Александр Бестужев-Марлинский - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Александр Бестужев-Марлинский
• Жанр: История

---

Бестужев-Марлинский Александр Стихотворения

АГИТАЦИОННЫЕ ПЕСНИ, НАПИСАННЫЕ А. БЕСТУЖЕВЫМ СОВМЕСТНО С РЫЛЕЕВЫМ

"Ах, где те острова…"

Ах, где те острова,
Где растет трынь-трава,
Братцы!
Где читают Pucelle[1]
И летят под постель
Святцы.
Где Бестужев-драгун[2]
Не дает карачун
Смыслу.
Где наш князь-чудодей[3]
Не бросает людей
В Вислу.
Где с зари до зари
Не играют цари
В фанты.
Где Булгарин Фаддей[4]
Не боится когтей
Танты[5].
Где Магницкий[6] молчит,
А Мордвинов[7] кричит
Вольно.
Где не думает Греч[8],
Что его будут сечь
Больно.
Где Сперанский[9] попов
Обдает, как клопов,
Варом.
Где Измайлов-чудак[10]
Ходит в каждый кабак
Даром.

1823 (?)

"Ты скажи, говори…"

Ты скажи, говори,
Как в России цари
Правят.
Ты скажи поскорей,
Как в России царей
Давят.
Как капралы Петра
Провожали с двора
Тихо.
А жена пред дворцом
Разъезжала верхом[11]
Лихо.
Как курносый злодей[12]
Воцарился по ней.
Горе!
Но господь, русский бог,
Бедным людям помог
Вскоре.

1823 (?)

"Царь наш — немец русский…"

Царь наш — немец русский,
Носит мундир узкий.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Царствует он где же?
Всякий день в манеже[13].
Ай да царь, аи да царь,
Православный государь!
Прижимает локти,
Прибирает в когти.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Царством управляет,
Носки выправляет.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Враг хоть просвещенья,
Любит он ученья.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Школы все — казармы,
Судьи все — жандармы.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А граф Аракчеев[14]
Злодей из злодеев!
Ай да царь, аи да царь,
Православный государь!
Князь Волконский[15] баба
Начальником штаба.
Ай да царь, аи да царь,
Православный государь!
А другая баба
Губернатор в Або[16].
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А Потапов[17] дурный
Генерал дежурный.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Трусит он законов,
Трусит он масонов[18].
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
Только за парады
Раздает награды.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А за комплименты
Голубые ленты.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!
А за правду-матку
Прямо шлет в Камчатку.
Ай да царь, ай да царь,
Православный государь!

Между сентябрем 1823 и апрелем 1824

"Ах, тошно мне…"[19]

Ах, тошно мне
И в родной стороне;
Всё в неволе,
В тяжкой доле,
Видно, век вековать.
Долго ль русский народ
Будет рухлядью господ,
И людями,
Как скотами,
Долго ль будут торговать?
Кто же нас кабалил,
Кто им барство присудил
И над нами,
Бедняками,
Будто с плетью посадил?
Глупость прежних крестьян
Стала воле в изъян,
И свобода
У народа
Силой бар задушена.
А что силой отнято,
Силой выручим мы то.
И в приволье,
На раздолье
Стариною заживем.
А теперь господа
Грабят нас без стыда,
И обманом
Их карманом
Стала наша мошна.
Они кожу с нас дерут,
Мы посеем — они жнут.
Они воры,
Живодеры,
Как пиявки, кровь сосут.
Бара с земским судом
И с приходским попом
Нас морочат
И волочат
По дорогам да судам.
 А уж правды нигде
Не ищи, мужик, в суде,
Без синюхи[20]
Судьи глухи,
Без вины ты виноват.
Чтоб в палату дойти,
Прежде сторожу плати
За бумагу,
За отвагу,
Ты за всё, про всё давай!
Там же каждая душа
Покривится из гроша.
Заседатель,
Председатель
Заодно с секретарем.
Нас поборами царь
Иссушил, как сухарь;
То дороги,
То налоги,
Разорил нас вконец.
И в деревне солдат,
Хоть и, кажется, наш брат,
В ус не дует
И воюет,
Как бы в вражеской земле.
А под царским орлом[21]
Ядом потчуют с вином.
И народу
Лишь за воду
Велят вчетверо платить.
Чтобы нас наказать,
Господь вздумал ниспослать
Поселенье
В разоренье,
Православным на беду.
Уж так худо на Руси,
Что и боже упаси!
Всех затеев Аракчеев
И всему тому виной.
Он царя подстрекнет,
Царь указ подмахнет.
Ему шутка,
А нам жутко,
Тошно так, что ой, ой, ой!
А до бога высоко,
До царя далеко.
Да мы сами
Ведь с усами,
Так мотай себе на ус.

1823 (?)

"Вдоль Фонтанки-реки…"[22]

Вдоль Фонтанки-реки
Квартируют полки.
Квартируют полки
Всё гвардейские.
Их и учат, их и мучат,
Ни свет, ни заря,
Что ни свет, ни заря,
Для потехи царя!
Разве нет у них рук,
Чтоб избавиться от мук?
Разве нет штыков
На князьков-сопляков?
Разве нет свинца
На тирана-подлеца?
Да Семеновский полк[23]
Покажет им толк.
Кому вынется, тому сбудется;
А кому сбудется, не минуется.
Слава!

Декабрь 1824 или январь 1825

"Как идет кузнец да из кузницы…"

Как идет кузнец да из кузницы.
Слава!
Что несет кузнец?
Да три ножика.
Вот уж первой-то нож
на злодеев вельмож,
А другой-то нож —
на попов, на святош.
А молитву сотворя —
третий нож на царя.
Кому вынется,
тому сбудется:
А кому сбудется,
не минуется.
Слава!

Декабрь 1824 или январь 1825

К РЫЛЕЕВУ[24]

Он привстал с канапе[25],
Он понюхал рапе[26],
Он по комнате вдруг зашагал,
Подошел он к бумаги стопе
И "Поэма"[27] на ней написал.
Вот приходит Плетнев[28],
Он певец из певцов,
Он взглянул, он вздрогнул, он сказал:
"За возвышенный труд
Не венец тебе — кнут
Аполлон на Руси завещал".

1823 или 1824 (?)

ЭПИГРАММА НА ЖУКОВСКОГО[29]

Из савана оделся он в ливрею,
На пудру променял лавровый свой венец[31],
С указкой втерся во дворец;
И там, пред знатными сгибая шею,
Он руку жмет камер-лакею[30]…
Бедный певец!

1824

МИХАИЛ ТВЕРСКОЙ[32]

В темнице мрачной и глухой
Ночною празднею порой
Лампада томная мелькает
И слабым светом озаряет
В углу темницы двух мужей:
Один во цвете юных дней;
Другой, окованный цепями,
Уже покрыт был сединами.
Зачем сей старец заключен
В твоих стенах, жилище страха?
Здесь век ли кончить присужден,
Или ему готова плаха?..
Не слышно вздохов на устах,
И в пламенных его очах
Божественный поной сияет.
То к небу взор он подымает,
То с нежной грустию глядит
На сына, полного печали,
И так в утеху говорит:
"В слезах довольно утопали
Твои глаза, друг добрый мой;
Пора расстаться мне с тобою
И Михайловой главою[33]
Купить отечеству покой.
Всегда будь верен правде, чести.
И если хочешь, чтоб венец
Имел веселью твой отец,
Оставь врагов его без мести…"
На площади народ шумит
В столице хищных, злобных ханов,
России яростных тиранов;
Он с зверской радостью глядит
На труп, весь ранами покрытый.
Над ним, отчаяньем убитый,
Младой князь слезы горьки льет.
Свои власы, одежду рвет,
Татар, Узбека укоряет
И бога мести призывает…
Он внял ему, сей сильный бог,
Россиянам восстать помог
И снял с лица земли тиранов:
Их город стал жилищем вранов;
Иссохли злачные луга,
Ослабла в брани их рука,
И, пораженные слугами,
Они их сделали рабами.

1824