Дороти Сэйерс - Неприятности в клубе «Беллона»

• Название: Неприятности в клубе «Беллона»
• Автор: Дороти Сэйерс
• Жанр: Детектив

---

— Я, милорд, отношу это главным образом за счет того обстоятельства, что в качестве проявителя предпочитаю метол-гидрохинон.

— Увы, профанам этого не понять. Минуточку! Кульер, я тут у вас вижу отличную закопченую трубку. Дайте-ка ершик.

Уимзи энергично просунул инструмент в черенок трубки и извлек наружу тошнотворное количество бурого, маслянистого вещества.

— Отравление никотином, Кульер, — вот от чего вы умрете, если не остережетесь вовремя. Вот, держите, Бантер. Тщательно втерев это в кончики пальцев, вы добьетесь нужного эффекта. А теперь, внимание: Кульер проведет вас по клубу. Мне нужен снимок курительной комнаты, сделанный от входа, затем камин крупным планом, так, чтобы вошло любимое кресло генерала Фентимана, и еще один снимок от дверей прихожей, что перед библиотекой. Затем — снимок библиотеки сквозь прихожую и несколько детальных изображений дальнего отсека с разных ракурсов. После того, сделайте несколько видов холла, снимите гардеробную, попросите служителя показать вам вешалку генерала Фентимана и постарайтесь, чтобы и она попала в кадр. На данный момент это все, но для отвода глаз пофотографируйте все, что сочтете нужным. Мне требуются четкие снимки, вплоть до мельчайших подробностей, так что затемняйте линзу, если надо, и помните: я вас не тороплю. Как закончите, отыщите меня: я поброжу где-нибудь здесь. И вставьте новые фотопластинки: отсюда мы поедем в другое место.

— Очень хорошо, милорд.

— Да, кстати, Кульер: доктор Пенберти прислал некую особу обрядить покойника, верно? Вы, случайно, не помните, во сколько она явилась?

— На следующее утро около девяти, кажется.

— А имени ее вы, часом, не записали?

— Кажется, нет. Но я знаю, что работает она в похоронном бюро Мерритта, близ Шепердз-Маркет-Уэй. Вам наверняка на нее укажут.

— Преогромное вам спасибо, Кульер. А теперь я испаряюсь. За работу, Бантер.

Уимзи на минутку призадумался, затем пересек курительную комнату, жестом поприветствовав одного-двух клубных завсегдатаев, взял «Морнинг пост» и оглянулся в поисках свободного места. Вместительное кресло с завитушками по-прежнему стояло у огня, но некое смутное чувство почтения к мертвым оградило его от чужих посягательств. Уимзи неспешно прошествовал к креслу и лениво погрузился в его пружинистые глубины. Маститый беллонианец, устроившийся по соседству, бросил в его сторону негодующий взгляд и шумно зашелестел страницами «Таймз». Уимзи проигнорировал сигналы — и забаррикадировался газетой. Ветеран снова откинулся к спинке, пробурчав что-то касательно «несносных юнцов» и «нарушения всех приличий». Но Уимзи так и не стронулся с места, и не поднял глаз даже тогда, когда в курительную вошел репортер из «Твэддлера» в сопровождении секретаря и принялся устанавливать фотокамеру. Несколько особо чувствительных натур капитулировали перед вторжением. Уэзеридж, протестующе ворча, заковылял в библиотеку. Уимзи не без внутреннего удовлетворения проследил, как неумолимая фотокамера хищно устремилась за ним даже в эту неприступную цитадель.

В половине первого к лорду Питеру подошел официант, дабы сообщить, что мистер Кульер покорнейше просит его светлость к себе на пару слов. В офисе Бантер отчитался по поводу выполненной работы и был отослан раздобывать ланч и пополнять запас фотопластинок. Сам же Уимзи спустился в столовую и обнаружил там Уэзериджа: прочно утвердившись за столом, тот как раз подступился с ножом к седлу барашка, ворча по поводу вина. Уимзи целенаправленно двинулся к нему, сердечно поздоровался и присел за тот же столик.

Уэзеридж отметил, что погода стоит премерзкая. Уимзи учтиво согласился. Уэзеридж заявил, что порядки в клубе просто возмутительные: деньги дерут непомерные, а покушать абсолютно нечего. Уимзи, — как истинный ценитель хорошей кухни, он пользовался самой горячей любовью и шеф-повара, и всех официантов вместе взятых, так что ему тотчас же принесли первосортнейшую вырезку, даже не дожидаясь заказа, — от души посочувствовал соседу. Уэзеридж сообщил, что нынче утром за ним по всему клубу гонялся поганый репортеришка с фотокамерой, и что в наши дни эта пакостная пресса совсем распоясалась, нигде покоя не сыщешь. Уимзи ответствовал, что сегодня все делается рекламы ради, а ведь реклама — сущее проклятие века. Загляните в газеты: сплошные объявления, от первой страницы и до последней. Уэзеридж поведал, что в его время, ей-Богу, респектабельный клуб рекламой бы просто побрезговал, и что сам он помнит те благословенные дни, когда газеты издавались джентльменами для джентльменов. Уимзи заметил, что ныне времена уже не те, нет; все из-за войны, не иначе.

— Треклятая разболтанность, вот что это такое, — фыркнул Уэзеридж. Обслуживание ни к черту не годится. Этот парень Кульер в своем деле ни аза не смыслит. На этой неделе — проблемы с мылом. Вы не поверите, вчера на раковине не было мыла — так-таки ни кусочка! Пришлось позвонить, сказать, чтобы принесли. В результате опоздал к ужину. А на прошлой неделе телефон. Хотел позвонить одному джентльмену в Норфолк. Дружили мы с его братом… он погиб в последний день войны, за полчаса до того, как смолкли пушки… чертовски обидно… всегда звоню ему в поминальное воскресенье, так, пару слов сказать, знаете ли… хр-рм!

Уэзеридж, нежданно продемонстрировав чувствительную струнку своей натуры, умолк и недовольно запыхтел.

— Вам не удалось дозвониться, сэр? — с чувством осведомился Уимзи. Все, что происходило в клубе «Беллона» в день перемирия, вызывало у него самый непосредственный интерес.

— Отлично дозвонился, — угрюмо заверил Уэзеридж. — Но, черт подери, мне пришлось спуститься в гардероб и позвонить из тамошней кабинки. Не хотелось околачиваться у входа. Ходят там всякие идиоты: то туда, то сюда. Дурацкие анекдоты травят. С какой стати эти болваны используют великий национальный праздник как предлог для того, чтобы собраться и всласть языками потрепать — не понимаю!

— Чертовски досадно! Но почему вы не попросили перевести разговор в кабинку у библиотеки?

— Так я к чему веду? Треклятый аппарат вышел из строя. И поперек поганое объявление, этакими огромными буквами: «Телефон не работает». И все. Ни тебе извинения — ничего! Возмутительно, вот как я это называю! Я так и сказал парню на коммутаторе: безобразие, дескать! А этот тип мне в ответ: он, видите ли, объявления не вешал, но сообщит, куда следует.

— Но к вечеру аппарат заработал, — проговорил Уимзи. — Я сам видел, как по нему звонил полковник Марчбэнкс.

— Знаю, что заработал. И черт меня дери, если на следующее утро идиотская штуковина не трезвонила без перерыва! Инфернальный шум. Я велел Фреду прекратить этот кошмар, а он мне в ответ, дескать, телефонная компания проверяет линию. Ну, и нет у них права устраивать такую какофонию! Почему бы не провести проверку тихо, хотел бы я знать!

Уимзи заметил, что телефоны — воистину дьявольское изобретение. Уэзеридж, неумолчно ворча себе под нос, покончил с ланчем и ретировался восвояси. А его светлость возвратился в холл, обнаружил в дверях помощника швейцара и представился.

Однако от Уэстона толку оказалось мало. Он не заметил прибытия генерала Фентимана одиннадцатого числа. Многих членов клуба он еще не знал, поскольку приступил к новым обязанностям лишь недавно. Да, Уэстон тоже взять не может в толк, как это он проглядел такого почтенного джентльмена, но факт остается фактом: проглядел — и все тут. И бесконечно о том сожалеет. У его светлости сложилось впечатление, что Уэстон страшно раздосадован: как же, упустил свой шанс искупаться в лучах чужой славы. Как говорят репортеры, сенсация прямо из рук уплыла!

Ничем не помог и портье. Утро одиннадцатого ноября выдалось на редкость суматошное. Он то и дело отлучался из своей застекленной конурки: провожал гостей в разные комнаты, помогал отыскать знакомых, разносил письма, занимал разговором тех членов клуба, что выбирались в «Беллону» крайне редко, а тогда не успускали случая «потолковать с Пайпером». Он так и не сумел вспомнить, видел генерала или нет. У его светлости начинало складываться впечатление, что слуги и завсегдатаи клуба коварно сговорились не замечать престарелого джентльмена в последнее утро его жизни.

— Бантер, а вам не кажется, что старик там вообще не появлялся? предположил Уимзи. — Бродил там бесплотным духом и упорно пытался пообщаться, словно злосчастный призрак из какой-нибудь мелодрамы.

Спиритического взгляда на проблему Бантер не разделял.

— Генерал наверняка явился в клуб во плоти, ведь тело-то нашли.

— Правда ваша, — отметил Уимзи. — Боюсь, наличие тела объяснить куда как непросто. Возможно, это означает, что мне придется допросить каждого члена этого треклятого клуба по отдельности. Но на данном этапе, пожалуй, нам лучше съездить на квартиру к покойному и разыскать Роберта Фентимана. Уэстон, будьте добры, вызовите мне такси.