных веток «железки». Бывала она и в больших городах, ей нашлось, что порассказать Марии-Антонии – та слушала с огромным интересом, – даже в Московию однажды съездила, хотя стоило это бешеных денег. «Зимы, – сказала Мариам, – там великолепные, снегу по колено, реки замерзают, по ним вместо дорог ездят. Гулянья на перелом года – тоже чудо, что такое, а уж кормят – пальчики оближешь, только плати! Но меня все жалели, – добавила она сокрушенно, – слишком уж худа показалась, там в цене женщины в теле! А разве ж я виновата, что такой уродилась? Был, правда, один купец, ухаживал… важно так. Ну, мне тогда уж за пятьдесят было, какие там шуры-муры!»

История Марии-Антонии старуху мало удивила и вроде бы ничем не насторожила: девушка достаточно подробно описала и детей равнин, налетевших на отдаленную ферму, и то, как гибли ее родственники – этого ей и придумывать не приходилось. Путешествие на огневозе тоже не было табу, а название фермы – «Адель» – явно показалось старухе знакомым. Более она принцессу не расспрашивала, но и впрямь взяла под свою опеку, чему девушка была очень рада.

Они с Мариам снимали одну комнату на двоих, старуха давала от ворот поворот наглым парням, вязавшимся порой к симпатичной девице, наставляла Марию-Антонию, как и с кем следует себя вести: за несколько дней от нее принцесса узнала куда больше, чем от Монтроза. Впрочем, объяснение тому имелось: Генри был мужчиной и скверно разбирался во всех этих женских делах, а тонкостей тут существовало немало – кто с кем должен здороваться первым, как следует именовать служанок, а как – дам выше по положению, как можно одеваться женщинам ее сословия, а как – непозволительно… Словом, за несколько дней Мариам преподала принцессе полный курс современных хороших манер, не обойдя вниманием ни одно сословие, что Мария-Антония посчитала особенно ценным: мало ли, как обернется дело! Правда, прочие пассажиры дилижанса не были слишком рады словоохотливой старухе: голос у нее оказался высокий, въедливый, она словно вколачивала слова прямо в разум слушателей, в том числе и невольных. Спорить с нею, а тем паче просить замолчать, никто не решался: достаточно было взглянуть на брошь, что удерживала ее шаль, на ее перчатки и прочие приметы высокого статуса пусть даже и в фермерском обществе (а особы классом повыше дилижансом путешествовали редко, предпочитая огневоз, если же и попадались – то безденежные, а оттого молчаливые). С такими дамами спорить не стоило.

Они расстались в Монто-Лее: Мариам тоже сняла комнату в «Синей курице», правда, всего на сутки, и зашла попрощаться к девушке перед отъездом.

– Надолго ты здесь? – спросила она, не входя даже в комнату.

– Я попрошу кого-нибудь сообщить на ферму обо мне, – на ходу придумала Мария-Антония. На душе было скверно: Генри не объявлялся, оставалась одна надежда – что он догонит ее здесь! – Может быть, они пришлют за мной человека. А если нет… что ж, наймусь на работу, я умею шить и готовить.

– Ясно… – Старуха нахмурила тонкие подрисованные брови, поджала губы. В далекой юности она была, должно быть, редкостной красавицей, эта горделивая красота и сейчас проглядывала сквозь старческие морщины, Мария-Антония умела видеть подобное. – Вот что. Если не возьмут тебя родственники, правда, наймись тут на работу. Я шепну словечко хозяйке этой дыры, чтобы взяла тебя. И дождись меня. Я уж стара стала, мне компаньонка нужна, только всё сплошь редкостные дуры попадаются, а ты девица с обхождением. Странно даже – из такой глуши, ан поди ж ты!

– Благодарю вас, – склонила голову Мария-Антония. Этот вариант стоило приберечь, мало ли, что… – Вы так добры ко мне, я не заслуживаю этого, право слово!

– Ты? Ха! – Старуха вдруг шагнула в комнату, захлопнув за собой дверь, посмотрела в глаза принцессе: словно встретились едва тлеющие черные уголья и серо-голубые льдинки. – Да ты не такого заслуживаешь, деточка! Или, думаешь, по тебе не видать?

– О чем вы? – нахмурилась Мария-Антония.

– О породе твоей, – мрачно сказала Мариам и взяла ее за руку. – Руки-то, руки! Ты не фермерская дочка и даже не горожанка, это я сразу увидела. И не здешняя ты, обхождения совсем не знаешь!

– Вы меня научили, – спокойно произнесла девушка, отбросив притворство. Верно, старую колдунью не провести, да и надо ли? – Я благодарна вам за это. Увы, слова – это все, чем я могу вознаградить вас за ваше участие в моей судьбе.

– Ну вот, – удовлетворенно кивнула старуха. – А то все «бе, ме», тьфу! Теперь ишь, как заговорила! Сразу видно – не черная кость… Ты откуда будешь, девочка? Чего ищешь?

– Издалека, – улыбнулась принцесса, не разжимая губ. – Я ничего не ищу. Я жду.

– Сбежала, поди?

Девушка покачала головой.

– Я почти не солгала вам, – сказала она серьезно. – У меня не осталось родных, только дети равнин здесь ни при чем.

– Вот, – воздела Мариам корявый указательный палец, – и это тоже! Тут их никто так не зовет, дикари и дикари! Следи за этим… Но ты их описывала так, будто сама видела!

– Я была у них какое-то время. Они приняли меня, как гостью, – обошла принцесса участие Генри. – Но жить с ними я не могла, поэтому отправилась дальше. Меня должны были встретить, но этого человека еще нет. Может быть, он появится позже.

– Дай-то бог, чтобы ты дождалась, – серьезно сказала старуха. – Вижу, тебе что-то покоя не дает, на душе тяжело… Беда какая?

– Моя собственная, – усмехнулась Мария-Антония. – Здесь никто не поможет. Я не могу рассказать, уж простите…

– Да уж прощу! – Мариам вдруг обняла девушку с силой, какой сложно было ожидать от такой сухопарой старухи. Но недаром, видно, она в юности помогала отцу! – Ничего, девочка… Вижу, ты из крепкого дерева сработана, сдюжишь, хоть и благородных кровей… Что морщишься? Говорю же – видно! Как ты ходишь, как голову держишь, спину – это ж иная благородная измордуется, а не сумеет так! Уж поверь старухе…

– Верю, – принцесса осторожно обняла ее в ответ. Да, пожалуй, в этой старческой оболочке таилось еще немало сил! – Я не привыкла притворяться. Но я учусь.

– Хорошо учишься. Тебя и до меня неплохо наставили, – Мариам остро посмотрела ей в глаза, отстранившись. – Но явно ведь мужик учил! Ни черта, прости господи, в наших делах не смыслящий!

– И это правда, – невольно рассмеялась девушка. – Но он… надежный. Я не лгу.

– Да и не сомневаюсь, – вздернула та подбородок. – Ты не дурочка, сразу видать, кому попало не поверишь. И не такая ты молоденькая, как сказалась, не шестнадцать тебе, я-то уж вижу…

Мария-Антония кивнула, признавая ее правоту.

– Пора мне, – сказала старуха, поправляя черную шаль. – А если что… Если не явится твой провожатый, езжай в Мариам-Крик. – Она усмехнулась, заметив недоумение девушки. – Это покойный мой благоверный вовсе разума решился. Ферму переименовал, а там и городок приказал моим именем назвать, а ему разве воспротивишься? С такими-то деньгами! – Старуха вздохнула, а принцесса на мгновение увидела ее такой, какой та была много лет назад: чернокосой и черноглазой красавицей, в честь которой не то что ферму, страну назвать можно было! – Словом, езжай туда. Проводник в долг поверит, ты только скажись внучкой… ну, пусть троюродной внучкой Мариам Шульц. Меня тут хорошо знают, а я парня на станцию отправлю предупредить. У меня родни полным-полно, одной внучкой больше, одной меньше… Скажешь, что деньги украли, да и езжай. А домой я сообщу, чтобы ждали и не вздумали позабыть. – Она криво усмехнулась. – Пока я жива, денежки все мои, так что не забудут. А теперь – счастливо оставаться!