Валерий Горбань - Память Крови

• Название: Память Крови
• Автор: Валерий Горбань
• Жанр: О войне

Этот сборник художественных повестей и рассказов об офицерах и бойцах специальных подразделений, достойно и мужественно выполняющих свой долг в Чечне. Книга написана жестко и правдиво. Её не стыдно читать профессионалам, ведь Валерий знает, о чем пишет: он командовал отрядом милиции особого назначения в первую чеченскую кампанию. И в то же время, его произведения доступны и понятны любому человеку, они увлекают и захватывают, читаются «на одном дыхании». Публикация некоторых произведений из этого сборника в периодической печати и на сайтах Интернета вызвала множество откликов читателей самых разных возрастов и профессий. Многие люди впервые увидели чеченскую войну глазами тех, кто варится в этом кровавом котле, сумели понять и прочувствовать, что происходит в душах людей, вставших на защиту России и готовых отдать за нас с вами свою жизнь

---

Костя попыхтел, поерзал, почесывая в затылке, хряпнул еще один полный до краев стакан водки и просипел:

— Заметано. Сколько мне сроку? Дело серьезное, его надо чисто сделать.

— Чем быстрей, тем лучше.

— Можно и быстро. Давай бабки и готовь остальные.

Когда, неловко распихав пачки полученного аванса по карманам куртки, кряжистый, с виду неуклюжий Корень вывалился из Женькиной квартиры, хозяйка апартаментов упала на свой роскошный диван, впилась ярко накрашенными длинными ногтями в кожаную обивку и ее судорожно искривленные губы выдавили:

— Все, конец тебе, сука.

Но через час, прикончив в одиночестве бутылку любимого «Амаретто», Женька уже лежала на диване в лирическом настроении, обдумывая те загадочные фразы, которыми она повергнет в шок городскую публику. Нужно было решить: как, не подставившись ментам, довести до всеобщего сведения, что значит — связываться с грозной Каблучковой.

Корень, в не менее радужном настроении, потопал в сторону ресторана «Магадан», где сейчас наверняка отдыхали «братки». За последнее время он многим задолжал и, как человек порядочный, решил, во-первых, со всеми рассчитаться, а во-вторых, «оторваться» за последние недели вынужденно скромной жизни.

Братва встретила его радостными возгласами и одобрительно загудела, когда Корень стал небрежно отщипывать куски от пачек купюр и со словами благодарности раздавать тем, кто выручал его в трудные минуты «ломки» или похмелья. По завершении этой веселой процедуры, гулянка развернулась на полную катушку, поскольку многие неожиданно оказались при свежих деньгах, да и сам Костя бабок не жалел.

Ко второму часу ночи народ уже дошел до кондиции и начал потихоньку расползаться по интересам: кто — «ширнуться» в притон, кто — в казино, а кто — к девкам или просто спать. Корень, улучив момент, когда Фикса вышел покурить в фойе, подошел с сигаретой и, наклонившись к его зажигалке, тихонько проговорил:

— Дело есть. Никому не трепись. Уйдешь через десять минут после меня. Возьмешь тачку. Встретимся в Нагаево, возле старых подлодок. Аккуратно, смотри. А то стукачи быстро сообразят, что к чему и «шестерка» на хвост сядет.

Катала обрадовался. У него тоже в последнее время с финансами было не густо. А Корень, видно, надыбал какую-то золотую жилу и подыскивал подельников.

* * *

На берегу моря, возле проржавевшей туши выброшенной на берег подводной лодки, стоял пьяный в умат Фикса и внимательно следил, чтобы его не менее пьяная струя попадала на обтекаемый бок субмарины, а не на пижонские остроносые туфли. Рядом, с чувственными вздохами и одышливым похрипыванием, облегчался Корень.

— Ну ты, братила, круто сегодня выдал! — Фиксу, как и всех участников пьянки, томило невыносимое любопытство: с каких таких дел у вчера еще побиравшегося собутыльника завелись шальные и явно немалые деньги. Но задать вопрос впрямую не рискнул никто. Такие вопросы не просто неприличны. При определенных обстоятельствах они могут значительно сократить жизнь любознательного «братка». И самое обидное, что донести полученный ответ до чутких милицейских ушей может совсем другой человек, или еще более чуткая оперативная техника. Но запоминается тот, кто много спрашивает.

— А хочешь знать, с чего я так наварился?

— Меня чужие дела не интересуют! — Фикса напрягся: такая откровенность могла вести к конкретному предложению, а могла — и к неприятностям..

— А зря, жмурик ты мой.

— Ну у тебя и шуточки, — похолодев, изобразил обиду катала — ты хоть человек и авторитетный, но…

— Какие шуточки? Мне Каблучкова проплатила, чтобы я тебя завалил.

— Что? — струйка прыгнула и все-таки попала куда не следует. Фикса матюгнулся, поспешно завершил процесс и повернулся к собеседнику.

Тот, насмешливо сощурив хитрые глазки — буравчики, рассматривал побледневшего «жмурика».

— Меньше языком трепать надо. За базар рано или поздно все равно отвечать придется. Вот так.

И веселенькие глазки, отсверкнув в тусклом свете осенней луны, окатили сердце каталы таким парализующим, смертным холодом, что он не смог даже закричать и бессильно обмяк перед надвигавшимся на него убийцей…

* * *

Через несколько дней по городу поползли слухи об исчезновении Фиксы. Выждав для верности пару дней, Корень, для поддержания добрых отношений регулярно постукивавший заместителю начальника ОРБ подполковнику милиции Ковалеву, созвонился с ним и договорился о встрече. С пустышкой к Михалычу нечего было и соваться. Поэтому, для разговора Костя приготовил интересную и реальную информацию. Группа молодых пацанов бестолково, мешая серьезным людям, бомбила одну хату за другой, лезла к барыгам. А недавно, старший из них, придя к Корню за советом и с предложением сотрудничества, расхвастался, выдав полный расклад по своим делам.

Дерзких дураков было не жаль. Тем более, что вели они себя беспредельно и рано или поздно все равно бы запалились. Костя рассказал Михалычу, кто входит в группу, где хранится краденое барахло и куда пацаны собрались залезть в ближайшие дни. А под конец разговора попросил:

— Вы когда их хлопнете, пустите слушок, что у Рыжего, он у них за старшего, нашли заначку — двадцать штук.

— А зачем тебе это?

— Да он мне эти бабки на общак передал, а я на прошлой неделе их в кабаке спустил. Пусть из-под вас информация пройдет, и я тоже отмажусь, мол, никаких денег от него не получал. Пусть с этого сопляка спрашивают.

— Так его же на зоне опустят за такие дела…

— А если на меня закосят, что я общаковые деньги зажал? Я — то для тебя полезней.

— А народ не интересовался, откуда деньжата на кабак взял? Говорят, ты и с долгами рассчитался, и погулял, как следует?

«Все уже знает, — привычно удивился Корень, — как я вовремя прикрылся!», — а вслух насмешливо произнес:

— Крутились рядом любопытные. Не знаю, тебе они стучат, или другим операм. Впрямую не лезли, но по касательной пробивали. Я им протер по ушам, что коммерсанта залетного рэкетнул. Так, намеками. Пусть проверяют. Если ты мне поможешь по двадцатке этой прикрыться, ни в жизнь не допрут, что почем.

— Хорошо, попробуем. Ты мне другое скажи: куда Фикса делся? А то слухи какие-то нехорошие. Ирка его — вся в соплях, уже неделю истерики закатывает.

— Хрен его знает. Я же раньше него из кабака ушел. Братки говорят, что он сидел, сидел, а потом резко подорвался куда-то, даже Ирку с собой не взял. Вроде по делу ненадолго. И — с концами.

— Ты Каблучкову хорошо знаешь?

— А кто ее не знает?

— Она тут изнамекалась, что это она с Фиксой посчиталась, заказала его кому-то.

— Женька? Да понтуется небось, под шумок жути нагоняет. Трепло — еще хуже Фиксы.

— Трепло — не трепло, позанимайся с ней. Если что важное узнаешь, звони хоть ночью, хоть домой. Тут мокрухой пахнет.

— Ну если это ее работа, и ее, падлу, порву и киллера хренова найду. Мы у себя в городе беспредел разводить не позволим.

— Ты не вздумай сам тут вендетту устраивать. Отдадите их нам.

— Без проблем. С ними разговор позже будет. На зоне.

— И еще: мы у города интересный материал забрали. Им велели помалкивать, и сами пока молчим. В Нагаево жмурика выловили. Голый, кожа облезла, крабы обожрали всего, черепок о пирс размолотило. Опознать невозможно, но по свежести — как бы не Фикса. И коронки есть. Правда, не золотые, железо с напылением. Ты не знаешь, где Фикса зубы делал?

— На материке где-то. Да он, брехло, и насвистеть мог, что золотом уставился. Кто ему в пасть лазил, проверял?

— Вот и я так думаю. Сейчас потихоньку пытаемся личность покойника установить, другие версии отрабатываем, результатов вскрытия ждем. Поспрашивай людей, не пропадал ли еще кто.

— Ладно, — Корень направился к дверям, вполне довольный тем, как ловко он прикрылся по деньгам и влез в самый центр ментовской работы по розыску Фиксы. Уж кому-кому, а ему надо быть в курсе дела.

— Погоди, присядь еще на минутку.

Михалыч обошел неловко присевшего на край стула уголовника, положил ему сзади на плечи свои длинные мощные руки и ласково сказал:

— За информацию о пацанах спасибо. А вот, что ты меня за лоха держишь, нехорошо. Придется ответить. Сейчас сюда наши ребятки зайдут и проводят тебя в камеру. А завтра — встреча с прокурором. Зеленки с собой нет? Ну ничего, закажешь в СИЗО.

— Михалыч, ты о чем?

— Да об этом самом. Лоб смазывать пора.

— Михалыч!!!

— Что Михалыч? Как так получилось, что ты и Фикса после кабака на тачках до одного места в Нагаево добирались? С чего это вы конспирацию такую развели? И куда потом твой приятель исчез? Ответь на эти три вопроса, а дальше подумаем, что с тобой делать. И с Женькой Каблучковой. Ну, начинай сам себе помогать…