Сюхэй Фудзисава - История телохранителя

• Название: История телохранителя
• Автор: Сюхэй Фудзисава
• Издательство: Издательство «Гиперион»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-89332-153-1

Впервые изданная на русском языке повесть культового японского писателя Сюхэя Фудзисавы (1927–1997) «История телохранителя» рассказывает о приключениях молодого самурая из небольшого клана, волею судьбы замешанного в одном из самых знаменитых эпизодов японской истории — в «инциденте с ронинами из Ако». Благодаря своему воинскому искусству, твердому и благородному характеру, он с честью выходит из самых опасных ситуаций и до конца выполняет свой долг.

---

Шум, доносившийся из усадьбы Киры, был не очень громким. Время от времени посреди непрерывной суматохи раздавались воинственные крики и душераздирающие вопли. Слышался стук падающих дверей и перегородок.

Впрочем, этот шум скоро прекратился, и ему на смену пришли совсем непонятные звуки. В какой-то момент прямо из-за ограды послышалось чье-то хриплое дыхание, которое почти тут же исчезло. Временами раздавался лязг железа. Все это время ворота в усадьбу оставались наглухо закрытыми.

Внутри усадьбы определенно творилось что-то неладное. Иначе во дворе хатамото Цутии, чей дом граничил с усадьбой Киры, никогда не стали бы поднимать над оградой яркие фонари на длинных шестах.

— Дерутся там, что ли? — предположил пожилой самурай с шарфом на шее, стоящий в немногочисленной кучке зевак, собравшихся у ограды между усадьбами Киры и Цутии.

— Может быть, пожар? — предположил немолодого вида торговец.

Всех зрителей было от силы человек десять. Они стояли на покрытой снегом улице, переступая с ноги на ногу и потирая руки на предрассветном морозце. Некоторые из них, спасаясь от холода, уходили домой, так и не узнав причину внезапного шума.

Матахатиро Аоэ и Гэндаю Хосоя тоже были здесь. Заранее договорившись, они еще вечером встретились в Восточном Рёгоку, до поздней ночи просидели в харчевне, где подавали лапшу из гречневой муки, а потом без дела слонялись в окрестностях усадьбы Киры. Из всех собравшихся только они одни знали, что на самом деле происходило сейчас за этими стенами. Полчаса назад они своими глазами наблюдали, как неслышно подкравшийся под покровом ночи отряд ронинов Асано разом ворвался в усадьбу.

— Что же они так долго, — сказал Хосоя, и тут шум в усадьбе внезапно стих, после чего оттуда послышался странный рев, будто десятки мужчин одновременно зарыдали. Матахатиро и Хосоя посмотрели друг на друга.

— Похоже, они нашли, что хотели, — прошептал Матахатиро.

В усадьбе снова началась еле слышная суета. Потом кто-то проникновенным голосом произнес что-то вроде торжественной речи, и как только этот голос смолк, на подворье хатамото Цутии быстро погасили все фонари.

Неожиданно задние ворота усадьбы Киры распахнулись, и оттуда гурьбой повалили люди. Их было много, и на каждом можно было разглядеть детали пожарного костюма. Казалось, из ворот вышло человек пятьдесят-шестьдесят. Ни единым возгласом не нарушая окружающую тишину, они проворно выстроились в шеренги и неторопливо зашагали прочь.

Занималось утро пятнадцатого числа двенадцатой луны пятнадцатого года Гэнроку.[94] Копья и пики над головами удаляющихся ронинов холодно поблескивали в первых лучах восходящего солнца.

— Ведь там Кандзаки… и Каяно, — сдавленным голосом произнес Хосоя. Взглянув на него, Матахатиро увидел, что глаза великана мокры от слез. Хосоя то и дело с шумом втягивал носом воздух. Матахатиро почувствовал, как к его горлу подступил комок.

«И Хорибэ… и Окано, — подумал он. — И, конечно, их доблестный предводитель — командор Кураноскэ Оиси».

Все они — что Хорибэ, что Оиси — были обычными людьми. Каким же мужеством должны были обладать эти обычные люди, чтобы, презрев смерть, свершить вожделенную месть. Не удивительно, что Хосоя, близко знакомый с некоторыми ронинами Асано, испытывал такое волнение.

Дождавшись, пока отряд ронинов скроется за поворотом, Матахатиро и Хосоя медленно двинулись им вослед.

— Ты когда отправляешься? — спросил Хосоя и громко чихнул. Несмотря на все горячие эмоции этого утра, он, похоже, порядком замерз.

— Сегодня же и отправлюсь. Я не могу оставить своих в беде, — ответил Матахатиро. Ему показалось, что он слышит далекий голос Юки, взывающий о помощи. Их связь, которую он считал навсегда утраченной, не прервалась, оставаясь такой же прямой и честной, как прежде.

— Ну, ты смотри там, поосторожнее.

— Постараюсь.

— Жаль с тобой расставаться. Неужели мы больше никогда не встретимся?

— Почему же? Я еще вернусь, — сказал Матахатиро. Он не знал, случится ли это на самом деле, но думать о том, что долгая дружба с Хосоей может так просто закончиться, тоже не хотелось.

Повернув за угол, они, не сговариваясь, оглянулись и посмотрели на усадьбу Киры. Дорога, ведущая к воротам, была по-прежнему окутана предрассветным полумраком, в котором сновали чьи-то черные тени.

«Что же случилось с самураями Киры?» — подумал Матахатиро, вспомнив людей, с которыми они познакомились в усадьбе, но вслух ничего не сказал. Хосоя тоже не проронил ни слова. Разумеется, они не могли знать, что седовласый Тории погиб, Симидзу и Синкай сражались изо всех сил, но пали в бою, а Ямагити был тяжело ранен… Молча отвернувшись, они пошли дальше.

По запорошенной снегом дороге разливался мертвенно-бледный свет наступающего утра. Отряд ронинов Асано, издалека казавшийся большим черным пятном, дошел до дальнего поворота и окончательно исчез из виду.

ПОСЛЕДНЯЯ РАБОТА

1

Матахатиро возвращался на родину.

Гэндаю Хосоя и Китидзо вызвались проводить его до станции Сэндзю.[95] Проводы получились пышными, и все благодаря Китидзо — обычно жадный до денег, старик в этот раз расщедрился до того, что не только заплатил за лодочную переправу, но еще и завел всех в маленькую чайную, приютившуюся на краю станции, и угостил сакэ, чем окончательно растрогал Матахатиро.

Разумеется, он был не единственным, кого поступок Китидзо тронул до глубины души. Не веря неожиданному счастью, Хосоя сосредоточенно осушал одну чарку за другой. Однако очень скоро Китидзо охладил их пыл единственным вопросом:

— А как, господин Аоэ, вы предполагаете поступить с деньгами, которые я одолжил вам давеча?

Матахатиро замер, не донеся до рта чарку с сакэ. Он и в самом деле занимал у Китидзо три рё. Эти деньги он потратил на то, чтобы вернуть соседям рис, который когда-то брал в долг, и приготовиться к предстоящему путешествию. Тогда Китидзо охотно ссудил ему необходимую сумму, но сейчас его скаредный характер вновь проявился во всей полноте.

— Там, конечно, всего каких-то три рё. Вряд ли имеет смысл посылать эти деньги с нарочным, — сказал Китидзо, вопросительно взирая на Матахатиро.

— Да ну, что ты, — запротестовал Матахатиро. — Я все равно по возвращении намеревался отправить письма тебе и Хосое.

— Ну, тогда сделайте так, — сказал Китидзо, по обыкновению навязывая уже давно придуманное им решение. — Я знаю, что самураев вашего клана периодически направляют на службу в Эдо. Если вас не затруднит передать деньги с ближайшей оказией, я бы мог получить их на вашем эдоском подворье.

— Да к чему ж такие хлопоты?

— Нет-нет, мне это совершенно не в тягость. Вы ничуть меня этим не обремените.

— Ну, как знаешь…

— Не извольте беспокоиться. Назовите мне только человека, которому вы доверите хранить эти деньги, а я стану время от времени наведываться к нему и справляться, не было ли от вас посылки, да.

— Есть там один самурай по имени Цутия… — с сомнением в голосе сказал Матахатиро. Цутия слыл беспробудным пьяницей, но Матахатиро надеялся, что чужие деньги он пропивать не станет. — Да, пожалуй, так будет лучше всего. Как доберусь до дому, так с первой же оказией вышлю деньги Сэйносину Цутии. У него ты их и заберешь, хорошо?

— Покорнейше благодарю. На том и порешим, — ответил Китидзо. Он был чрезвычайно доволен тем, что ему удалось найти способ вернуть свои деньги. Его довольство было настолько явным и неприкрытым, что в какое-то мгновение Матахатиро засомневался — не потому ли Китидзо пошел провожать его до самой станции Сэндзю, что ему было жаль расставаться с тремя рё, а вовсе не с Матахатиро.

Однако он тут же отбросил эту мысль. Грешно было сомневаться в добрых намерениях старика, который и за лодку заплатил, и сакэ угостил. Даже в шутку не хотелось думать о нем плохо.

— Сагамия, ну что ты так распереживался, — подал голос Хосоя, с сожалением вытряхивая последние капли сакэ из опустевшего кувшинчика. — Не такие уж большие деньги. В крайнем случае, я их тебе отдам.

— Вы так добры, господин Хосоя, — сказал Китидзо, хитро подмигнув Матахатиро.

Матахатиро улыбнулся и, поскольку сакэ уже закончилось, поднялся с места.

— Спасибо тебе за все, — сказал он, обращаясь к Китидзо.

— Жаль с вами расставаться, господин Аоэ, — ответил тот.

— Может, еще посидим, — умоляюще простонал Хосоя, которому как всегда не хватило выпитого. Однако увидев, что Матахатиро и Китидзо направляются к выходу, он с недовольным видом поплелся за ними.

— Мы же не насовсем расстаемся, правда? — спросил Хосоя.

— Думаю, что нет. Мне отчего-то кажется, что мы еще встретимся.