Элис Детли - Оазис радости

• Название: Оазис радости
• Автор: Элис Детли
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-7024-1001-7

У преуспевающего бизнесмена неудачно сложилась семейная жизнь. Все в ней уже несколько лет идет наперекосяк. Но герой романа терпеливо ожидает чего-то лучшего. Чего? Он и сам не знает, а о разводе не помышляет. Может, все само собой утрясется, да и маленькую дочь страшно потерять в случае бракоразводного процесса. Неожиданно его жена сбегает с любовником. Мать и няню заменяет девочке секретарша бизнесмена, к которой он давно питает нежные чувства. Но согласится ли она заменить ему жену?

---

– Он утверждает, что мы с ним по характеру – стрижи...

– То есть? – не поняла Лавиния.

– Стриж не взлетает, если ветер дует в хвост, только если в грудь.

– Сильно сказано, даже очень!

– И еще он любит повторять, что тайна всех человеческих несчастий в том, что у людей слишком много досуга для того, чтобы предаваться размышлениям, счастливы они или нет.

– Целиком и полностью согласна! И даже Черчилль, помнится, говаривал, что он слишком занят, чтобы иметь время для беспокойства. Знаешь, с другой стороны, даже неплохо, что твой Эрвин постоянно в разъездах. Ведь самые любимые женщины те, кого возлюбленные видят редко. Великий Байрон, между прочим, сказал: «Неужели вы думаете, что если бы Лаура была женой Петрарки, он стал бы писать всю жизнь сонеты?». Хорошо, правда?

– Хорошо, но я на пределе. Извини, пойду отдохну! Вечером поговорим.

– Подожди, сейчас подадут твое любимое какао. – Лавиния нажала кнопку звонка.

– Ей-богу, это смешно, но я обожаю какао, – усмехнулась Маргарет. – Наверное, потому что оно всякий раз возвращает меня в детство. А ведь сейчас его редко кто пьет.

– Все дело в том, как приготовить! – Лавиния никогда не отказывала себе в удовольствии блеснуть умением вести хозяйство. – Никак нельзя допустить, чтобы молоко закипало, а то будет пенка.

Когда Маргарет проснулась в своей спальне – небольшой, но премилой комнате – на кровати под цветастым розово-зеленым балдахином, солнце било прямо в глаза. За окном легкий ветерок чуть шевелил ветви деревьев, сквозь узорчатую листву просеивался золотистый свет.

– Что ж, пора закругляться! – произнесла она вслух. – У нас с тобой, мой милый Генри, климат был не тот.

Маргарет считала, что любовь – как погода на море. Только что был шторм, и вот уже штиль.

– У нас была страсть – явление кратковременное...

Она задумалась. Верно говорят, что чем дальше уходит дорога жизни, тем с большим удивлением двое, идущие рядом, вспоминают начало пути. Бывают, конечно, исключения, но общего закона они не опровергают.

12

Генри не позвонил в четверг, как обещал, не позвонил и в пятницу. Целых два дня Шейла убеждала себя, что иного и не ожидала. Генри, конечно, очень занят, и Одри, безусловно, требует внимания, но ведь он, черт бы его побрал, обещал!

Шейла терялась в догадках.

Может, что-то случилось за время ее отсутствия? Неужели Маргарет надумала забрать Одри с собой? Не исключено... Как-никак она мать! Но если, судя по словам Генри, она примчалась в Лондон из далекой Новой Зеландии на крыльях ревности, тогда вполне допустимо бурное объяснение между супругами, закончившееся примирением. Резонно? Да. Логично? Не совсем...

Шейла была готова встретить не моргнув глазом любое известие – за годы жизни, не баловавшей ее приятными сюрпризами, она научилась держать удар. Она считала, что правда, какая бы ни была, все-таки лучше, чем неизвестность.

Утром в субботу Шейла уже не находила себе места.

Может быть, самой позвонить ему? Мол, только что вернулась, как дела, то да се... Вечером курсы итальянского, надо позаниматься. А вдруг Генри подумает, будто я и дня без него прожить не могу? Не успела в дом войти, и, пожалуйста, вот она я!

Как известно, природа заложила в женскую душу неистребимую надежду на лучшее, которая – увы! – довольно часто перерастает в склонность к самообману.

Неужели трудно набрать номер? Даже если заболел... Но не при смерти же он! Похоже, Стефани права...

А ведь целовал, милой называл...

Усилием воли Шейла заставила себя открыть учебник итальянского языка. Может, все-таки позвонить Генри? А вдруг он ждет моего звонка? Она задумалась. Не дождется...

Шейла почти физически ощутила, как в ней набирает силу решение, что делать и на чем стоять вопреки чему бы то ни было, и как уходит, освобождая ее и снимая все сомнения, то расслабляющее и лишающее твердости раскисание, которое пришло в ее жизнь вместе с Генри.

Чувство собственного достоинства – это главное. И ни о чем не жалеть! Ломать и подстраивать себя под Генри она не собирается. Между прочим, если плод разделенной любви – дети, то плод неразделенной – сплошное унижение. Она не привыкла унижаться.

Шейла сварила кофе покрепче. Отпивая по глоточку, стала заучивать отрывок из «Канцоньере» Петрарки.

Она довольно бегло говорила по-итальянски. В нужный момент память подбрасывала необходимые речевые обороты, и Шейла мгновенно, без всякого внутреннего проговаривания, озвучивала их, вставляя в любой, независимо от контекста, разговор.

В группе Шейла считалась лучшей ученицей. А может, курсисткой или слушательницей... Дело не в названии. Ей нравилось учиться. Бог с ней, с любовью! Руперт обещал подыскать новую работу. Хорошо бы!

На курсы Шейла отправилась в приподнятом настроении. После занятий скульптор напрашивался в провожатые. Она с трудом отбилась. К чему все эти трепыхания?

А когда Шейла вывернула из-за угла и увидела у дверей своего дома машину Генри, ее организм не пожалел адреналина – сердце бешено заколотилось, а душа ушла в пятки.

Что делать? Какую тактику выбрать? Прикинуться, что не заметила его, или же подойти с самым безразличным выражением лица?

Шейле не удалось осуществить ни то, ни другое. Заметив ее в зеркале заднего обзора, Генри вылез из машины и, когда она подошла, стоял, прислонившись к капоту, и смотрел на Шейлу такими глазами, что у нее ноги тут же стали ватными, а душа почему-то перебралась в низ живота.

Наверное, ждет, что я кинусь к нему с улыбкой на устах и зайдусь квохтаньем: ах, Генри! что случилось, дорогой?! Как бы не так... Однако надо все же поздороваться, а то решит, будто я обиделась.

– Здравствуй, Генри.

– Здравствуй, Шейла.

Он бросил на нее внимательный взгляд. Она сделала то же самое.

Ну и видик у него! Джинсы похожи на половую тряпку, линялая майка в пятнах краски. Оброс... Щетина – будто неделю не брился.

– Генри, ты не заболел? Обещал позвонить и целых два дня ни слуху ни духу.

– Ты не против, если мы обсудим это у тебя дома?

– А у меня есть выбор?

Вопрос Шейлы вызвал у Генри кривую усмешку.

– Выбор есть у каждого! Возьми, захлопни дверь перед моим носом и скажи, что не желаешь больше меня видеть. Я молча это скушаю, если пойму, что ты не лукавишь.

Генри прекрасно меня изучил, пронеслось в голове у Шейлы. Скорее он захлопнет дверь перед чьим-то носом, но чтобы я? Исключено.

Шейла насторожилась. Он что-то скрывает. В глазах мука мученическая, весь какой-то сам не свой...

– Генри, а где Одри?

– Чарлз согласился побыть с ней...

– Чарлз? Наш гений маркетинга? С каких это пор твой партнер подрабатывает нянькой?

– Брось, Шейла! Я сказал ему, что мне срочно надо кое-что сделать. Где ты была?

– На курсах. – Она пошарила в сумочке и вытащила ключи. – Ты что, забыл, что по субботам у меня итальянский?

– Забыл и весь вечер тебе названивал.

– Ну надо же! – произнесла она с издевкой в голосе, распахивая входную дверь. – Зачем было так себя утруждать?

Она окинула Генри сочувствующим взором. Перехватив ее взгляд, он поморщился.

– А твой официант все бегает за тобой?

– Нет, не бегает. Он женится на девушке, родители которой живут неподалеку от Генуи. Так что мой воздыхатель переметнулся к другой.

– Бедняга! – усмехнулся Генри и покачал головой.

Шейла резко обернулась к нему.

– Оставь свое зубоскальство при себе! Хотя бы сегодня. Я не настроена выслушивать твои насмешки.

– Интересно, очень интересно, – протянул он. – Тогда, позволь полюбопытствовать, на что же ты настроена? – спросил он сладким голосом и усмехнулся.

Их взгляды встретились. У Шейлы задрожали руки.

– Я настроена на откровенность, если угодно – на правдивость и здравомыслие.

– А конкретнее?

– Такое понятие, как истина, тебя устроит?

Генри едва заметно усмехнулся.

– Обширное и весьма расплывчатое понятие. Никак не соображу, с чего начать.

Шейла посторонилась, пропуская его.

– Проходи в дом!

В гостиной Генри сразу принялся шагать из угла в угол. Потом подошел к дверям, выходившим на веранду, распахнул их и уставился на мерцающие в темно-синем небе звезды.

– Говоришь, не знаешь, с чего начать? – усмехнулась она. – На чем мы остановились, когда позвонила Дороти Тейн и сообщила, что Одри не вернулась к назначенному времени? – Она засмеялась, но смех получился неискренний.

Генри резко обернулся, и Шейла его не узнала. Выражение тревоги на лице мгновенно сменилось спокойствием, складки на лбу и вокруг губ разгладились – будто он принял какое-то решение. Генри пересек комнату и подошел к ней.

– Я устал, – сказал он с расстановкой. – Устал бороться с самим собой. С того момента, как ты уехала на свадьбу Стефани, я все казню себя, какого черта не поехал с тобой?

Шейла задержала дыхание.

– Правда? Ты это честно? – Она посмотрела ему прямо в глаза.