Валерий Горбань - Память Крови

• Название: Память Крови
• Автор: Валерий Горбань
• Жанр: О войне

Этот сборник художественных повестей и рассказов об офицерах и бойцах специальных подразделений, достойно и мужественно выполняющих свой долг в Чечне. Книга написана жестко и правдиво. Её не стыдно читать профессионалам, ведь Валерий знает, о чем пишет: он командовал отрядом милиции особого назначения в первую чеченскую кампанию. И в то же время, его произведения доступны и понятны любому человеку, они увлекают и захватывают, читаются «на одном дыхании». Публикация некоторых произведений из этого сборника в периодической печати и на сайтах Интернета вызвала множество откликов читателей самых разных возрастов и профессий. Многие люди впервые увидели чеченскую войну глазами тех, кто варится в этом кровавом котле, сумели понять и прочувствовать, что происходит в душах людей, вставших на защиту России и готовых отдать за нас с вами свою жизнь

---

— Светлана, новая подруга его, тоже, наверное, помогает. У нее, правда, знакомые не такие деловые и навороченные, как у Женьки, но Фома и мелочевкой не брезгует.

— Ну, что же, от этого и будем танцевать. Делаем так…

Сыщики слушали, на лету схватывая мысли старшего товарища и время от времени вставляя краткие реплики и уточнения.

Собственно, инициатором и руководителем разработки в отношении Фомы был именно Мастеровой. Несколько месяцев кропотливой работы, не свободной, как и всякое живое дело, от ошибок и неудач, принесли свои плоды. Информации о подвигах дерзкого вора было накоплено предостаточно. Теперь на повестке дня стоял главный вопрос: как красиво его «хлопнуть». Любой промах мог свести огромный труд многих людей к пустышке, холостому выстрелу. Фома был действительно не тот человек, который заговорит без веских доказательств его преступлений.

А доказательства эти он должен был добыть сам и своими руками вынести их навстречу операм под тихий шелест видеокамеры в руках Прессы.

* * *

После совещания у Мастерового сыщики перекочевали в один из кабинетов «шестерки», чтобы проработать детали.

Несколько последующих дней опера провели в непрерывном общении с людьми. Они посещали солидные офисы, в которых солидные мужчины в приличных костюмах встречали сыщиков возгласами: «О, привет начальник! Давно не виделись!». Их можно было видеть в подворотнях и пивных в компании с личностями, которые вообще не признавали костюмов. Розыскники встречались с воровскими авторитетами и разговаривали с ними в самых людных местах, ничуть не прячась от посторонних глаз. Ибо в маленьком Магадане особенно верно действует одно из простых правил оперативной работы, гласящее: чем больше прячешься, тем сильнее обращаешь на себя внимание.

Опера задавали сотни вопросов и получали сотни ответов, часами болтали об общих знакомых и о последних сплетнях из той жизни, о которой газеты пишут в разделе «криминальная хроника». Но даже если бы все их собеседники собрались вместе и проанализировали состоявшиеся разговоры, вряд ли бы они смогли вычислить, что же конкретно интересовало сыщиков.

А тех, не считая попутной полезной информации, интересовало одно: с кем сегодня общается Фома, где его встречали, у кого он бывал в гостях в последние дни.

Не меньший интерес вызывала и светская жизнь Каблучковой. Но здесь было попроще. Женька — человек общительный. Язычок у нее даже для представительницы слабого пола был чересчур бойким. А потому, добрую половину сведений о ней сыщики получали чуть ли не из ее собственных уст.

Со Светланой и вообще голову ломать не стали. Судя по всему, Фома пытался обучить свою подружку кое-каким правилам конспирации, но контролировавшие ее молодые опера только развлекались, глядя, как она завязывает несуществующие шнурки на сапогах, пытается разглядеть «хвост» в стеклах витрин и проделывает кучу других киношных глупостей. Впрочем, она, похоже, тоже развлекалась, или тренировалась. Потому как с Фомой не встречалась целую неделю, а конспирировать ежедневные походы на работу в магазин и за ребенком в садик — зачем это нужно?

Трижды сыграли ложную тревогу.

По двум адресам пришлось поработать, потому что прошла информация, будто Фома интересовался ими в узком кругу. В третьей квартире он побывал дважды за неделю. И хотя интуиция подсказывала операм, что это — «пустышки», отрабатывали по полной программе.

Очередная информация тоже сначала особого энтузиазма не вызвала. Уж больно объект был неподходящий. Во-первых, самая близкая подруга Светланы, а во-вторых, особым богатством она не отличалась. Но…

* * *

В субботу Фома со Светланой, пообедав в известном своей хорошей кухней и постоянной сменой названий ресторане «Астра», по пути домой заглянули на полчасика к светкиной подруге.

Людмила тоже работала в магазине. Жила небогато, но фарцевала потихоньку, на хлеб с маслом хватало. Встретила она подругу и ее приятеля радушно. Есть уже сытые гости не стали, но бутылочку винца за компанию с хозяйкой уговорили. И против чая возражать не стали. Это для северян — дело святое.

Еще проходя на кухню через зал двухкомнатной хрущевки, Фома заметил, что в комнате нет мебели, а вещи сложены в коробки и чемоданы.

— Ремонт делать будешь?

— Да нет. Уезжать на материк собралась. Вот получу в понедельник расчет, а в субботу — на крыло. Уже почти все продала. Оставила только, с чем расставаться жалко. И то тащить придется: четыре чемодана! Да вот с расчета еще посылки вперед себя отправлю, — Людмила кивнула на два белых тюка, лежащих в углу.

— На работе жалеют небось, что уезжаешь, — польстил галантный гость.

— Да! Девчонки отговаривали, заведующая тоже. «Чего тебе, — говорят — там делать? На материке люди не такие, как у нас на северах. Скучать будешь.» Но что поделаешь, мама одна, ухаживать надо. Да и болеет сильно, не дай Бог, что случись — квартира в Москве пропадет, если не прописаться. Я хоть немножко подзаработала. На взятки за прописку, да на первое время нам с мамой хватит. А с девчонками мы завтра тут дадим копоти по случаю отъезда! Начнем с девишника, а там посмотрим, да, Светик? — Людмила лукаво глянула на подругу и рассмеялась.

Та, поддразнивая любовника, подхватила:

— А что нам, молодым, красивым, незамужним?

Фома, сделав скорбное лицо, тяжело вздохнул:

— А нам, старичкам, значит, опять с кем попало спать?

— Я тебе дам, с кем попало! Ты ко мне потом без справки из вендиспансера не приходи! — Светлана то ли в шутку, то ли всерьез треснула его кулаком по крепкой спине.

Распрощались тоже весело, с поцелуями. Уже стоя на пороге, Фома договорился с Людмилой, что купит у нее женские сапоги, которые она не успевала продать до отъезда. А потом, дружески приобняв за плечи, посоветовал:

— Ты сейчас к себе посторонних людей не пускай и болтай поменьше, что уезжаешь. Могут бомбануть квартиру-то.

— Да и так весь город знает. Я же не монашка, у меня друзей много — Людмила еще раз игриво стрельнула глазами в обходительного гостя и, закрывая дверь, помахала ему и подруге рукой.

Во вторник, в обед, Фома позвонил Светлане.

— Привет, как жизнь?

— Какая жизнь у одинокой женщины, — вздохнула подруга, — скучная!

— Ладно прибедняться. У Людмилы-то как погуляли?

— Классно!

— Девишником?

— Ну да, как же. Полный комплект мужиков был. Народу-у! Еле в квартиру влезли.

— Сматры, дарагая, нэ рэвную, но зарэжу!

— Не волнуйся. И тебе хватит…

— А как насчет справки из вендиспансера? Кому теперь за ней бежать?

— Приходи ко мне, я тебе такую справку выпишу, потом сутки спать будешь, — голос Светланы был весьма многообещающим.

Фома рассмеялся.

— Ладно. Завтра вечером. Сегодня занят. Кстати, когда Людмила дома бывает? Хочу к ней за сапогами зайти.

— Ну, с утра — до девяти, а вечером… Магазинчик у них до семи. Пока кассу закроют, пока магазин под охрану сдадут. Короче, после восьми.

— Нет, завтрашний вечер — для тебя. На обед она приходит?

— Да, с часу до двух.

Фоме не повезло. Человек, контролировавший этот разговор, был не простым технарем-ремесленником, выполняющим инструкции от сих — до сих. Он был профессионалом. Представив, какую цепочку должна пройти информация, пока попадет на стол Мастеровому, он еще раз прослушал запись разговора, сделал короткую выписку из заинтересовавшей его части и взялся за телефон:

— Сергей Иванович, по-моему, что-то есть. Порешайте вопрос с моим начальством, я передам вам выписку немедленно.

Через час Мастеровой, срочно разыскав Михалыча и Гопу, пригласил их к себе. После того, как опера ознакомились с содержанием небольшой записки, он спросил:

— Ну и что вы думаете?

— Что сволочь он редкая, — ответил Михалыч.

— Он ведь Светку не о том спрашивал, когда Людмилу застать, а о том, когда Людмила его самого в хате не застанет, — подытожил Гопа.

— Согласен. Поднимайте группу. Квартиру под наблюдение. Ищите место для засады.

* * *

Видно, в небесной канцелярии думали так же, как и Михалыч. Кончилось у архангелов терпение и теперь уже не у Фомы, а у оперов пошла масть.

Руководство УВД дало Мастеровому зеленую улицу. Вопросы с техникой и людьми решались со сказочной быстротой. Ближайшими соседями Людмилы, жившей на третьем этаже, оказались давние знакомые Женьки Калачева. И засада, с восьми утра расположившаяся в их квартире, была окружена дружеской заботой, несколько непривычной для таких ситуаций. Другая группа обосновалась на втором этаже в квартире одинокой бабули. Пенсионерка была страшно рада свежему, да еще и такому колоритному обществу. А завершающий свою милицейскую службу сухощавый желчноватый «Дед» Топилин и веселый, здоровенный Витька Кудрявцев обрели благодарную слушательницу бесконечных сыскных баек. В квартале нашли еще несколько дружественных «адресов», поэтому, на улице никто не светился, но все подъезды и подходы к дому Людмилы просматривались-простреливались острыми глазами оперов. В эфир на допотопных «Кайрах» и «Виолах» выходили только при крайней нужде, сжимая сообщения до двух-трех слов: было известно, что «клиент» обзавелся японской сканирующей радиостанцией. Перезванивались по телефонам.