А.Н.ГЛИНКИН - Дипломатия Симона Боливара

• Название: Дипломатия Симона Боливара
• Автор: А.Н.ГЛИНКИН
• Издательство: "Международные отношения"
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1991
• ISBN: 5-7133-0306-3

В книге рассказывается о международной политике Симона Боливара, выдающегося государственного деятеля и полководца эпохи войны за независимость народов Южной Америки в первой четверти XIX века, человека необычной и трагической судьбы, познавшего при жизни великую славу и испившего горечь поражений. Многие внешнеполитические идеи Боливара опережали время. Основными вехами его дипломатии национального освобождения стали борьба за дипломатическое признание молодых независимых государств, создание республики Великая Колумбия, «дипломатическая дуэль» с президентом США Монро, подготовка и созыв Панамского конгресса.

Для специалистов-международников и читателей, интересующихся историей международных отношений.

---

В эти годы, на начальном этапе формирования, «боливарская концепция» единства Америки имела пока еще характер общей идеи. Она исходила из возможности создания на месте испанской колониальной империи единого централизованного государства под эгидой сильного правительства. В то время термин «Латинская Америка» еще не применялся для обозначения этого региона. Он вошел в обиход значительно позднее, во второй половине XIX века. Боливар же пользовался самыми различными терминами: «Америка», «Срединная Америка», «Южная Америка», «Новый Свет» и т. д. У него часто встречаются выражения «революция Америки», «дело независимости Америки», «наша Америка», «север и юг Срединной

Америки». Знакомство с его эпистолярным наследием убеждает в том, что для Освободителя термин «Америка» значил прежде всего «Америка, ранее бывшая испанской», то есть восставшие колонии Испании. Однако вряд ли можно на этом основании делать другой вывод, а именно: с самого начала Боливар категорически исключал формулу сближения двух Америк – Северной и Южной. Не правильнее ли будет исходить из того, что вначале его увлекала идея противопоставить враждебности монархов Европы, прежде всего Фердинанда VII, объединенный фронт Северной и Южной Америк? «Политика США, – говорилось в его докладе о международных делах, представленном Национальному конгрессу, – должна объединиться с нашей, чтобы совместными ресурсами воздвигнуть непреодолимый барьер для амбиций Европы» [137]. Жизнь вскоре продемонстрировала иллюзорность таких надежд.

В дальнейшем в связи с изменениями обстановки в регионе Боливар отказался от некоторых положений своей концепции единства Америки, высказанных в 1810- 1814 годах.

На Ямайке Боливар похоронил многие свои иллюзии. В мучительном процессе переоценки ценностей после поражения рождались новые идеи и планы. Здесь впервые прозвучала его критика в адрес политики США. В «Письме с Ямайки» Боливар, исходя из сложившихся исторических особенностей и различий между народами континента, отказался от ранее высказанной идеи объединения Южной Америки в рамках единой нации, имеющей общее правительство. Он пришел к выводу о необходимости бороться за создание конфедерации и выдвинул предложение созвать в Панаме международный конгресс независимых латиноамериканских стран. «Как было бы чудесно, если бы Панамский перешеек стал для нас тем, чем был Коринф для греков! Может быть, в один прекрасный день мы созовем там державный конгресс представителей республик, королевств и империй, чтобы обсуждать важнейшие вопросы войны и мира с нациями трех других частей света. Такого рода объединение, возможно, будет создано когда-нибудь в счастливую эпоху нашего возрождения. Любой другой план необоснован…» [138].

С этого времени идея созыва конгресса полномочных представителей молодых независимых государств становится центральной в планах Боливара. Мы располагаем ценным свидетельством ближайшего сподвижника Боливара и его первого биографа О'Лири: «В течение многих лет Освободитель надеялся, что конгресс в Панаме, если он будет созван, принесет огромную пользу новым республикам, теснее свяжет их друг с другом и укрепит их независимость. Этот конгресс создаст дух единства и патриотизма, который сможет обеспечить им счастье во внутренних делах и уважение за границей» [139].

Боливар использовал каждую возможность для пропаганды идей латиноамериканского единства. В 1818 году он обратился с посланием к населению Ла-Платы и одновременно направил письмо главе правительства Буэнос-Айреса Хуану Мартину Пуэйрредону. В этих документах Боливар вновь доказывал важность союза молодых независимых государств для обеспечения их интересов на мировой арене. «Когда военная победа Венесуэлы увенчает дело ее независимости, – писал он 12 июня 1818 г., – а благоприятные условия позволят нам установить более тесные связи и углубить наши отношения, мы охотно ускорим со своей стороны заключение американского пакта, который, объединив наши республики в рамках политической организации, обеспечит Америке в глазах всего мира величие, которого не знали государства древности. Объединенная таким путем Америка… сможет называться королевой наций и матерью республик» [140]. Боливара радовали вести, поступавшие из других частей испанской Америки. Там также идеи латиноамериканской солидарности получали все большее признание. Бернардо О'Хиггинс, избранный после изгнания испанцев верховным правителем Чили, в 1818 году издал «Манифест к народу, который образует государство Чили». В нем О'Хиггинс высказался за создание «великой федерации Американского континента», рассматривая ее как инструмент защиты «политических и гражданских свобод» [141].

Примерно в это же время Сан-Мартин, готовясь к освободительному походу в Перу, обратился к перуанцам с воззванием, в котором подчеркнул, что будущий союз Аргентины, Чили и Перу позволит им добиться признания завоеванной независимости. Позднее Сан-Мартин высказал идею о том, что такой союз необходимо расширить, включив в него все независимые государства бывшей испанской Америки, и с этой целью созвать международный конгресс в Гуаякиле. Весьма показательно, что хотя Бразилия в то время еще оставалась колонией Португалии, сторонники независимости в этой стране также выступали за заключение союза с соседними государствами путем создания американской лиги.

В наши дни североамериканские и другие историки, обращаясь к тем далеким событиям, нередко называют проекты Боливара и других деятелей «романтическим видением объединенной Америки» или «гипотетической моделью идеального общества». Они возникли якобы под влиянием «эйфории, порожденной успехами в освободительной войне» [142]. Тем самым подчеркиваются их нереальный характер, оторванность от жизни, обреченность на неизбежный провал. В действительности все было иначе.

Прогрессивные по своему характеру идеи латиноамериканского единства и сотрудничества родились в различных частях континента фактически одновременно как отражение объективной насущной потребности. Поэтому концепцию латиноамериканской солидарности можно с полным основанием считать плодом коллективных усилий. Ее творцами выступали не оторванные от жизни мечтатели, а выдающиеся полководцы, овеянные славой побед над колонизаторами, государственные деятели, облеченные доверием и полномочиями выборных представительных учреждений, идеологи, являвшиеся властителями дум не одного поколения. Это было подлинное созвездие героев, пламенных борцов за свободу и независимость Латинской Америки.

Ретроспективный взгляд на исторический процесс позволяет с достаточной убедительностью ответить на вопрос, почему в борьбе за осуществление идей латиноамериканской солидарности, являвшихся, как было показано, плодом коллективного творчества целого поколения деятелей эпохи войны за независимость, столь большая роль принадлежит Боливару. Заслуга Освободителя в том, что он развил идеи латиноамериканской солидарности в стройную систему взглядов, образовавших ведущую внешнеполитическую концепцию стран региона эпохи возникновения независимых национальных государств в Латинской Америке. Кроме того, Боливар раньше других осознал реальность угрозы национальному суверенитету латиноамериканских республик, исходившей от северного соседа, и понял необходимость противодействовать этой угрозе совместными силами. Наконец, он первый предпринял попытку претворить в жизнь идею латиноамериканской солидарности путем созыва Панамского конгресса. Как сказал колумбийский историк X. Пачеко-Кинтеро, «единство континента и добрые отношения между народами Америки были политической константой жизни Освободителя» [143].

Проект образования латиноамериканского союза не выглядел «романтическим видением» ни с точки зрения сформулированных задач, ни с точки зрения обоснования путей их достижения.

По мнению Боливара, латиноамериканский союз, основанный на принципах равноправия и не ограничивающий суверенитет и конституционные нормы его участников, был призван обеспечить защиту завоеванной независимости и территориальной целостности молодых государств от посягательств враждебных внешних сил, гарантировать мирные, дружественные отношения между его участниками, выполняя роль арбитра в случаях возникновения споров или конфликтных ситуаций между ними. Он должен был также служить развитию сотрудничества между латиноамериканскими странами в целях совместного решения многих важных экономических и социальных проблем, общих для его участников, и согласовывать позиции членов союза по отношению к «великим конфликтам» (внешнего характера).

По замыслам Боливара, которые разделяли многие его сподвижники, такой союз позволил бы молодым латиноамериканским государствам занять достойное место на мировой арене и проводить активную внешнюю политику. В случае согласованных действий страны региона, несмотря на слабость своих экономических и военных позиций, могли бы выступать на равных с Англией, Францией, Россией и США. Боливар мечтал также о том, что объединенная испанская Америка, следуя провозглашенным ею принципам справедливости, будет противостоять монархическому Священному Союзу, являвшемуся душителем свободы народов.