Вирджиния Хенли - Желанная

• Название: Желанная
• Автор: Вирджиния Хенли
• Жанр: Исторические любовные романы

Роман, действие которого относится к XIV веку, повествует о тернистом пути к счастью двух любящих пар — леди Брайенны Бедфорд и Кристиана, сына командующего войсками короля Эдуарда III, а также Джоан Кент и наследника престола принца Эдуарда («Черного Принца»).

---

Джоан застонала от неведомого доселе блаженства: сильные пальцы Эдуарда сначала осторожно гладили нежные холмики, а затем играли с сосками, пока те, затвердев, не вытянулись, словно маленькие стрелы. Стоны быстро перешли в крики, когда Эдуард освободил ее груди из оков корсажа и наклонил голову, чтобы коснуться их кончиком языка. На миг оторвавшись, он проговорил:

— Ты слаще сдобренного медом вина, крошка Жанетт. Я никогда не смогу насытиться тобой.

Сжав ее груди, он притянул Джоан к себе, опершись спиной о зазубренные камни. Девушка покорно прижалась к нему, ощущая своей мягкой плотью его мускулистое стальное тело. Ее венерин холм, прижатый к его бедру, восхитительно пульсировал. Твердое, как мрамор, любовное копье Эдуарда напряженно вздрагивало у ее живота.

— О, Господь в небесах, если я сейчас не остановлюсь, то не смогу совладать с собой, — выдавил Эдуард.

Голова Джоан шла кругом от желания. Она совершенно потеряла голову и ни в чем сейчас не могла бы отказать Эдуарду. Она вцепилась в возлюбленного, чтобы не упасть. Жесткий рельеф его мускулов воспламенил девичье воображение. Джоан просто умирала от страсти: ей хотелось дотрагиваться до загорелой кожи Эдуарда, пробовать ее языком на вкус, ей хотелось сбросить одежду и лежать обнаженной в объятиях любимого.

Когда он играл с ее грудями, каждое прикосновение, казалось, достигало самой глубины сердца, жар распространялся по всему телу и тяжело оседал внизу живота, воспламеняя узкую расщелину между ног.

Эдуард начал нежно гладить серебристые волосы, пытаясь успокоить любимую.

— Моя маленькая любовь, прости за то, что возбудил в тебе такие бурные чувства, не имея права унести тебя в свою постель… Твое благополучие сейчас важнее моего желания. Сначала нужно найти уединенное местечко, где мы спокойно могли бы провести несколько часов вместе.

— Может, завтра удастся отыскать тихую полянку в лесу, подальше от охотников, — прошептала Джоан.

Они условились встретиться в том месте, где играли еще детьми.

Эдуард поцеловал ее на прощание, сдерживая из последних сил неистовое желание.

— Или! Уходи сейчас, пока еще есть время. Я незаметно последую за тобой и постараюсь убедиться, что ты благополучно добралась до своей комнаты.

У Джоан не оставалось сил сопротивляться. Она понимала, что будет повиноваться Эдуарду и сделает все, что он захочет.

Брайенна полночи просидела за столом, обнаружив, что тяжелые мысли сразу улетучиваются, стоит лишь погрузиться в работу над рукописью.

Уже через два часа своих занятий она почувствовала себя гораздо лучше. Спокойствие посещало Брайенну, когда она создавала что-то на радость другим. Она пересказывала легенды своими словами, заставляя читателя смеяться и плакать.

Брайенна работала над жизнеописанием святых и терпеливо восстановила сказание о Святом Георгии и драконе, безжалостно погубленное юным Рэнделом. Особенно тщательно Брайенна выписывала заглавные буквы «Т», превращая их в изумительно украшенные мечи. Все великие воины в истории относились к своим мечам с большим почтением, давая им имена, словно людям. Меч Роланда назывался Дюрендаль, меч Шарлеманя — Жуайез — радостный, любимый меч короля Эдуарда — Инвинсебл — непобедимый.

Отмывая перья и кисточки, Брайенна неожиданно для себя поняла, что думает о смуглом рыцаре с ястребиным профилем и именем ястреба. Наверняка у этого воина меч тоже имеет собственное имя. Как странно, что он тоже Бошем! Если она выйдет замуж за Роберта, араб станет ее деверем! Девушка вздрогнула. Старая нянюшка сказала бы в этом случае, что гуси топчутся на ее могиле. Брайенна встряхнулась и постаралась взять себя в руки. Если она не проявит осторожность, то потеряет с таким трудом обретенный покой и снова начнет мучиться.

Роберт так разочаровал ее сегодня! Зря она тешила себя романтическими иллюзиями и, затаив дыхание, предвкушала каждый шаг по дороге к счастью, любви и брачному союзу. Брайенна чувствовала себя обманутой. Ее лишили любовной прелюдии: всех этих робких взглядов, вздохов, легкого пожатия рук и долгих разговоров, во время которых они узнавали бы симпатии и антипатии друг друга, надежды и мечты. И уж, конечно, первый поцелуй должен был быть нерешительным, нежным, осторожным, а не стремительным натиском. Брайенна ощущала, что Роберт, словно одним прыжком перемахнул через множество ступенек, сразу перейдя к почти полной близости, к которой она не была готова. И поведение, и манера Роберта как бы оскверняли девушку. Неожиданно он перестал быть для нее рыцарем в сверкающих доспехах, благородным и идеальным.

Но тут Брайенна строго одернула себя. Роберт — мужчина из плоти и крови, едва ли не с детства готовившийся стать воином. У него не было времени читать романтические легенды. Мужчины и женщины воспитывались в совершенно разных мирах.

Сегодня ночью в Роберте пробудилась похоть еще и потому, что предстояла смертельная схватка с французами. Внезапное появление старшего брата, обладающего такой необычной внешностью и уже посвященного в рыцари, заставило его потерять рассудок — это вполне естественно для любого человека.

Возможно, и сама Брайенна виновата, это ее голова забита глупыми романтическими представлениями, далекими от жизни. Пора становиться разумной, практичной женщиной.

Когда Роберт де Бошем открыл дверь, в комнату буквально ввалился принц Лайонел, едва держась на ногах, — он выпил за ужином столько вина, что впал в почти невменяемое состояние. На руке принца повисла леди Элизабет Грей, тоже не очень твердо державшаяся на своих стройных ножках.

— Н-не могу раздеться, Роберт — к-как обычно. Придется помочь.

Роберт поднял Лайонела, положил его руку себе на плечо и, поддерживая, потащил к массивной кровати под балдахином.

Лайонел мешком свалился на нее, хохоча во весь рот.

— Положи девку рядом, Роб, сам я не сумею. Элизабет так набралась, что, когда Роберт поднял ее, она приняла его за принца.

— Принеси ей моего особого вина, — подмигнул Лайонел.

— Судя по виду, у нее от вина уже живот раздуло!

— Еще нет, но скоро раздует, — гнусно ухмыльнулся Лайонел, поглаживая свое мужское естество. — Черт возьми, — нахмурился он. — Вялый, словно проклятая минога!

Роберт, исполнив приказ, пристально наблюдал, как подействуют вербена и галмей[28] на сидевшую с кубком в руках девушку. Зелье просто сводило с ума служанок, но они никогда еще не пробовали его на девственнице. Долго ждать не пришлось.

Лайонел неуклюже возился с гульфиком и наконец ухитрился развязать его.

— Дьявол, почему мой дружок никак не хочет поднять голову?

Роберт понимал, что бессилие принца — результат его постоянного запойного пьянства. Ненасытное желание подстегивало Лайонела, но мужская сила куда-то подевалась.

Неожиданно к принцу вернулось хорошее настроение.

— Не могу справиться, Роб. Опять же ты должен помочь мне… как всегда.

Широко улыбаясь, де Бошем стянул лосины и бросился на широкую постель. Хихиканье Элизабет сменилось слезами. Даже пьяная, одурманенная и воспламененная любовным зельем, она смутно понимала, что ни в коем случае не должна была находиться в этой комнате на кровати, да еще с двумя мужчинами. Девушка попыталась приподняться, но Роберт толкнул ее обратно и, придавив к постели всем телом, овладел ею.

— Иисусе! — пьяно пробормотал Лайонел, — когда я вижу, как ты трахаешь девку, Роберт, возбуждаюсь больше, чем, если бы сам был на твоем месте!

Свеча Брайенны догорела почти до конца к тому времени, как девушка, задув се, улеглась в постель. Сны начались с обрывков картин, звуков и слов прожитого дня.

— Он еще не занимался с тобой любовью? — дразнила подруга… Но ведь у Джоан был такой большой опыт в обращении с мужчинами…

Сны Брайенны сменяли друг друга. Вот она и Роберт держатся за руки. Брайенна потянулась к его волосам цвета спелой пшеницы. Роберт улыбнулся и шепнул ей на ухо какую-то романтическую чепуху. Неожиданно Дверь комнаты распахнулась, и на пороге возник темноволосый свирепый воин, объявивший себя братом ее нареченного. Нет, они не могли быть братьями, на свете нет менее похожих людей. Один светлый, другой смуглый, один — олицетворение добра, другой — зла, один нежен, другой жесток.

Хоксблад наступал на них с обнаженным двуручным мечом.

Взгляд ледяных аквамариновых глаз пронзил Брайенну.

— Дай имя моему мечу, и я пощажу Роберта.

— Его имя Морталите — несущий смерть! — закричала Брайенна. Хоксблад, продолжая наступать на нее, расхохотался.

— Я обещал пощадить только его!

Брайенна упала. Хоксблад высоко поднял оружие и вонзил в нее, но это оказался не меч, а его мужская плоть. Он похитил ее девственность!

Брайенна с воплем проснулась. Широко раскрытые глаза непонимающе уставились на стоявшую в дверях Ад ель.