Фрэнк Херберт - Барьер Сантароги

• Название: Барьер Сантароги
• Автор: Фрэнк Херберт
• Жанр: Научная Фантастика

---

Та уставилась на тарелку.

- Цианистый калий? - повторила она непонимающе.

- Вы пытались убить меня!

Клара подняла тарелку и понюхала ее. Ее лицо побледнело. Она повернулась и уставилась на Дейсейна округлившимися глазами.

- О Господи! Хлорная известь! - воскликнула Клара. Выпустив тарелку, она обернулась и бросилась к машине прежде, чем Дейсейн успел остановить ее. Включился двигатель "шевроле", машина развернулась, подняв столб песка, и рванула по песчаной дороге в сторону шоссе. Сделав широкий поворот, машина понеслась по шоссе в направлении города.

Дейсейн смотрел вслед удаляющейся машины.

"Она пыталась убить меня, - подумал он. - Цианистый калий. Хлорная известь".

Однако он не мог выкинуть из памяти ее побледневшее лицо, удивление в округлившихся глазах, столь же подлинное, как и испытанный им шок. Хлорная известь. Он посмотрел на мертвого пса. Оставила бы она тарелку рядом с собакой, если бы знала о том, что мясо отравлено? Вряд ли. Тогда почему она так стремительно уехала?

Хлорная известь.

Дейсейн вдруг понял, в чем дело: в ее доме оставалась отравленная еда. Она спешила домой, пока беда не случилась еще с кем-нибудь.

"А я не съел это жареное мясо, - подумал Дейсейн.

Несчастный случай... еще один несчастный смертельный случай".

Он отпихнул в сторону упавшую тарелку, оттащил подальше труп собаки и сел за руль грузовика. После ровного, едва слышного мурлыканья двигателя машины Джерси пыхтение и дребезжание в грузовике производило угнетающее впечатление. Дейсейн осторожно вывел его на шоссе и направился в сторону города.

"Несчастный случай", - подумал он.

В голову пришла одна мысль, но ему было трудно принять ее - в ней было слишком много от Холмезиана: "...после того, как вы исключаете невозможное, то остающееся, каким бы невероятным оно ни казалось, должно быть правдой".

Дженни пронзительно крикнула ему: "Не подходи! Я люблю тебя".

Вот что было главным - она действительно любила его. Поэтому он должен был держаться подальше от нее.

На некоторое время.

Он достиг развилки и свернул направо, где, согласно указателю, находились теплицы.

Дорога вела к мосту над рекой - старомодному, увенчанному посередине короной... под колесами скрипели толстые доски. Река пенилась и накатывалась на отшлифованные камни под мостом.

Дейсейн сбавил скорость у противоположного конца моста, внезапно почувствовав приближение опасности, а подобным предупреждениям он уже научился доверять.

Дальше дорога тянулась вдоль правого берега. Машина медленно ехала по дороге, и он, бросив взгляд вверх по течению реки, в сторону моста, заметил, что река скрывается там в зарослях ив.

Внезапно Дейсейн подумал о реке, как о существе, скользящем по земле и тихо подкрадывающейся, у него возник образ жидкой змеи, ядовитой и полной энергии зла. В ней сосредоточилась какая-то злоба. И ее шум - она насмехалась над ним!

Дейсейн облегченно вздохнул, когда дорога свернула в сторону от реки и, извиваясь между двух невысоких холмов, спустилась в небольшую долину. Среди деревьев мелькало стекло, за которым сверкала зелень, занимавшая намного большую площадь, чем он ожидал.

Дорога закончилась асфальтированной стоянкой перед длинным каменным строением. Вверх по склону холма рядом с теплицами рядами расположилось еще несколько каменных зданий - с черепичными крышами, занавешенными окнами.

На стоянке находилось огромное количество машин, и это показалось Дейсейну любопытным - машин было не меньше сотни.

И он видел множество людей - мужчин, ходивших между теплицами, женщин, быстро сновавших взад-вперед, какие-то фигуры, одетые в белые халаты за стеклянными стенами.

Дейсейн подъехал к ряду машин и начал выискивать, где бы припарковаться. У дальнего конца длинного каменного здания он обнаружил свободное пространство, заехал туда и начал осматриваться.

Дейсейн услышал какое-то монотонное пение.

Он повернулся в сторону этого звука - он шел от рядов строений, находившихся за теплицами. В поле зрения появилась группа детей, марширующая по дорожке, протянувшейся между зданиями. В руках они несли корзины. Их сопровождало трое взрослых. Дети в ритм шагов хором повторяли какую-то считалку. Вскоре они исчезли из виду, скрывшись за теплицами.

Что-то оборвалось внутри Дейсейна.

Слева раздались чьи-то шаги. Повернув голову, Дейсейн увидел Паже, шедшего вдоль ряда стоявших машин в его направлении. Неуклюжесть его громадной фигуры подчеркивалась белым халатом. Шляпы на нем не было, и ветер растрепал его волосы.

Паже свернул на свободное пространство, где стояла машина Дейсейна, остановился и заглянул в открытое окно грузовика.

- Ну вот, - произнес он, - все, как Дженни говорила: вы вернулись.

Дейсейн покачал головой. Сказанное Паже что-то означало, но смысл этих слов не доходил до сознания Дейсейна. Он провел языком по губам.

- Что?

Паже нахмурился.

- Дженни все предвидела. Она сказала, что вы, скорее всего, приедете сюда. - Казалось, что он говорит это, прикладывая большие усилия.

"Прибытие", - подумал Дейсейн.

Так они называют это - воздерживаясь от поспешных суждений - просто для обозначения происходящего. Он внимательно посмотрел на широкое добродушное лицо Паже.

- Я видел детей, - сказал Дейсейн.

- А чего вы ожидали?

Дейсейн пожал плечами.

- Вы собираетесь выкинуть меня из долины?

- Эл Марден говорит, что тот, кто покидает Сантарогу, заболевает лихорадкой, - ответил Паже. - А те, кто остаются под наблюдением, извлекают из этого пользу.

- Считайте, что я - в числе последних, - сказал Дейсейн, улыбнулся и открыл дверцу грузовика.

- Поехали, - сказал Паже.

Дейсейн, вспомнив о реке, помедлил. Он вспомнил о разорванном ковре в коридоре гостиницы, газовую струю, озеро, стрелу... хлорную известь. Он вспомнил Дженни, убегающую от него... "Не подходи! Я люблю тебя!"

- Поехали же, - повторил Паже.

Все еще пребывая в нерешительности, Дейсейн спросил:

- Почему детей держат здесь?

- Мы должны делать акцент на внешних проявлениях детства, - ответил Паже. - Да, это жестоко, но естественно - здесь выращивается еда, - он обвел рукой теплицы. - Здесь они получают образование. Здесь есть электроэнергия. Ничто не расточается зря. У детей нет неудовлетворенных желаний.

И снова Дейсейн встряхнул головой. "Что-то не могу понять его".

"Делать акцент на внешних проявлениях детства".

Это походило на монолог шизофреника, и он вспомнил случайно подслушанный им разговор пары молодых сантарожанцев в "Голубой овце".

"Как можно кому-либо слышать закат?"

- Вы говорите не на английском, - пожаловался Дейсейн.

- Нет, на английском, - возразил Паже.

- Но ведь...

- Дженни говорит, что вы все поймете. - Паже с задумчивым видом поскреб по щеке. - Тренируйтесь, Дейсейн. - Снова показалось, что он говорит с огромным трудом. - Куда делось ваше Weltanschauung? [мировоззрение (нем.)] У вас же широкий взгляд на вещи? Целое больше, чем сумма частей. Что это такое?

Паже широко обвел рукой, как бы охватывая не только всю эту долину с комплексом теплиц, но также всю планету, всю Вселенную, простиравшуюся за ней.

У Дейсейна пересохло в горле. Этот человек спятил!

- У вас же есть опыт переживания, который дает Джасперс, - продолжал Паже. - Попытайтесь усвоить его. Дженни говорит, что вы легко сможете сделать это. А она редко ошибается.

Чувство, сдавившее Дейсейну грудь, превратилось в боль. В голове мелькали беспорядочные я лишенные смысла мысли.

Суровым голосом Паже произнес:

- Лишь примерно для одного из пятисот Джасперс оказывается не в состоянии... - Он распростер руки ладонями вверх. - Вы не относитесь к числу этих нескольких. Могу утверждать это. Вы станете человеком с раскрепощенным сознанием.

Дейсейн взглянул на какое-то здание, торопящихся мимо людей. Все двигались быстро и целенаправленно. Словно бы в каком-то танце пчел - их движение должно было направить его мысли в каком-то направлении. Но что-то мешало ему.

- Попытаюсь облечь это в слова внешнего мира, - продолжал Паже. Возможно, тогда... - Он пожал плечами, оперся о дверцу, наклоняя широкое лицо поближе к Дейсейну. - Мы просеиваем семена реальности через фильтры идей. Мыслеформы ограничены языком. Другими словами: язык формирует русло, в котором двигаются наши мысли. Если мы ищем новые формы действительности, то мы должны отказаться от языка.

- Какое это имеет отношение к детям? - Дейсейн кивнул в сторону теплиц.

- Дейсейн! Мы с вами имеем обычный инстинктивный опыт. Что происходит в психике несформировавшегося человека? Как индивидуальности, как представителя отдельных культур и обществ, мы, люди, повторяем каждый аспект инстинктивной жизни, являвшийся неотъемлемой частью существования человечества как вида в течение бесчисленных поколений. С Джасперсом этот связывающий элемент нам уже не нужен. Так что, соединять это с жестокостью детства? Нет! Тогда мы получим насилие, хаос. У нас не будет общества. Как это просто, верно? Мы должны перенести ограничивающий свободу порядок на врожденные свойства нашей нервной системы. У нас должны быть общие интересы.