Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 3

• Название: Сожженные мосты. Часть 3
• Автор: Александр Маркьянов
• Жанр: Альтернативная история

Обновлено 18.10.2010. Конец третьей части.

---

Злобное ругательство оказало должное воздействие на хазарейца — вскочив с телеги, он метнулся в дукан и вернулся с невысоким пацаненком-пуштуном.

— Кто спрашивает Керима? — спросил тот.

Вместо ответа русский подал бумажку. Пацаненок мельком глянул на нее, убежал в дукан — и через пару минут навстречу русскому вышел, запахивая халат, и облизывая жирные от плова пальцы, честный торговец Керим.

— Аллах да благословит ваш путь, что нужно русскому от нищего, молящего Аллаха о прощении торговца Керима? — витиевато спросил торговец.

— Мне нужно купить — коротко сказал русский.

О том, что именно надо купить — вопросов никто не задавал. Здесь, на джелалабадском базаре все отлично понимали в таких случаях — о чем идет речь.

— Здесь все, что мы продаем, русский, больше у нас ничего нет. Выбирай, какой товар тебе по душе.

— Ты знаешь, что мне нужно. Алиджон-хан мне сказал, что если мне нужно будет купить — то стоит только обратиться к нищему торговцу Кериму, и он продаст мне все, что мне нужно.

Керим задумался. Русского он никогда не видел — но имя Алиджона, среднеазиатского бая и главаря наркомафии, говорило о многом. И знали его — не все.

— Мы не знаем твоего имени, русский… — осторожно сказал Керим.

— Алиджон-хан сказал, что его имени — будет достаточно.

Русский вел себя правильно. Даже очень правильно. Мало того что он назвал имя Алиджон-хана — он не назвал своего имени, сказав что имени Алиджон-хана будет достаточно. Теперь, если он вернется к себе и скажет, что имени Алиджон-хана недостаточно на Джелалабадском базаре — гнев среднеазиатского бая достанет их и сквозь границу. В Средней Азии были свои порядки, и с какими-то из них мирились даже сильные и воинственные русские. Мало в мире найдется более жестоких, хитрых и коварных людей, чем среднеазиатские баи.

— У тебя есть деньги, русский? — спросил Керим.

— У меня их нет. Но у меня есть товар, который я привез сюда, и который можно выгодно здесь продать. Глупо ехать пустым в обратный путь.

— Какой товар ты хочешь продать, русский?

Вместо ответа русский похлопал рукой по висящему у него на груди новенькому русскому автомату Калашникова.

— К каждому — БК и полный набор. Со складов, в смазке — коротко и понятно отрекламировал свой товар караванщик.

Значит, к каждому — четыре магазина, сто двадцать патронов, подствольный гранатомет с двумя подсумками, три прицела — коллиматорный, оптический малой кратности и ночной, передняя рукоятка, глушитель. Такое здесь продавали редко, обычно везли оружие со складов длительного хранения, подержанное. Если русский говорит правду — то стоит перехватить эту партию, потом ее можно будет не спеша распродать за хорошую цену. Русское оружие всегда можно продать за хорошую цену, оно надежное, прочное и безотказное, как раз для суровых афганских гор.

— Что ты хочешь за свой товар, русский?

— Цену я назову вечером. Я не знаю, что здесь стоит такой товар.

Умно… Очень умно…

— Хорошо. Слово Алиджон-хана — закон для нас. Я провожу тебя, русский…

30 июня 2002 года Афганистан, город Джелалабад Рынок Операция «Литой свинец» Оперативное время минус двенадцать часов тридцать одна минута

Нищий торговец Керим повел русского не в ряды, где торговали — там торговала мелочь — он повел его в караван-сарай, расположенный в восточном секторе базара. Там, в этом неприметном, небогато выглядящем караван-сарае каждую минуту из рук в руки переходят миллионы — долларов, рублей, фунтов, чего угодно…

Пехлеваны[102] вооруженные до зубов, расступились перед ними…

Они прошли по залу, сопровождаемые быстрыми и жесткими, острыми как клинок взглядами, зашли в какой-то темный коридор, тоже охраняемый. Керим остановился, три раза постучал в стену — и стена отошла в сторону…

Толстый, почти лысый торговец тяжело поднялся навстречу им. Он был закутан в цветастый халат, его лицо пересекал уродливый красный шрам, волос на его массивной голове — почти не было. В клетке, стоящей на столе, кричал и бесновался кехлик…

— Кого ты привел сюда, Керим? — спросил он.

— Этот человек пришел издалека. Алиджон-хан передал нам салам, хозяин…

— Он не таджик. Я вижу его впервые. Он не человек Алиджон-хана.

— Хозяин, он все правильно сказал и сделал. Да будет позволено заметить нищему торговцу Кериму, что Алиджон-хан много работает с русскими.

Караванщик стоял, молча слушая разговор. Он не все понимал — но «Алиджон-хан» понял отчетливо. Никто не посмел отобрать у него автомат, в кабинете никого не было — но он чувствовал, что в него сейчас целятся из нескольких стволов.

— Я его не знаю. Что он хочет?

— Он хочет купить, хозяин.

— Купить… — торговец усмехнулся — это хорошо… Плохо, если он думает, что имя Алиджон-хана позволит ему получить товар бесплатно.

— Он сказал, что у него есть оружие, такое же как то, которое у него в руках хозяин…

Хозяин этого места и один из самых влиятельных торговцев в этом городе задумался. Оружие — это хорошо. Русские часто сюда привозили оружие, и оно хорошо расходилось. Пуштунские племена по обе стороны линии Дюранда приходили сюда, чтобы купить русское оружие. Значит, этот товар быстро найдет своего покупателя и осчастливит торговца хорошим доходом.

— Какова цена его оружия?

— Он не сказал, хозяин. Он сказал, что должен узнать цену, какую за него здесь дают — и только потом он скажет свою цену.

— Это разумно…

Хозяин заведения в раздумьи потер голый подбородок.

— Сколько ты хочешь купить, русский?

— Килограммов двести. Это для начала. Надо проверить канал.

— У тебя есть такие деньги, русский? — изумленно спросил хозяин заведения.

— Я же не спрашиваю, есть ли у вас столько товара? — резонно ответил русский — куплю я у вас или нет, будет зависеть от цены, которую вы предложите.

— Но русский, какую же ты хочешь цену?

— Ту, которую я не получу там, в торговых рядах.

— Но двести килограммов, если вдуматься — не такая уж и большая партия.

Русский покачал головой.

— Когда я последний раз видел Алиджон-хана, да продлит Аллах годы его (оба афганца при этих словах ритуально провели руками по лицу и сказали: «Омен») — он сказал мне, что здесь я найду мудрых людей, способных думать не только о сиюминутном, но и о будущем. Каждый из нас кушает свой кусок хлеба — и Аллах свидетель, я не намерен отнимать у вас ваш. Но я не могу терять и свой, в той стране, где я живу — устоявшийся рынок, для того чтобы люди купили у меня — мне надо дать им достойную цену на товар, дать им заработать больше, чем они зарабатывают на обычных поставщиках. В той стране, где я живу продавать не так-то просто, чтобы у тебя был покупатель, надо первый раз предложить ему даром и второй и третий — чтобы он втянулся. Только в таком случае на нем потом можно заработать. А полиция? Аллах свидетель, я не ищу себе лихвы, я думаю о будущем…

Владелец заведения согласно кивнул. Русский говорил красиво и правильно — но надо помнить, что в каждой сделке есть две стороны, и у каждой стороны интересы противоположны. Одни хотят продать подороже, вторые — купить подешевле. И если ты будешь думать не о своих проблемах, а о проблемах других людей — так ты ничего не заработаешь.

— Ты хорошо говоришь, русский. Правильно. Но и у нас есть свои расходы, только барану всегда кажется, что на чужом пастбище трава слаще. Если ты думаешь, что мы купаемся здесь в роскоши — посмотри вокруг. Почти все, что мы зарабатываем тяжким трудом — мы вынуждены отдавать, у нас остается только на то, чтобы кормить наши семьи. Если тебя поймают с наркотиками, русский, то тебя ждет суд твоего царя, а если мы откажемся платить дань, которая, Аллах свидетель, несоразмерно высока — то ночью придут люди, перережут горло и бросят тело в реку Кабул без должного погребения. А все что заработано тяжким трудом — отберут и пустят семьи по миру. Ты говоришь про свои проблемы — но помни и про наши, мы не можем опускать цену ниже, чем она есть. Но если ты дашь заработать нам на том товаре, что ты привез на продажу — мы сможем дать тебе свой товар по самой низкой цене, такой чтобы только покрыть наши расходы.

— Хоп![103] — моментально сказал русский — но меня нельзя обмануть, я будут знать цену на свой товар, и на ваш тоже.

— Мы не собираемся никого обманывать — деланно оскорбился хозяин заведения — мы здесь сидим не для того чтобы обманывать. Приходи сюда ближе к вечеру, русский — и мы договоримся с тобой.

— Я приду. Кого мне спросить?

— Тебя пропустят. Просто подойди к воротам, через которые ты шел, скажи, что ты гость Гульбеддин-хана — и тебя проведут куда нужно.

Вместо ответа, русский неторопливо, чувствуя, как моментально напряглись невидимые стрелки, полез в карман. Но извлек он не пистолет, не гранату — а большую, золотую монету. Перебросил ее хозяину. Бакшиш и залог…